Самолет, натужно гудя мотором, сел среди настоящих, но, вероятно, совсем не нарисованных пальм. Ах, если бы они были нарисованы!
- Это, наверное, Карандаш нарисовал пальмы на желтом песке, - тихо сказала девочка.
Самоделкин только печально вздохнул. Ребята сели на мягкую, как перина, траву. Море шумело за деревьями, плюхалось о берег. Пальмы баюкали тихим шелестом.
- Я спа-ать хочу! - зевнула девочка. И уснула.
Ведь она была совсем еще маленькая девочка.
- Я тоже спать хочу! - жалобно сказал Чижик. И уснул.
Ведь он был совсем еще маленький.
Настенька видела во сне ребятишек, у которых почему-то были расстегнуты все пуговицы на курточках. И ребята могли простудиться.
Мальчику снились папа и мама, которые до сих пор так и не знают, как зовут их ненаглядного Чижика: Зайчонок? Солнышко? Звоночек? Или Воробушек?
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ, а которой появляются...
Я даже не знаю, кто появляется в этой главе. Пока Самоделкин с ребятами ждет на далеком острове, пока художник и Нарисованный Мальчик летят неизвестно где, наверное, очень даже не близко, нам надо посмотреть на Волшебную школу, проведать Прутика.
Но сначала я расскажу о том, какой парусный кораблик увидел Самоделкин, пролетая над городом. Потому что не все ребята знают про этот кораблик. Вот раньше все мальчики знали. Даже многие девочки. А теперь знают не все.
Кораблик очень красивый. Такой, какими были старинные-старинные парусные корабли. У него три высокие тонкие мачты. Они скрипят, поют, если ветер качает их, надувая белые легкие паруса. И ветер гудит в медных старинных пушках, словно это не пушки, а сигнальные трубы.
- Оооо! - глухо звут они. - Ооо! Давай уплывео-оммм!
А на палубе сидит унылый удивительный человек с большой рыжей бородой, в полосатой тельняшке. Он мрачно глядит на воду и не слышит, о чем говорят прохожие на берегу. Прохожие, которые Самоделкину с высоты казались, наверное, муравьишками. Только пусть прохожие не обижаются. Они казались. А на самом деле ничего подобного. Солидные уважаемые люди.
- Какой удивительный кораблик! - заметил один прохожий. - Почему в городе стоит необыкновенный парусный кораблик?
- Неужели вы не знаете? - повел плечами другой уважаемый солидный прохожий. - На этом корабле настоящий магазин для ребят.
- Плавающий магазин? - удивился первый прохожий. - Никогда не видел таких магазинов. Я приехал издалека. И в моем городе есть большой пруд, но магазины почему-то не плавают. Хотел бы я чтонибудь купить в магазине, который плавает.
- Боюсь, вы ничего не сможете купить, - вздохнул другой. - Вот раньше, я помню, корабль плавал на самой середине реки. А вокруг него кружились игрушечные заводные пароходики. Белые, синие, зеленые, с мачтами, с трубами, штурвалами и фонариками.
Синие гудели, белые пыхтели, зеленые свистели. А здесь, на берегу, там где мы с вами так увлекательно беседуем, буквально проходу не было от мальчишек.
Они шумели, прыгали от нетерпения в ожидании, пока за ними подойдет к берегу этот магазин. Они вбегали на палубу, ветер надувал тугие паруса и корабль...
- Вы подумайте, как интересно! - сказал первый прохожий.
- Да, да... "Мне с трубой, - шумели ребята, - мне без трубы, но чтобы гудел, а мне с красной полосой на боку"... Там были заводные пароходики самые разные.
Кому какой понравится. Только надо сачком выловить пароходик из реки. Поймал - и неси, пожалуйста, себе домой.
- Но позвольте! - воскликнул первый прохожий. - Позвольте, я не вижу на речке ни одного пароходика.
Ни одного! И продавец, извините, в магазине такой неприветливый, такой несимпатичный. Сковородки ему продавать, а не заводные синие, белые, зеленые...
- Да, - печально кивнул другой прохожий, - с тех пор, как в магазин пришел новый продавец, на берегу не стало покупателей, веселых мальчиков и девочек. А в реке не то что пароходиков, даже лягушек не видно, зеленых в пупырышках.
- Но почему? - возмутился первый прохожий. - Почему?
- Никак не могу вам объяснить. Поговаривают, будто новый продавец бывший разбойник! И даже, извините, пират.
- Не может этого быть! Взрослый человек, а такое говорите. Не бывает никаких разбойников. Особенно этих, извините, пиратов. Я, между прочим, не маленький...
Обиженный прохожий, конечно, ушел. Прохожие потому и прохожие, что куда-нибудь уходят.
И вот, когда на тихой набережной не осталось ни одного прохожего, на ней появился никому не знакомый человечек с длинным, как морковка, носом. Он поглядел вокруг и побежал по деревянному трапу на палубу плавающего магазина.
- Это я, - шепотом сказал человек с тонким, как морковка носом. - Это я!
- Неужели? - вскочил продавец. - Я тебя не узнал... А ты совсем такой же, каким был, р-разбойник... хо-хо!
- Разве тебе не надоело продавать и выдавать?
- Тьфу! - плюнул продавец. - Надоело... чтоб он утонул!
- Тогда идем скорей. У меня такие новости! Говорят, они улетели... совсем тихо прошептал необычный посетитель.
И дальше я не мог разобрать ни одного слова. Поэтому нам надо вернуться в покинутую всеми Волшебную школу.
ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ, где появляются два новых учителя
- Никого нет, - сказал Прутик ученому попугаю. - Грустно.
- Ку-ку! - ответил попугай с ветки. - Гр-устно!
Одинокому всегда грустно.
Как раз в эту минуту к воротам школы подошли два удивительных человечка. Давайте послушаем, о чем они говорят.
- Вот она - школа бездельников, - сказал один, с большой рыжей бородой, в полосатой морской тельняшке.
- Волшебная! - хмыкнул другой, с длинным, тонким, как морковка, носом.
- Ты погляди, какие роскошные пальмы! - воскликнул бородач. - Настоящий тропический лес! Пиратские джунгли! Орехи! Кокосы! Бананы! Чудное местечко для разбойников. А мне так надоело продавать мальчишкам и девчонкам заводные пароходики, орать все время глупости: "Кому с трубой? Кому без трубы?.." Тьфу!
Другой, который был с тонким и длинным, как морковка, носом, топнул сердито ногой:
- А меня прогнали! Я был таким хорошим садовником. Искал жуков-короедов, червячков и мошек, букашек и таракашек внутри каждого яблочка и каждой груши. Я так старался, так старался...
И он облизнулся, как будто увидел целую корзину спелых и сладких яблок или груш.