Амрит осторожно ступал по обочине дороги, стараясь не издавать лишнего шума. Улица тонула в ночном мраке. Факелы не освещали мостовую. Небо заволакивали облака, через которые не пробивался лунный свет. Воин мог более-менее различать предметы вблизи себя только потому, что глаза уже начинали привыкать к тьме.
Рассказ Карана не внушал уверенности в том, что он доберется до Цитадели в целости и сохранности. О сгоревшем зернохранилище Амрит в эти минуты даже не думал. Проблем хватало и без того. Сейчас самое главное — встретиться с Верховным жрецом. А уж он-то точно придумает, как выбраться из этой незавидной ситуации.
Амрит уже почти достиг заветного проулка, когда впереди показался свет от огней. Воин замер, крепко сжав древко копья. Он так сильно вжался в стену дома, будто пытался срастись с ней. Сердце стало гулко отбивать ускоренный ритм. На дороге показались люди. Двое. Полностью обнаженные, с горящими факелами в руках. Пламя освещало их суровые лица и плясало в глазах, предавая безумный вид. Амрит похолодел.
«Это они. Сторонники Панишвара».
Их разделяло около пятидесяти локтей. До проулка же оставалось пройти еще пару домов. Люди, меж тем, медленно приближались к тому месту, где затаился Амрит. Воин размышлял лишь долю секунды. Он решил рискнуть. Не отходя от стены, стал осторожно продвигаться вперед, не сводя взгляда с последователей свинопаса. В том, что эти, безумного вида, ночные гости являются людьми Панишвара, он не сомневался ни на миг. До ушей воина уже начали долетать слова их разговора.
— Почему мы не врываемся в дома? — спросил один.
— А зачем? — поинтересовался в ответ второй.
— Там наверняка прячутся грешники. Стоит принудить их к покаянию.
— Незачем силы и время тратить, — отрезал его спутник, — когда у них закончится пища, они сами выползут к нам. К тому же силенки нам еще понадобятся.
— Это куда?
— А ты не знаешь? Шанкара ведь нет в городе. Панишвар велел приготовить ему достойный прием.
— Ты про того охотника?
— Да. Он заслужил кару больше остальных.
Амрит приблизился на опасное расстояние, когда, наконец, его нога шагнула во мрак сырого проулка. Подобно набедокурившей кошке, воин юркнул в спасительную тень.
— Эй, что это там? — услышал он возглас позади себя.
Амрит едва не сорвался на бег, чудом заставив себя осторожно ступать по влажной земле. Он видел, как к проулку приближается тусклый свет от факела, вырывая из темноты кусочек за кусочком.
— В чем дело?
— Я кого-то видел.
— Да? Наверное, просто кошка.
— Может быть. Но надо проверить.
Амрит замер. Он осознал, что не успеет без лишнего шума скрыться во мраке. Инстинктивно он поднял копье и застыл в ожидании. Ожидании неизбежного. Когда в пяти локтях от него появилось подозрительное бородатое лицо, освещенное факелом, воин размахнулся и метнул копье. На физиономии безумца промелькнуло изумление, когда бронзовый наконечник вспорол ему кожу на груди и застрял между ребер. С уст человека сорвался сдавленный хрип. Факел выскользнул из разжатых пальцев и упал на мостовую. Пламя соприкоснулось с маленькой лужей, издавая змеиное шипение. Дрожащими руками безумец потянулся к древку, пытаясь выдернуть копье, но, видимо, силы стремительно покидали его. Он так и не смог осуществить задуманное. Уже через секунду человек рухнул на колени и стал заваливаться на бок.
Гробовую тишину разорвал истошный вопль:
— А-А-А-А! Грешник здесь! Хватайте его! Хватайте и принудите к покаянию!
От этого оглушительного визга у Амрита душа ушла в пятки. Он хотел, было, вернуться за копьем, но тут увидел, что к проулку приближается второй безумец. Тот яростно размахивал факелом перед собой, словно пытался начертить в воздухе непонятные символы оберега. Подобно хлысту, он со свистом рассекал пространство впереди себя. Глаза вылезли из орбит. Рот оскалился, обнажая белые зубы, а волосы на бороде встали дыбом.
— Убейте его! — вопил безумец. — Убейте его!
Амрит не выдержал. Развернувшись к нему спиной, воин ринулся по проулку, что есть силы. Он слышал позади себя душераздирающие крики. Они будто бы подстегивали Амрита, заставляя бежать еще быстрее. Кожаные сандалии с чавкающим звуком перепрыгивали через лужи. Изо рта воина вырывалось громкое дыхание. По краям мельтешили окна и двери тесной застройки. Он то и дело натыкался плечами об углы зданий, оставляя на коже саднящие ушибы. Позади же продолжал завывать безумец, рассекая факелом воздух перед собой.
— Покарай его, демон! Убей его!
«Надеюсь, его не услышат. Надеюсь, не услышат!».
Дыхание Амрита участилось, но он не сбавлял хода. Вопли за его спиной стали чуть менее громкими. Не останавливаясь, воин бросил косой взгляд через плечо. Безумец начинал отставать и выдыхаться. Он уже не так быстро перебирал ногами. Из горла вырывался кашель. Однако воин не останавливался, а продолжал бежать по проулку, до тех пор, пока безумец не остался далеко позади. При этом он продолжал орать Амриту вслед, несмотря на прерывающий голос кашель. Впереди показался силуэт восточной стены. Следом Амрит увидел и окончание проулка. Не сбавляя хода, он завернул за угол и только тогда позволил себе остановиться и перевести дух. Слегка наклонившись, воин оперся руками о колени. Пот градом стекал со лба. В висках стучали молотки. Из легких вырывалось тяжелое дыхание. Никогда еще в своей жизни он так быстро не бегал. Амрит даже горько усмехнулся.
«Во, дела… я еще и копье потерял».
Он глянул перед собой. Впереди виднелась узкая дорога, окутанная ночным мраком. Она шла вдоль стены и выходила к восточным воротам Цитадели. По правую сторону стояли дома местных жителей. Их стенки плотно прилегали друг к другу. Отдышавшись, Амрит прислушался. Где-то вдалеке продолжал завывать безумец, но, похоже, он прекратил преследование. Впереди же путь никто не преграждал. Во всяком случае, пока.
«Не буду ждать, пока заявится еще кто-нибудь. Копья-то уже нет».
Выдохнув, Амрит выпрямился и, на слегка дрожащих ногах, продолжил путь по ночному городу, внимательно вслушиваясь в окружающие звуки. Он старался преодолеть остаток пути, как можно скорее. Ведь на узкой восточной улочке негде было спрятаться. Слева стена. Справа хижины. И что-то подсказывало ему — все двери плотно закрыты на засов. И ему не откроют, даже если хорошенько постучаться. Стараясь ступать осторожно, дабы не шуметь, он продолжал движение, пристально вглядываясь перед собой. И лишь одна мысль немного успокаивала его в этот момент — огромный демон на эту улочку просто не поместится. Так, что худшее, что может его ожидать — встреча с очередным безумным последователем Панишвара.
«Этот странный хозяин свинофермы мне никогда не нравился».
Послышался плач младенца, доносящийся из-за стен одного из домов. Его жалобный крик резанул Амриту по ушам. Плач был приглушен, ибо проходил сквозь плотно закрытые деревянные ставни. Но его громкости хватало, чтобы на душе воина начали скрести кошки. Воин хотел остановиться и утешить ребенка, но не мог этого сделать. Физически не мог. Поэтому постарался спешно преодолеть этот участок пути, мысленно пообещав себе вернуться. Хоть в глубине души и понимал, что неизвестно, сможет ли он выполнить это обещание.
Когда плач младенца затих позади, впереди показался просвет. Улочка выходила на открытое пространство. Восточная стена продолжала простираться вперед и вдалеке плавно переходила в южную. По правую руку на холме возвышалась Цитадель. Что-то в ее облике не понравилось Амриту. Возле ворот не горели факелы. Крепость стояла в полной темноте. Силуэт укреплений мрачно и уныло выделялся на фоне ночного неба, окутанного плотной пеленой облаков. Воину показалось, что стены Цитадели покрывает осязаемый мрак. Словно на кирпичную кладку пролили целое море черного дегтя. Амрит моргнул, стараясь прогнать наваждение, но оно не исчезло. Внезапно воину расхотелось идти туда. Возникло дикое желание бросить все, развернуться и покинуть Мохенджо-Даро. Этот город изменился. Стал чужим. Он таил в себе угрозу. Страх и смерть. Амрит чувствовал это. Чувствовал каждой клеточкой своего тела.
«Мне нужно встретиться с Верховным жрецом, — мысленно проговорил Амрит, решительно поборов искушение развернуться, — иначе ради чего я проделал весь этот путь?».
Взяв себя в руки, воин вышел на открытое пространство перед Цитаделью и оглянулся по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, он побежал, стараясь быстрее пересечь местность и взобраться на возвышенность. На лбу вновь выступила испарина. Сердцебиение участилось. Стены приближались невероятно медленно, хотя ему казалось, что он бежит на максимально возможной скорости. Однако Амриту удалось без происшествий добраться до восточных ворот крепости. Ни безумцы Панишвара, ни демон его, вроде, не заметили. Запыхавшись от подъема на холм, Амрит подбежал к деревянным створкам. Те оказались закрытыми. Воина это не особо удивило, учитывая то, что по городу рыскают последователи помутившегося рассудком свинопаса, да бродит страшный зверь. Сжав ладонь в кулак, он осторожно постучал, стараясь сильно не шуметь. По ту сторону раздался тихий шорох.
Спустя несколько томительных мгновений, Амрит услышал осторожный голос.
— Кто там?
— Гонец от Шанкара, — протараторил воин, озираясь. Чем дольше он стоял на открытом пространстве, тем больше нервничал. Словно его, полностью обнаженного, выставили на всеобщее обозрение.
— От охотника из Сарасвати? — уточнил голос.
— Да, — нетерпеливо буркнул Амрит.
— Сейчас открою! Верховный жрец Чудамани с нетерпением ждет известий.
— Неужели? — проворчал Амрит, но звук его голоса потонул в скрипе открываемой створки ворот.
Они разошлись не полностью, образуя лишь маленькую щель, в которую бочком мог протиснуться один человек. В ней показалось бледное лицо местного стражника.
— Заходи быстрее, — испуганно прошептал он.
Амрит не стал себя упрашивать и юркнул под защиту стен Цитадели. Ворота с гулом захлопнулись, оставляя по ту сторону мрачный и враждебный мир.
***
— Он в здании школы, — пробормотал стражник, — проводить?
— Не надо, — тихо ответил Амрит, во все глаза рассматривая то, что осталось от здания зернохранилища, — я сам найду дорогу.
***
Чудамани сидел в зале для занятий школы жрецов. Возле него на столе догорала терракотовая лампа, освещая тусклым светом его бледное и осунувшееся лицо. Невидящий взор Верховного жреца был устремлен во мрак помещения. Там, где виднелись силуэты пустых столов, за которыми в обычное время занимались ученики. Он не заметил, как в проеме появилась чья-то тень. И только когда Амрит вежливо кашлянул в кулак, Чудамани медленно перевел отсутствующий взгляд на воина.
— Ваша Светлость, — тот почтительно поклонился.
— Кто ты? — вяло поинтересовался Верховный жрец.
— Амрит, Ваша Светлость.
— Амрит?
Воина начинал беспокоить безжизненный тон Верховного жреца.
— Да, Ваша Светлость. Я из отряда командира Балдева.
Чудамани нахмурил лоб, пытаясь вспомнить это имя.
— Хмм.
Амрит решил подсказать:
— Мы отправились в долину Сарасвати больше недели назад вместе с охотником Шанкаром, дабы выследить зверя.
Глаза Верховного жреца немного прояснились. Лоб разгладился от морщин. Однако голос оставался сухим и безжизненным.
— А-а-а, вспомнил. Точно, — он махнул указательным пальцем. — Дайте угадаю. Демона вы не нашли.
Амрит промолчал.
Тонкие губы Верховного жреца подернула горькая усмешка:
— Ну, конечно. Не нашли.
— Видение господина Девадата оказалось ложным?
— Не было никакого видения, — отмахнулся Верховный жрец.
Амрит вздрогнул.
«Выходит, мои подозрения оказались верными».
— Что же произошло? — с тревогой в голосе, поинтересовался он.
Чудамани ответил не сразу. Какое-то время он наблюдал, как догорает пламя в терракотовой лампе. Наконец, он заговорил. Его тон продолжал оставаться сухим и безжизненным.
— Не было никакого видения, — повторил Верховный жрец, — демон просто использовал Девадата, чтобы выманить вас из города.
— Но зачем? — изумился Амрит.
Чудамани пожал плечами:
— Видимо, чтобы проще было расправиться с зернохранилищем, обрекая нас на голодную смерть.
— По улицам ходят безумцы Панишвара…
— Да, я знаю.
— Они говорят о грехах и покаянии…
— Девадат рассказал и об этом, — прервал его Чудамани и посмотрел воину в глаза, — он говорит, что демон пришел, дабы восстановить равновесие, которое мы нарушили.
— Равновесие? — непонимающе переспросил Амрит. — И как мы его нарушили?
Вновь вялая улыбка подернула губы Верховного жреца:
— Слишком злоупотребили, принимая дары от Богини-матери. Вырубка леса. Охота… Шанкар не говорил тебе об исчезновении диких зубров?
Амрит ошарашено покачал головой.
Чудамани хмыкнул и отвернулся:
— Девадат считает, что демон — это посланник богов, который должен принести равновесие.
— Это он вам все рассказал?
— Да. В тот же день, когда сгорело зернохранилище. Мы с ним побеседовали по душам. Еще разок. Теперь в храмовой темнице уже трое заключенных. Растет население, — тут Чудамани осекся, — точнее, двое. Брасида больше нет.
Амрит опешил:
— Кузнеца? Что с ним стало?
— Наложил на себя руки, — выдохнул Верховный жрец.
— О, Богиня-мать, спаси нас… — прошептал Амрит.
— Не думаю, что она захочет это делать, — угрюмо подметил Чудамани.
— Но откуда бывший жрец все это знает?
— Демон говорит его устами.
— И вы верите в это?! — выпучив глаза, воскликнул Амрит.
— Сейчас это неважно, — глухо ответил Чудамани, — важно то, что нам всем грозит смерть. От голода или когтей чудовища. Нам не выбраться отсюда без посторонней помощи.
Внезапно Верховный жрец вздрогнул и обернулся к воину:
— Как ты пробрался через город?
— Каран подсказал.
— Каран?
— Мальчик. Он живет по соседству с домом охотника, — пояснил Амрит, — посоветовал мне двигаться проулками и избегать открытых мест.
— Мудро. Не встретил демона?
Воин покачал головой:
— Нет. Только парочку безумцев Панишвара.
— Они заполонили Мохенджо-Даро, как крысы амбар. Мы пытались делать вылазки за едой, но никто не возвращался. — проронил Чудамани.
Амрит чувствовал, как его кожа холодеет с каждым новым словом, сорвавшимся с уст Верховного жреца.
Внезапно Чудамани слегка оживился:
— Значит, отряд Шанкара скоро будет здесь?
— Не уверен, — огорчил его Амрит.
— Почему?
— Охотник ранен. Ему придется подождать, пока он сможет двинуться в обратный путь.
— Ранен? Как?
— Во время охоты на демона он наткнулся на синха, — пояснил Амрит.
— И когда ждать его возвращения?
— Думаю, через неделю.
— Но почему так долго?! — повысил голос Чудамани, с досадой ударив кулаком по столу. Терракотовая лампа подпрыгнула и зазвенела. — Неужели его раны настолько серьезные?
— Дело не только в ранах господина Шанкара.
— А в чем еще?
— Люди покидают долину Сарасвати. Нашим воинам придется их сопровождать…
— Постой-постой, — перебил Чудамани, — покидают?
— Да.
— Но почему?! Неужели… — страшная догадка промелькнула в голове у Верховного жреца.
По тому, как потупил взор Амрит, Чудамани понял, что она верна.
Верховный жрец рассмеялся. И этот смех походил на тихий истерический хохот.
— Поверить не могу. Просто поверить не могу.
Амрит молчал, ибо не знал, что ответить. Огонь в терракотовой лампе догорел окончательно, погружая зал для учебы в кромешный мрак. Чудамани прекратил смеяться и отрешенно уставился в окно. Там, чудь поодаль, виднелось здание бань. Бассейн с чистой водой сильно обмелел — слишком много пришлось вылить в попытках потушить пожар в зернохранилище.
— Устраивайся поудобнее, воин, — произнес Верховный жрец голосом, от которого у Амрита мурашки пошли по спине, — нам предстоит долгая и страшная неделя. Кто знает, быть может, демон смилостивится и прервет наши мучения.