– Вот ты не знаешь. А я боюсь… когда темно.
– Почему? – спросил Толик. Он не удивился. Спросил даже немного рассеянно.
– Сам не понимаю. Хорошо, когда светло. А вот сейчас я бы здесь ни за что не
остался. Без тебя…
Он вдруг испугался: Толик мог засмеяться. И как тогда Уголек объяснит?
Ведь он не трус. Он не бегал от Митьки Шумихина и глупых братьев Козловых, он
не боялся драк. Это он догадался заложить во французский замок Курилыча бумажные
пистоны. И он мог подойти к любому свирепому псу…
Толик молчал.
– Я не знаю, – прошептал Уголек. – Может, это пройдет? Вот доучусь, как ты, до
пятого класса, и пройдет. А?
– Пройдет, – сказал Толик.
– Мне бы собаку достать хорошую, – вздохнул Уголек. – С ней нигде не страшно.
Словно услыхав его, гдето внизу загремел цепью и загавкал чейто пес.
И его поддержали собаки из соседних дворов.
– На месяц тявкают, – засмеялся Толик.
– А зачем?
– Наверно, на щенка. Кто их знает.
– На какого щенка? – встревожился Уголек.
– Который на луне. Разве не видно? Смотри сам.
На светлой половине луны и вправду темнела фигурка щенка. Он сидел, свесив на
бок голову, и, наверно, с грустью разглядывал землю.
– Ищет хозяина, – сказал Толик. – Правда?
– Это же темнеют лунные долины, – вздохнул Уголек. – Горы светлые, а равнины в
тени. А щенок только кажется.
– Ну и что? Собаки этого не знают.
Уголек подумал про белого щенка. Если он ничей, то ему сейчас очень грустно.
Может быть, он тоже боится темноты и для храбрости лает на желтую половину луны…
Но месяц не хотел, чтобы на него лаяли. Он рассердился и нырнул головой в
ближайшее облако.
ЩЕНОК НАХОДИТ ДОМ
– Пошшшел! Шшкура! Шшпана! – яростно шипел старый взъерошенный кот. Он
стоял на откинутой крышке мусорного ящика. Спина у кота выгнулась, а глаза так и
сыпали зеленые искры.
Щенок не отступал. Он уже три раза прыгал на ящик, три раза получал по носу
когтистой лапой и с визгом летел на землю. Но из ящика пахло рыбой, а щенок хотел есть.
На четвертый раз кот не выдержал натиска и перелетел на забор. Он долго шипел и
ругался, глядя, как щенок жует селедочные головы.
Голов было много. Кроме того, щенок нашел хлебную корку и почти наелся. Он
прыгнул на траву, пролез в дыру под забором и побежал к низкому кирпичному складу.
У задней стены склада возвышалась груда пустых ящиков. Под ящиками было
немного стружки, и щенок там устроил свой дом. То есть он, конечно, ничего не
устраивал, а просто стал здесь жить.
Щенок отыскал это жилье в тот же вечер, когда пришел в город. Он тащился по
окраинной улице, едва передвигая разбитые лапы. Ему не хотелось ни пить, ни есть.
Хотелось только упасть и заскулить. Но падать было страшно. Нельзя падать, когда кругом
все незнакомое.
Страшно рыча и сердито сверкая глазами, прополз тяжелый грузовик. Шли мимо
люди, и громко стучали их тяжелые сапоги. Разве тут ляжешь?