- Да ты оглох, что ли? - говорит Кролик. - Если оглох, я могу погромче кричать.
Чучелко молчит, а Старый Лис лежит тихо.
- Ты грубиян, я тебя проучу за это! Да, да, проучу! - говорит Кролик.
Лис чуть не подавился со смеху, а Чучелко - оно ничего не сказало.
- Когда тебя спрашивают, надо отвечать, - говорит Кролик. - Сейчас же сними шляпу и поздоровайся, а нет - я с тобой разделаюсь по-свойски!
Чучелко молчит, а Братец Лис - он лежит тихо.
Вот Кролик отскочил назад, размахнулся и как стукнет Чучелко по голове кулаком! Кулак прилип, никак не оторвёшь его: смола держит крепко.
А Чучелко всё молчит, и Старый Лис лежит тихо.
- Отпусти сейчас же, а то ударю! - говорит Кролик.
Ударил Чучелко другой рукой, и эта прилипла.
А Чучелко - ни гугу, а Братец Лис - он лежит тихо.
- Отпусти, не то я тебе все кости переломаю! - так сказал Братец Кролик.
Но Чучелко - оно ничего не сказало. Не пускает и только.
Тогда Кролик ударил его ногами, и ноги прилипли.
А Братец Лис лежит тихо.
Кролик кричит:
- Если не пустишь, я буду бодаться!
Боднул Чучелко - и голова прилипла. Тогда Лис выскочил из-под куста.
- Как поживаешь, Братец Кролик? - говорит Лис. - Да что ж ты не здороваешься со мною?
Повалился Лис на землю и ну смеяться. Уж он хохотал, хохотал, даже в боку закололо.
- Ну, сегодня-то мы пообедаем вместе, Братец Кролик! Нынче я и укроп припас, так что ты у меня не отвертишься, - сказал Лис.
...Тут дядюшка Римус замолчал и стал вынимать из золы картошку.
- Старый Лис съел Братца Кролика? - спросил мальчик дядюшку Римуса.
- А кто их знает, - ответил старик. - Сказка-то кончена. Кто говорит Братец Медведь пришёл, его выручил, а кто говорит - нет. Слышишь, мама зовёт тебя. Беги, дружок. ХРАБРЫЙ БРАТЕЦ ОПОССУМ
- Как-то ночью, - сказал дядюшка Римус, посадив мальчика к себе на колени и задумчиво поглаживая его по волосам, - как-то ночью Братец Опоссум зашел к Братцу Еноту; опростали они большую миску тушеной моркови, выкурили по сигаре, а потом отправились погулять, посмотреть, как поживают соседи. Братец Енот все трусцой да трусцой, Братец Опоссум - вприскочку да вприпрыжку. Опоссум до отвала наелся фиников, а Енот наглотался вволю лягушек и головастиков.
Гуляли они, гуляли. Вдруг слышат - где-то в лесу сама с собой толкует собака.
- Вдруг она кинется на нас, Братец Опоссум. Что мы будем делать? - спросил Енот.
Опоссум только усмехнулся:
- Ну уж я не дам тебя в обиду, Братец Енот. А ты что будешь делать?
- Кто? Я? - сказал Енот. Пусть попробует, сунется только - все ребра пересчитаю!
А собака увидала их и не стала тратить времени зря. Она и здороваться не стала. Прямо кинулась на них - и все тут.
Братец Опоссум в ту же минуту осклабился, рот до ушей, и кувырнулся на спину, будто мертвый.
А Енот - тот мастер был драться. Подмял под себя собаку и ну трепать. Правду сказать, от собаки не много осталось, а то, что осталось, вырвалось - и наутек, в самую чащу, будто кто пальнул из ружья.
Вот Братец Енот привел свой костюм в порядок, встряхнулся, а Братец Опоссум все лежал как мертвый. Потом осторожно привстал, огляделся да как бросится бежать, только пятки засверкали.
В другой раз, как повстречались Опоссум и Енот, говорит Опоссум:
- Здравствуй, Братец Енот! Как поживаешь?
Но Енот - руки в карманы, здороваться не хочет.
- Ты что ж это нос воротишь, Братец Енот? - спрашивает Опоссум.
- Я с трусами и разговаривать не хочу, - отвечает Енот. - Ступай своей дорогой!
Опоссум разобиделся - страх.
- Кто ж это трус, нельзя ли узнать?
- Да ты, конечно, - говорит Енот. - Очень нужны мне такие приятели, что кидаются на спину и строят из себя мертвых, чуть дело дойдет до драки!
Опоссум, как услышал эти слова, ну смеяться, ну хохотать.
- Неужто ты думаешь, Братец Енот, что это я со страху? Не думаешь ли ты, что я испугался несчастного пса? И чего мне было бояться? Я ведь отлично знал, что, если я не слажу с этой собакой, ты-то задашь ей жару. Да я просто лежал и смотрел, как ты треплешь ее, и ждал, когда придет мой черед позабавиться.
Но Енот только нос наморщил:
- Рассказывай сказки, Братец Опоссум. Как дотронулась до тебя собака, ты сразу кувырнулся и прикинулся мертвым.
- Так ведь я говорю тебе, Братец Енот, что это совсем не от страху. Я одной только вещи и боюсь на свете - это щекотки. А когда эта собака ткнулась носом мне в ребра, я рассмеялся, и так разобрал меня смех, что вот не шелохнуть ни рукой, ни ногой! Конечно, ее счастье, что я боюсь щекотки, а то еще минутка, и я разорвал бы ее в клочья. Драки я не боюсь никакой, Братец Енот, но щекотка - это дело другое. С кем угодно согласен я драться, но только - чур - без щекотки.
- Вот с того самого дня, - продолжал дядюшка Римус, глядя, как завивается в кольца дымок из трубки, - и до сих пор так боится щекотки Братец Опоссум: тронь его только между ребер - кидается на спину и хохочет до упаду, так что не может шевельнуть ни рукой, ни ногой. КАК БРАТЕЦ КРОЛИК ПЕРЕХИТРИЛ БРАТЦА ЛИСА
- Дядюшка Римус, - спросил Джоэль вечером, когда старик как будто ничем не был занят, - скажи, когда Лис поймал Кролика Чучелком, он не убил его и не съел?