Старый вождь хранил полное спокойствие.
"Там!" — указал он Бемби взглядом.
А там, прислонившись к стволу дуба, полускрытый кустами орешника, совсем близко от них, стоял Он и тихонько звал:
— Приди!.. Приди!..
Его широкая спина была обращена к оленям, лицо оставалось скрытым.
Бемби был потрясен, он раз за разом повторял себе:
"Да, это Он… Это действительно Он… Это Он подражал голосу Фалины… Это Он звал: приди, приди!.."
И когда наконец эта истина проникла в сознание Бемби, леденящий ужас охватил его и мысль о бегстве вмиг напружинила тело.
— Ни с места! — быстро и властно прошептал старый вождь.
И такова была мощь этого голоса, что смятенный, растерянный Бемби повиновался.
Старый вождь смотрел на него чуть насмешливо, затем взгляд его вновь стал серьезным и благожелательным. И все же Бемби чувствовал, что не может дольше оставаться здесь, в нестерпимой близости к Нему.
— Идем, — сказал старый вождь, угадав его чувство, и повернул назад.
Осторожно скользили они прочь. Старый вождь уходил не прямо, а зигзагами, смысла которых Бемби не понимал. Но, не смея ослушаться, он старательно подражал шагу вожака, хотя каждая его жилка дрожала от нетерпения. Только теперь его подстегивала уже не любовь, а страх…
А старый вождь то и дело останавливался; прислушивался, выписывал новый зигзаг и останавливался; и снова шел неторопливо, очень неторопливо. И все же в какой-то миг Бемби почувствовал, что они уже далеко ушли от опасного места…
"Когда он снова остановится, — подумал Бемби, — я поблагодарю его".
Но тут старый вождь на глазах у Бемби свернул в орешник и скрылся в его густом плетении. И опять ни один лист не шелохнулся, ни один сучок не хрустнул там, где скользил старый вождь. Бемби последовал за ним, пытаясь двигаться столь же бесшумно, столь же искусно обходить препятствия. Но листья тихонько шелестели на его пути, ветки, сгибаясь о его бока, распрямлялись со свистом, тонкие сучки ломались с коротким треском о его грудь.
"Он спас мне жизнь, — думал Бемби. — Что я скажу ему?"
Но старого вождя и след простыл. Бемби вышел из кустарника и оказался на пустынном, глухом месте, поросшем рутой. Вскинув голову, он огляделся, но нигде не мог обнаружить даже легкого шевеления листка, даже слабого вздрога травинки. Бемби был один, совсем один. И, уже не чувствуя над собой чужой власти, он дал волю давно томившему его позыву к бегству. Под его летящим вперед телом тугой ракитник стлался словно под косой…
После долгих блужданий ему удалось отыскать Фалину. Он задыхался, он был измучен, но счастлив.
— Прошу тебя, любимая, — сказал он, — не зови меня, когда мы в разлуке… никогда не зови меня!.. Будем лучше искать друг друга, пока не найдем… Но не зови, никогда не зови меня, потому что я не смогу устоять перед твоим зовом…
Через несколько дней они беззаботно шли рощицей молодых дубков по ту сторону поляны. Они хотели пересечь поляну и выйти к старому дубу, от которого зачиналась их обычная дорожка.
У опушки заросль проредилась, тогда они сдержали шаг и внимательно осмотрелись. Близ старого дуба, в зеленой листве, мелькало что-то красное.
— Кто бы это мог быть? — прошептал Бемби.
— Ах, ну кому там быть, кроме Ронно или Каруса! — отозвалась Фалина.
— Едва ли, — покачал головой Бемби. — С некоторых пор они избегают меня… Нет, это не Ронно и не Карус… это чужой…
— Правда, чужой, теперь я тоже вижу, — согласилась Фалина. — Но как странно он себя ведет!
— Не странно, а глупо! — сказал Бемби. — Удивительно глупо! Он ведет себя, как малое дитя… Словно на свете не существует опасности!
Фалина сгорала от любопытства.
— Пойдем туда!
— Пойдем, — согласился Бемби. — Не мешает получше рассмотреть молодца…
Они не сделали и трех шагов, как Фалина заколебалась:
— А если он затеет ссору… Он, кажется, сильный…
— Ба! — Бемби пренебрежительно мотнул головой. — Посмотри, какая у него маленькая корона… Мне ли его бояться? Парень, правда, плотный и толстый, но сильный ли… Не думаю. Идем!
И они двинулись дальше.
Между тем незнакомец как ни в чем не бывало лакомился сочными метелками трав. Он заметил их, когда они уже достигли середины поляны, и тут же бросился им навстречу, игриво и радостно подпрыгивая. Бемби и Фалина остановились. Но вот он подскакал еще ближе и стал в двух шагах от них.
— Вы не узнаете меня? — спросил он.
Бемби стоял в боевой готовности, низко опустив голову.
— А разве ты знаешь нас? — отозвался он.
— Но, Бемби! — воскликнул тот доверчиво и укоризненно.
Услышав свое имя, Бемби вздрогнул и невольно ступил назад. При звуке этого голоса его сердце тронулось каким-то далеким воспоминанием, а Фалина уже прыгнула навстречу незнакомцу.
— Гобо! — крикнула она. — Это ты, Гобо!
— Фалина, — тихо сказал Гобо. — Фалина… Сестренка… Ты все-таки узнала меня.
Он подошел к ней и поцеловал ее. По щекам его текли слезы. И Фалина заплакала, не в силах вымолвить слова.
— Да… Гобо… — пробормотал Бемби. Он был потрясен, растроган, сбит с толку. — Да… Гобо… Значит, ты не умер?
Гобо рассмеялся:
— Как видишь… Думаю, что это сразу заметно.
— Но… тогда… на снегу… — настаивал Бемби.
— Тогда… Это Он спас меня тогда.
— И где же ты был все это время? — спросила Фалина, глядя на брата широко открытыми глазами.