Когда явились смущенные сыщики, Грессер покрыл их отборным матом, а потом спросил у студента:
— Ну, вы довольны?
Студент все горячится:
— Помилуйте, ваше превосходительство, чем же я могу быть доволен?
Грессер пожал плечами:
— Ну, знаете, больше я ничего не могу сделать!
Сын статс-секретаря идет домой и жалуется своему отцу, который тоже возмущается и едет для объяснений к Грессеру:
— Помилуйте, это Бог знает что. Хватают среди бела дня ни в чем неповинного человека…
Грессер перебивает его:
— Ну, знаете, тоже и ваш сын… В такое время и прогуливается по Невскому… в студенческой форме и с толстенной книгой под мышкой…
Сановник изумился:
— С чем же должен, по-вашему, ходить студент? С пирогами, что ли?
Грессер только пожал плечами.
Писатель Андреев-Бурлак однажды ночевал в переполненной губернской гостинице. А было это во время многочисленных покушений на императора Александра II. Утром он был разбужен тем, что кто-то возился под его кроватью. С испугом он спросил:
— Что такое?
Из-под кровати вылез дворник с двумя мятыми флагами и недовольно пробурчал:
— Вишь, флаги велели вывешивать! Опять промахнулись!
Но, конечно же, более наглядное представление о той или иной ситуации дают не анекдоты, а исторические книги и документы. Лично мне нравится как сумбур российского революционного движения описывается в книге В. Пикуля «На задворках великой империи». Вроде бы все хотят как лучше, а от этого всем только хуже. Драматизм и идиотизм одновременно. Любопытно, что одни из наиболее привлекательных персонажей в этой книге: полицмейстер Чиколини и губернский жандарм Сущев-Ракуса. Первый гибнет незадолго до пенсии от бомбы оставленной некими бандитами после ограбления магазина, а второй сам сводит счеты с жизнью.
По роду службы в таинствах мыслей и поступков российских нигилистов, предшественников профессиональных революционеров, пытались разобраться жандармы. И приходили при этом к неожиданным выводам:
«Русский нигилист соединяет в себе западных: атеиста, материалиста, революционера, социалиста и коммуниста. Он отъявленный враг государственного и общественного строя; он не признает правительства. Это не мешает ему однако пользоваться, где и на сколько можно, тем самым правительством, под которое он подкапывается. Для мужчин казенные стипендии в высших учебных заведениях, казенное жалованье в гражданской службе, должности преподавателей в казенных училищах; для женщин места акушерок, служба по телеграфному ведомству, или хоть аттестат с приложением казенной печати на звание гувернантки, — вот те материальные средства, коими преимущественно питается нигилизм в России. Отнятие этих материальных средств, совершенно справедливое со стороны правительства, было бы для нигилизма сильнейшим подрывом, быть может даже решительным ударом». (ИЗ ВСЕПОДДАННЕЙШЕГО ОТЧЕТА III ОТДЕЛЕНИЯ СОБСТВЕННОЙ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА КАНЦЕЛЯРИИ И КОРПУСА ЖАНДАРМОВ ЗА 1869 ГОД)
Однако нигилисты вскоре стали вспоминаться как безобидные вольнодумцы, когда на смену им пришли более агрессивно настроенные борцы за свободу. Они сплачивались в законспирированные организации, вооружались и сражались за свои идеалы уже не только словом. При этом готовы были практически на все.
Например, членам некоей такой организации под названием «Ад» предписывалось обязательно сделаться пьяницами и развратниками, чтобы отвлечь всякое подозрение, что они держатся каких-либо политических убеждений. А еще у каждого члена этой организации всегда должен быть готов для отравления яд. «Ад» планировал покушение на Государя Императора. Исполнитель должен был обезобразить себя и иметь во рту гремучую ртуть, чтобы, совершивши преступление, раскусить ее, убить тем самым себя и изуродовать лицо, чтобы не быть узнанным. В кармане его должны находиться прокламации, объясняющие причины преступления и требования «Ада». К числу адовцев относился кстати Каракозов, только он не стал травить себя ядом после неудачного покушения на Александра II.
Не только царь, но и любой полицейский был потенциальной мишенью революционеров. В архивах сохранилось донесение агента охранки об одном подпольном совещании, на котором революционеры на полном серьезе обсуждали, что для поддержания боевого духа в ячейках нужно «мочить в сортирах» полицейских. И только лишь один из участников совещания запротестовал против такого решения. Мол, господа хорошие, негоже убивать человека лишь из-за того, что он носит мундир. Тогда нашли компромисс и решили, что городовых пока «не мочить», но разослать прокламации, чтобы все они увольнялись со службы, а иначе будут объявлены врагами народа и одновременно убиты на своих постах.
А в целом складывается впечатление, что настроения в народе по поводу полицейских были как в анекдоте: «Так и быть, хороших полицейских будем хоронить в хороших гробах, а плохих — в плохих».
Вот как убивали урядника всего лишь за проведение обыска.
ДОНЕСЕНИЕ ПОМОЩНИКА НАЧАЛЬНИКА МИНСКОГО ГУБЕРНСКОГО ЖАНДАРМСКОГО УПРАВЛЕНИЯ В ДЕПАРТАМЕНТ ПОЛИЦИИ ОБ УБИЙСТВЕ УРЯДНИКА А. ЧЕРНЯКА
16 января 1906 г.
Секретно
Доношу, что 7-го января сего года, в 12 часов дня, в местечке Холмеч, Речицкого уезда, Речицкий мещанин Александр Волоткович и крестьянин села Тульгович Степан Окуненко принадлежащие к партии социал-революционеров убили урядника местечка Холмеч Алексея Черняка, убийство произошло при следующих обстоятельствах: урядник с женою шел из церкви и увидев собравшуюся толпу крестьян предложил разойтись. Из толпы вышел мещанин Володкович и Окунев, которые начали укорять урядника за то, что он совместно с Приставом произвел обыск у первого. По окончании угроз Володкович выстрелил в урядника; раненный урядник начал кричать о помощи, а затем видя, что помощи никто не подает скрылся в доме Помощника акцизного Надзирателя Перепечи. Вскоре к дому Перепечи под предводительством выше названных лиц явилась вооруженная толпа человек в 60 и начали ломать двери и окна. Урядник вырвал раму и выскочил в сад. Толпа догнала его и расстреляла из револьверов и ружей. Затем вооруженная шайка направилась к квартире урядника, разгромила последнюю, уничтожив все вещи и одежу и забрала около 150 рублей казенных и собственных урядника денег. Володкович и Окунев скрылись. Задержано 9 человек, производится полицейское и негласное дознание.
Ротмистр Нартов
В этой связи любопытно спокойствие, с которым министр внутренних дел Д. С. Сипягин реагировал на панические запросы с мест о том, как вести себя при возникновении массовых беспорядков. Дмитрий Сергеевич отвечал: «При внимательном, разумном и строгом отношении к делу надлежащих властен уличные беспорядки иметь места не должны». Не должны, не должны…. А в апреле 1902 года сам погиб от рук террористов.
И вот еще один документ, дающий представление о той эпохе:
СТАТИСТИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ О ЛИЦАХ, ПОСТРАДАВШИХ ПРИ ТЕРРОРИСТИЧЕСКИХ АКТАХ С ФЕВРАЛЯ 1905 г. ПО МАЙ 1906 г.
ноябрь 1906 г.
Вследствие резолюции Вашего Высокопревосходительства относительно проверки помещенных в «Практическом Враче» числовых данных об убитых и раненых при террористических покушениях с февраля 1905 г. по май 1906 г., имею честь доложить, что, на основании отзывов местных властей, числовые данные по сему предмету представляются в следующем виде:
Генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников — 8
Вице-губернаторов и советников губернских правлений — 5
Полициймейстеров, уездных начальников и исправников — 21
Жандармских офицеров………………………………………………. - 8
Генералов (строевых)…………………………………………………… - 4
Офицеров (строевых)…………………………………………………… - 7
Приставов и их помощников……………………………………….. - 79
Околоточных надзирателей…………………………………………. - 125
Городовых…………………………………………………………………. — 346
Урядников…………………………………………………………………… - 57
Стражников………………………………………………………………… - 257
Жандармских нижних чинов…………………………………………. - 55
агентов охраны……………………………………………………………. - 18
Гражданских чинов……………………………………………………… - 85