- Мое имя из этой книги, - грустно сказал мальчик. - Правда, Санчо Панса мне не нравится...
- Ты больше похож на Дон Кихота. Сейчас у тебя был бой с ветряными мельницами, - сказала Рита. - Ты принял снежок за камень.
- Ветряные мельницы... - вздохнул Санчо, прикладывая снег к носу. Нет хлебного дерева - его лист исцеляет раны.
- У нас кровь останавливает лист подорожника. У вас растет подорожник?
- По-до-рож-ни-к?
Они шли по зимнему городу и время от времени переговаривались. Мимо мчались машины. Шли люди. Проплывали витрины магазинов. Снегоуборочная машина неутомимо сгребала снег железными руками.
- Давай-давай! - засмеялась Рита.
- Давай-давай! - повторил Санчо и, забыв про горящий нос, повторил руками движения машины.
- Интересно, за кого принял бы Дон Кихот эту машину, если ветряная мельница показалась ему злым волшебником? - спросила девочка.
Санчо внимательно посмотрел на свою спутницу и ничего не сказал.
Через несколько домов он спросил:
- Какое дело у твоего Па?
Этот вопрос поставил Риту в затруднение.
- Дело?.. У него нет дела... То есть у него работа.
- У моего Па тоже нет своего дела... Он служит в компании.
- В компании капиталистов? - спросила Рита.
- В банановой компании. Ты любишь манго? Сок...
- Очень! - воскликнула девочка.
- Манго тоже продает компания.
Сказав это, Санчо задумался. Потом он повернулся к своей соседке по парте и сказал:
- А мой дедушка был банджистом. Он погиб.
И, заметив, что Рита непонимающе смотрит на него, Санчо прижал к животу портфель и, перебирая воображаемые струны, запел незнакомую песенку, которую пел когда-то его дед:
Шаги перемешаны с пылью,
И солнце пылает, как медь.
У пальмы зеленые крылья,
Но пальма не может взлететь.
Припасть к этой зелени мне бы,
Забыться на десять минут;
Меня по лазурному небу
Зеленые крылья несут.
Эта песня прилетела в мирный город из тревожного военного времени, когда рвались бомбы и горела земля. И хотя Санчо пел ее на родном языке и Рита не поняла ни слова, ей почему-то стало жаль дедушку-музыканта, который не вернулся с войны.
- Почему он погиб, - спросила Рита, - если он играл на банджо?
- Он играл и пел против хунта... Хунта не любил Хуан-Мария... Фашисты стреляли...
Некоторое время ребята шли молча, как бы прислушиваясь к мелодии солдатской песни: "У пальмы зеленые крылья, но пальма не может взлететь..."
Неожиданно перед ними возник старинный дом с тяжелым балконом, который на своих плечах держали два каменных бородача.
- Мой дом, - сказала Рита и, кивнув на булочную, пошутила: - Наше хлебное дерево! Понюхай, как оно пахнет.
Санчо втянул в себя запах теплого хлеба и сказал:
- Вкусно! А наше хлебное дерево пахнет... травой.
- Теперь я провожу тебя домой, а то ты заблудишься.
- Но ты же... сеньорита, - запротестовал Санчо, забыв, что следует сказать "девочка".
- Я твой товарищ! - сказала Рита. - А когда товарищи, неважно девочка или мальчик.
- Очень важно - сеньорита или сеньор, - не согласился с ней Санчо.
- Дай твой портфель, - скомандовала Рита, - и потри уши, а то они у тебя совсем замерзнут.
Пошел редкий бесшумный снег. И Санчо, который никогда в жизни не видел падающего снега, остановился и стал смотреть.
- Белый, тихий дождь, - сказал он.
Рита протянула руку в варежке и поймала "белую дождинку".
- Смотри! - Она поднесла руку к самым глазам мальчика.
Санчо наклонился и увидел звездочку. Казалось, изумительный мастер тонким резцом вырезал ее из сверкающего камня. Мальчик сощурил глаза звездочка увеличилась, он увидел тончайшие узоры, которые строго симметрично располагались в лучах снежинки. Санчо оторвал глаза от снежинки и посмотрел на Риту. И ему показалось, что его новая подруга сама создает это удивительное чудо: звезду-снежинку.
- Что это значит, Санчо Родригес?! Ты приезжаешь в чужую страну, идешь в чужой колледж и в первый же день возвращаешься домой... с разбитым носом!