Он стоял на открытой площадке башни, глядя на площадь снизу, забитую тысячами мужчин и женщин, готовых сражаться за свое королевство. Все они, с торбами в руках, ожидали его слов. Сложно было понять по их лицам, что заставило каждого пойти на этот шаг. Деньги? Может зов души?
Сердце порадовало, что за границей площади, и так разрывающейся от количества добровольцев, толпились ещё и простые люди, желающие увидеть короля, услышать его официальную речь. Первую, с тех пор, как он вошел на престол.
Дроздов набрал в грудь побольше воздуха, тихо прочитав одно из заклинаний богини. Так его негромкий голос услышит каждый. Нет, он не будет орать на все королевство, просто… вольется в уши каждого.
— Audi vocem meam… — он оперся ладонями на мраморную кладку, глядя на людей. — Я рад приветствовать вас всех. Это нелегкое время для нашего королевства. Гибель правителей, бесконечные набеги, внутренние бойни и предательства. Все мы страдаем от гнета врагов, я не исключение. Так что эту речь мне бы хотелось начать с минуты почетного молчания, во имя покинувшей нас наместницы Лилии.
Перевернув крошечные песочные часы, король склонил голову, за ним последовали и остальные. Когда время закончилось, Дроздов утер заново выступившие слёзы, набирая в грудь новую порцию воздуха:
— Благодарю вас всех, что разделили это время со мной, — взгляд Дроздова стал серьезнее. — Но я помню, ради чего все мы здесь сегодня собрались. Мне гордостно видеть так много душ, можете не сомневаться, я буду в числе первых, кто будет сжимать новое оружие, убивая врага. Слухи вас не обманули. С самыми талантливыми изобретателями, мы сумели сделать поистине невообразимое. И всех вас обучат им пользоваться.
Дроздов сделал паузу, давая людям переварить услышанное. Заодно он искал недоверие в их лицах, но находил только интерес и готовность испробовать.
— Я дам вам возможность задать мне вопросы, после чего попрошу входить по одному, секретари внесут вас в списки и выдадут все необходимое, включая оплату, — он едва не отшатнулся, увидев сотни поднявшихся вверх рук. Толпа загалдела. — Прошу тишины. Я не смогу ответить на все вопросы, но уделю этому как можно больше внимания. Вы, что хотите узнать?
Мужчина в возрасте, со старым шрамом, заговорил. Его голос звучал так же громко, как и короля. Вероятно, заклинание работало в обе стороны:
— На когда запланирован выход? Как долго нас продержат во дворце?
— Как только пройдут все тренировки, — кивнул Дроздов, вопрос был неплохим. — Я ориентируюсь на две недели. Дальше, вы.
Женщина, уже в военной форме королевства, прокашлялась:
— Люди с небоевой магией могут принимать участие в походе?
— Да, на это и нацелено мое оружие, — улыбнулся невольно король. — Даже если вы немаг, либо вашей маны недостаточно для сильных заклинаний, это не имеет никакого значения. Новое оружие быстрое, смертоносное и не требует магических сил. Дальше.
Так ему задавали вопрос за вопросом, пока Дроздов не устал на них отвечать. Людям уже было тяжело так долго стоять, так что король остановил поток вопросов:
— Думаю, на этом закончим. Я рассказал уже все, что мог о походе. Вы можете начинать входить, а для простого народа я бы тоже хотел сделать объявление.
Когда будущие солдаты закончили ему салютовать и спокойно встали в очередь, Дроздов снова заговорил:
— Вы уже могли заметить, что часть тканей подорожала, а часть и вовсе пропала с полок. Прошу не паниковать и подождать некоторое время. Мы разорвали торговлю с северным королевством Целер.
Послышались испуганные охи, тысячи рук взлетели вверх.
— Позвольте, прежде, договорить. Мы разорвали их потому, что сами начали производить нити и ткани. В течении месяца я добьюсь полного замещения сырья, нужно лишь немного подождать.
Вопросов меньше не стало.
— Да, пожалуйста, спрашивайте.
Явно торговка, затараторила почти гневно:
— Теперь нам нужно будет у вас покупать сырье?
— Нет, — Дроздов тяжело вздохнул, пытаясь держать сея в руках. Но усталость давала о себе знать. — Я построю в каждом городе, для начала по одной точке, где будет стоять ткацкий станок. За ним будут работать от четырех бывших рабов, купленных королевством. Вы сможете приходить туда и покупать сырье и готовые ткани там.
Криков поднялось ещё больше, но Дроздов все равно ткнул пальцем в следующего человека.
— А жить нам на что? Мы всю жизнь торговали с Целером, у нас своя лавка!
— Прошу тишины, — повторил Дроздов, — для владельцев малого бизнеса, ой… для торговцев тканями, я предлагаю альтернативу. Вы можете прийти к секретарю и, доказав, что занимались раньше торговлей, получить станок бесплатно. Научившись им пользоваться, вы сможете продавать свои нити и ткани. Так затрат будет куда меньше, а себестоимость изделий заметно упадет.
Худенькая девушка, замотанная в лохмотья, подняла руку.
— Вы, говорите.
— И сколько будет стоит ткань?
— Мы уже со дня на день запустим первые торговые производства. Льняные изделия метр на метр будут стоить от пяти до десяти монет. Со временем цена вырастет, но превышать двадцати монет не будет.
Повисла абсолютная тишина. Никто даже не знал, что сказать на подобное заявление. Пытаясь осмотреть реакцию, король обвел глазами присутствующих, вдруг замечая словно знакомую фигуру, правда, в темном плаще с капюшоном. Дроздов пытался рассмотреть её, но уже через мгновение там никого не было, словно ему померещилось. Пытаясь продолжить с того места, где он остановился, Лукас медленно заговорил:
— Понимаю, метр ткани на прилавках начинался от семидесяти. Теперь вы сами можете понять, почему мы прекратили торговлю с Целер. Они непомерно завышали цены, из-за чего страдал простой народ. Я, как король, не позволю соседним государствам на вас наживаться. На сегодня все. Прошу дождаться открытия первых торговых точек и школ ткацтва. Ещё раз — был рад всех видеть.
Дроздов выключил магический громкоговоритель, ныряя обратно под свод дворца, оставляя позади шумные выкрики толпы. Вроде даже радостные, по крайней мере, какого-то бунта не возникло. Хотя, конечно, нововведения не всегда принимают так гладко, слишком часты в истории случаи, когда за такое и на колл сажали. Но то ли это в этом мире люди такое доверчивые, то ли его мир слишком подозрительный.
Дальше по плану был визит к одному очень уважаемому человеку. Но Лукас так устал, что ему хотелось набрать горячую ванну и вдоволь належаться в ней. Он уже свернул в сторону своих покоев, как вдруг ему на глаза попался человек, которого он так долго искал.
Вергель.
Дроздов налетел на него, словно ураган, снося на пол и наступая тяжелым военным ботинком на горло. За этот суровый месяц мальчишка, в чье тело попал Василий Петрович, изменился. Больше он не был хилым и тощим, кости обрасли мышцами, питание изменило его до неузнаваемости. Да, пусть ростом он пока был как и подобает двенадцатилетнему пацану, но это ведь тоже ненадолго.
Это, кстати, интересная вещь, все-таки у Лукаса генетически заложена вот эта худоба и слабость — на кого из королевской семьи не погляди, все тощие, а тут парнишка изменил свой тип. Была у Дроздова гипотеза, он, по молодости занимался изучением больных шизофренией, ставил на них небольшие опыты. Часто, у людей с этим диагнозом есть в голове другие личности. Они отличаются от галлюцинаций типом своего происхождения и силой влияния на организм носитель, то есть тело.
И Дроздов, в моменты когда телом управляет его хозяин и другая личность, брал на анализ кровь. Так, у одного из пациентов был сахарный диабет, но когда контроль брала другая личность, тело неведанным образом вырабатывало инсулин самостоятельно! Эксперименты, правда, быстро прикрыли. Сам Дроздов едва не сел, но после все равно продолжил писать научную работу по этой теме. Так её недописанные страницы и покоятся на пыльных полках.
Возможно, с этим телом произошло тоже самое. Такой тип личности у Дроздова, что тело должно ему соответствовать. Все-таки, взять даже акцентуации по Леонгарду. Возбудимые личности, акцентуация которых проявляется в непомерной агрессивности, тугости мышления и жестокости, обладают атлетическим телосложением. Так что перемены в теле Лукаса были более чем объяснимыми и понятными.
Но только ему.
Вергель опешил, когда мелкий когда-то пацан втоптал его в мраморный пол.
— Ты думал, сможешь вечно от меня бегать?! — он с силой ударил советника пяткой в грудь. — Ты мне ответишь за Лилию. Ты мне за все ответишь!
— Ваше Величество! — говорившие до этого с десницей казначей, командующий разведкой и министр обороны, разом перехватили мальца за руки, оттаскивая прочь. — Что с вами?
— Этот низкий, лишенный совести и души, таракан, организовал убийство наместницы Лилии, — громко и твердо отчеканил Дроздов, доставая из глубокого кармана пистолет и патроны. — Я казню его немедленно.
— Так нельзя! — его руки перехватил Демьян, добавляя уже тише. — Все люди и новые солдаты смотрят, у вас есть доказательства его причастности?
— Мои информаторы указали на него, — пытаясь не выдать Бальфура, процедил король. — Я здесь главный, я решаю жить этому ублюдку или умереть!
— Тогда решайте не на глазах у всех! — Демьян сжал его руку сильнее, намекая, что спектакль давно пора закончить. — Вставайте, сэр Вергель, не стоит делать вид, что двенадцатилетний ребенок мог вас так сильно пихнуть.
Тот вдруг широко усмехнулся, вставая, словно ни в чем не бывало. Он отряхнулся, глядя на Дроздова, будто и не было этой потасовки.
— Ты успел расположить к себе бравых защитников, — усмехнулся он прямо в лицо Лукасу. — Глупый мальчишка, решивший, что о пуп земли. Твои эмоции погубят тебя. Как и твоя вера Бальфуру. Думаешь, я не знаю, кто его освободил? Это я оставил там тот свиток. Это я душа и сердце этого дворца. И мне было весело играть с тобой, ты и вправду думал, что я не читаю те письма? Все, что здесь происходит, происходит с моего на то разрешения. Я не убивал твою сестру. Я просто позволил ей умереть.
Дроздов смотрел в черноту глаз Вергеля, но в его душе ничего не дрогнуло. Будь эта речь посвящена двенадцатилетнему ребенку — он бы поверил в каждое слово. Но не взрослый мужчина, видевший таких психов пачками. И против этой лжи и бахвальства, против самого наивного блефа, работал только ещё более смелый блеф.
Лукас рассмеялся. Не вальяжно или безумно. Спокойно, словно маленькая девочка пошутила, а этикет требовал смеяться.
— Сэр Вергель. Ты не задумывался, а может… это я тебе позволяю делать твои грязные дела? Может, ты жив и продолжаешь мутить воду лишь потому, что от мертвого тебя меньше проку?
Лицо Вергеля перекосило. Оно пошло пятнами.
— Не ты оставил там свиток, больше того, ты не властен над книгой. Не ты контролируешь ребенка, а он контролирует тебя. Ты уже давно не имеешь власти надо мной, а убийство Лилии стало последним жалобным криком. Это была последняя ниточка, за которую у тебя оставался шанс дергать. И ты сам её перерезал, как я перережу твою глотку. Я не стану доказывать, что ты причастен к её смерти. Это твоей душе из чрева богини придется доказать, что я имею отношение к твоему убийству. И может оно и будет не моими руками. Но оно будет.
Развернувшись на пятках, Дроздов ринулся прочь. Он уже и забыл куда шел, гневно несясь через коридоры. Остановила его только та самая темная фигура в плаще, в которую он на бегу влетел носом. Упав на задницу, король подскочил, ошарашено глядя на неизвестного. Что от него ожидать? Смерти?
— Едва сумел тебя догнать, — усмехнулся эльф, скидывая капюшон. — Тебе бы гонцом стать, с такой скоростью ходьбы.
— Ох, это ты, — Дроздов потер ушибленный копчик. — А менее зловеще не пробовал появляться?
— Боюсь, меня бы тогда заново скрутили и упрятали в камеру, — усмехнулся Бальфур, снова накидывая капюшон. — Я пришел лично выразить соболезнования. И не переживай, есть у меня козырь в рукаве, чтобы людишки меня не замечали. Но пока работаю над этим.
Дроздов только мрачно кивнул.
— Я не успел её спасти. Не сразу прочел письмо. Идем тогда в западный сад, там сейчас никого.
Эльф кивнул и двинулся следом за королем:
— Вергель заслуживает смерти, но, поверь, перед ней он, как бешеная собака, будет кусаться направо и налево. Он знает, что я тебе помогаю, и наоборот, и обязательно использует это.
— Я отрублю его проклятую голову раньше, — устало бросил Дроздов, когда они выходили в сад. — Давай начистоту, выразить мне соболезнования можно было и письменно. Что случилось?
— В северном королевстве, с которым вы прервали торговлю, дела с независимостью эльфов обстоят ещё хуже, чем здесь при правлении из тени Вергеля. Так что мы пытаемся перевезти их к нам через закрывшиеся границы, раньше они прятались в тканях, сейчас это стало ещё опаснее и сложнее.
— Ты хочешь, чтобы я?..
— На твой выбор. Можно их покупать, даже как рабов. Можно придумать как помочь им сбежать, — Бальфур остановился возле раскинувшейся цветочной клумбы. — Никто в долгу не останется. Первые сбежавшие рассказывают, что король Гернард планирует военную операцию.
— И с кем же ему вольно воевать? — не понял Дроздов.
— С нами.
— Но зачем? — поразился король. — У нас нет никаких разногласий.
— Они существуют только за счет торговли с соседними королевствами, — пояснил Бальфур. Ветер трепал его темные волосы. Казалось, эльф полон безмятежности и спокойствия. Красивое волевое лицо не выражало никаких эмоций. — И если мы не их союзники — мы враги.
Дроздов тяжело вздохнул. Жить день ото дня легче не становилось.
— Хорошо, я приму это к сведению, отделю часть войска на границу с ними. А за спасение эльфов… У меня есть несколько другая идея. Она сложная в исполнении, да и народ может воспринять её в штыки.
— И что ты хочешь?
Дроздова радовало, что Бальфур все понимал с полуслова. Вот как он в одиночку сохранял сотни жизней эльфов.
— Тебя.
Мужчина медленно повернул к нему голову, глядя как-то не удивленно.
— Тоже решил основать коллекцию?
— Нет, — Дроздов даже усмехнулся. Хорошо, что его ещё в чем-то похуже не заподозрили. — Мне нужен наставник. Мое тело молодо, магией я обладаю только той, что даровала богиня. А ты, я уверен, сильный воин и, зная мертвый язык, знаешь множество заклинаний.
— Так и есть, — кивнул Бальфур, снова отвернувшись к цветам. — Но ты ведь знаешь, что есть одна проблема.
— Знаю, но её решит то, что я собираюсь даровать эльфам, — Дроздов приблизился, тоже рассматривая клумбу. — Только все немного утихнет, как я планирую издать закон, который эльфы могли бы без твоей помощи неверно истолковать.
— Это… очень интригует, — Бальфур теперь смотрел прямо в лицо мальчика. — Что же за закон?
— Я сошлю всех эльфов на крошечную территорию, обязую всех получить бумагу, подтверждающую их личность и отсутствие проблем с законом.
— Звучит и правда как то, против чего мы боремся, — нахмурился Бальфур. — Что же в этом хорошего?
— Какова по размеру территория, кроме эльфов никто не узнает, — улыбнулся король. — А документы через время я введу для всех, ровно такие же, что уже будут и у эльфов. А значит…
— Ты дашь нам равные права и отдельный город? — теперь брови эльфа поползли на лоб. — Я был готов отдать за это куда больше, чем… себя. Но что с тем из нас, кто находится в Цереле?
— Захватив королевство, я сошлю их в ваш город, расширив его на их территории, — пожал плечами Дроздов.
— Хочешь… завоевать северное королевство? — казалось, сюрпризам не будет конца.
— Ну, до этого разговора не планировал, но… — Василий Петрович почесал голову, — придется, видимо.
— С новым оружием так точно, — усмехнулся эльф. — Тогда… до выхода этого закона по переселению нас, я совершенно свободен. Готов приступить хоть сейчас.
Дроздов довольно улыбнулся, прикрывая глаза и подставляя лицо закатным лучам.
Вот это у него ритм жизни.
***
Дроздов на ходу влетел в лазарет, едва не сбив лекаря, что куда-то торопливо шел. Даже не взглянув на того, король продолжил свой путь, пытаясь найти нужную "палату", где поправлялся вернувшийся разведчик. Мужчина за него вообще забыл, так что теперь надеялся на важную информацию. Столько де накопилось, хотелось и принцессам время уделить, и тренировкам, и об обучении не забывать. Из-за этого какие-то мелочи улетучивались из головы, стоило им туда попасть.
Отдышавшись от быстрой ходьбы, Дроздов постучал и толкнул дверь. Ему позарез нужно было узнают о том, что происходит среди дикарей. Что они делают? Зачем похищают? Поможет ли новое оружие? Это было важным стратегическим ходом, преимуществом. Он ведь не просто так отправил с ними подготовленного человека!
И этот человек свисал из-под потолка.
Его веревка была перекинута через балку, обвитая вокруг шеи и завязанная на узел. Синее лицо разведчика уже застыло после агонии, опухшее и отекшее.
Запрыгнув на тумбочку, Дроздов выудил нож, перерезая веревку и подхватывая дурно пахнущее тело. Он бросил разведчика на кровать, стаскивая веревку с шеи и проверяя пульс.
Ничего. Разведчик был холодный и давно безжизненный, по меньшей мере около часа.
Кто же тогда выходил из госпиталя? Что за врач? Настоящий ли он? Сердце Дроздова бешено стучало, черт, он упустил такого важного свидетеля! Всю войну можно проиграть лишь потому, что он не смог сразу же опросить вернувшегося!
Подскочив и рванув к выходу, король принялся искать стражу. Черт, нужно найти этого доктора!