«На следующий день меня вызвал к себе Фадж. Точнее вызвал он Тобиаса Фолта – начальника Отдела Тайн.
Министр довольно долго не мог приступить к делу, постоянно вздыхал и предлагал мне чай. Я вежливо отказывался. Наконец, мое терпение подошло к концу.
– Корнелиус, вы зачем меня вызывали? У меня очень много работы. К тому же, я не спал всю ночь, готовя отчет для вас и для Визенгамота по делу Сириуса Блека.
– Вот о нем я и хотел поговорить. Видите ли, Тобиас, Блек умудрился сбежать, практически за пять минут до того как к нему применили поцелуй. – Фадж замолчал.
– И? Меня-то это каким боком касается? Я и так выполнил работу Аврората. Ловить сбежавших преступников не входит в мою компетенцию. К тому же, Корнелиус, в вашу компетенцию не входит вынесение смертных приговоров самостоятельно. – Мой голос становился все тише. Министр вздрогнул. Он уже неплохо стал разбираться в моем настроении. – Я же просил вас подождать до утра, и вынести решения только после предоставления мной отчета. – Я выжидательно посмотрел на Фаджа.
Тот смотрел на свой стол, на полки, на ковер. Наверное, рассуждал о том, что интерьер пора поменять. Через несколько минут, поняв, что Министр не собирается мне отвечать, я достал из внутреннего кармана мантии (я для посещения Фаджа даже мантию одел) свиток.
– Согласно проведенному моим Отделом расследованию, Сириус Блек должен быть признан невиновным. – Я прервал тяжелым взглядом начавшую зарождаться реплику у моего собеседника, и продолжил. – Так вот, согласно последним данным Питер Петтигрю, в чьем убийстве был обвинен Блек, жив и в настоящее время находится в Албании. – Я поднял руку, снова осаждая вскинувшегося Министра. – Прошение о выдаче его нам властями Албании отклонено. У нас с этой страной нет договора об экстрадиции. Также, согласно последним ставшим нам известным сведениям, именно Петтигрю был в свое время Хранителем Поттеров, и именно он выдал Риддлу местонахождение их дома. – Вообще-то Хвост пока болтался где-то в Британии, но Министру знать об этом было необязательно.
– Но, Тобиас, как же так получилось? Почему вы раньше не занялись этим делом?
– Корнелиус, вы что, действительно считаете, что нам больше нечем заняться? Вы что, действительно думаете, что мой Отдел, от скуки не иначе, занимается расследованием уголовных дел? Корнелиус, вы в своем уме?
– Но, сейчас же, вы и ваши люди рассмотрели это дело и…
– Я взял это дело, как вы выразились – к рассмотрению, по личной просьбе Альбуса Дамблдора. Ему почему-то надоело присутствие дементоров на территории школы. Копия этого отчета, – я подтолкнул свиток по направлению к Министру, – уже находится в Визенгамоте, и сегодня состоится слушание по делу Блека.
– Что же нам делать?
– Вы знаете, мне плевать. Могу дать вам совет: снимайте все обвинения и в качестве извинения – переведите на счет Блека компенсацию за моральный ущерб.
– Вы понимаете, что подумают о нас люди, когда подробности станут достоянием общественности?
– Мне опять-таки плевать. Можете сделать заседание закрытым, и его результаты не обнародовать. Уведомите Блека лично, или своего секретаря пошлите, мне все равно. – Я встал и направился к выходу. – И, Корнелиус, уберите с территории Хогвартса дементоров. – Я взялся за ручку двери, затем снова оглянулся на съежившегося в своем кресле Министра. Это надо же так за свое место цепляться. – Да, и еще, надавите на Аврорат. После того, как Грюм вышел на пенсию, там форменный бардак творится.
Все. Я сделал для Блека все, что мог. Пусть теперь крутится, как хочет.
Альбус послушался моего совета и использовал хроноворот. Только не сам. Он же уже "старый человек", чтобы по лесам бегать! Спасать Блека, крестный послал, ну конечно Поттера. Кого же еще. А также Грейнджер.
Ну, когда уже у Поттера хоть какой-то интерес к учебе проснется? Это уже не смешно. Такое наплевательское отношение, даже на связь с Лордом не спишешь. Ну, хоть ради удовлетворения любопытства. Я, похоже, становлюсь мечтателем.
Позже, Рей сообщил мне, что детки умудрились не только вытащить Блека, но и спасти гиппогрифа. Мелочь, а приятно. Особенно приятно было видеть расстроенную морду Макнейра.
Правда, Рей совершенно не понимал, зачем они сначала взялись за птичку, и чуть не проморгали поцелуй для Блека. Сделали бы сначала важное, а потом благими делами в оставшееся время занимались. И к Макнейеру лучше бы вообще на пушечный выстрел не подходили. Мало ли. Я, конечно, понял, что его расстроило больше то, что Грейнджер бегала вблизи палача. Мерлин знает, что бы было, если бы он ее застукал.
Хотя потом, когда выяснилось, что именно гиппогриф отогнал от Грейнджер оборотня, Мальсибер сменил гнев на милость, и выдал, что да, мол, Гермиона не полная дура, только слегка.
Его отношение к Грейнджер напоминало пока опеку старшего брата над маленькой сестренкой. Похоже, Рей пришел к тому же выводу и перестал дергаться, принимая это странное положение вещей.
Про истерику Рея, которую со всей стойкостью выдержал я, удерживая разъяренного друга в своем кабинете, начавшуюся, когда он узнал, что Гермиона вызвала оборотня на себя, я рассказывать не буду. Вот ведь… детки. Неужели промолчать было нельзя? А интерьер в кабинете мне все равно не нравился. Самое безобидное, что Рей хотел сделать с Люпином – это медленно того расчленить.
Пришлось послать запрос об отстранении Люпина с занимаемой должности, предварительно собрав попечителей, рассказать им трагичную историю про преподавателя-оборотня. Прости, Люпин, но по-другому жизнь тебе спасти мне никак не удавалось.
И к тому же, свои обещания я сдерживаю всегда. Я обещал, что все узнают про то, что ты оборотень, если ты забудешь принять зелье? Ты забыл, и чуть не пострадали дети. Я сейчас нахожусь в такой ситуации, что не могу никого прощать, я просто не имею на это права.
В тот же день, после того как я вернулся от Министра, ко мне в кабинет ворвался Рей:
– Сев, нам срочно нужно найти Хвоста.
– Зачем? – Я недоуменно на него посмотрел. – Смысл его искать, если он все равно рано или поздно засветится?
– А если он сделает все, чтобы его темнейшейство поскорее возродилось? – Пока Рей говорил, он не переставал мерить кабинет шагами. – Тебе конечно без особой разности, но мне просто необходимо будет прибыть перед его ясные очи.
– Что ты от меня хочешь? – Я все еще не понимал причину его взволнованности.
– Хвост. Ты сам говорил, что он был хранителем Поттеров и знает достаточно, чтобы воскресить Лорда.
– Рей, прекрати мельтешить и объясни.
– Ты не даешь мне вставить ни слова. Хвост сбежал не далее как день назад назад. Единственное, что остается ему сделать – это найти Лорда и притащить вовремя подобранную им палочку хозяину. Не лучше бы было, его, как бы помягче выразиться, пасти все это время, чтобы он не наделал глупостей, раньше времени?
– И что ты предлагаешь? – Я пристально на него смотрел, принимая правильность его слов.
– Найти эту крысу и навесить на нее все, что есть в нашем арсенале. – Мальсибер, наконец, остановился и пристально на меня посмотрел.
– Я не буду тебя спрашивать, что есть в вашем арсенале. Я только спрошу, что конкретно вы хотите на него навесить? – Я усмехнулся. Зная, сколько разработок сейчас появилось в распоряжении нашей охраны, за сохранность жизни Питера я ручаться не буду.
– Слежение и прослушку, – коротко бросил Рей и принялся снова измерять мой кабинет. – В каком бы состоянии не находился Лорд, а легиллементом он, как никак, остается, причем одним из сильнейших. Это с тобой он глаза закатывал: «Ах, какой врожденный блок. Ах, наверное, ты какой-то потомок Фолтов». А посторонних спецов он может почувствовать за милю, поэтому светиться особо не следует. Вот новую разработку по внедрению маячка в кровь применить вполне можно. И прослушку. О чем они трепаться будут, нам знать просто жизненно необходимо.
– Мда, логично. А от меня что требуется? – Я тем временем думал: как в мою голову не пришла столь гениальная мысль. Хотя, все правильно, нельзя объять необъятное. Они занимаются своим делом, я своим.
– Ничего. – Рей пожал плечами. – Эван в курсе, а все бумаги в ход пойдут только, когда возрождение произойдет.
– Хорошо, а как вы выйдете на него? – Я провел пальцем по губам.
– Вот за этим я к тебе и пришел. – Рей, наконец, перестал нарезать круги по кабинету, и сел в кресло. Оперся локтями на стол, положил на скрещенные руки подбородок и продолжил. – Нам нужен Перси Уизли.
– Зачем? – Я, от неожиданности, даже удивился, потом до меня дошло. Хвост очень долго был фамильяром Перси. Значит, парень действительно может многое знать о повадках своего любимого домашнего питомца. – Хорошо, я понял. Сейчас я его вызову. Сам с ним поговоришь? Мне остаться?
– Не глупи. Умненькие детки явно знают кто я такой. Лучше будет, если я останусь, а ты с ним поговоришь.
– А у него ранний инфаркт не разовьется? Шеф Отдела Тайн, лично, на конфиденциальную порку…
– Да не должен, вроде, – в голосе Рея мелькнула неуверенность.
– Что мне у него спросить? Точнее что тебя интересует? – Вздохнув, спросил я.
– Спроси, где крысу чаще всего находили, когда она терялась. Что сейчас на том месте находится, и как часто посещается это место.
Похоже, я начал понимать куда клонит Рей. Это, действительно, логично. Первым делом Хвост должен достать то, что может забрать. А потом отправиться на поиски Лорда. Если он явится к Лорду с палочкой, то есть вероятность, что Лорд его сразу не убьет от радости долгожданной встречи.
– Ты думаешь, он палочку оставил в доме Уизли?
– Да, скорее всего. И теперь он, первым делом, должен ее забрать. Я сейчас как раз думал об этом. Спроси, когда у них появилась крыса и при каких обстоятельствах. Этот вопрос может многое поставить на свои места. Если позже, то можно и не пытать парня – палочка не в доме.
Я кивнул и вызвал Андре. Попросил его доставить младшего сотрудника Министерства пред мои светлые очи. Пока Андре выполнял распоряжение, мы ждали: я – сидя в удобном офисном кресле, Рей – стоя позади меня. Даже если Уизли его увидит, то внимания не обратит – его будет волновать только один человек в этом кабинете.
Минут через пять, в дверь постучали. Дождавшись приглашения, в кабинет вошел, еле переставляя ноги, недоуменный, постоянно озирающийся по сторонам, младший сотрудник.
– Здравствуйте, мистер Уизли. Присаживайтесь. Мне с вами необходимо немного побеседовать. Я не отрываю вас от каких-либо важных дел? – Я откинулся на спинку кресла, пристально глядя на переступающего с ноги на ногу парня. Слава Отдела, заставляет даже Министра нервно вздрагивать. И это нам на руку даже в таком случае. Врать нам не будут точно.
– Н-нет, конечно нет, – залепетал Уизли и быстро сел в кресло прямо передо мной. Точнее, он попытался уместиться на самом краешке. На Рея младший сотрудник не обратил никакого внимания.
– Мистер Уизли, я хотел бы поговорить с вами о вашей крысе.
– Крысе? – Парень так сильно разволновался, что удивление на его лице выглядело совершенно искреннем.
– Да, вы не ослышались. Я хотел бы узнать: когда и при каких обстоятельствах у вас в доме появился такой необычный долгоживущий фамильяр? – Под тяжестью моего взгляда парнишка все более бледнел, и явно не знал куда деть руки. Рей придвинулся ближе, чтобы лучше его слышать.
– В середине ноября 1981 года. Я нашел ее на чердаке нашего дома. Крыса выглядела вполне ухоженной, и я решил, что в качестве питомца, она вполне подойдет. Понимаете, у нас не было денег, чтобы купить животное в магазине, и поэтому родители согласились с тем, чтобы она жила у меня.
Я посмотрел на Рея, он кивнул. Да, похоже, сразу же после взрыва, он побежал именно к Уизли. Хорошая маскировка быть крысой в той семье, которую подозревать ни в чем точно не будут. И дом обыскивать тоже вряд ли кому в голову придет. Хорошо.
– На чердаке значит. А что сейчас находится на вашем чердаке?
– А почему вас интересует Короста? – Перси решился посмотреть на меня, и тут же опустил взгляд. Мда. Парень, похоже, действительно отдаляется от семьи, если до сих пор не знает, кто такая Короста.
– Я думаю, вам знать это не обязательно. Если я скажу, что мы обвиняем ее в государственной измене, вы ведь все равно в это не поверите. – Я усмехнулся. – Так что у вас сейчас на чердаке?
– Там упырь.
– Что у вас там?! – Я потерял на секунду самообладание. Да они в своем уме, вообще?
– Упырь, – еле слышно повторил Перси. – Но он абсолютно безвреден. Честно!
– Лучше не придумаешь. – Проговорил Мальсибер у меня за спиной. Да, вряд ли Хвост сунется на чердак, где обосновался упырь, особенно учитывая его трусость. – А что упырь делает у вас на чердаке?
– Живет. – Голос Перси становился все тише. Что странно, на Рея глаз он так и не поднял.
– Живет. Я не буду спрашивать, зачем вам в доме упырь, я спрошу только, как давно он у вас обитает, на чердаке? – Да, я не думал, что эта семейка может меня постоянно ставить в положение полного офигивания. Упырь, мда.
– Семь лет. – Мне кажется, или в голосе Перси начали проскальзывать слезы? Неужели столь уютный кабинет, со столь приветливым хозяином, может действовать так угнетающе? Еще не забыть обаятельного и доброжелательного секретаря. Вот не верю.
– Семь лет. – Повторил Рей. – А как часто вы туда поднимаетесь?
– Каждый день, его же нужно кормить!
– А скажите, есть ли на чердаке место, где можно что-то спрятать?
– Спрятать? Зачем вам у нас что-то прятать? – Перси поднял глаза на Рея, который предусмотрительно отошел в тень.
– Мистер Уизли, здесь вопросы задаем мы. После, мы, возможно, дадим вам время, чтобы вы задали свои. Так вот, есть ли там такое место? – Как ни крути, но ледяных ноток из голоса мне убрать не удалось. Я честно старался, но парень все равно понял, что зря подал голос без разрешения.
– Вроде есть. Там есть выступ, между окном и подоконником в самом углу. Мимо Феликса туда пройти невозможно. Мы, если честно, никогда под этот выступ не заглядывали.
– Что, у вас до этого упыря что-то другое на чердаке жило, что мешало к тайнику пройти? – Рей. Ну, кто бы сомневался, что он не вставит свой кнат в любой разговор.
– Нет! У нас никого больше не было! – Щеки Перси горели алым. Я понял, что еще немного, и у него случится приступ. Какой именно, сказать вот так на вскидку не смогу.
– Ладно. Хорошо. Есть ли время, когда у вас в доме никого не бывает?
– Да. Завтра никого не будет. Мама говорила, что вся семья отправится в Косой Переулок.
– Хорошо, что мы друг друга поняли. Вы можете идти, мистер Уизли.
– А…
– А у вас что, возникли какие-то вопросы? – Я с издевкой посмотрел на него. Мальчик стушевался и, не сказав даже «До свидания», выбежал из кабинета.
– Нет, ну какой хам. Интересно, это семейство все такое наглое или только двое выделились? – Задумчиво произнес вслед Перси Мальсибер. – И что, там действительно упырь?
– Я не знаю, Рей. – Я пожал плечами. – Все, что я знаю об упырях, это то, что они питаются человеческой кровью. Почему-то как-то не сходится, что семья, которая так рьяно борется со злом, завела себе питомца и приносит ему каждый день кровь невинной жертвы, сцеженную из сонной артерии, которую вспороли серебряным кинжальчиком в полнолуние. Бред какой-то.
– Ну, бред – это сейчас нес ты, а вот передо мной встает вопрос о том, как мне туда пройти, если там действительно человекоед?
– Ты туда не пойдешь. У нас в Отделе есть куча народа, способная справиться с этой задачей. – Я пристально посмотрел на Мальсибера. Отпустить его туда – это равносильно похоронить заживо сразу же после воскрешения Лорда. Если он встретится с Хвостом лицом к лицу, то на Рее можно ставить крест, причем деревянный. Или на Хвосте, потому что убийства моего друга я не допущу. Я мотнул головой.
– Почему? – Рей остолбенело вытаращился. – Если не пойду я – не пойдет никто. Мало кто знает о вашем плане. Своих ребят я подставлять не буду, а ребята Эвана не маги – у них с кровососущими особый разговор: пуля в лоб и никаких проблем. А этот непонятный безобидный упырь нужен нам живым как ни крути.
– Зачем?
– Как зачем? Я что, лично Хвосту должен палочку вынести? Пускай набирается храбрости, выпрашивает у кого-нибудь мозги на время, и преодолевает эту незначительную трудность.
– Я так понимаю, что ты хочешь сначала убедиться в наличие палочки, а потом просто ждать Петтигрю в сторонке? – Я прищурил глаза. Ну почему он никогда не ищет легких путей?
– Ну, естественно. Хоть отвлекусь немного, а то отвык уже от бешеной жизни. – Рей направился к выходу.
– Стой. Ты так и не сказал, как с домашним зверьком будешь разбираться.
– А что с ним разбираться? Возьму снотворное из лабораторий, универсальное, которое действует на всех людей и нелюдей и подмешаю в чашу с кровью. – Мальсибер улыбнулся.
– Ты уверен, что они его кормят кровью? – Я покачал головой и поднялся из своего любимого кресла.
– В тихом омуте, как говориться. Может, они не так просты, как хотят казаться.
– Я с тобой пойду, – крикнул я вслед, почти уже вышедшему из кабинету начальнику службы безопасности. Рей оглянулся, кивнул и вышел.»
– Перси, а вы попроще никого себе завести не пытались? – Удивленно воскликнул Драко. – Собаку, например. Она хоть человеченкой не закусывает по ночам, и не так затратно.
– Феликс у нас не питался кровью, – возмутился красный секретарь Визенгамота.
– И это нас называют страшными людьми. – Младший Малфой покачал своей белобрысой головой. – Нас обвиняют в жестокости, нас судят. А тут под боком людей направо-налево режут, чтобы упыря прокормить.
– Драко, да там не упырь был, – произнес, улыбнувшийся Рей, – так, пакость одна. Не понятно только, зачем они его держат?
– Ну как же, палочку Лорда охранять, – продолжал притворно сокрушаться Драко.
– Да иди вы все, – буркнул Перси и продолжил чтение.
«Наносить практически светский визит Уизли, мы собрались при полном параде, обвешанные с ног до головы оружием магического и немагического происхождения. Ну и что, что хозяев в это время не будет? Как нам сообщил Перси, выловленный Андре в коридоре вчера вечером, дом нам освободят на час, в двенадцать часов дня.
В 11:55 мы уже стояли на территории семейства возле какого-то сарая. Я оглядел дом: ничего особенного. Обычный дом. И что все упрекают Уизли, что они живут в сарае, который вот-вот развалится? Дом, конечно, не поместье аристократов, но там есть то, что зачастую отсутствует в шикарных домах верхушки общества. Забота, любовь, уют. Нужно очень постараться, чтобы мое поместье, доставшееся мне от Фолтов, впитало в себя такую атмосферу. Тяжело наполнить жизнью огромный дом, в котором особой жизни никогда и не водилось.
Пока мы ждали, когда наступит время для визита, я понял, что ударился в несвойственные для меня размышления. Глядя на угрюмо молчавшего Мальсибера, я понял, что его одолевают похожие мысли. Что бы это могло значить? Не знаю как насчет Рея, но о себе догадываюсь: приходит мое время для продления рода. Фрай будет рада. Она давно мечтает о ребенке.
В 12:00 мы вошли в дом. Какой же там был беспорядок. Беспорядок жилого дома. Сразу было видно, что здесь нет домовых эльфов, и живет очень много детей разного возраста. Если Хвост придет в дом Уизли в человеческом обличии, он, наверняка, споткнется и сломает себе несколько костей. Пока мы пробирались на чердак, Рей с любопытством разглядывал дом. Я понял, что где-то в глубине души он мечтает именно о таком беспорядке. Ведь именно беспорядок и суета являлись составными качествами моего друга. А может он просто отрицает все, что хоть немного бы напоминало о его фамильном гнезде?
Подойдя к двери, ведущий на чердак мы остановились и переглянулись. Первым тишину нарушил Рей:
– Что мы тут стоим, идти надо – раз пришли.
Я согласно кивнул, и первый открыл дверь.
– Я этого Перси прибью. Нет, я сначала заставлю его выучить наизусть книгу «Волшебные существа Европейского континента» под пристальным руководством Рубеуса Хагрида – сотрудника Отдела Тайн!
Я даже материться не мог. Я тут переживаю, страдаю можно сказать: как я могу подвергнуть опасности Рея, ведь здесь же монстр! А тут… Нет, слова матерные все же преобладали в моих мыслях. Рей оттолкнул меня от двери и ввалился в комнату. Сначала он долго таращился на существо, сидящее на кровати, а потом сел на пол, и тихо засмеялся. Похоже, он все-таки волновался и немного боялся встречаться с «упырем».
«Упырь» таращился на нас и похоже не понимал, что такие опасные гости забыли в его личных апартаментах. Такие существа всегда живут вот в таких приветливых жилых домах, но им очень редко выделяют собственные помещения и специально их не кормят. Именно из-за наличия такого жильца и возникают мысли о таких добрых, очень приятных домах. Собственно, перед нами сидел небольшого роста старичок с длинной лохматой рыжей бородой и добрыми глазами. Домовой, Гиппогриф тебя Перси дери!
Точнее, не домовой, а его разновидность, существующая в Британии: Хобгоблин. Забавная живность: может менять внешность, как ему заблагорассудится. Вот перед детьми он и ломал комедию, прикидываясь «упырем», вероятно, чтобы дети не доставали сильно. А вот перед Молли он явно был самим собой: как эта добрая женщина сможет выгнать такого милого домовика. Шутник. Хобгоблину первому надоел этот обмен взглядами. Он слез с кровати и вежливо нам поклонился:
– Приветствую в моем доме, Лорда Фолта и его верного соратника, – и он отвесил поклон вставшему, наконец, с пола Рею. – Что привело таких высокородных господ в мое жилище?
– Здравствуй и ты. Мы, если ты не против, хотим кое-что здесь проверить, в твоей комнате. – И я кивнул в сторону подоконника, в районе которого должна находиться очень нужная нам вещь. Я никогда не общался раньше с домовыми и совершенно не понимал: он нас посылает или действительно вежливым пытается быть?
– Если вы говорите о черной магической вещи, которая находилась здесь еще до моего вселения сюда, то я помогу вам. Меня не очень радует вещь по соседству, которая принесла столько зла хорошим людям. – Сказав это, домовик даже не тронулся с места. Рей сделал шаг вперед и резко бросил:
– Никогда не замечал высоких речей от такого существа как ты. – Он повернулся ко мне и кивнул на домовика. – Он перед тобой комедию ломает. Видит, что ты понятия не имеешь, как обращаться с ему подобными. Меня он в грош ставить не будет, потому что я безродный, да без дома – не авторитет в его глазах, – Рей усмехнулся, – а вот если ты на него прикрикнешь, то он сразу всех сдаст и вывернет карманы.
Хобгоблин делался все грустнее. А к концу монолога Рея, домовика распирала такая злость, что на первый взгляд показалось, что он готов вцепиться в Мальсибера голыми руками. Я, подумав о времени, и том, что до возвращения семейства осталось не больше двадцати минут, кивнул.
– Я говорю о волшебной палочке, которая принадлежала некогда Тому Риддлу. – Произнес я фирменным стальным голосом, и пристально посмотрел на домовика. Феликс немного поежился и тронулся в сторону окна.
– Волшебные палочки в руки я брать права не имею, так что здесь я вам не помощник. – Он подошел к окну и кивнул на него головой. Я последовал за ним и заглянул в щель, про которую рассказывал мне Перси. Вот она. Хорошо, значит, Хвост еще не придумал, как пройти мимо «упыря». Я посмотрел на Рея и кивнул. Здесь, родимая. Мальсибер заметно расслабился и заулыбался. Я вздохнул обреченно – ни за что не поверю в то, что этот маньяк не придумал никакую пакость.
Я подошел к нему и произнес шепотом:
– Ты что опять задумал? Судя по твоему выражению лица – встреча Хвосту уже обеспечена, но ты не забывай, что он нужен нам живым.
– Сев, не порть мне настроение. Все будет хорошо. – И Рей улыбнулся еще шире и искреннее. Никогда не думал, что буду жалеть Хвоста.
– Ты же поделишься со мной?
– Естественно. Меня это хрен слушать не будет все равно.
– Вот не нравится мне все это, – я покосился на Рея.
– Не порть веселье, – Рей притворно обиделся, – не тебе же здесь Хвоста караулить. Так хоть повеселюсь.
– Ты думаешь, я оставлю тебя здесь одного? – Мы продолжали шептаться, а домовик переводил недоуменный взгляд с одного на другого. Не ожидал, бедняга, что Лорды такими психами окажутся, видимо.
– Прикажи ему Хвоста встретить в облике Баньши.
– Рей, ты садист. Зачем пугать Хвоста до такой степени? – Я округлил глаза и, косясь на Рея, чуть не заработал косоглазие.
– Он может проскочить в виде крысы. Упырь крысу заметить не должен. А Баньши всегда среагирует. Пусть предсказывает ему смерть, завывая на одной ноте. Мы честно предупредим, что живым ему не выбраться из этой заварухи.
– Так он может плюнуть и бросить все.
– Не бросит. Ему деваться больше некуда. Как крысой был, так крысой и останется. А если бросит – не велика потеря. Поттера рано еще нос к носу перед Лордом ставить. Года вполне хватит, чтобы ваш план осуществить. Годика через два самый раз будет.
– Думаешь?
– Уверен. – Рей был на редкость серьезен. – Они все еще дети, а Поттер кроме как о своем профессоре, не думает ни о чем. А так, и они умнее будут, и будет большая вероятность повлиять на их защиту.
– Ты сейчас о Гермионе говоришь? – Я не до конца понимал к чему он клонит. То, что они дети – это очевидно. Но как ее можно будет защитить в дальнейшем?
– Да. – Рей пристально посмотрел мне в глаза. – Сев, весь план направлен на то, что в Поттера прилетит Авада. Рыжего искать никто не будет, а девочка в опасности. Причем большой. И я сомневаюсь, что кто-то из этих двоих сможет защитить ее от Пожирателей.
– Рей, они все в одинаковой опасности.
– Нет. Она магглорожденная. Она девушка, и она всегда с Поттером. Ее будут искать и стараться уничтожить, если до Поттера не смогут добраться. Она ниточка, за которую будут дергать, чтобы сделать больно парнишке. Я проработал в школе год, и могу с уверенностью сказать: друзей у него кроме Грейнджер и Уизли нет. Если ее поймают и через нее выйдут на Поттера… девочку все равно уничтожат.
– И что ты предлагаешь? – Я понял. Я все понял. Он очень сильно боится за нее.
– Мы приближенные. Мы всегда можем косвенно повлиять на Лорда. Ты можешь зазомбировать, и все равно повернуть Лорда в ту сторону, которая выгодна тебе. Я нет. Но он ценит принцип: жизнь за жизнь. – Рей замолчал. А вот хрен тебе, этого я никогда не допущу. Чтобы ты пожертвовал собой ради девчонки? Должен быть другой выход, он должен быть!
– Напомни мне, чтобы я тебе попозже врезал. – Я зашипел. – И никогда, слышишь, никогда не смей говорить подобные вещи!
– Если, все зайдет слишком далеко, девчонку можно просто выдать замуж за какого-нибудь Пожирателя. За того, рисковать которым Лорд не будет. Ты менталист – можешь сделать сеть, чтобы Лорд ничего не понял. Поэтому, лучше всего подождать до их совершеннолетия. Так вот, пускай этот домовик встречает Хвоста в виде Баньши. Хочется посмотреть, как эта крыса будет дергаться.
Я долго смотрел на Рея и не понимал, что означают эти перепады настроения. Кажется, именно о таком говорил Аб?
Я пересказал домовику то, что захотел предпринять Рей, и удалились из дома Уизли в гордом одиночестве. Мальсибер заявил, что теперь из этого дома не уйдет до тех пор, пока Хвост не объявится, и принялся обустраиваться на чердаке с таким энтузиазмом, будто не было этих минут рефлексии. Я в приказном порядке наказал Мальсиберу, сообщать мне о каждом появлении Петтигрю, и аппарировал к матери.
Я встретился с мамой, чтобы кое о чем ее попросить. Она, все еще, почти все время жила во Франции.
Я заговорил без предисловий. В последнее время, я начал очень ценить это самое время, чтобы разводить словесные стриптизы.
– Мама, у меня к тебе есть одна просьба. Пообещай, что выполнишь ее.
– Я не буду тебе ничего обещать до тех пор, пока не узнаю, в чем тут дело.
– Подробности тебе знать ни к чему. Скажу только, что в ближайшие пять лет может случиться очень многое. Пообещай мне, что если со мной что-нибудь случится и я не смогу контролировать ситуацию, неважно почему: я умру или буду сильно ранен… – мою речь прервала пощечина. У меня даже голова мотнулась в сторону. Все-таки у матери тяжелая рука.
– Не смей, слышишь? Не смей говорить мне о таких вещах, – голос матери звенел.
– Мама, я не говорю, что это обязательно случится, я говорю, что это может произойти. Убить меня очень проблематично, но вот ранить… В общем, если, повторяю, если со мной что-нибудь подобное произойдет, обещай, что ты добьешься рассмотрение дела Пожирателя Смерти Северуса Снейпа в суде, и проследишь, чтобы заседание было открытым. Журналисты и подобный сброд в большом количестве, ну и так далее.
– Зачем тебе это нужно? Как шеф Отдела Тайн ты можешь…
– Это нужно не мне, – перебил я маму. – Это нужно, прежде всего, Рейнарду и Люциусу. Возможно, многим другим достойным людям, вслед которым плюются до сих пор. Я могу снять с них все обвинения, я могу даже наградить их, я многое могу. Но. Я хочу, чтобы все они были оправданы в глазах всей магической Британии, а также в собственных глазах, это, прежде всего, касается Мальсибера.
– Ты вцепился в этого мальчика крепче бульдога. Он в тебе нуждается.
– Да. Он во мне нуждается. Но я нуждаюсь в нем гораздо больше. Он – воплощение моих ошибок. Воплощение моей глупости и самоуверенности. Он мой друг, и я порву любого, кто посмеет причинить ему боль, но это не все. Многое из того, что с ним произошло, случилось, косвенно, по моей вине. Я не могу исправить все, это не в моих силах, но попытаться исправить хоть что-то я могу, и я сделаю это.
– Что я должна сделать?
Я протянул ей свой дневник.
– Здесь я записываю все, наиболее важные события, что со мной происходили с одиннадцати лет. Если то, о чем я тебе говорил вначале нашей беседы, случится, на суде зачитай сама или доверь это сделать кому-нибудь другому некоторые записи. Я продолжу писать этот дневник до последнего и сделаю некоторые закладки в местах, которые необходимо будет озвучить. Все то, что зачитается, можно будет легко проверить. Документы будут предоставлены, и по окончанию заседания Рей сможет достать их из моего сейфа. Допуск я ему сделаю сегодня же.
– Хорошо, я сделаю то, о чем ты просишь. Только постарайся, чтобы ужасов с твоей смертью не произошло.
– Я постараюсь, но ничего обещать не могу. И еще. Мам, скажи мне. Можно ли оформить брак без согласия на него жениха и невесты?
– А зачем тебе это знать? Ты кого-то женить захотел? – Мама вскинула бровь.
– Пока нет, в будущем, возможно.
– Хм, знаешь, так сделать можно, но у тебя все равно ничего не получится.
– Почему?
– У Фолтов нет живых родственников. Такой обряд может провести глава Рода или по его приказу. Это раньше была обычная практика. Иногда молодые люди знакомились, будучи уже женатыми. Но требуется согласие также и родителей девушки, хотя бывают исключения.
– Какие?
– Например, если родители девушки – магглы или сквибы. В этом случае их согласие не требуется, они все равно не смогут его магически заверить. Зачем тебе это?
– Да, так. Вдруг пригодится. Как ты говоришь, называется обряд?
– Обряд объединения Родов.»
– Закладки, а Эйлин? – Голос Альбуса просто сочился медом.
– Перси, дай сюда дневник, быстро! Да что же ты в него так вцепился-то? Так закладки, закладки… Их нет! Северус, похоже, забыл их сделать. Откуда я могу знать, что он хотел озвучить, а что нет? – Эйлин села в свое кресло и задумчиво осмотрела зал. Ее взгляд остановился на Мальсибере.
– Рей, на тебе лежит ответственная миссия.
– Какая?
– Защита всех находящихся в этом зале от разъяренного Северуса, когда он узнает о том, что его дневник зачитывался полностью.
– Миледи, вам меня совсем не жалко? – в голосе Рея проскользнули жалобные нотки. – Я сегодня женился, между прочим. Хотя, ради ваших прекрасных глаз я могу пойти на многое, даже на то, что буду удерживать Сева, пока вы все будете разбегаться. – Мальсибер усмехнулся и подмигнул Гермионе, та покраснела, но продолжала во все глаза смотреть на мужа. – Рыжий, читай, пока у нас есть время. Северус же не при смерти находится. Его кома вызвана его замечательной татуировкой намеренно. Видимо, лечение довольно болезненное. Но это не будет длиться вечно, а мне самому охота послушать. Учитывая, что я узнаю такие подробности. Так что, читай, Перси.