— Ты вернешься?
— Да. Вернусь.
— Хорошо, — я отступаю и иду обратно в ванную, не глядя на него. Его шаги затихают, когда он идет по коридору в гостевую комнату, которая стала владением Тедди.
Я сбрасываю кружева, которые на мне надеты, и вхожу в душ. Горячая вода льется на меня, пока я мою кожу и волосы шампунем. Я кладу руку на свой плоский живот, пока по нему стекает пена.
Я беременна.
Подозревать — совсем не то же самое, что знать. Я напугана, взволнована и испытываю миллион других эмоций, которые не могу назвать.
Я рада, что Крю знает. Я не понимала, как эта информация давила на меня тяжелым грузом, пока она не спала. У меня не было никаких сомнений, что он захочет этого ребенка. Наследники — для компании его семьи, для компании моей семьи — всегда были насущной целью этого брака. Вся неопределенность проистекает из того, как это повлияет на нас.
На Крю и Скарлетт.
Я выхожу из душа и вытираюсь полотенцем. Быстро расчесываю волосы и наношу на кожу увлажняющий крем. Я слишком устала, чтобы делать что-то еще. Вешаю полотенце, надеваю одну из шелковых ночных рубашек, в которых обычно сплю, и забираюсь в постель.
Когда дверь открывается, я все еще не сплю. Я лежу, свернувшись калачиком, на боку и наблюдаю, как силуэт Крю снимает смокинг. Я закрываю глаза, когда он подходит к кровати. И точно знаю, в какую секунду он проскальзывает под простыни. Его тепло излучается. Матрас прогибается.
Я не двигаюсь, и он не тянется ко мне.
Обычно мы занимаемся сексом перед сном. Технически мы уже это сделали. Прямо сейчас я жажду его близости больше, чем его члена.
Прежде чем я успеваю обдумать это, переворачиваюсь на другой бок. Его глаза удерживают мои, пока наши тела соприкасаются. Он кладет свою теплую ладонь на мою поясницу и притягивает меня ближе. Я прижимаюсь к нему, кладу голову ему под подбородок и сплетаю наши ноги вместе.
— С тобой все в порядке?
— Я боялась сказать тебе об этом, — признаюсь я. — Это слишком большой шаг.
— Да.
Я колеблюсь, прежде чем продолжить разговор.
— Мои родители хотели больше детей. Когда я родилась… я не знаю подробностей, но моя мама не смогла больше забеременеть. Что, если это случится с нами?
— Тогда у нас будет один ребенок.
В его устах это звучит просто.
— Мой отец до сих пор обижается на нее за это. Она не подарила ему сына.
— Ты думаешь, меня это волнует?
— Мои родители решили пожениться. Их брак не был договоренностью. То, как они прошли путь от того, кем они стали сейчас… я не хочу того же с нами, Крю. Я знаю, что для этого потребовалось нечто большее, чем просто невозможность иметь больше детей. Но это было важным толчком, и я… я боюсь. Мне нравится, какие мы сейчас. Я не хочу, чтобы это менялось.
— Если что-то и изменится, то только к лучшему. Обещаю.
— Ты не можешь этого обещать.
— Но я уже это сделал.
Я закрываю глаза, но не могу заснуть.
— Что еще тебя беспокоит?
И снова я колеблюсь.
— Я разговаривала с Ханной Гарнер сегодня вечером.
— О? — многое скрывается под одним слогом. Я не уверена, связано ли это с ней или с тем, что я поднимаю этот вопрос. Или потому, что он знает, что мы, должно быть, говорили о нем. Но нет ни паники, ни чувства вины.
— Она рассказала мне кое-что. Но это явно ложь.
— Что?
— Что ты занимался с ней сексом две недели назад, в туалете «Пруф».
— Она была там в ту ночь, когда я выпивал с Ашером.
— Хорошо.
— Я с ней не разговаривал. И уж точно не занимался сексом.
— Хорошо, — повторяю я.
— Ты мне веришь?
— Да. Я сказала, что не верю ей, и ушла. Я доверяю тебе. Правда. Просто… не делай из меня дуру, ладно?
Крю усиливает хватку, так что между нашими телами совсем не остается пространства.
— Надеюсь, наш ребенок будет похож на тебя, — шепчет он.
— Надеюсь, у него твои глаза, — бормочу я в ответ.
— Мы со всем справимся, — обещает он.
Мы. Я никогда не чувствовала себя частью «мы». Это стало моим новым любимым словом. Я влюблена в него.
И человека, говорящего это.
18. Крю
Дверь конференц-зала открывается в середине собрания. К моему удивлению, именно голова моей секретарши выглядывает наружу.
— Эллсворт…