Часы в безмолвной тишине, где лепетала лишь падшая листва, прошли невероятно быстро. За это промежуток времени снег окутал весь город, кой так манил в свои просторы.
Казалось бы, как это место может стать ещё оживлённее после выступления достопочтенной госпожи Шинкоку? На этот вопрос ответили глаза, что глядели на людей, кои в безудержной радости покидали свои минки да рассыпались кто куда. Одни — узреть прекрасный городок, другие — веселиться с дорогими им людьми. Взрослые и дети хохотали, наслаждаясь приходом зимы как могли — кидались снежками, пытались слепить-что из снега. Местные торговцы бежали продавать всякие безделушки.
Некие творцы даже порождали новые шедевры, вдохновляясь здешним видом. Взаправду, это место казалось таким радостным и светлым, что лишь взглянув на него в душе закрадывались сомнения: все ли так плохо наяву? Сие место — часть Фумецу, но было в нем нечто иное. Эта теплая и воодушевленная атмосфера настораживала и притягивала тотчас. Вероятно, потому истину и не сыскать.
Мичико, услышав небольшой шорох, приподнялась и тотчас потянулась прямо к небу. Её приветливый и воодушевленный голос окликнул странницу, но так и не постиг тую. Нанаши глубоко засела в раздумья, продолжая глядеть вдаль, где простираются иные дома да различные павильоны. С такой высоты едва что разглядишь, но нечто похожее на храм виднелось среди далеких далей.
Обернувшись, майко увидела перед собой человека, с коим обменялись взглядами, и тут же ушла.
Чей-то нежный и приятный аромат, напоминающий лепестки сакуры, развевал легкий ветерок. О исходил от некой особи, что легким жестом коснулась девушки. На этот раз, покинув свое Царствие, странница таки-то обернулась. Перед собой она узрела столь же прекрасную госпожу, что повидала и в тясицу, и на сцене. Шинкоку одарила молодицу пленяющей улыбкой, словно забирая её душу.
— Безымянная странница, — обратилась та, — я не помешала?
— Что Вы, я лишь рада вновь узреть прекрасную танцовщицу, коя одним лишь взмахом веера способна пленить разум, — приветливо вымолвила девушка. — По какому делу Вы почтили меня своим визитом?
Барышня сначала в недоумении взглянула на онну-бугэйсю, опосля лукаво засмеялась.
— Что за ласковые речи звенят в воздухе, — выказала та, прикладывая палец ко рту нанаши. — Давай перейдем на «ты».
— Как пожелаешь, барышня Чинен.
Женщина продолжила улыбаться. Её усмешка казалась такой нежной, чувственной, и всем видом напоминала материнскую. Однако благородный лик Шинкоку также являлся излишне неясным — в нем читалось уйма слов и эмоций, но ни одни из них не были подлинными. Тогда же, она обратилась:
— Помнишь ли наш разговор?
— Я помню каждое вымолвленное тобой слово, оттого и не могу определиться, что именно мне следует выказать.
Барышня немного попятилась, явно не дожидаясь такого ответа, опосля чего несколько опечалено вымолвила:
— Кажется, ты меня подозреваешь в кое-каких делах, и после нашего диалога с братом в твоей душе закрались сомнения, но я хочу попросить тебя дать мне ещё один шанс, странница.
— Ты права, некоторые фразы заставили меня взглянуть на происходящее иначе. Не могу ничего выказать о недоверии, ведь ты и без того все знаешь, а потому таить мне нечего. Однако, если желаешь показать мне лучшую из всех своих сторон, я не стану тебя останавливать.
— Я ценю это, нанаши, — благодарно отрекла та. — Что ты думаешь о том, чтобы сходить со мной и Нозоми к реке Шиаванами? Слышала, это первое, что вы хотели посетить по прибытию в наш Тейменто.
— Я нахожу это привлекательным, однако, что насчет Кенко и Юцуны? Разве они не захотят пойти с нами?
Барышня перевела взгляд, словно убегая от ответа.
— Ох, — протянула Шинкоку, — эти двое ушли не так давно прогуляться по улочкам сего местечка. Однако, я полагаю, что мы ещё пересечемся с ними у реки.
Несколько нелепым жестом девушка прислонила длань ко лбу и, вздохнув, выказала:
— Как же так, мы ведь прибыли вместе, а эти двое уже куда-то запропастились… Нам остается лишь последовать их примеру.
Женщина вновь лукаво хихикнула, словно распрекрасная кицунэ, что издали наблюдает за своей добычей. Она элегантно протянула руку страннице, помогая подняться, опосля чего те продолжили свой диалог на ходу.
— Знаешь, они мне немного напоминают Нозоми в детстве. Тот тоже всегда уходил невесть куда и приходил, когда сам того желал. Хотя, по правде говоря, ничего не изменилось.
— Повстречав его впервые, такая мысль никому в голову и не взбредет, — удивленно отрекла нанаши.
— За личиной холодного и неприступного мужчины кроется более глубокая и печальная натура, чем можно вообразить. Он всегда уходил куда-то, дабы побыть в одиночестве, и это не раз тревожило меня.
— Барышня Чинен, — обратилась нанаши, — могу ли я вопросить тебя о кое-чем?
— Попробуй, но не обещаю, что смогу ответить, — лукаво выказала та. Теперь-то прояснилось, откуда Мичико понабралась эдаких фраз.
— Из нашего диалога, стало ясно, что ты и Нозоми — названые брат с сестрой; но из ваших уст доносятся слова, которые не позволяют воспринимать вас как неродных по крови. Посему мне стало любопытно послушать вашу историю, и я хотела попросить поделиться ею, коль не прочь.
Шинкоку кинула на странницу неоднозначный взгляд, но после короткого ожидания выказала:
— Впервые мы встретились, когда мне было пятнадцать, а Нозоми лишь пять. Причиной этой встречи стало то, что отец этого мальчишки позволил мне отточить свои навыки кэндзюцу, следуя его указаниям. Хоть я выходила из клана самураев, но по уставу семьи, будучи женщиной, не могла брать в руки меч. Я часто глядела на тренировки и сражения собратьев, но и мечтать не смела оказаться на их месте. Единственным спасением стал именно сей благородный человек. Он много мне помогал при жизни, не взирая ни на что. После одной из сотни таких встреч, я заприметила мальчишку, что всегда наблюдал за нами из тени. Тогда он читал какую-то книгу, что меня изрядно удивило. Когда я слышала об этом ребенке из третьих уст, то воображала несколько иную картину, но, повидав в живую, все сомнения, а также ожидания превратились в ничто. Изначально, Нозоми не подпускал меня к себе, и я могу понять, почему; однако его забота и помощь по сей день не ясны. После тренировок он всегда приносил мне какое-то, да яство, а в случае чего помогал мне полировать и затачивать клинок. Такие добродушные и беспричинные действия меня неким образом позабавили, посему я старалась сблизиться с ним, дабы стать его опорой и верным товарищем. А дальше все как-то произошло само по себе, и мы стали неразлучными. Но за последние года он отдалился от меня, и даже так я не могу что возразить, ведь он все ещё мой младший брат, хоть и не родной.
Шинкоку делилась своей историей, припуская некие шутки да лукавства, но вспоминая о былом, её лицо выражало печаль и страдания, и они стали единственным, что в нем можно было прочесть. Нанаши выслушала тую от и до, однако на языке вертелся лишь один вопрос.
— Имея разницу в десять лет, могу поинтересоваться, сколько же тебе…сейчас? — с некой осторожностью вопрошала девушка.
— Негоже задавать такие вопросы даме, — фыркнула та, однако вскоре продолжила, — но раз тебе так любопытно, то Нозоми будет двадцать шесть.
«Выходит, ей тридцать шесть, но она все ещё так молодо и роскошно выглядит. Быть может, взаправду кицунэ?» — настороженно размышляла молодица.
— Знаю, о чем ты думаешь, — барышня легко схватила девицу за плечи и, прервав её размышления, прошептала, — но наяву я в самом расцвете сил, потому не воспринимай меня за старую деву.
— Ох, я бы и не подумала, — лукаво отрицала та. — Мои мысли были о том, что хоть ты и походила из клана самураев, но сумела стать гейшей, не обучаясь сему. Каким же образом?
— Связи, моя милая, и, как поговаривают местные, врожденный талант. Не зря же я родилась с некими задатками.
— Весьма неожиданное восхождение.
Девушки хохотали. Они нагнали свою волну, и нынче этот диалог походил на беседу двух лисиц, что вели охоту друг на друга.
— Сестра, перестань липнуть ко всем подряд. Не каждому такое приходится по вкусу.
Барышня выдала презренную улыбку и тут же промолвила:
— И вновь ты все испортил, Нозоми. Я только-вот наладила отношения с этой прекрасной девой, а ты тут же отбираешь её у меня. Что за собственник, — протянула та, — хотя ты больше похож на преданную собачку, что всюду следует за своей обладательницей.
В его безмолвном лице отобразилось сокрытое презрение и раздражение, но из уст не донеслось и капли негатива.
Наблюдая за беседой сих двоих, странница заприметила у Шинкоку несколько особенностей. Первое — охагуро ⌜⁶⁵⌟, кое всегда ассоциировалось с замужней и незамужней женщиной средних лет, гейшей и таю, что безукоризненно следовали сей традиции, но второе же — отсутствие таби ⌜⁶⁶⌟, которые всегда носили гейши, а также вышитые мантии. Си моменты показались ей довольно странными, а вспомнив ошибку Нозоми и вовсе вводили в заблуждение.
— Сегодня ты — лакей, так что просто следуй за нами и плати за все услуги, — хлопая по плечу братца, молвила женщина.
— Не слишком ли это жестоко, барышня Чинен?
— Ох, ничуть. С такими, как он, только так и надо, — коварно вымолвила та.
— Давайте отправимся в место, кое вы хотели бы посетить, как можно быстрее, — поторапливая девушек выказал путник.
Барышня Чинен двинулась вперед, прошла всего-ничего и тут же остановилась.
— …Нет, так не пойдет, — пробормотала та.
— В чем дело, Шинкоку?
Женщина посмотрела в очи странницы, и несколько едко выказала:
— Милая, давно ли ты смотрелась в зеркало?
— Не могу припомнить и дня, в кой глядела бы на свой облик. У меня испачкано лицо? — недоумевая вопрошала странница.
— О, отнюдь нет. Твоя фарфоровая кожа сияет во всю, однако сей образ несколько…безвкусен, прост?
Нанаши взглянула на изрядно потрепанные рукава, опосля чего выказала:
— Боюсь, у меня нет одежды получше.
Тогда же барышня серьезно посмотрела на странницу, что не могло не насторожить, прикрыла глаза и кивнула.
— Я тебя поняла, безымянная малышка.
«Малышка…?» — подумала про себя девушка, как вдруг голос барышни вновь зазвучал.
— В таком случае, мои милые странники, мы меняем свое направление.
— И куда же ты хочешь нас завести?
— Мой тебе совет, милейший, — лукаво обратилась та, — раскрой свой кошелек как можно шире. Я хочу сделать небольшой подарок сей прелестной молодице.
— По какой же причине я вынужден оплачивать подарки от твоего лица?
— Не будь таким жадным. Раз не хочешь отдать её мне, то компенсируй хотя бы своими деньгами. К тому же, разве ты не хочешь увидеть эту улыбочку вновь?
Шинкоку аккуратно схватила девушку за подбородок и пальцами приподняла уголки её губ.
— В этом случае я вынужден согласиться, но только при условии, что ты перестанешь доставлять неудобства другим своей легкомысленностью.
— Ты меня даже похвалил, как смею отказать.
— Вы бы не хотели прежде услышать мое мнение? — пораженно вопрошала девица.
— Нет, — единогласно зазвучал ответ.
«Пожалуй, спорить с этими двумя оказалось бы сложнее, чем захватить Фумецу», — подумала странница, и вынужденно согласилась на подобную затею.
Блуждая по распрекрасным улочкам, преисполненным весельем и радостью, путники держали курс в одну из излюбленных госпожой лавок. На бледно-белом холсте оставались следы от гэта, что меняли свое направление с каждым шагом. Пушистый снежок падал с навесов различных бакалей, а нагие деревца струшивали тот на главы встречным и гостям. Миновав и не одну лавочку с одеждами, лишь в двух продавалось кимоно, одной из которых заправляла высокомерная госпожа, что недобро глядела на Шинкоку, а иная была излишне скромной на товар. Чем ближе к Зансатину иль столице, тем иначе постает империя. Ассимиляция Фумецу становится все более явной и печальной, ведь сия прекрасная культура превращается в заиндевелый пепел.
И вот, наконец-то прибыв в нужно место, странники начали рассматривать каждое из предоставленных одеяний. Многие из них выглядели поистине прекрасно и роскошно, что невозможно было оторвать и взгляда.
Разглядывая каждое из них, словно подбирая уместное кандзаси ⌜⁶⁷⌟, взгляд барышни привлекло одно яркое одеяние.
— Я думаю, тебе подойдет красное кимоно. Оно подчеркнет твою прекрасную кожу и столь чудесные волосы, а также придаст величавости. К тому же это цвет утреннего неба, — внушительным тоном обращалась та.
Нозоми, что также рассматривал каждый из предоставленных вариантов, воспротивил:
— Мне кажется, одеяние мятного оттенка будет смотреться на безымянной выигрышные. Помимо этого, он дополнит её изумрудные очи.
— Не могу согласиться. Аои ⌜⁶⁸⌟ есть у каждой дамочки в гардеробе. Ко всему прочему, подобный оттенок был некогда запрещенным.
— Если так рассуждать, то темно-багряный тоже являлся запрещённым цветом в силу заменителя темно-фиолетовых тонов.
— И все равно, я вижу её лишь в красном цвете.
— Тоже самое могу сказать и про мятный.
Тогда они взглянули на мечницу, что присматривалась к иным вариантам, и дожидались её решения.
— А что насчет того? — выказала девушка, указав на простецкое серое одеяние. — Оно хорошо подойдет для повседневной носки, да и в бою не сильно помешает.
— Никоем образом, этот цвет принадлежит простолюдинам, но ты ведь онна-бугэйся, следует взять что-то более запоминающееся.
— Не забывайте, что я не могу снять этот шарф, и как эти одежды будут выглядеть в паре с ним.
— За это можешь не переживать, — выказал странник, — я куплю новый, более подходящий к выбранному тобой образу.
Находясь под эдаким давлением с обеих сторон, нанаши пришла в голову одна идея.
— Что вы думаете о том, дабы Нозоми прикупил мятные одежды, а ты, Шинкоку, подобрала мне одеяние для Зансатина алых тонов?
— Тогда покупать одежду нужно в ином месте, но до чего же? Собираешься пойти в «Нет игры — нет жизни»? — заинтриговано вопрошала барышня.
— Хочу узреть известное на все государство казино лично, но, слышала, там строгие правила касаемо внешнего вида, потому и желаю заручиться твоей поддержкой.
— Все так, однако у тебя есть Нозоми. Я уверена, что он сможет провести тебя без малейших колебаний.
— Я предпочитаю сделать все по правилам. К слову, Нозоми, — обратилась странница, — я не раз замечала влияние твоих действий и нередко задумывалась о твоей подлинной личности. Ты не чиновник, ведь вовсе не занимаешься своими обязанностями, как им надлежит, не сын богатых родителей, поскольку даже у них нет столько влияния, а у самураев нынче нет власти. Тогда возникает вопрос — кто ты на самом деле?
Мечник прикусил верхнюю губу, опосля чего выказал:
— Прежде всего, я бывший член «Девятнадцати великих сил», что имеют определенную власть на сих землях, а значит не все самураи лишены её. Помимо этого, я говорил ранее, что имею доступ к казне, благодаря чему являюсь весьма известным тёнином ⌜⁶⁹⌟.
«Все не может быть так просто, ты слишком неясный человек. Я вижу, что ты увиливаешь от вопросов и нервничаешь, но даже не так не понимаю, что у тебя в голове», — размышляла странница с неким недоверием.
— Это слишком подозрительно. Как бы ты меня не убеждал, все равно упускаешь важные детали, например, откуда у тебя эти деньги и как смог втереться в доверие к главе сил, но даже если спрошу прямо, не ответишь ведь?
Странник молчал. Какой-то горький осадок оставался в душе нанаши, словно тебя предают раз за разом и водят за нос, изрядно потешаясь сим; но больше всего печалила мысль не о таких мелочах, а о недоверии со стороны товарища, с которым за такой короткий промежуток пережили больше, ежели за десятилетия своего существования. И даже так, она бы все равно простила его, как не имеющий гордости человек.
— Забудь. Всего лишь мысли вслух, — с улыбкой выказала девица.
Тотчас, к ней подошла Шинкоку, что держала в своих дланях изящную вещицу.
— Пока ты вела монолог, я нашла белоснежное кашне, которое идеально подойдет под мятное кимоно. Примеришь?
Онна-бугэйся взяла шарф и кимоно. Барышня предложила свою помощь, но молодица любезно отказалась. Она едва могла вспомнить, как правильно надевать традиционные одежды, однако, кое-как управившись на скорую руку, смогла-таки приодеться.
— А у Нозоми есть вкус. Тебе взаправду идет, — выказала Шинкоку, протянув руки, — дай-ка мне свою старую одежку, я понесу.
Нанаши свершила любезный поклон и передала одежды. Приблизившись к путнику, девушка протянула тому шарф.
— Возьми. Холодает на улице.
Нозоми взглянул на кашне, что лично прикупил для девушки в Кирумэ, опосля чего выказал:
— Думал, ты выкинешь его.
— Зачем же? Это ведь твой подарок, да и к тому же пригодился-таки вновь.
Мечник невзначай улыбнулся, цепляя на шею переданное кашне. Тогда же, оплатив покупку, товарищи двинулись дальше. Вновь идя по незаурядному городку, наслаждаясь каждым уголком да бескрайними просторами, они безустанно беседовали.
— Подумать только, императрица Ранзильема, второй да восьмой номер среди сил… Твой «Генезис» уже забирает влиятельных людей, кто же будет следующим? Владелица казино или обладательница неприступной территории, как и Кенко? А, может, и вовсе царя Цанахина заполучишь в свои руки? — лукаво молвила гейша.
— Цымыш уж вряд ли согласиться покинуть престол сим способом и бросить вызов самому себе, что до остальных — время покажет. А сама ты, барышня Чинен, не желаешь вступить в наши ряды?
— Моя сила непригодна в бою: сразу уловят суть. Но ты спроси меня в другой раз, быть может передумаю.
— Как скажешь, Шинкоку. Не могу же я уйти ни с чем.
Женщина вновь заливалась смехом, но даже так она сияла, подобно истинной аристократке.
— Кстати, безымянная странница, слышала, что ты, как и Нозоми, любишь нихонсю. Не желаешь ли посетить местное идзакая ⌜⁷⁰⌟? Наверняка ты не бывала ещё там.
— Выходит, поход к Шиаванами вновь откладывается? — с усмешкой вопрошала странница.
— О, ты не подумай-чего, просто вам с Нозоми лучше посетить его без меня.
— Хорошо, я учту это. Давай сходим в предложенное тобой местечко.
В который раз поменяв свое направление, они двинулись путь. Да что уж сказать, Тейменто — своеобразный город, кой хочется разглядеть со всех сторон. Вот только неясное чувство преследования заставило отдалиться Нозоми от своих товарищей.
Юцуна и Кенко, что вот-вот собирались подойти к путникам, узрели уход странника, потому, договорившись между собой, решили проследить за ним. Однако их план не предвещал одной детали — Мичико, что следовала за ними по пятам.
— Устроили засаду своему другу или слежку? — лукаво вопрошала девушка.
— Да тише ты, а то услышит, небось, — выказал Юцуна.
— Ладно, а ты, Кенко, — вполголоса обратилась та, — почему такой ерундой занимаешься?
— И вовсе это не ерунда. Нозоми — опасный человек, я не доверяю ему. К тому же, нанаши слишком близко подпускает его к себе, но вдруг он за её спиной планирует нечто недобросовестное.
— О, ясно. Если так сильно переживаешь, не лучше ли нам пойти к ней?
— Мы ушли ничего не сказав, а появиться вот так будет несколько неправильно.
— Если вкратце, тебе просто любопытно узнать, куда ушел этот дружок, верно?
— Если вкратце, то ты права.
— А ты, Юцуна, — обратилась, закинув руку на плечо страннику, — преследуешь его по той же причине, так?
— Сдался он мне. Я просто иду за Кенко.
С умным видом, девушка кивнула.
— Понятно. Тогда давайте займемся этим, а то он уже скрылся за поворотом.
— Мичико, из-за тебя мы почти потеряли его! — ошарашенно упрекнул странник.
— Не волнуйся, Юцуна, — выказала Кенко, — мы быстро отыщем его.
С этими словами товарищи двинулись по пятам мечника. Нозоми миновал не один ятай ⌜⁷¹⌟ и, петляя, блуждал по торговому кварталу. Человек, за которым он следовал скрывался за поворотом, усложняя задачу страннику, который вскоре схватил того за плечо со словами:
— Кто ты и зачем последовал за нами? — выказал тот не теряя хватку.
Высокий парень в крестьянских одеждах съежился от боли и прошипел:
— Ох, Господи. Неужто ты будешь каждый раз вот так ловить меня?
— Если потребуется, то буду, — вымолвил мечник с некой настороженностью. Хотя он подозревал сего молодого человека, его голос-таки показался знакомым.
Парень захохотал.
— Ха-ха, ладно. Прощу такую жестокость в силу того, что хорошо тебя знаю.
Услышав эдакую дерзость в голосе крестьянина, он резко повернул того к себе лицом и изрядно удивился.
— Докурицу? — выказал самурай, глядя на парня с рваной стрижкой и завязанными глазами. — Как нашел меня?
— Так ты меня ещё не забыл, друг. Выглядишь не очень, — с улыбкой выказал тот. — К твоему сведению, я плохо видящий, а не незрячий. Приехал вот, забрать новую порцию адского зелья. Может хочешь-что приобрести, а, купец?
— Не ерничай, Рицу.
— Хорошо, только не души меня. Каёку попросила сопроводить барышню Хосок и, параллельно, передать товар одному важному для нас посетителю.
— Выходит, двенадцатая тоже здесь…
— Ну, вроде того. Она здесь по каким-то «своим делам», — кривляясь выказал тот. — Барышня развлекается во всю, так что скоро покажется.
— Не удивительно, — произнес Нозоми, меняя тему. — Как долго ты здесь пробудешь?
— Уж поверь, хотел бы пообщаться с тобой побольше иль сыграть в маджонг с твоими попутчиками, да вот, боюсь, времени у меня маловато. Украдкой проследил за тобой, но вот поставка не терпит отлагательств.
— Слушай, завязывай со всем этим. Я серьезно.
— Понимаю, к чему ты клонишь, однако это наша с сестрицей работа, пора бы тебе уже осознать и принять это.
— Не долго ваш бизнес продержится.
Вздохнув, парень отрек:
— Ты прав, но мы прилагаем все усилия ради того, чтобы оставаться на плаву, как-то да протянем. А ещё, можешь не волноваться, вечером я покину Тейменто. Но мы встретимся в Зансатине. Туда ведь держишь курс, Нозоми?
— Отменный слух, ничего не скажешь.
— Ты меня нахваливаешь. В таком случае, давай прощаться. Но помни, если понадобится качественный товар, ты знаешь, к кому обратиться. Я даже скидку сделаю по старой дружбе.
— Сей товар скупают лишь глупцы, не ведающие цену жизни.
— Ага, но также и богачи, сродни тебя, которым некуда деньги девать. Так что, в случае чего, твой верный слуга и старый друг готов помочь тебе за малые сумы, — выказал Рицу, хлопая странника по плечу.
Тот же, в свою очередь, лишь вздохнул. Распрощавшись, молодой человек двинул далее, а Нозоми глядел ему в след. Постояв какое-то время неподвижно, странник свернул в противоположную тому сторону и потерялся из виду.
Параллельно тому, три профессиональных шпиона начали обсуждать увиденное.
— Кенко, ты слышала, что этот старый пень хотел от слепого человека?
«Юцуна… Если бы он только это услышал, от тебя и мокрого места не осталось бы», — посмеялась с собственных мыслей майко.
— Я тоже едва-что слышала, но, кажется, они знакомы. Нозоми обратился к нему Рис… нет, Курица… Рис к курице…
— Его зовут Докурицу, — вымолвила Кавасаки Мичико, — он поставщик из Зансатина.
— Ты его знаешь? И что он поставляет?
Девушка хихикнула, увиливая от ответа.
— Всякое. Что прикажут — то и поставит богачам, приехавшим на отдых в Тейменто.
— Ничего не понимаю, скажи прямо! — взбалмошно выказал Юцуна.
— Я не имею к этому отношения, потому и сказать не могу. Знаю только, что он там, где игры, деньги и нелегальщина.
— И чем такой человек связан с Нозоми? — ошарашенно вопрошала Кенко. — И может ли этот Докурицу быть наемным убийцей?
Девушка отрицательно замотала головой.
— Точно нет. Хотя работенка у Рицу отчасти нелегальная, от многих вещей тот и сам зависим, но душа у него добрая и сам по себе он хороший человек. Не стал бы он заниматься чем-то таким даже в наихудшем расположении дел.
— Кажется, ты хорошо его знаешь.
— Нет, я с ним даже не знакома, лишь один раз получала товар в окия из его рук. Но видела я Рицу не раз, он ко всем добр, каждому поможет, хотя сам слеп. Люди уважают и почитают его.
— Значит, волноваться не о чем?
— Верно, вы зря подозревали своего товарища. Исходя из услышанного, да и самого поведения, они хорошие друзья, не более и не менее.
— Вот и славно, — выказал Юцуна, — давайте тогда уж вернемся к ребятам, раз причин оставаться здесь больше и нет.
Приятели согласились с мыслью мечника и подались петлять по городку в поисках своей группы.