- Каким образом?
Я показал на крохотную лужайку у палатки.
- Видишь, пчелы над цветами вьются? А перед дождем они за медом не полетят.
- А ворона?
- Перед дождем вороны будто простужаются. Каркают все подряд гнусаво, с хрипом.
За завтраком Ванюшка объявил, что надо все же попытать счастья, порыбачить в этом озере.
- Я утром ходил к нему, - сказал он. - С одного краю прямо у берега омут. Давайте попробуем на удочки...
Кольча уже попил чаю и возился с фотоаппаратом, вставляя новую кассету.
- Ты с нами пойдешь или тут останешься? - спросил у него командор.
- С вами, командор.
- Тогда тебе придется одной подомовничать, - повернулся Ванюшка к Галке.
- Ну что ж, - отозвалась Галка покорно. - Надо дак надо.
Какой паинькой стала! Не прочитай я в Кольчином дневнике, что толкнуло ее к нам в экспедицию, теперь бы только диву давался, не узнавая Галку. А ведь в этом тоже сказывается ее характер: попробуй так себя вдруг переломить. Гуранка есть гуранка!
Я все-таки не могу удержаться: нет-нет да и остановлю на ней взгляд. Что там ни говори, а девчонка в порядке! Села себе у костерка и тихонько что-то напевает, чистя картошку. Это у нас последние будут щи со свежими овощами, все излишки продуктов оставим здесь. Возьмем только мясные консервы. Кончалась наша водная дорожка...
Выбрали мы себе место каждый по вкусу на берегу озера и насадили на крючки "мышек" из медвежьей шерсти. Теперь самый ответственный момент начинается: надо подальше забросить крючок с поплавком. Удочка на тайменя у нас делается особая: поплавок цепляем мы большой, грузик берем соответственно ему потяжелее, чтобы легче было подальше забрасывать, и леска отмеряется раза в три длиннее удилища. Ее складываем колечками, как аркан.
Я воткнул в песок удилище и метнул свой "аркан". Отлично! Поплавок упал далеко, а "мышка" на крючке еще дальше улетела. Теперь можно присесть. Берег тут что надо: песочек крупный и белый, как рисовые зерна. Я устраиваюсь поудобнее и забываю обо всем на свете, уставившись на поплавок. Невольно вспоминаются слова Славного парня: "Время, проведенное на рыбалке, в срок жизни не засчитывается. Человек отдыхает один на один с природой".
Сколько я вот так бездумно просидел - не знаю. На мой поплавок уселась голубенькая стрекозка и вылупила на меня свои стеклянные глазища-полушарии. День разгулялся, солнышко пригрело, тишина. Не может того быть, чтобы здесь тайменей не было, раз скопа гнездится поблизости. Лишь бы не прозевать, подсечь вовремя. Я весь в напряжении.
Стрекозка на моем поплавке усаживается поудобнее, помахав слюдяными крылышками. Шевельнула свой зыбкий плотик. Нет, он сам шевельнулся! Еще и еще раз. Сначала в одну сторону накренился, потом в другую. Да это же поклевка! Я вскочил и ухватился за удилище, напрягся, готовый в любую секунду подсечь.
Поплавок тихонько поплыл на ту сторону озера. Стрекоза малость прокатилась на нем и улетела. Течение подводное мою "мышку" подхватило или рыбина с ней играет?
Резко дернувшись, поплавок стал тонуть. Меня колотит всего подсекать или помедлить еще чуток?
Нырнул поплавок рывком. И я в тот же миг рванул за удилище. Есть кто-то на крючке! Попался! Большой попался! У меня перехватило дух.
- Ребята, тяну! - закричал я таким тоном, будто меня самого кто-то потянул на крючке.
Кольча рыбачил от меня по правую руку, Ванюшка по левую. Оба бросили свои удочки и кинулись ко мне. А я уже ухватился за леску и веду рыбину, веду как бычка на веревочке. Под ноги мне подвернулся камень, и я чуть не упал, дернувшись всем телом, вскинул голову. А напротив меня за озером идут по грудастому гольцу Профессор с Гурьяном. Я их сразу узнал по описанию командора. Было до них не меньше километра, если брать по прямой, но на фоне серой каменной осыпи фигуры их вырисовывались очень четко.
"Ну и черт с вами!" - выругался я про себя. Нам сейчас не до вас! Как бы тайменя не упустить. Я почему-то сразу решил, что это таймень.
Ой, какой шалый! Мечется, бесится. То в одну сторону кинется, то в другую. Из воды вымахнул, дугой выгнув хребет, ударил по волнам красным хвостом, кувыркнулся и попер на дно.
- Воздуху дай... глотнуть! - подскочил ко мне Ванюшка.
Дай! Попробуй, дай, когда это чудо-юдо на дне сидит!
Ну и боров! Леска так врезалась мне в руку, что того и гляди кровь брызнет. Но я молчу, я терплю. Если бы сейчас этот таймень поволок меня в озеро, я бы все равно его не выпустил. Я бы еще в воде с ним поборолся. Такой я человек на рыбалке.
Ванюшка нагнулся, приготовился и ждет добычу у воды. Руки вперед выставил, пальцы растопырил. Кольча тоже подоспел на подмогу. Этот возле меня топчется, не помогает, а только мешается. Сейчас главное - не дать тайменю леску ослабить. Порвать ее он не порвет лески теперь делают шиковские. На такой леске крокодила можно из воды вытащить. А вот если чуть оплошаешь и позволишь тайменю извернуться к тебе хвостом, он ее перерубит запросто. Только тринькнет на струне.
Вода у берега забурлила, запенилась. Рыбья голова показалась. Ох какой он мордастый, этот таймень! В разинутую пасть носок Ванюшкиного сапога засунуть можно. Двигает челюстями, "мышку" вытолкнуть хочет.
Не выплюнешь! Там крючок-якорек!
- С ума сойти! - ахнул Кольча.
Ванюшка плюхнулся в воду и ухватил тайменя за жабры.
- Помогай ему! - закричал я на Кольчу, пытаясь ухватить командора за руку.
Втроем мы еле-еле вытянули рыбину на берег. Таймень вдруг как мотанет хвостом и прямо Кольче по лбу. Смачно так получилось, звонко. Кольча метра на три отлетел и шмякнулся в песок.
- Ништяк! - крякнул командор.
- Аж в голове зазвенело! - ошеломленно пробормотал Кольча, поднимаясь.
Меня от хохота и шальной радости уже ноги не держат. Повалился рядом с тайменем. Командор запаленно пыхтит возле меня. Кольча тоже к нам присоединился, и с минуту или две никто из нас не произносит ни слова. Мы залюбовались нашим рыбацким трофеем. Вот это таймень так таймень! Таких нам еще не доводилось даже видывать. Если Ванюшка - "дядя, достань воробышка", - завалит его на плечо, хвост будет телепаться по земле. Честное слово!
Ошарашенный всем случившимся, лежал сердяга-таймень, неподвижно и удивленно смотрел на нас своими маленькими острыми глазками. Красавец! По всему телу дымчатые пятна, а плавники огнем горят, как гребни у петухов.
Вот по спине дрожь пробежала, шевельнулся тупой, приплюснутый нос. А губы таймень вдруг сложил колечком, будто заплакать собрался.
- Парни, парни, - начал Кольча, умоляюще поглядывая то на меня, то на Ванюшку, - давайте его отпустим, а? Давайте отпустим, парни!..
- А сами зубы на полку? - сурово насупился командор. - Мало ли что с нами в тайге может случиться, а мы уж и так выбились из графика.
Я толкнул Кольчу в спину, вспомнив про золотничников.
- Ты вон туда погляди!
Обернувшись, я показал на голец. Профессор и Гурьян стояли у макушки горы на камнях и посматривали в нашу сторону.
- Ты думаешь, они с тобой шутки шутить будут? - хмуро сказал Кольче командор и на меня повел глазами. - Затылком ты их увидел, что ли?
Мы же сидели к гольцу спиной, когда я предложил Кольче обернуться.
- Тайменя тащили, когда они вон из тех камней вылезли, - сказал я.
- Хорошенькое дело! - фыркнул Кольча. - И молчал?