Чуть пригорелой манной кашей стоял поздний осенний день. Кое-где снег блестел, как молоко. Хотя многие еще носили плащи сметанного колера с мясным соусом, некоторые были в куртках мягкого тефтельного оттенка.
Жареной рыбой горел закат. Глаза девушек светились темным бородинским хлебом, а волосы – пышным свежим белым караваем.
Лес багряный, как непрожаренный бифштекс, касался кольцевой.
Вода в реке еще не встала и перекатывалась хрустким малосольным огурчиком.
Цветные гвоздики в руках напоминали воздушные, высокие салаты из помидоров с майонезом.
Улицы, размеченные сметаной по припущенному рису, заполнились черной икрой толпы с вкраплением мелких морковок ГАИ.
Аппетитно звучали голоса, колбасно горели лица.
Черная икра внезапно подалась назад. Гречневой крупой входила армия. Зашкварчали жареным мясом направленные вверх пулеметы. В припущенный рис шлепнулись темные голубцы ОМОНа. И запахло настоящей солдатской перловой кашей цвета хаки.