– Да, – хмуро ответил Нептун. Он был суровым старым псом и не хотел рассуждать о
таких нежностях, да еще со щенком.
– Теперь я вспомнил, – обрадовался щенок. – У меня был хозяин. Я помню его Руки.
Они гладили меня. И кормили. Они были добрые.
И щенок гордо взглянул на Нептуна.
– А где же твой хозяин теперь? – усмехнулся Нептун. И щенок растерялся снова:
– Не знаю.
– Хозяин не должен бросать собаку, – сердито заметил Нептун. – Он должен ее
защищать.
– Меня защищали, – вспомнил щенок. – Значит, у меня был еще хозяин. Сегодня.
Маленькая девочка. Но она ушла.
Казалось, Нептун перестал слушать. Он лежал, закрыв глаза. Он, наверное, не верил.
Мало ли что болтает глупый щенок.
Нептун встал и отряхнул соринки с длинной рыжей шерсти. Он собрался уходить.
Может быть, ему захотелось подойти к хозяину, положить на колени голову и так
подремать немного.
Он встал и сказал щенку:
– Ты должен искать хозяина, малыш.
– Как? – грустно спросил щенок.
– Как умеешь. Увидишь человека и беги за ним. Может быть, он позовет.
«Вот как, – подумал щенок. – Значит, это называется: искать хозяина».
– Я делал так, – признался он. – Но никто не зовет. Позвала только девочка. Но она
ушла.
– Попробуй еще… Видишь, идет человек. Он хороший, помоему. Беги за ним.
– Но он в сапогах! – очень испугался щенок. – Сапог может ударить. Я знаю.
– Глупый! – рассердился Нептун. – Сапог сам ничего не может. Может ударить
человек, если он плохой. Но ты ищи хорошего. Такого, как твой старый хозяин.
– Я не помню его, – вздохнул щенок. – Я помню только Руки…
КУРИЛЫЧ ОБИЖЕН. УГОЛЬКУ ВСЕТАКИ НЕ СПИТСЯ. ЛУНА И
РОМАШКИ
Была суббота, и мама пришла домой пораньше. Вслед за ней пришел Курилыч.
Когдато Курилыч был начальником склада в том же тресте, где мама работала
машинисткой. Поэтому он был знаком с ней лучше, чем с другими соседями. И когда
Курилыч шел жаловаться, он прежде всего звонил в квартиру Угольковых.
Он протолкнул в дверь живот и с порога жалобно и хрипло загудел:
– Это что же такое, Марья Васильевна, выходит? Давеча козу на дерево вздрючили, а
сегодня еще делов натворили. Одно хулиганство на уме…
Мама бросила на Уголька не совсем ласковый взгляд и поинтересогалась, каких
именно «делов» натворил ее дорогой сын.
– Теща, значит, приходит ко мне денег взять взаймы, чтоб с плотниками
рассчитаться, – гудел Курилыч, – и говорит мне: «Что за страхи, прости господи, у тебя на
воротах нарисованы? Голова мертвечинная, слова всякие нехорошие написаны». Я,
конечно, вышел. Гляжу, а там череп нарисованный. Изобразили же, будто с живого скелета
рисовали. Кости всякие и, значит, надпись: «Смерть… этим, как его – браконьерам».
Ага, зеленым браконьерам. А с какой я стороны браконьер? Я и ружье племяннику
продал еще в запрошлом году…
– Борис! – ледяным тоном спросила мама. – Ты?
– При чем тут я? – тихо и так равнодушно сказал Уголек, что сразу стало ясно: он и
правда ни при чем.