– Ну, чего расселись, как курицы? – глухо спросил Самохин изпод шлема. – Идите,
побеседуем.
– Сено к корове не ходит, – сказал Сережка.
– Трусы, – заявил Толик, презрительно глядя сквозь прорези. – Это вам не пятеро на
одного.
Джонни гордо улыбнулся.
– И не шестнадцать на двух малышей, – сказала Вика.
– Пескарь, давай, – приказал Самохин.
Адъютант вышел из строя и приблизился к забору. Тонким голосом он отрапортовал:
– Объявляем вам всем смертельную войну до полной победы, чтоб не было вам
нигде проходу!
– Всё? – спросил Сережка.
– Всё, – сказал Пескарь и нерешительно оглянулся на ярла.
– Объявил и катись отсюда, – хмуро предложил Сережка.
– Сам катись, – ответил Пескарь, потому что приказа отступать не было.
Джонни деловито плюнул, целясь в неприкрытую макушку викинга, но не попал.
Оскорбленный Пескарь поднял копье, чтобы отомстить обидчику. Борька и Стасик
ухватили копье за наконечник, дернули к себе. Пескарь не ожидал такого фокуса и
выпустил оружие. Дорины тупым концом копья трахнули Пескаря по щиту, и посол
викингов шлепнулся на асфальт, раскидав худые, как циркуль, ноги.
Викинги склонили копья и ринулись к забору. Пятеро друзей, как парашютисты,
посыпались вниз, во двор.
– Минуточку! – крикнула Вика и метнулась к своему крыльцу. Буквально через
несколько секунд она примчалась с ведерком. Вода блестящим языком перехлестнула
через забор. Послышались яростные крики, и викинги отступили. Вика снова уселась на
шатком заборе.
– Эй вы, мелкий рогатый скот! – радовалась она. – Обезьяны в дырявых мисках!
Получили? Мы вас всех переловим по одному, рога пообломаем!
– Уиктоориаа! – раздался позади возмущенный вопль. – Что ты говоришь! Сию же
минуту ступай домой! Ты сведешь меня в могилу!
– Сведешь тебя… – проворчала Вика и шумно упала с забора. – До завтра, мальчики.
Сегодня меня весь вечер будут перевоспитывать.
– Держись, – откликнулся Сережка. – Утро вечера мудренее.
Но утро не оказалось мудренее. Оно не принесло ни радостей, ни свежих мыслей, ни
особых новостей. Была только одна новость: Джонни оказался именинником. Ему
исполнилось семь лет, и он на законных основаниях не пошел в детский сад.
– Уговаривали, – сказал Джонни. – Хотели, чтобы я туда до самой осени таскался. Я
сказал, что фиг. Джирно будет.
Не было теперь нужды дразнить своим видом воспитателей. Поэтому Джонни явился
к друзьям не в обычном ковбойском костюме, а в октябрятской форме, купленной вчера в
магазине “Светлячок”.
– Джонни, ты – генерал, – сказала Вика, разглядывая синюю пилотку и голубую
рубашку с погончиками. – Тебя, именинника, надо бы за уши потаскать, да я подступиться
боюсь.
– Мы ему железного кота подарим, – пообещал Стасик.
Слова о генерале повернули все мысли к военным делам.
– Эти паразиты вчера до ночи маршировали, – сказал Борька.
Сережка вздохнул. Это был вздох полководца без армии. Сережка сказал:
– Набрать бы человек двадцать, поставить бы впереди всех Джонни с барабаном…