Она вернулась к Олежке. В задумчивости близнецы пошли к трамвайной остановке.
А может, тебе все-таки показалось?
Может, и показалось, — Ольга пожала плечами. — Но он не такой старый, как говорит! Ему не семьдесят — это я спорить могу!
А может, он... да мало ли... пластическую операцию, например...
Ну чего ты, Олежк?.. Ты в это веришь, что ли?!
Сколько-то времени они молчали — до самого прихода трамвая.
Я Робин Гуду верю! -— сказал наконец Олег. — А ты ему что, не веришь?
Я так не говорила!
Ну и вот!
Что?
Да то, Олечка! Мы себя ведем как-то странно.
Как же странно?
Да как собаки на сене.
В смысле?!
Как говорит бабушка, повеяло ветром хорошей склоки.
В смысле, что ни себе, ни людям, — он в упор посмотрел на сестру. — Надо отдать Робину эти зубы и все рассказать! Чтоб он знал, что эти твои кони-лошади-Жеребцовы — подлецы!
Ольге было что возразить на это. Однако она сказала спокойно:
Да пожалуйста. Я что, тебе возражаю, что ли?
—Ну тогда все в порядке, — Олег улыбнулся. И Ольга с радостью улыбнулась ему в ответ.
Рыцари сидели за столом, в своих креслах. Робин — во главе. А Ольга и Олег на простых стульях. Потому что по уставу, придуманному еще королем Ричардом Львиное Сердце, рыцарей могло быть определенное число — двенадцать. И если кого-нибудь исключат за позорный проступок или убьют в честном поединке, только тогда кто-то мог сесть на освободившееся место рыцаря.
Но все равно, хотя они и сидели на простых стульях и не были рыцарями, именно близнецы сейчас являлись тут главными фигурами!
Посреди стола лежали эти ужасные золотые штуки... Отвратительные!
Это... ты достала? — спросил Робин Гуд, совсем другими глазами глядя на Ольгу... Совсем другими.
Ну... —она махнула рукой.
Нет, погоди! — чуть ли не закричал Олежка. — Я расскажу! Она сейчас все испортит!
И стал рассказывать...
Ольга всегда знала, что он не такой уж мастак на рассказы. Но тут Олежка просто отлично, просто потрясно рассказывал. Быть может, дело в том, что он не для себя старался, не про себя говорил, а про свою родную сестренку. Ольга, между прочим, многого ему не говорила, но Олежка сам догадался — и как ей было тяжело, и как она не испугалась, когда многие и многие дрожали бы, как осиновые листочки.
Олежка замолчал. Рыцари, а особенно сам Робин с удивлением смотрели на Ольгу:
Чего, правда, — так все и было?
Вопрос вообще-то странный! — заметил Олежка с обидой. — Или кто-то из господ рыцарей сомневается в моей честности?
Тишина проползла между ними, словно невидимая черная кошка. Но тут же рыцари стали говорить, что ни в чем они не сомневаются, что они уверены в честности сэра Ольгерда! И уверены в смелости госпожи Олеоноры.
Слушать их было и смешно, и приятно в то же время. Потому что «госпожа Олеонора» знала, что это, может быть, самые смелые ребята, с которыми сводила ее судьба. Теперь, раз они про нее так говорили, она, наверное, имела право на то, чтобы высказать свое мнение... по некоторым вопросам! Ольга его и высказала. В виде вопроса:
А вот скажите мне, пожалуйста, славный рыцарь Робин Гуд, этот ваш дядя Петя, он действительно стоит того, чтобы за него сражаться?
Робин метнул "на Ольгу быстрый взгляд: ведь про дядю Петю он никому ничего не говорил!
А ты как узнала?.. — и умолк. Умолк потому, что ведь и ребята, его рыцари, тоже ничего про дядю Петю не знали. И славный Робин Гуд нахмурился: никак не получается у него гладко с этой Ольгой! Все время ей больше всех надо!
Однако взял себя в руки:
Могу ответить. Дядя Петя Кучерявый...
Что за «Кучерявый» такой?
Это его подпольное прозвище.
Что за «подпольное»?
Слушай, Оль, а ты не много вопросов задаешь?
По-моему, в самый раз!
А золотые зубы-то лежали на рыцарском столе, и тут всякий сказал бы, что она имеет право спросить и имеет право знать! Рыцари, сидевшие справа и слева от своего предводителя, молчали, а она спрашивала!
Это был неприятный для Робина момент, очень неприятный. Впервые рыцари не одобряли его.
Хорошо. Здесь никакой тайны нет... Просто дядя Петя меня просил...
Значит, тайна все-таки была!
Эх, не хотелось Ольге, совсем не хотелось с ним вступать в такие отношения. Ей очень хотелось относиться к нему как к красивому и смелому мальчику, который бы провожал ее из школы, а вечером гулять с ним под самыми крупны-, ми, какие только найдутся на.небе, весенними звездами. Но получалось все наоборот, хоть ты застрелись... из рогатки!
Так рассказывай, — сказала Ольга спокойно, однако и сурово, мол, говори, я себя обмануть не дам!
Просто дядя Петя довольно-таки много знает, — Робин пожал плечами. — Он потому что разведчик.