— Лучше не нужно, мне ещё правила по поведению с драконами учить нужно, — тут же я нашлась с ответом.
— Не обсуждается, — ответил он как обычно.
И пока я мысленно пускала из ушей пар, отсев завершился, а источник моей злости нас покинул.
— Ну что, девочки, пойдёте к себе, в чувство приходить? Не знаю, как вы, а я сейчас упаду спать, и до утра пускай меня не тревожат. — поделилась своими планами на вечер Милена.
— Я так же собираюсь поступить, тем более, завтра начнётся, — ответила Велори, — а ты, Руана, что собираешься делать? — обратилась она ко мне.
— Думаю тоже скоротать время сном до утра. А что начнётся-то? — не удержалась я от вопроса.
— Как что? Завтра начнут девы действовать, а точнее, избавляться от конкуренции. — просветила меня Милена.
— Они что, совсем ненормальные, а если узнают, кто за этим стоит?
— Так они аккуратно это будут делать, так что есть предложение объединиться, чтобы выжить в этом гадюшнике. Вы как на это смотрите? — посмотрела на нас Велори.
— Я за, ибо скоро жарко будет, а так будем друг друга подстраховывать, — согласилась Милена, я тоже, хотя в душе не доверяла им обоим, уж больно они дружелюбны, что очень настораживает. Но если они действительно действуют из добрых побуждений — отлично, тем более от них можно получить много нужной мне информации. Мы распрощались до утра, я зашла в выделенную мне комнату, и только решила перевести дух, как…
— Знаешь, птаха, я решил не откладывать наказание до вечера, — в кресле сидел Азерот и с предвкушением этого наказания поедал меня взглядом, от которого становилось неуютно.
— Меня наказывать? — удивилась я, — не подскажете, за что? А то я что-то затрудняюсь найти причину!
Глава 19
— А мне причина, собственно, не нужна, я же, по твоим словам, козёл, так почему бы мне не соответствовать этому званию? — окинул меня строгим взглядом. Ты посмотри на него, какие мы ранимые, оказывается!
— За козла дико извиняюсь, погорячилась. Но вот ваше отношение к девушкам, если мягко выразиться, омерзительное. — решила высказать своё мнение по поводу их скотского поведения.
— О как? Омерзительное, значит, — встав с кресла, он двинулся на меня, я же медленно стала отодвигаться от дракона, пока не упёрлась спиной в стенку. — Скажи, радость моя, как я должен относиться к девушке, которая готова раздвинуть ноги за финансовое благополучие?
— Вы хотите сказать, что это оправдывает ваше свинское отношение? — с вызовом посмотрела ему в глаза.
— Свинское отношение? — усмехнулся он, — не подскажешь, радость моя, в чём оно заключается?
— Вы используете девушек, а затем, как ненужный хлам, выкидываете.
— Ага, используем, значит, тут вопрос спорный, кто кого использует. — не согласился он со мной. — То есть то, что они ради получения определённого статуса готовы прыгнуть в койку к любому сильному дракону — это нормально, а то, что мы делаем это только из-за того, чтобы не навредить другим — свинство?
— Какое самопожертвование и благородство, я прям расплакаться готова! Кому Вы врёте! Или скажете, что, кувыркаясь с огромным количеством женщин, Вы так сильно страдаете, что аж сил остановиться нет? Прям признаки самопожертвования, мазохизма налицо!
— Руслана, в тебе говорит ревность, а она туманит разум. Поверь, это чувство не для тебя, не разочаровывай меня, пожалуйста. Если бы ты знала, как мне не нравиться это наблюдать.
— Разочаровывать? Я не ослышалась? Знаете, господин хороший, Вы определились бы: радует Вас, что я ревную, или же разочаровывает! А то я и так с вашими загонами скоро свихнусь! А лучше, давайте так: мы делаем общую работу, и на этом всё! Я не желаю, чтобы ко мне прикасался мужчина, который перепробовал почти всех женщин! Простите, но я чертовски брезгливая!
— Повторяешься. И знаешь, Руслана, я знал, что нам с тобой будет сложно. Но не думал, что настолько. Ты меня то и дело обвиняешь и оскорбляешь! Скажи, чем я заслужил такое отношение к себе? Ты хоть понимаешь, что я правитель, и со мной так разговаривать неприемлемо, даже паре. Но и это я тебе прощаю, постоянно, правда, надеюсь, что всё-таки твой чудный ротик наконец прекратит извергать грязь.
— Не Вам говорить о чистоплотности! — с горячностью воскликнула я, не знаю, что на меня нашло, но как представлю его с другой, то становится невероятно больно. Умом понимаю, что это прошлое, но ничего не могу поделать со своими чувствами.
— И всё-таки ты ревнуешь, — подошёл он ко мне вплотную, взял рукой за подбородок и заставил смотреть в его глаза, в которых клубилась бездна. — Ну что ж, придётся немного прояснить ситуацию. Давай начнём с того, что я никогда и никого не целовал, кроме тебя, ибо это неприемлемо, а причина кроется в том, что при поцелуе мы вливаем часть своей магии.
— А зачем ей делиться?
— Чтобы ты, моя сладкая, могла постепенно подстроилась ко мне, а также смогла принимать меня всего, надеюсь, объяснять о чём я говорю, не нужно?
— Не нужно, не дура, — а он продолжил.
— Ты попросила дать время, я дал. Верность, о которой ты твердишь постоянно, с моей стороны есть, что не так-то? Прошлое, о котором ты меня постоянно упрекаешь, прости, но я не могу изменить. Скажи, что мне сделать, чтобы ты перестала на меня смотреть волком, и я это сделаю.
— Всё?
— Кроме, одного разумеется: я тебя никогда не отпущу. Так что мне сделать, скажи?
— Я об этом даже и не прошу, у меня другая просьба. Сдайте так, чтобы я реже встречала Ваших пассий, а то я что-то нервной становлюсь. Умом понимаю, что ничего не изменить, но ведь сердцу не прикажешь. Я, если честно, и сама не понимаю, что со мной происходит. — не стала я вновь лукавить, да и смысл, он же как бы чувствует меня.
— Руслан, а если я скажу, что тут и близко нет девушек, с коими я имел дело, тебе легче станет? — посмотрел он на меня взглядом, полным нежности.
— Как нет? А Далия и Лаурия? — растерялась я.
— Кто? — удивился он не меньше моего.
— Ну, одна в отсеве участвовала, а другая к Вам подходила, — после моего объяснения он с облегчением вздохнул и прижал меня к своей груди.
— Девочка моя, я с ними точно не был, ты больше слушай конкурсанток.
— Так они что, солгали?
— Не совсем, в образе Ревиса был другой дракон, и у него была связь, но недолгая.
— Всё, Дариилу, конец, Верка его убьёт, если узнает! — догадалась я, о ком речь.
— А вот это зря, Дариил, в отличие от меня, не может метать гром и молнии, чтобы сбросить пар. — нежно гладя меня по спине, заступился он за брата.
— Как же у вас всё сложно. А правда, что Вас не видят ваши партнёрши и не имеют права прикасаться? — задала вопрос, от которого сама смутилась.
— Насчёт того, что не видят — правда, а вот насчёт прикасаться — есть неточность: они не могут. Смотри. — в его руке появилось кольцо, он отошёл от меня, надел, и, как только оно охватило его палец, я увидела, что его тело словно окутано прозрачной энергетической субстанцией. Сняв кольцо, он надел его на меня, и со словами:
— Прикоснись ко мне, — я нерешительно протянула руку и дотронулась до него. — Ты чувствуешь меня хорошо?
— Нет, такое чувство, будто прикасаюсь через стекло, странно как-то.
— Вот и я ничего не чувствую, когда прикасаюсь, это своего рода как варенье лизать через банку.
— Тогда не поняла… Тогда как вы… получаете удовольствие?
— Мы впитываем удовольствие партнёрш на ментальном уровне, ну а дальше сама, думаю, догадаешься. Прости, птаха, но обсуждать такие вещи с тобой мне как-то неприятно. Тем более это в прошлом. — он вновь подошёл ко мне, стал медленно наклоняться для поцелуя… — И прекрати меня называть на «вы», меня это невероятно злит. Когда до тебя дойдёт, что я твой дракон, для которого ты… — он замолчал и со стоном впился в мои губы, словно изголодавшийся зверь.