Переход из долины Сарасвати в Мохенджо-Даро занял неделю. И он был отягощен не только трудностями пути. Каждый день Шанкар, движущийся впереди колонны вместе с Балдевом, ловил себя на мысли, что они так и не встретили гонца, посланного в город. А ведь по всем расчетам они уже должны были повстречаться. Охотник ясно наказал, что Амрит обязан вернуться с донесением об успешном выполнении задания. Но сутки сменялись на другие, а воин так и не появлялся. Шанкар ощущал жжение в груди. И он никак не мог определить от чего. От ран, продолжавших приносить неудобства, или от чувства тревоги.
«С ним что-то случилось. Я уверен в этом. С ним что-то случилось. Быть может, он и вовсе не добрался до Мохенджо-Даро?».
Их процессия уже вступила в полосу джунглей, а Амрит так и не объявился.
Ход сильно замедляли телеги, до отказа набитые мешками с зерном. Со стороны эти запасы казались внушительными, но охотник понимал, что сие впечатление обманчиво. Для того, чтобы прокормить огромный город надолго их не хватит. Шанкар нервно покусывал нижнюю губу. Какой бы ни была опасность, исходившая от злобного демона, страх перед голодной смертью не отпускал до конца. Тревога усилилась, когда долина Сарасвати полностью исчезла из виду, и теперь к ним со всех сторон подступала зеленая стена джунглей. Воины, окружившие людей и обоз живым кольцом, ощущали тревогу. Она передавалась от одного к другому, подобно заразной хвори. Все опасливо озирались по сторонам, поглядывая на джунгли. Хуже всего становилось ночью. Когда каждая лиана принималась за ядовитых змей, готовых совершить смертельный бросок. А искривленные ветви салов — за когти чудовища, нависшего над головами, способного проглотить тебя в один миг. Костров на привалах не разжигали. Это был приказ Шанкара. Охотник сознавал, что идет на риск. Огонь отпугивал ночных хищников. Однако он боялся, что пламя привлечет внимание кое-кого пострашнее, чем голодный синха. Несколько раз часовые докладывали, как видели в ночи странные огоньки, блуждающие между стволов в отдалении. Воины понимали, что это, скорее всего, стая шакалов. Выслеживают слабых жертв. Но постоянное чувство опасности, отсутствие света и усталость заставляли их видеть то, чего они боялись узреть больше всего. И мелькающие огоньки в джунглях воспринимались за красные глаза безжалостного чудовища. Пусть это и противоречило здравому смыслу. В какой-то момент часовые, едва не поддавшись внезапному приступу паники, чуть было не бросились наутек. Но раздавшийся из леса протяжный вой и тявканье мгновенно отрезвило головы.
— Держите себя в руках, — твердо потребовал Шанкар, хотя сам с трудом сохранял видимое спокойствие.
Люди начинали сильно уставать. Особенно женщины и дети, несмотря на то, что им отдали всех лошадей. Вода подходила к концу. Ее впритык хватит до конца пути. И то только в том случае, если не задерживаться.
Глядя на изможденные тяжелым переходом лица людей, охотник надеялся, что у них хватит сил дойти до Мохенджо-Даро, никого не потеряв по пути.
Его взор сместился в сторону джунглей. Маленькие блестящие огоньки в эту ночь придвинулись чуть ближе. Шанкар хмыкнул. Они знали, что силы многих на исходе. Стоит кому-то отделиться от группы, и тогда они всей стаей набросятся на несчастного, погружая свои острые зубы в мягкую плоть. А со стаей голодных шакалов, вкусивших крови, справиться не так просто, как кажется.
— Далеко еще? — услышал он знакомый хрипловатый голос позади себя.
Охотник обернулся.
Абхе стояла рядом и внимательно смотрела на него своими прекрасными черными глазами.
— Около двух дней, — ответил Шанкар.
— Они ведь не отстанут, да? — кивком указала она в сторону джунглей.
Словно в ответ на ее вопрос, из леса донеслось приглушенное тявканье.
— Шакалы не опасны, пока мы держимся вместе.
Абхе скрестила руки на груди и слегка поежилась. Ночь выдалась прохладной. На безоблачном небе сиял серебряный лик луны.
— Тогда что тебя тревожит?
Он бросил косой взгляд в сторону джунглей, где продолжали рыскать голодные шакалы, а затем коротко ответил:
— Много чего.
— Это ведь из-за гонца, да? Думаешь, что с ним что-то случилось?
Шанкар вздохнул:
— Возможно. Иначе мы бы давно его встретили.
Абхе не стала продолжать расспросы. Было очевидно, о чем думает охотник — гонца схватил демон. А если это так, то чудовище может находиться поблизости. И им всем грозит опасность, по сравнению с которой стая голодных шакалов всего лишь свора непослушных щенят.
— Поспи, — бросил Шанкар, — скоро двинемся в путь.
— Что ему нужно от нас?
— Не знаю, — он сокрушенно покачал головой.
Вдали вновь взвыли шакалы.
Охотник обернулся к Абхе. Ту пробивала легкая дрожь.
— Почему ты не спишь?
Она нервно пожала плечами:
— Не хочу.
Он подошел к ней и обнял. Абхе прильнула к его груди, чувствуя, как начинает согреваться от тепла его тела. Они больше не разговаривали в ту ночь. Только вслушивались в звуки дикой природы, которыми были заполнены ночные джунгли. Голоса стаи шакалов действовали удручающе. Однако они уже смирились. Смирились с тем, что старая жизнь ушла… Ушла навсегда. Но страх перед будущим… перед неизвестностью, затаившейся впереди, заставлял их сердца биться быстрее.
***
Когда на рассвете следующего дня джунгли по обе стороны дороги начали редеть, а впереди на горизонте показались знакомые стены, все выдохнули с облегчением. Путь от долины Сарасвати до Мохенджо-Даро оказался чрезвычайно трудным и изнуряющим. И не только из-за длительности перехода, да жаркого дневного солнца. Люди испытывали постоянное напряжение и чувство тревоги. Поэтому вид показавшихся вдали укреплений внушали успокоение и надежду на скорый отдых.
Шанкар разделял общее воодушевление, которое, казалось, придало людям дополнительных сил на последнем отрезке пути. Однако мысли о пропавшем гонце омрачали его. Пока процессия двигалась через джунгли, охотник то и дело осматривал обочины дороги, пытаясь найти следы Амрита. Он логично предположил, что если того убил демон или утащил в лес какой-нибудь зверь, то на грунте обязаны были остаться следы. Его или лошади. Следы борьбы или крови. Шанкар специально шел впереди, дабы вовремя успеть заметить их, пока идущие следом жители долины не затоптали все своими ногами, да колесами телег. Однако ничего похожего на следы присутствия Амрита охотнику обнаружить не удалось.
«Значит ли это, что гонец сумел-таки добраться до города? И если так, то почему не вернулся обратно? Его задержали?».
Шанкар пытался заставить себя прекратить гадать. Все равно скоро они окажутся в Мохенджо-Даро, и все вопросы разрешатся сами собой. Но тревожные мысли продолжали витать в голове, подобно осиному гнезду, в которое засунули палку. И жалили они не менее остро, чем обитатели того самого гнезда. Чем ближе становились стены города, тем больше крепло плохое предчувствие. Когда же его пытливый взор заметил едва уловимые клубки светлого дыма, поднимающиеся к безоблачному небу, напряжение стало лишь сильнее.
— Наконец-то мы сможем немного отдохнуть, — с облегчением сказал Балдев. Его лоб блестел от пота.
— Угум, — натянуто буркнул охотник, пристально смотря в сторону Мохенджо-Даро.
— Это он, да? — с нескрываемым любопытством поинтересовалась Абхе.
Она поравнялась с ними и теперь шла по правую руку от Шанкара.
— Да, это он, — улыбнувшись, подтвердил Балдев, — скоро я наемся до отвала и растянусь на соломенной циновке. А большего мне и не надо.
Абхе хмыкнула. Она тоже была не прочь вздремнуть. Сон под открытым небом оказался для нее проблемой. Постоянно прерывался, а порой и не шел совсем. Под глазами девушки появились небольшие круги. Шанкар подметил про себя, что они не так уж сильно и портят ее.
«Ей просто нужно поспать».
Когда от восточных ворот их стали разделять пара десятков локтей, охотник велел процессии остановиться.
Люди встали, с сомнением и легком замешательством посматривая на Шанкара.
— Почему мы остановились? — недовольно буркнул Балдев. — Я отдохнуть хочу.
— Тихо, — прошептал охотник, пристально вслушиваясь и осматривая городские стены.
Балдев, наблюдая за реакцией Шанкара, также напряг слух. Однако ничего различить не сумел.
— Ничего не слышу, — недоуменно произнес он.
— Вот именно, — кивнул охотник, — и я ничего не слышу.
— Ну и что? — все еще непонимающе спросил Балдев.
— А то, — Шанкар обернулся к нему, — что огромный город стоит в тишине, словно мертвый.
До воина, наконец, дошел смысл слов охотника. Теперь и он осознал, что безмолвие, покрывшее Мохенджо-Даро, выглядит подозрительно. Ведь это так не свойственно городу с большим населением.
— К тому же, — добавил охотник, — я видел странный дым на подходе. Что-то не так.
— Как поступим?
— Собирай людей, — молвил Шанкар, продолжая пристально смотреть на ворота, распахнутые настежь, — пойдем на разведку. Жители пусть остаются на месте.
— Понял, — сказал Балдев. Сонливость и усталость как рукой сняло. На лице воина застыло выражение крайней озабоченности.
— Я пойду с вами, — произнесла Абхе.
— Нет! — резко бросил Шанкар.
— Но…
— Никаких «но»! — охотник развернулся и схватил ее за запястье. Слишком сильно. Абхе зашипела. — Ты остаешься с обозом, и это не обсуждается!
— Шанкар, больно!
Он вздрогнул и ослабил хватку, однако руки не отпустил. Охотник заглянул девушке прямо в глаза.
— Прости. Но пока мы не разведаем, что, да как, заходить в город опасно.
Она пристально посмотрела на него, а затем, хмыкнув, спросила:
— Волнуешься за меня?
Несмотря на тревогу, бьющую через край, Шанкар почувствовал, что краснеет.
— Да, — выдавил он.
— Ладно, — ее губы разошлись в довольной ухмылке. В ней сквозила легкая насмешка. — Уговорил.
Он кивнул, сделав вид, что не заметил:
— Хорошо.
— Шанкар?
— Да?
— Руку отпустишь?
Охотник недоуменно посмотрел вниз. Только сейчас он увидел, что до сих пор сжимает в своей ладони запястье Абхе.
— Да, конечно, — спохватился он, разжимая пальцы.
Дочь старосты интенсивными движениями начала растирать руку чуть выше кисти. При этом продолжая ухмыляться.
— А ты приклеился ко мне, как комар к смоле.
Шанкар уже хотел ответить на очередную колкость, но не успел.
Прямо из городских ворот на него выбежал обнаженный человек, размахивающий в воздухе чем-то наподобие дубинки. Охотник не сумел рассмотреть, что именно это было. Он едва успел уклониться, когда предмет со свистом рассек воздух в том месте, где мгновением ранее находилась его голова.
— Грешники! — донесся до его слуха пронзительный крик.
Шанкар отпрянул и поднял взор. Краем глаза он заметил, как Абхе резко отпрыгнула в сторону. В ее черных глазах читалось удивление и легкий испуг. Только после этого он сумел отчетливо разглядеть нападавшего. Загорелый и бородатый, с проплешиной на голове. Солнечные лучи отражались от его лысины, словно от серебра. Серые, налитые кровью, глаза метали молнии и горели безумным огнем. Рот, обрамленный тонкими губами, растянулся в зверином оскале, обнажая белые зубы.
— Грешники! — вновь завопил безумец, опять замахиваясь подобием дубинки.
Теперь охотник смог рассмотреть, чем вооружен его враг. Факел. Обычный потухший факел. Но безумец так неистово размахивал им перед собой, что тот легко мог сыграть подобие увесистой дубинки.
— Эй, что у вас там происходит? — послышался встревоженный голос Балдева.
— Назад! — крикнул Шанкар, обращаясь к Абхе, игнорируя возглас воина.
Он не видел, выполнила ли девушка его приказ, ибо безумец не оставил ему времени, яростно набросившись с факелом в руках. Охотник вскинул копье перед собой, принимая удар на черенок. Тот оказался такой силы, что оружие задрожало. На какое-то мгновение Шанкар даже испугался, что копье просто сломается. Не давая ему времени опомниться, безумец ударил еще раз. И еще. Он не останавливался. Не давал охотнику возможности направить острие копья в свою сторону. Шанкар чувствовал, что черенок вот-вот пойдет трещинами. Безумец, словно понимая это, продолжал без устали наносить град яростных ударов. Из его глаз летели искры. Он рычал, словно потревоженный медведь. Изо рта текла слюна. Шанкар начал медленно отходить, продолжая заслоняться копьем. Видя, что охотник отступает, безумец усилил натиск. Рука, размахивающая факелом, будто не знала усталости. Шанкар впервые видел такую слепую яростную напористость. Позади раздались спешные шаги. На помощь ему бежали воины Балдева, оправившиеся от внезапного нападения. Однако оружие сломалось раньше, чем те успели к месту схватки. Черенок треснул, и в руках Шанкара осталось по две половины копья. Бронзовый наконечник в левой, и бесполезная деревяшка — в правой. Увидев плоды своих атак, безумец торжествующе взревел и занес руку для нового, рокового, удара, целясь охотнику в голову. Шанкар медлить не стал. Когда потухший факел начал стремительно опускаться ему навстречу, он выбросил бесполезный черенок и перехватил руку противника в районе запястья. Не давая тому времени опомниться, охотник вонзил бронзовый наконечник безумцу под ребра. Тот взвыл и дернулся, пытаясь отскочить, но Шанкар держал его крепко. Резко выдернув сталь из плоти врага, он нанес новый удар. На этот раз в шею. Вой безумца быстро оборвался, переходя в несвязное булькание. Факел выпал из разжавшихся пальцев и упал на грунтовую дорогу. Следом лицом вниз рухнул и его хозяин, обагряя землю своей кровью.
Тяжело дыша, Шанкар сделал шаг назад. Он продолжал изумленно таращиться на тело поверженного врага. Из-под него уже показалась красноватая лужица.
— Проклятие, что это такое?! — воскликнул Балдев, подбегая к месту боя в сопровождении двух воинов.
— Я не знаю, — отдышавшись, произнес Шанкар, — безумие какое-то.
Он поискал глазами Абхе. Та стояла в пяти локтях от него и во все глаза смотрела на неподвижное тело. Она была взволнована, но первоначальный испуг исчез, сменившись на любопытство. Охотник восхитился ее выдержке.
— Кто это? — продолжал задавать вопросы Балдев, изумленно рассматривая безумца. — Почему он без одежды? Зачем напал на нас?
— Балдев, — раздраженно позвал Шанкар.
— Да? — тот поднял на охотника взор.
— Мне-то откуда знать?!
Тот виновато пожал плечами:
— Да я просто так… мысли вслух.
Шанкар поморщился и на секунду воздел лицо к небу:
— О, Богиня-мать, да что же происходит на этой земле?!
В этот момент со стороны ворот послышался гул. Гул множества голосов, к которому прибавился топот огромного числа ног. Крики, так похожие на вопли поверженного безумца, разорвали гнетущую тишину.
Балдев испуганно покосился в сторону въезда в город:
— Это еще что?!
— В кольцо! — быстро скомандовал Шанкар.
Воин, спохватившись, отдал приказ.
— Мне нужно копье, — процедил охотник.
Балдев виновато взглянул на него:
— Простите, но лишнего нет.
Шанкар издал злобный рык и ругнулся, снимая лук с плеча.
Крики и топот усилились. Они стремительно приближались. Еще немного, и толпа беснующихся людей покажется в проеме городских ворот.
Охотник вновь взглянул на Абхе. Та продолжала стоять в пяти локтях от него, растерянно глядя в сторону Мохенджо-Даро.
— Эй! — крикнул Шанкар. — Ты, что, с ума сошла?! Немедленно за кольцо!
Звук его голоса привел ее в чувство. Сорвавшись с места, она побежала к обозу за спины воинов. Шанкар тут же последовал за ней. Без копья в первых рядах делать нечего.
— Плотнее! — бросил он Балдеву.
Тот, молча, кивнул.
— Слезайте с лошадей! — крикнул охотник, обращаясь к женщинам и детям. — Все за кольцо!
— А что делать с лошадьми? — бросил через плечо Балдев.
— Ничего.
— Но их могут убить!
— Могут. Но мы уже в конце пути. Сейчас они без надобности.
Дети плакали. Матери пытались утешить их, прижимая к груди и защищая от угрозы своими телами. Зебу, запряженные в телеги с зерном, тревожно мычали и били копытами по земле.
Шанкар залез на одну из передних телег. Отсюда ему была хорошо видна дорога, ведущая к восточным воротам. Судя по крикам и грохоту, толпа должна появиться через несколько мгновений. Рука инстинктивно прикоснулась к поясу, где висел длинный медный кинжал. Однако пальцы Шанкара не нащупали его. Охотник быстро метнул взор вниз — тот и вправду отсутствовал. Пытливые глаза заметались по округе в поисках оружия.
«Я что, его обронил?! Где?».
Пропажа, однако, нашлась почти сразу. Шанкар увидел, как сталь угрожающе переливается в руке Абхе.
— Ты что удумала?
— Предлагаешь мне защищаться голыми руками?! — возмутилась она, стрельнув глазами.
— Защиту предоставь нам.
— Я неплохо умею владеть кинжалом, — парировала она.
— Откуда?
— Отец научил, пока не спился.
— Лучше иди к Нараяну и…
Он не успел договорить. Целая толпа обнаженных людей, вооруженная подобием деревянных дубинок, показалась в проеме городских ворот.
— Проклятие! — ругнулся Шанкар, доставая стрелу из колчана и примеряя ее к тетиве.