* * *
– Вот он, значит, каков секретный метод детектива Виктора Фокса!
Только большой опыт уберег меня от резких телодвижений, которые неминуемо закончились бы падением для меня и моей репутации. Всетаки, спать в кресле, положив ноги на стол, чревато. Я приоткрыл глаз и первым делом взглянул на часы. Кто меня разбудил, и без того было очевидно.
– Ну и зачем было его будить? – с явным неодобрением в голосе спросила Женька. – Ему днем работать!
– Не сердись, – вместо Агаты ответил Алекс. – Он же в этой позе за ночь закостенеет весь. Пусть идет на диван и нормально выспится.
Я вынужден был признать истинность слов напарника. Даже за те полтора часа, что я проспал, тело основательно затекло. Мне едва удалось подавить стон, опуская ноги на пол и заставляя спину разогнуться.
– Я вас ждал. Как все прошло?
– Вот видишь? – Алекс укоризненно посмотрел на Женьку. – А ты говоришь, зачем разбудили? А он нас ждал! Так приятно, когда тебя ждут!
– Алекс, ты надрался, – констатировал я. – Агата, а ты куда смотрела?
– Я ему не нянька, – отмахнулась ведьма. – Не важно! Мы все равно все сделали отлично! И ф…ф…фейерферх!
– Агата, ты тоже надралась?! Вы что, издеваетесь?
Ведьма, слегка покачиваясь, но не теряя достоинства, прошествовала к дивану и рухнула на него. Нацелила указательный палец кудато сильно правее меня и заявила:
– Вик! Ты раньше не был таким ханжой! Мы должны были соответствовать!
– Да! – вклинился в разговор Алекс, расположившийся прямо на полу у дивана. – Знаешь, там все пьют! Если бы мы не пили, это было бы подро… продозрительно!
– Понятно, – проворчал я. – Агата, я знаю, что у тебя есть протрезвляющее заклинание. Ты на мне его испытывала. Давай, быстро приводи себя и Алекса в норму!
– Не хочу трезветь, – сообщила ведьма и загрустила. – Знаешь, как тяжело всегда быть трезвой и умной?
– Знаю.
– Откуда?! – искренне удивилась ведьма.
– Да так, слышал от когото, – вздохнул я. – Колдуй.
– Ладно… – Агата с минуту неподвижно смотрела перед собой, шевеля губами, после чего призналась. – Не могу. Слова вроде все помню, но боюсь, не выговорю.
– А ты мне лапшу на уши случаем не вешаешь?
– Ну… давай, попробую. Только сначала на Алексе.
– Почему это на мне?
– Если ошибусь, не так жалко будет, – небрежно отмахнулась ведьма. – Счас, погоди… как там…
– Ненене, стой! – напарник мгновенно протрезвел без всякой магии. – Не надо! Я уже!
– Какое сильное колдунство… – задумчиво произнесла Агата и уснула.
Мы с Алексом переглянулись и на цыпочках убрались на кухню. Когда маг подобной силы не в себе, результаты его колдовства совершенно непредсказуемы. Ни мне, ни Алексу совершенно не хотелось испытывать судьбу. Тем более что Алекс и один мог пересказать все, что им удалось выведать в клубе.
Про убийство в "Лемурии" уже, разумеется, знали. Когото новость ужаснула, когото расстроила, а коекого и обрадовала. Но большинство членов клуба испытывали лишь недоумение, смешанное с обычным любопытством. Аманий относился к особому типу людей, необходимость которых признают все, но никто их не уважает. Могущественные маги относились к нему в лучшем случае снисходительно, в худшем – насмешливо, как к выскочке, занявшему сани явно не по себе. Слабые маги завидовали пронырливости и ненавидели за то, что сумел подняться на недостижимые для них высоты. И первым и вторым, тем не менее, было совершенно непонятно, зачем комуто понадобилось убивать Амания. Большинство сходилось во мнении, что оборотень просто съехал с катушек. "А чего еще ждать от дикого зверя?!"
В этом единодушии Алексу и Агате все же удалось выловить несколько иных версий.
Один из магов вскользь высказал мысль, что тот, кто якшается с темными личностями, рано или поздно кончит плохо. Безжалостно пользуясь своим обаянием, Агата разговорила этого мага. Выяснилось, что тот несколько раз видел Амания в баре "СокиВоды" – небольшом заведении, в котором любят собираться обитатели Тени. В отличие от бара "У кота", в "СокахВодах" был отдельный зал для тех, кому нужно уединиться и обсудить вопросы, не предназначенные для чужих ушей. Обычно Аманий пренебрегал такими местами, предпочитая заведения выше классом. И в "СокиВоды" он заходил явно только ради встречи с неким неизвестным. Его собеседника маг не смог описать – тот носил искажающий восприятие амулет. На вопрос Агаты с чего маг решил, что речь идет о какихто темных делах, тот резонно ответил, что маскироваться без причины никто не станет.
"Вот и еще одно подтверждение в копилку нашей гипотезы. Этот тип заранее знал, что прикончит Амания. Потому и маскировался… что означает – он достаточно известен в Тени, что бы его запомнили".
У Алекса тоже состоялся любопытный разговор. Один из старых, хотя и слабых магов уж очень радовался известию. Просто до неприличия. Когда градус неприличия в крови мага явно приблизился к температуре тела, Алекс ненавязчиво присоединился к гуляке и выведал от чего тот так рад. Выяснилось, что пару лет назад Аманий начал постепенно вытеснять с теневого рынка производителей амулетов. Как ни странно, до последнего времени маги создавали амулеты по старинке – индивидуально, под заказ, иногда неделями собирая и настраивая каждый экземпляр. Аманию первому в голову пришла мысль, что среднему заказчику не нужен уникальный амулет за большие деньги. Он охотно купит нечто работающее болееменее надежно, лишь бы быстро и дешево. Постепенно его производство выросло до настоящего завода и доходы кустарейодиночек сильно упали. Даже самым опытным и искусным пришлось затянуть пояса.
Так что имелась своего рода целая армия ненавидевших Амания магов. С одной стороны, среди мастеров амулетов сильных магов почти нет. Но с другой стороны, мастер может изготовить сколько угодно амулетов, запрограммированных на смерть цели. Более того, опытный мастер может сплести из вполне безобидных на первый взгляд амулетов сеть, которая в нужный момент преподнесет жертве неприятнейший сюрприз.
Это тянуло на еще одну самостоятельную версию.
И все же в обоих случаях мне чегото не хватало. Не было того почти неуловимого ощущения, нервного напряжения в челюстях, которое, наверное, смогла бы понять охотничья собака. Не было следа…
– Эх… какую я девушку изза этого алкаша упустил! – между тем предался воспоминаниям Алекс. – Ноги! Если бы ты только видел эти ноги! А глаза?! Эх…
Напарник был в своем репертуаре. Где бы он ни оказался, обязательно встретит "такую девушку". Уверен, даже если его забросит в какоенибудь племя африканских пигмеев или к австралийским аборигенам, его первые слова по возвращении будут: "Какую я там девушку встретил!"
Я выглянул в комнату. Агата свернулась на диване и сладко спала, не ведая, что Паштет счел ее платье удобной подстилкой и кощунственно усеивает творение известного модельера шерстью.
– Она из тебя муфту сделает, ты это понимаешь?
Паштет зевнул и перевернулся на другой бок. Наверное, чтобы меня не видеть.
– И самое обидное, что такая девушка нашла себе такого снулого карпа!
– Карпа? – я повернулся к Алексу.
– Ну да! Этакая рыбья морда, натуральный карп, да еще так надутый от важности, словно у него недельный запор.
– Случайно, как зовут его, не спросил? Не Дюволл?
– Дюволл, – кивнул Алекс. – Тот самый, про которого Ивор рассказывал. А девица, естественно, Алена. Посмотрел на эту пару в реальности – это просто ужасно! Оскорбление всех моих эстетических чувств!
– Хм… странно, неужели Дюволл – член клуба? Послушать Агату, так в "Лемурию" принимают только самых богатых и могущественных магов. А Дюволл в баре не смог даже с оборотнем справиться. И когда я в их квартире был, не заметил особого богатства.
– Может, его приняли в счет заслуг отца? – пожал плечами Алекс. – Ивор вроде сказал, тот был крутым магом.
– Мда… даже в Тени важно в правильной семье родиться, – хмыкнул я, вспомнив, что рассказывала Рысь. – А не что ты сам из себя представляешь.
– Да, неприятный тип, – согласился Алекс. – Да и Алена его, если серьезно…
– Что, неужели она тебе не понравилась?! – поразился я.
– Да нет, врать не буду, шикарная девочка, – Алекс смущенно почесал нос. – Но чтото в ней такое… Вот и Агата тоже сказала, что девушка какаято странная.
– Ну, естественно. Я лично впервые увидел человека, в котором почти вся кровь – теневая.
– Ты об Алене? – нахмурился Алекс. – Но в ней вообще нет теневой крови.
– Ты чтото путаешь. Я мог ошибиться, но Хайша тоже заметила это. Еще сказала, что такими были великие маги прошлого. Только с мозгами, конечно.
"Ты знаешь, у некоторых из них тоже иногда была одна извилина, – сообщила богиня. – Просто в те времена отсутствие ума не считалось недостатком. Особенно, если можешь одним словом двигать горы".
– Может, это были разные девушки? – пробормотал я скорее для себя, чем для Алекса. То самое чувство охотничьего пса, учуявшего добычу, неожиданно проснулось. – Или это одна, но очень необычная девушка?
"Вик, помоему, тебя кудато не туда повело! Девушка и этот недомаг связаны с артефактом демона. А смерть Амания связана с его коллекцией. Где имение, а где вода?"
"Где имение, а где вода? Пока не знаю. Но если я не вижу связи, это не значит, что ее нет".
"Надо давно уже бросить это дело с демоном, – проворчала Хайша. – Все равно никаких подвижек нет. Даже Алекс уже не так рвется отомстить, просто ему не хочется терять лицо. Если ты предложишь, он согласится".
"Думаю, ты ошибаешься. Просто он не показывает, что на самом деле чувствует. Впрочем, если завтрашний визит не даст результатов, я с ним поговорю".
– Ладно, уже три часа ночи. Даже Женька дрыхнуть завалилась. Надо хоть немного поспать перед завтрашней беготней.
Мы с Алексом покинули кухню и остановились, разом осознав трагичную истину.
В моей комнате спала Рысь.
В комнате Женьки спала Женька.
На диване спали Агата и Паштет.
Нам с Алексом не было места в этом царстве Морфея.
Остров Крит. 1140 год до н. э.
– Слава царю!
Кто из придворных выкрикнул эти слова, он не заметил. Сразу десяток глоток подхватили тост. Впрочем, сегодня каждый из прихлебателей успел прокричать славу, а самые рьяные – и не по разу.
Зря стараются. Ему все равно. Нет, сил он сегодня потратил немного, смерть от истощения ему не угрожает, обычная усталость. Разбойников оказалось всего два десятка. Хотя, с другой стороны, вооружены они были весьма неплохо. Но городская стража вполне могла бы справиться с бандой. Просто ему до волчьего воя наскучило сидеть во дворце и разбираться с бесконечным потоком отчетов, просьб, судебных решений и просто кляуз – последних было особенно много. И когда секретарь донес, что разбойники вновь замечены на опушке ближнего леса, он с облегчением бросил на пол кипу папирусов и приказал готовить колесницу.
Теперь он с раздражением вонзал кинжал в запеченный бараний бок, словно перед ним был чудом уцелевший разбойник. Расправа над бандой вышла короткой и удовлетворения не принесла. Разбойники, стоило им понять, кто выехал против них в одиночку, думали только о спасении своих никчемных жизней. Убивать их было легко и скучно – молнии послушно срывались с пальцев и безошибочно разили сквозь медь и кожу доспехов. Даже мелькнула мысль пощадить нескольких дурней, но мелькнула и забылась. К тому же за расправой наблюдали издалека сбившиеся в толпу горожане. Если сейчас проявить милосердие, его обязательно примут за слабость. А там и до бунта недалеко.
Почему и в какой момент, любовь подданных сменилась страхом, он так и не смог понять. А ведь он попрежнему старался для них! Правил мудро и справедливо, налогами сильно не давил, даже от разбойников вот лично защитил! Ан, нет – докладывали соглядатаи, что недовольны им, боятся. И сам царь не слепой и не глухой. Даже сейчас – на пиру, среди приближенных – нетнет, да и ловил он испуганные и злобные взгляды. Впрочем, плевать!
Царь встал и, не обращая более внимание на пирующих людей, покинул зал. Быстрым шагом миновал коридор и ворвался в свои покои. Галатея обернулась на его шаги, улыбнулась с ничуть не поблекнувшей за прошедшие годы нежностью.
– Ты устал, любимый?
Пигмалион хотел уже отрицательно покачать головой, но… с другой стороны – почему нет? Он кивнул и развалился на ложе в приятном ожидании. Галатея на мгновение исчезла в соседней комнате и вернулась с испуганной рабыней лет тринадцати. Путем проб и ошибок они пришли, наконец, к выводу, что больше всего жизненной силы давали ритуалы с подростками.
Гала поставила девушку на колени перед ложем и собралась уже произнести первые слова заклинания, когда из арки входа раздался окрик:
– Стойте! Пожалуйста, остановитесь!
Лион не скрывая неудовольствия посмотрел на ковыляющего к ложу Эгалия. Старый друг сильно сдал за эти годы – растолстел, облысел, стал заметно подволакивать при ходьбе левую ногу и часто хвататься за сердце. Царь же почти не изменился, даже, казалось, помолодел.
– Что ты творишь? – едва справившись с одышкой, воскликнул Эгалий. – Ты что, совсем обезумел?
– Только не надо снова читать мне мораль, – отмахнулся Пигмалион. – Я уже слышал твою речь много раз, а нового ты наверняка ничего не придумал.
– Нет уж, ты выслушай меня! – прохрипел Эгалий. – Когда на Крит напало морское чудище, и ты вышел против него и победил, никто тебя не упрекнул за принесенных в жертву рабов. Ты спасал остров! Когда эти странные волки расплодились по всему западному побережью и держали в ужасе целые города, люди сами пришли к тебе просить о помощи. И даже рабов для жертвоприношения сами привели. Все понимали – это ради блага людей. Но в последнее время ты совсем потерял чувство меры!
– Что ты несешь?!
Эгалий кивнул на дрожащую рабыню.
– Она ведь тебе не нужна. Ты не так уж сильно потратился, разгоняя кучку вооруженного сброда. Не говоря уж о том, что совершенно не было никакой необходимости делать это при помощи магии! Как и устраивать магическое представление два дня назад. После него эта убила для тебя трех рабынь – ведь так?
Пигмалион резко сел, меряя друга взглядом.
– И что? Я – если ты не забыл – царь! А эта девка – всего лишь рабыня!
– Да не в ней дело, я за тебя боюсь! – взмолился Эгалий. – Ты сходишь с ума! Ты убиваешь не потому, что это нужно! Ты убиваешь, что бы насладиться…
– А ты пьешь вино только когда испытываешь жажду? – неожиданно спокойно вмешалась в спор Галатея. – Ешь только когда голоден?
– Люди – не еда! Это… это нельзя даже сравнивать! Это аморально!
– Почему же? Чем человек отличается от барана или коровы? Если морально утолять голод, убивая четвероногих животных, почему аморально убивать ради этого животных двуногих?
– Мне жаль, что ты перестал понимать меня, – продолжил Пигмалион. – Это даже больше похоже на предательство. Ты предаешь меня своим осуждением, Эгалий!
– Ты и правда обезумел, – произнес Эгалий. – Эта тварь, которую ты создал из скульптуры – она завладела твоим разумом!
Пигмалион сорвался со скамьи и мгновенно оказался перед другом. Сгреб его одежды на груди в кулак. Эгалию пришлось встать на цыпочки, чтобы не задохнуться.
– Ты забываешься, Эгалий, – прошипел сквозь зубы Пигмалион. – Если тебя так беспокоит судьба этой рабыни, можешь занять ее место!
Он заглянул в глаза друга и тот почувствовал обморочную слабость. Во взгляде Пигмалиона не было ничего от человека, которого Эгалий когдато знал. Не было там даже жестокости или злости. Только насмешливое равнодушие.
– Не на много же хватило твоего милосердия… Убирайся!
– Не стоит требовать от других того, на что не способен сам.
Спокойный жесткий голос, внезапно прозвучавший в комнате, заставил Пигмалиона выпустить бывшего друга и, развернувшись, вызвать в ладонях огненные шары, готовые сорваться в цель. Галатея отбросила в сторону рабыню и приняла стойку кулачного бойца
Тот самый жрец, что предупреждал Пигмалиона когдато об опасности магии, шагнул из тени на свет. Он совершенно не постарел за прошедшие годы. Все такой же крепкий, жесткий и опасный. И он пришел не один. Из тени выступили, окружая их, еще четыре человека.
– Это бесполезно, царь.