Глава 35
Штаб-квартира Стражи. Центральное управление.
Южный округ Адентона. Три месяца назад.
Генерал-полковник Архипов прибыл в штаб-квартиру Центрального Управления Стражи Доминионов уже почти ночью. Два часа назад ему позвонил личный помощник главы Службы и сказал, что генерал-полковник Берест Алексей Дмитриевич ждет его у себя сегодня вечером.
Глава Стражи был личностью незаурядной и сильной. Волевой, расчетливый и абсолютно не утруждающий себя такими понятиями как нравственность, гуманизм, сопереживание для кого-то в отдельности, но всю жизнь, посвятивший заботе о людях в целом, особенно населяющих территорию Содружества. Безопасности, комфорту, процветанию. За его сорок лет службы в Управлении, из которых последние пятнадцать он провел, как ее глава, Стража стала главным силовым формированием в государстве, без которого не решалась ни одна проблема, ни внутренняя, ни внешняя, несмотря на то, что Стража была самой молодой службой и самой малочисленной по своему личному составу. Глава же Управления официально был приравнен в должности к министру, но на самом деле уже ни для кого не было секретом, что он стоит на ступень выше остальных и имеет непосредственное и значительное влияние на главу государства.
К тому же генерал-полковник имел шестой уровень как страж, что не соответствовало ни его званию, ни должности по градации Службы, но на это уже никто не обращал внимания. Доказывать главе Управления уже очень давно ничего не было нужно.
Для Архипова Берест Алексей Дмитриевич был личным наставником еще со времен училища. Когда-то генерал взял под свое крыло многообещающего курсанта и вел его весь путь до звания генерал-майора и должности Главы Дранкурского Управления. Да и после не обделял своим вниманием и доверием.
— Добрый вечер, Кирилл, — генерал благодушно поприветствовал своего подопечного. — Мы с Эдиком уже ждем тебя.
— Добрый вечер, Алексей Дмитриевич, — поздоровался Архипов с начальством, коротко кивнул тому, кого большинство людей Службы знало, как Моршанина Николая Алексеевича. Впрочем, с такими методами работы, как у безопасника Управления, это не удивляло. — Я сел в аэрокапсулу, как только мне позвонил ваш секретарь. Если бы вы предупредили заранее, я был бы вовремя.
— Заранее было невозможно. Я не знал, когда вернется Эдик.
— И куда же уезжал Николай Алексеевич? — сухо поинтересовался Архипов, специально назвав коллегу вторым именем.
— Вы что-то не поделили между собой? — тут же уловил их настроение генерал.
Эдуард фыркнул.
— Кириллу не понравилось, что я без его ведома допросил одного из его подчиненных.
— С применением запрещенных веществ и неоднозначных приемов. Гронский между прочим не сявка подзаборная, а полковник Стражи и находился при исполнении своих непосредственных обязанностей. К тому же закрывал собой неизвестное излучение и не дал ему распространиться на других людей, которые еще неизвестно как отреагировали бы на подобный выплеск энергии.
— Поэтому я и посчитал этот момент удобным, пока он не пришел в себя. Тебя не было там в Макке. Ты видимо не все знаешь о своих сотрудниках. Я видел, как твой Гронский и Оленев постоянно общались. Уверен, что он знает о диске. Только не могу понять, как он обошел ранд. Он пробивает даже кодировку стражей.
— А ты не думал, что, если тебя не устраивает его правда, это не значит, что он тебе врет.
— Кирилл, почему ты выбрал именно Гронского на это задание? — вмешался опять генерал.
— Да потому что, он — лучший. И если кто и смог бы что-нибудь сделать в той ситуации, в которой мы оказались благодаря предательству Оленева, то только он.
— А кто узнал, что наш ученый муж — решит предать нас? — вставил свои пять копеек Темнов.
— Это не значит, что всех теперь надо равнять под одну гребенку.
— Мы работали над этой операцией без малого пять лет. Сколько было сил потрачено, ресурсов. Сколько мы людей потеряли. И все впустую. Без диска, без формул, расчетов и всей дополнительной информации эти камни, которые мы привезли из Макки ничего не стоят.
— Эдик, сейчас ты лукавишь, — теперь уже осадил генерал безопасника. — Иначе зачем Альгрен Лудин стал бы искать с тобой встречи?
— Альген Лудин? — удивленно поднял брови Архипов. — Глава службы безопасности Альтхама?
— Он самый, — кивнул головой Эдуард, — они засекли нашего человека, а именно твоего полковника вместе с Оленевым и решили, что они заодно. Вот и предъявили нам то, что мы влезли не в свое дело и обокрали их.
— И что теперь?
— Я сказал, что мы проводили свою спецоперацию и ничего не знаем об их сотрудничестве с Оленевым. Что это наш человек и он спелся с Вестлендом и теперь работает на них. А мы, мол, просто устраивали там облаву и ловили предателя.
— И Лудин поверил? — недоверчиво хмыкнул Архипов.
— Сделал вид, — ответил за Темнова Алексей Дмитриевич, — у них нет особого выбора. Они знают, что Руны у нас. Эдуард это и не скрывал. Но они не знают, что диск не у нас.
— Но он и не у них. И неизвестно успел отдать Оленев их своим нанимателям или он, например, у Гронского и тот ждет удобного случая, чтобы сделать это.
— Ты правда думаешь, что Гронский может работать на Вестленд? — уже более спокойно спросил Архипов.
Темнов пожал плечами.
— Исключать подобную возможность тоже нельзя. Я видел, как он постоянно крутился возле некого доктора Фернсби. А тот да будет тебе известно подопечный самого Эрвиндэра. А сейчас руководит научным центром, который принадлежит Берквиттам.
Кирилл Игоревич тяжело вздохнул и отвел глаза в сторону, обдумывая услышанное.
— Лудин предложил нам союз, — продолжил Эдуард, — В последнее время Вестленд чересчур закусил удила. Идут напролом, не считаясь ни с кем.
— Когда-то было по-другому? — усмехнулся Кирилл.
— Этот их союз с Оркли никому не нужен. Вестлендцы и так занимают лидирующие позиции чуть ли не во всех международных сообществах. Уже не говорю, что глава Комитета — вестлендец и они уже готовят новую кандидатуру.
— И что мы можем сделать? — Архипов подобрался, поочередно посмотрев сначала на одного собеседника, потом на другого.
— Лудин предложил план, — произнес Эдуард, когда генерал кивком показал на него, передавая право ответить, — скоро у нас предстоит рейд в Карьер, где мы должны получить Руны, которые договорились отдать сверам. Но Вестленд опьянев от своей вседозволенности попытается разрушить эту сделку. Они наймут наемников, нападут на Карьер, устроят там бойню и отберут Руны.
— Зачем? — ошарашенно переспросил Кирилл Игоревич. — Это же полный бред! Кто вообще поверит в эту чушь?
— Чем невероятнее чушь, тем легче в нее верить. А если еще все обставить правильно и преподнести мировой общественности на блюдечке с голубой каемочкой — то проглотят и не подавятся. Тем более обязательно найдется предатель, который перейдет на сторону Вестленда и поможет им совершить очередное бесчинство.
— Вы хотите подвести под это Гронского? — тяжело вздохнул Архипов.
— Ты должен обязательно отправить его в рейд.
— Он смог бы больше пользы принести Дранкуру будучи тем, кем сейчас является. В нем очень сильный и ранее ни у кого неотмеченный потенциал. Он яркий образец того самого активного носителя, за которыми будущее. Он мне нужен! Он нужен Страже Дранкура! Вы представляете сколько стражей совершенно иного уровня силы мы могли бы создать благодаря открывшимся возможностям Гронского!
— Лудин выдвинул условие. И Гронский меньшая цена, которую мы можем заплатить.
***
Георгий медленно провел рукой по ошейнику, нащупывая место, где находилась игла. Пока он был в тюрьме, у него хватило времени разобраться в принципе его воздействия на способности стража. Самое главное он понял, как его снять без конвоиров.
Неужели
— Ты за все ответишь, — Георгий стиснул зубы, поднимаясь на ноги. — И ни где-то там наверху. Перед неизвестным нам судьей. Здесь. Сейчас. Передо мной.
Архипов усмехнулся.
— Думаю не в этой жизни, Гронский.
Ярость душила, сжимала горло. Так, что сложно было дышать. Даже слова проталкивать сквозь нее было тяжело.
— Уверен и в этой мне хватит и времени, и сил.
Блокатор можно просто вырвать. Сильно резко рвануть, но не вверх, тогда сработает удерживающее кольцо, а в сторону, вместе с куском тела. Плата за свободу.
По спине потекла горячая жидкость. Боли Георгий не почувствовал. Сейчас было не до нее. В сознании уже четко выстроились шесть рисунков Искры силы.
Мы вряд ли можем предугадать, что с нами будет через какое-то время. И уже тем более в такой огромный промежуток как никогда. Я бы на вашем месте не отказывался от своих новых Искр.
— Спасибо Виктор, вы оказались правы!
Напитав их силой и сложив из них нечто наподобие тарана, Гронский ударил по генералу. Шесть контуров противника разлетелись от соприкосновения с чужой силой. И несмотря на то, что у Архипова осталось еще два, его отбросило в сторону и он потерял несколько мгновений, чтобы восстановить барьер. Этого хватило Георгию, чтобы выстроить еще пять стихийных рисунков и снова атаковать.
На этот раз генерала приложило ощутимее. Ударившись спиной, головой о стену, он сполз вниз на пол. На коже стали появляться контуры силы. Георгий не стал тратить время на восстановление всех шести рисунков, закрутил силу в небольшой вихрь и подцепив стол, стоящий рядом, запустил его в Архипова.
— Барьер! — услышал он приглушенный голос генерала и стол с треском упал рядом, развалившись на куски.
— Я не враг тебе, Гронский, — тяжело просипел Архипов, поднимаясь на ноги. Его правая рука висела плетью. На скуле кровоточила глубока царапина и вздувалась приличных размеров шишка.
— Не помню, чтобы вносил тебя в список своих друзей, — зло ответил Георгий и швырнул в него сразу четыре контура, которые наткнулись на барьеры генерала.
— Давай поговорим!
Георгий снова ударил. Генерал сдержал его удар, и тут же ударил сам. Контуры ударили по груди, выбивая воздух. Следующая атака получилась не такая сильная, но хватило, чтобы сбить генерала с ног. Гронский уже целился в голову, когда волна силы ударила по ногам и, почувствовав, как в колене что-то хрустнуло, он упал на пол. Перекатился и не вставая запустил в противника пучком силы. Архипова прижало к полу, и он никак не мог пробить чужие контуры.
Гронский тяжело поднялся на ноги и что было силы пнул обездвиженного генерала в живот, потом еще раз по ребрам. Сзади послышался шум. На развлечения времени не осталось.
Рисунки вставали один за другим, наполняясь силой.
— Я же сказал, что времени у меня хватит, — оскалился Гронский и ударил сгустком силы в генерала.
Тупой удар в плечо отбросил его от Архипова, сбил руку и энергия, которая должна была размазать врага по полу, ушла в сторону, выбила окно и раскрошила часть стены.
Георгий зло зарычал и начал создавать новый барьер, когда к нему подбежали охранники, повалили на пол, выкрутили руки назад. В плече отдалось острой болью. Щелкнули наручники. Вокруг генерала тоже суетились люди.
Гронского потащили на выход.
— Отставить, — донесся до него четкий приказ. — Я с ним еще не пообщался.
Архипову помогли встать на ноги. Выглядел он не очень. Георгий с удовольствием отметил, что его последний удар все же зацепил генерала и тот с трудом передвигал ноги, когда его довели до кушетки, на которой недавно лежал Георгий и помогли сесть.
— И что ты хочешь поведать миру, Гронский? Какую такую правду?
Ехидно поинтересовался Архипов, когда заключенного приковали наручниками к батарее под разбитым окном, так чтобы он не мог свободно двигаться и использовать способности.
Георгий скривил губы, но не ответил. Зверски болела шея. Кровоточило, простреленное плечо. И в отличие от генерала, которому вкололи несколько шприцов с обезболивающими ему никто не спешил оказывать медицинскую помощь.
Натужно закашлялся Архипов, положив руку на грудь.
— Ты меня и приложил! Давно я уже не чувствовал себя побитой собачонкой.
И Георгий почувствовал даже некое удовлетворение в его интонации.
Он же псих!
— Расскажешь про Руны, которые излучают незнакомую энергию? Или опять станешь говорить, как общался с Источником. О том, что к тебе в палату проник невидимый больше никому злодей и покалечил тебя? Что ты хочешь рассказать?
— Что тебе еще от меня надо? — устало спросил заключенный.
— У нас очень мало времени, Гронский. Сейчас за дверьми дежурили мои люди, но произошедшее трудно скрыть и скоро здесь будет гораздо больше народа. Ты видел этого альтхамца на суде?
Георгий неохотно кивнул. Общаться с Архиповым не было никаких моральных сил.
— Ты знаешь, кто он?
— Думаю, догадываюсь.
— И думаю правильно. Теперь Дранкур с Альтхамом союзники. И именно они стребовали твою голову, Гронский.
Георгий бросил ошарашенный взгляд на собеседника.
— Что-то я стал нарасхват в последнее время, — саркастически скривил он губы, — всем от меня чего-то нужно.
— Теперь, когда ты находился под прямым облучением Источника столько времени без защиты, смог взять Руны голыми руками и заявляешь, что можешь работать с другими Искрами также, как с основной, да. И альтхамцы теперь хотят не только твою голову. А всего целиком. Ты же знаешь их стремление быть везде первыми? Думаю, они очень хотят рассмотреть под микроскопом каждую твою клетку, чтобы понять из чего ты состоишь и почему у тебя такие способности.
— И этим перешли дорогу тебе, генерал, — зло фыркнул Георгий.
Но слова Архипова зацепили. Ведь что-то же хотел от него комендант Карьера. И вряд ли по своей воле разрешал своему подчиненному творить беспредел. За ним наблюдали, смотрели, что он может, изучали. Он и сам об этом не раз думал. А еще этот альтхамец в суде.
— Они очень ждут, Гронский, когда ты начнешь говорить. Про другие Руны и про Источник, в общем все то, что есть в протоколах твоих допросов. А потом объявят тебя невменяемым и отправят в закрытую лечебницу, приводить мозги в порядок. Где-нибудь в Альтхаме. Ведь не зря же сам будущий глава Комитета приехал на заседание. Понятно, что дело громкое и что в нем замешан его предшественник, но достаточно было бы и других влиятельных лордов, чтобы осчастливить своим присутствием. Как тебе такая перспектива? Провести остаток своей жизни в качестве материала для экспериментов?
Перед глазами возник образ Элфи Ноа, пристегнутого к узкой койке и стоящего рядом психопата, называющего себя ученым, со скальпелем в руках.
Альтхамцы. Они что-то знают обо мне. Шепот Рун. Мои проявившиеся способности. Татуировки. Сны. Это не последствия лекарств. И я не сумасшедший.
Георгий поднял глаза на напряженно сидящего генерала.
Что мне терять? Вряд ли я буду скучать по Карьеру. Архипов просто не понимает, то, что описал он ненамного хуже тех бетонных стен. А может и не хуже. Может у меня получится договориться с альтхамцами?
— Если ты просто признаешь свою вину и скажешь, что ты — агент Вестленда и по их заданию участвовал в нападении на Карьер, то тебе дадут срок и отправят назад. Когда шумиха уляжется, я найду способы его сократить.
— В обмен на мое сотрудничество. То есть препарировать меня будешь ты?
— Только на добровольной основе.
— Ты правда думаешь, что после всего, что ты сделал с моей жизнью, моей семьей, друзьями, я буду хоть как-то с тобой сотрудничать?!
От подступившей вновь ярости, Георгий рванул вперед. Плечо свело от боли. Он вернулся назад, чувствуя, как прилипшая к шее, спине рубаха дернулась, срывая успевшую засохнуть корку крови с раны. Он стиснул зубы.
— Никогда не зарекайся, Гронский. Ведь первую сделку я могу предложить тебе уже сейчас. Ты делаешь, то, о чем я тебе говорю, и Арсенин с Малешским не отправятся вслед за тобой.