Рынок рабов в столице работал по вторникам, средам и воскресеньям. Самые большие торги были по воскресеньям — съезжалось столько покупателей, что на улицах было не протолкнуться. Больше всего народу толпилось на восточном краю Главной площади. Здесь продавались девочки, вещь в хозяйстве крайне полезная, и торговля шла особенно бойко.
Утром по городу прокатился ливень, день занимался пасмурный и холодный. Под ногами хлюпала слякоть, ветер срывал шапки и капюшоны, прозрачное солнце не грело. Вдоль клеток с девочками уже полчаса бродил мальчик в теплом плаще, сильно заляпанном грязью, — было похоже, мальчик явился издалека. Сначала он обошел ряды с клетками, внимательно разглядывая продаваемых девочек. Наконец остановился около одной клетки, всмотрелся в сидевшую на цепи грустную девочку, отвернулся и продолжил бродить по рядам. Через пятнадцать минут он снова остановился около этой клетки и снова внимательно оглядел девочку. Она подняла глаза и улыбнулась.
— Купи меня, — сказала девочка, — а то я замерзла. Холодно знаешь как.
— Тебе для чего? — обратился к мальчику продавец. — Если для опытов, эта вряд ли тебе подойдет. Она ненормальная.
— Мне не для опытов, — мальчик выдохнул клуб и плотнее завернулся в плащ. — Мне нужен ассистент для волшебного дела.
— Хм, — покачал головой продавец. — У нас тут нечасто покупают девочек в ассистенты для волшебного дела. Ну эта сойдет, для волшебного дела. Она ненормальная. Только сразу скажу: стоит сто золотых. За такие деньги в другом месте ты купишь восемь ассистентов.
— А что так дорого? — мальчик еще раз оглядел девочку, глаза которой потухли, как только продавец назвал цену. — Девочек вон навалом, а ты — сто золотых?
— Ну да, обычную можно и за червонец купить. А эта, во-первых, из Перелесья — там девочки, если не знаешь, самые пухлые. Во-вторых, что главное, умеет читать. Говорю же тебе, ненормальная.
— Ну так сделай скидку, раз ненормальная.
— Какую скидку, — удивился продавец, — раз ненормальная?
— И как ты ее раздобыл — умеет читать?
— Родители сдали, как еще? В государстве кризис, если не знаешь, деньги нужны. Или правда не знаешь? — продавец оглядел мальчика. — Ты сам-то откуда?
— Из Долины. У нас там тоже кризис, так что не умничай. Я вообще двоюродный принц, меня зовут Кассте, если не знаешь.
— Принц Кассте? — отозвался высокий человек, который последние три минуты с интересом прислушивался к разговору. — А тут говорят, что тебя променяли Дракону?
— Ну вот и хорошо, что так говорят, — кивнул мальчик. — Я этот слух сам пустил.
— Сам? — переспросил продавец недоверчиво.
— Сам. Я удалился в изгнание. Вы, наверно, не знаете, но я занимаюсь волшебством. А заниматься волшебством... Когда вокруг такой конец света... — мальчик неопределенно повертел ладонью.
— Да это понятно, — покивал высокий, — можешь не объяснять.
— И давно ты ушел в волшебники? — спросил продавец.
— Три года назад. И потом, у меня возникли идейные разногласия с дядей.
— Ну, это обычное дело, — отозвался высокий. — Зачем же сразу в изгнание?
— Он решил продать принцессу, мою двоюродную сестру, на Побережье. Если продавать девчонку, то хотя бы не этим кретинам! Можешь представить, что с ней там будет?
Продавец и высокий с понятием закивали.
— Холодно тут у вас, — мальчик еще плотнее завернулся в плащ и выдохнул очередной клуб. — Предгорья... Он, разумеется, меня слушать не стал — кто я ему такой... В общем, я ему нагрубил и удалился в изгнание. Да и вообще, меня с самого раннего детства тянуло к волшебникам. В общем, вот тебе деньги... — мальчик просунул окоченевшую руку за пазуху, вытащил туго набитый мешочек и вручил продавцу. — Тут как раз сто должно быть...
— Пересчитай, — кивнул высокий, — а то принцы, знаешь... Тем более волшебники...
— Да ладно, — махнул рукой продавец. — Про Кассте ничего плохого пока не слышали... А у тебя на жизнь-то осталось?
— Волшебство превыше всего, — гордо отмахнулся мальчик. — На еду хватит, а за башню я не плачу. В ней уже четыреста лет никто не платит.
— Ну ладно... Если что, меня тут всегда найдешь, — сказал продавец, отпирая клетку.
Он снял девочку с цепи и вручил поводок мальчику.
— Ну, в общем, ты с ней осторожнее... Ненормальная как-никак. Зато умеет читать!
— Это как раз то, что надо, — покивал мальчик. — Ладно, не болейте. Будешь в Синих горах — заезжай ко мне в башню. Чаю попьем, я на прошлой неделе такой мяты насобирал — сам удивляюсь, как еще такая осталась.
— Обязательно... Счастливо.
— Счастливо.
Мальчик взял поводок и, расталкивая толпу, повел девочку с площади. Наконец они вышли на центральную улицу. Мальчик дошел до ближайшего трактира и остановился.
— Как тебя зовут?
— Лета, — радостно ответила девочка.
— Значит, ты из Перелесья? Не близко.
— Ну да! У нас нет рабовладельческих рынков. У нас сразу сюда везут.
— Значит, тебя родители привезли?
— Нет, просто сдали. К нам раз в неделю приезжают закупщики, по пятницам, вот в эту пятницу меня и сдали. У нас по соседству уже всех девочек сдали, я последняя. Кризис, сам понимаешь. Деньги нужны.
— Деньги всегда нужны, — усмехнулся Кассте. — При чем здесь кризис? Ладно, надо погреться и перекусить. А то холодно — вон смотри, ты вся дрожишь просто.
— Еще как! — сказала девочка радостно. Глаза ее сверкали яркими искрами в холодном воздухе. — Я уже часа четыре сижу! Знаешь, как замерзла! Так ведь думала, что и не купит никто, за такие-то деньги.
— Да, но ведь ты умеешь читать. А кто сейчас умеет читать? Уже никто не умеет. Не умеют даже профессоры, что говорить про девочек.
— А как ты догадался, что я умею читать?
— По глазам, как же еще... Так, — Кассте подошел к обшарпанной двери. — Здесь, надеюсь, можно достать горячего эля и хлеба с сыром? — он запустил руку за пазуху и вытащил еще один мешочек, очень маленький. — На завтрак нам хватит, — он развязал мешочек и заглянул внутрь, — а на обед заработаем... Или придумаем что-нибудь.
— Сто золотых, — покачала головой Лета. — Это ведь немалые деньги!
— Все, что у меня было, — кивнул Кассте. — А что? Ты думаешь, принцы богато живут? Да еще в кризис?
Кассте взялся за ручку и потянул.
— Слушай... — Лета перестала улыбаться. — А когда я тебе уже пригожусь, что ты со мной будешь делать? Продашь кому-нибудь?
— Нет, — обернулся Кассте. — Если я что-нибудь покупаю, я это уже не продаю и не дарю никому. Если для дела уже не нужно, заверну в рогожу и положу в чулан, например. Пусть лежит.
— Вот меня тоже тогда заверни, — сказала Лета с облегчением, — и положи в чулан. Только не продавай и не дари никому, ладно?
— Не переживай, — сказал Кассте и распахнул дверь. — Ладно, пошли, надо погреться и перекусить.
Они вошли в трактир, прошли в самый дальний угол и устроились в полумраке под маленьким грязным окошком. К ним подбежал служка в заляпанном холщовом переднике.
— Нам по кружке горячего эля и по тарелке каши.
— Каши нет, — вздохнул служка.
— То есть как? — удивился Кассте. — Чтобы не было каши?
— Кризис, — вздохнул служка.
— Но эль-то есть?
— Эль-то всегда есть... А каши нет.
— А что есть? Хлеб есть?
— Черный и черствый.
— Полезно, неси. Сыр есть?
— Если поискать... Пара заплесневелых кусков, может быть, и найдется.
— Ну поищи. Мы умираем с голоду.
— Так не только вы тут с голоду умираете. Мы, думаешь, не умираем? Купил? — служка кивнул на девочку. — Дорого?
— Сто золотых.
Служка оторопел.
— Сто золотых?! Это что, девочки уже сто золотых стоят?
— Которые умеют читать — стоят.
— Она умеет читать?! Интересное дело. Ну и зачем она тебе — умеет читать? Ты вообще хорошо подумал? Прежде чем такие-то деньги...
— Я волшебник. А волшебникам нужны ассистенты, которые умеют читать.
— Ну, вам, волшебникам, виднее... Сто золотых... Да на сто золотых... Ладно, сейчас принесу.
Служка укатился в дым и гомон.
— Волшебникам нужны ассистенты, значит, — из полумрака возник старик в драном плаще и плюхнулся рядом на лавку. — Какой же ты волшебник, когда ты двоюродный принц?
— А что? — хмыкнул Кассте, — принцы не могут быть волшебниками?
— Принц, говоришь? — раздался голос из полумрака. — Уж не Кассте ли, часом?
— Ну, допустим, — отозвался Кассте в пространство. — А тебе какое дело?
— А люди говорят, тебя променяли Дракону?
— Люди говорят, а ты не слушай, — хмыкнул Кассте со злобой. — Уши развесишь, а потом тебе кризис. Какому Дракону? Дракон сидит у себя на Острове, и ему уже триста лет до людей нет никакого дела. Драконы вообще не едят мяса, если не знаете.
— То-то и плохо, — покивал старик. — Прилетал хотя бы разок в десять лет, глядишь — порядок хоть какой был бы. А ты, если принц, взял бы да навел порядок?
— Во-первых, я принц двоюродный. Пока до меня дойдет очередь, наводить порядок будет негде. Во-вторых, чтобы навести порядок, нужно заставлять людей что-то делать, что-то им объяснять. А люди и так знают всё лучше всех, что кому и как нужно делать. Зайди на любую кухню, послушай. Посидишь полчаса — материала наберешь на три конституции. Так что пусть они и наводят порядок. Сначала у себя на кухне, хотя бы. А у меня настоящее дело. Кстати... — Кассте с наслаждением отхлебнул горячего эля из кружки, которую грохнул на стол служка, и пододвинул Лете вторую. — Если вы тут такие все умные, расскажите, как скорее добраться до Забытого камня.
— Тебе что, в Замок надо? — старик хлебнул эля из своей кружки. — Была дорога через Коричневый бор, так и та в болото ушла, лет десять назад. А зачем тебе туда нужно? Там ведь нет ничего, всё давным-давно растаскали.
— Я туда не грабить иду, — хмыкнул Кассте с раздражением. — Одно на уме. Растаскали... Ладно, не мешай нам завтракать, — добавил он, когда служка грохнул на стол плошку с засохшим хлебом и заплесневелым куском сыра.
— Ты что, собираешься это есть? — старик наклонился, понюхал сыр, поморщился.
— А что?
— Ты же принц?
— Ну да. Дорогой сыр с плесенью. Ты знаешь, сколько я за него заплатил? В общем, прочь от королевского блюда. Дай принцу позавтракать.
— Эй, принц, — снова раздался голос из полумрака. — За два медных могу подбросить до Серых клыков. А там до Забытого камня дойдешь за полдня.
— Это как же он дойдет за полдня? — отозвался в пространство старик и отставил пустую кружку. — По какой же такой дороге?
— Допил? — из полумрака возник коренастый бородач в одежде купца и положил на плечо старику ладонь. — Отчаливай, — он схватил старика за руку, оторвал от лавки, вытолкнул в полумрак, обернулся к Кассте и улыбнулся. — Он тут ко всем пристает, не обращайте внимания... Натура у него такая. Купил? — купец кивнул на поводок, который по-прежнему свисал с шеи у Леты.
— Сейчас позавтракаем — сниму, — кивнул Кассте, с трудом откусывая кусок хлеба.
— В общем, жду тебя у ворот, — сказал купец. — Не переживай, к сумеркам будешь у своего Камня.
* * *
— Я так понял, ты тут всех знаешь, — сказал Кассте, вглядываясь в пасмурную даль. — Как бы дождь не пошел... Так вот, ты, может быть, знаешь Отшельника?
Повозка со скрипом катилась по битому камню дороги. Было сыро и холодно. Лета зябко куталась в свой плащик. Кассте достал из мешка запасную куртку и завернул девочку.
— Ой, здорово... — у Леты зуб на зуб не попадал. — А то я так замерзла с утра — сказать страшно.
— Скажи спасибо, что вообще купили, — осклабился купец. — Он бы еще двести за тебя запросил. В наше-то время, ха-ха-ха.
— Ну да, — кивнул Кассте. — Грамотному быстрее замерзнуть насмерть, чем купят. За Горами, я уверен, оторвали бы с руками, а здесь...
— А ты был за Горами? — покачал головой купец. — Может быть, там нет ничего, за Горами.
— Ну как же, — обиделась Лета. — У меня дома в книжке про Загорье написано! И с картинками!
— В книжке, — ухмыльнулся купец. — С картинками. Вот когда сама попадешь в Загорье, да сама посмотришь, да еще на трезвую голову, вот тогда и поговорим. Откуда ты знаешь, что там на самом деле? В книжках написано... У нас на сараях тоже, знаешь, написано. Забегаешь — а там дрова.
— Ладно, хватит вам, — перебил с раздражением Кассте. — Ты лучше скажи, как мне попасть к Отшельнику.
— Да, только она пусть расскажет, откуда у нее дома книжки, в наше-то время.
— Были, — надулась Лета. — А ты дубина неотесанная.
— Ну, в общем, ты понял, что купил? — расхохотался купец.
— У каждой медали есть обратная сторона, — отмахнулся Кассте. — Она мне нужна для важного дела, а дело такое, что придется терпеть.
— Какие вы хамы, — надулась Лета еще больше. — Я еще ничего не грубила, а вы уже такие гады. Отпустите меня, я уйду.
— Да сейчас прям, — расхохотался купец еще больше. — Сто монет — и «уйду». Сиди уж. Ты бы лучше книжку купил, вместо девчонки. Толку было бы больше.
— В том-то и дело, что у меня есть одна книга, которую я сам не прочитаю.
— То есть как это, интересно? — купец оторвал взгляд от угрюмого сизого горизонта и обернулся к Кассте. — Ты что, сам читать не умеешь? Ладно принц, но волшебник-то?
— Ты ничего не слышал про Волшебную книгу?
— Это в которой записаны тайны мира?
— Ну, тайны записаны там не все, только одна, но самая важная. Так вот эту книгу можно прочесть только вдвоем и только с девочкой, которая умеет читать так же, как ты.
— А откуда ты знаешь, что она, — купец ткнул Лету кнутом, — умеет читать так же, как ты?
— Это по глазам видно, по-моему, ясно, — ответил с раздражением Кассте. — Почему вы все такие слепые?
— Люди как люди, а что? — усмехнулся купец. — Так ты, значит, хочешь сказать, что просто так взял да пошел на базар? И просто так взял да купил девчонку, которая читает так же, как ты?
— Ну, допустим, на базар я взял да пошел не просто так. Я уже полгода хожу по рынкам. Если хочешь знать, я обошел все три столицы Долины, все семь столиц Побережья, все девять столиц Плоскогорья. И нашел только у вас, в девятой. Так что найти девчонку, которая читает так же, как ты, нелегко.
— Ну да, — купец посерьезнел и покивал, — полгода еще не срок. Я вон свою, в свое время, искал года три. Правда, читать она у меня не умеет, но хотя бы видит как я. Ну, почти так же, как я.
— А ты свою тоже купил? — Лета отвернулась от угрюмого осеннего леса и сиреневых гор на горизонте. — И дорого?
— Нет, свою я нашел, на Побережье. Ездил по торговым делам и нашел, обычное дело. Я езжу, вы понимаете, много.
— А я так давно хотела куда-нибудь съездить... Какой воздух! — Лета втянула носом влажный холодный аромат предгорий. — Какой свежий! Не то что в городе.
— Какой может быть в городе воздух, — купец усмехнулся, — когда там люди живут. Ну а Отшельник тебе зачем?
— Во-первых, он читал Книгу, в свое время, и с ним не мешает поговорить. Во-вторых, он сварил Зелье истины, его тоже не мешает глотнуть.
— Так он, может быть, потому и пошел в отшельники, что прочитал Книгу? — Лета, кутаясь в куртку, завертела головой между купцом и Кассте. — Узнал Тайну мира и пошел в отшельники?
— Так ты это, — покачал головой купец, — может быть, тоже поосторожней?
— Как бы тебе сказать, — ответил Кассте не сразу. — Войди в мое положение. Принц я двоюродный. Денег у меня нет. Ты не думай, что если я принц...
— Ха-ха-ха! — расхохотался купец так, что чуть не упал с повозки. — Это ты мне говоришь? Да мне самому три принца столько должны, что страшно подумать. Один с Побережья, один из Долины, один с Северной стороны... И ведь не отдадут, гады. Думал продать в долговое рабство, да какие с этого деньги... Сами с голоду сдохнут. Так что, — купец хлопнул Кассте по плечу, — я тебя понимаю. В жизни у тебя больше ничего не осталось, осталось только познать Тайну мира.
— Ну да, — вздохнул Кассте. — Ты прав. Государства, чтобы им управлять, у меня нет и не будет. Денег, чтобы тратить как полагается принцу, у меня нет тем более и не будет тем более. В кризис тем более. Хотя бы последние деньги — копил три года — всю жизнь, можно сказать, — потратил на нужное дело. Теперь буду знать Тайну мира. А потом, скорее всего, и пойду в отшельники.
— Только ты обещал, что меня ни продашь, ни подаришь! — всполошилась Лета. — Обещал ведь!
— Не знаю, какое оно на самом деле важное, это дело, — купец отвернулся в пасмурную даль, — но у тебя, друг Кассте, теперь есть девчонка, которая читает так же, как ты. А это очень немало, поверь старику... За это стоит отдать все, что копил всю жизнь.
— Старику? — удивилась Лета, оглядывая купца. — И сколько же тебе лет, старик? На тебе седой волосинки нет.
— А почему я должен быть седой, если старый? — купец расхохотался и подхлестнул лошадей. — Старый что, обязательно значит дряхлый и мерзкий?
— Нет, ну привыкли все... — Лета смутилась и порозовела. — Старый должен быть как сморчок...
— Должен, девочка, именно должен! — купец снова расхохотался так, что чуть не упал с телеги. — Кому должен? И сколько? Так, — купец перестал хохотать, огляделся и остановил лошадей. — Приехали.
Они остановились на повороте. Здесь дорога уходила направо, огибая коричневое болото. Налево шла едва заметная тропка и растворялась в пасмурной дали, в которой мерцали угрюмые осенние горы.
— Воняет... — Лета втянула носом тяжелый воздух.
— Конечно, — купец расхохотался. — Болото оно и болото, чтобы вонять!
— Значит, — всмотрелся Кассте, — по этой тропинке...
— Когда-то это была мощеная дорога, не в пример этой, — купец махнул кнутом вправо. — Сами поймете... В общем, по этой, ха-ха-ха, тропинке вон до тех самых скал, — он еще раз махнул кнутом. — Оттуда направо и до предгорий. Отшельник живет вон за тем перевалом... Во всяком случае, жил, когда я там был в последний раз.
— А ты там был? — обернулась Лета. — И его видел?
— Конечно, — расхохотался купец. — В общем, Забытый камень еще в ту сторону дальше, но если вы сначала к Отшельнику, он расскажет. Ну, прощайте! Передавай привет папаше своему королю, царствие ему небесное.
— Не дождешься, — усмехнулся Кассте, протягивая купцу медяки.
— Не знаю, не знаю... — купец спрятал медяки в кошель, затянул его и уложил за пазуху. — Гиблое ты затеял дело, волшебник, — он посмотрел на Лету.
— Ах ты гад! — возмутилась та и даже подпрыгнула. — Значит, я...
— Да ты здесь причем, — отмахнулся купец и тронул поводья. — Это судьба. Ну ладно, счастливо!
Повозка со скрипом и стуком покатилась по каменистой дороге.
— Ладно, пошли, — Кассте вгляделся в пасмурный горизонт. — Скоро начнет темнеть, а тропинку и так еле видно.
* * *
— Сколько у тебя книг! — с уважением восхитилась Лета, прохаживаясь вдоль шкафов. — Ты что, их все прочитал?
— Почти, — кивнул Отшельник, сверкнув лысиной в ярком свете лампы. — Есть вещи, конечно, которые читать вовсе не обязательно, полный мусор, но я и те просмотрел.
— Зачем тебе полный мусор?!
— Понимаешь, есть такой закон, — Отшельник отошел в угол и загремел посудой. — Называется «в бочке меда ложка дегтя». Обратная сторона у этого закона называется «в бочке дегтя ложка меда».
— Понимаю, понимаю! — засмеялась Лета, стащив с полки большую книгу и раскрыв на середине. — Ты хочешь сказать, что иногда во всем полном мусоре попадаются полезные вещи... Но сколько мусора надо перекопать? Полного?
— Еще как попадаются, — отозвался Отшельник. — В каждой куче навоза будет своя жемчужина. В семье не без урода, это закон, по которому существует мир. Тут уж ничего не поделаешь, и в поисках ценного не гнушайся копаться в... Ну, в общем, ты поняла.
— Конечно! Слушай, а что это за язык такой? Я даже не думала, что такой бывает! — Лета круглыми глазами разглядывала диковинное переплетение букв на страницах. — И что, на нем даже говорить можно?
Отшельник, с чугунком в руках, подошел и заглянул в книгу.
— А, этот... Можно — было. Две тысячи лет назад.
— Правда?! — Лета оторопела. — А книга...
— А книга вот, видишь, осталась. И мы сейчас можем прочесть, что думали люди в то время.
— И ты тоже, — Лета благоговейно оглядела вязь букв, — можешь прочесть?..
— Да, я знаю этот язык. Этот язык надо знать, если считаешь себя образованным человеком. На нем написаны все древние мудрости. То есть все мудрости нашего мира, потому что нового с тех пор не придумали... И не придумают.
— А научи меня читать на этом языке! — Лета осторожно поставила книгу на место. — Ведь правда. Если вокруг такой конец света, хоть в древних книгах, может, что-то осталось.
— В древних книгах все и осталось, — отозвался Кассте из-за стола. — А покупать современные книги — только деньги на ветер бросать. Народ сам знаешь какой, в наше время особенно. Что дают, то и жрет. А лавочники только и рады. Зачем корячиться, готовить что-то хорошее, когда и всякую дрянь поглотают. Тем более, какая сегодня еда?.. Одно название. Вот и ходят все со вспученными животами. Воздух только портят.
— Фу, грубиян! — рассмеялась Лета. — Ты знаешь, он, оказывается, такой матерщинник! — она обернулась к Отшельнику. — Весь день так страшно ругается.
— Например?
— Ну, — задумалась Лета, — вот это он сегодня несколько раз повторял... Если можно...
Она с трудом произнесла непонятное слово. Отшельник кивнул.
— На древнем языке это значит «кстати».
— На этом? — ужаснулась Лета и уставилась в корешок книги, которую только что вернула на полку.
— Нет, на другом... Древних языков было много. Люди не первую тысячу лет живут. Ладно, давайте к столу. Мудрость мудростью, а желудок уважать надо.
Отшельник подошел к столу и стал раскладывать по тарелкам жирную желтую кашу. По всей комнате вкусно запахло.
— Ой, как пахнет! — Лета подпрыгнула и потерла ладошки. — А мы, знаешь, с утра ничего не ели!
— А это что у тебя? — Кассте приподнял край холстины и посмотрел в плошку. — Репа? Это где же ты репу нашел, в наше-то время?
— Вон там, — Отшельник махнул рукой в окно. — В огороде.
— Репа?! — Лета подскочила к столу и тоже заглянула в плошку. — Вот это и есть репа?! Я про нее в книжке читала!
— Я все себе сам выращиваю, — кивнул Отшельник, раскладывая по тарелкам ароматную репу. — Во-первых, мне все-таки целый день до ближайшей деревни. Во-вторых, не буду же я покупать еду в лавке! Я же не враг своему желудку. Мне нужна ясная голова и здоровое тело.
— Ой, как вкусно! — Лета проглотила ложку каши и зажмурилась. — Это что, простая обыкновенная каша? Без всяких приправ?
— Конечно без всяких, — Отшельник с неудовольствием хмыкнул. — Зачем нужны приправы, когда продукт хороший? Приправы нужны для того, чтобы скрыть некачественный продукт. А если помидор, например, хороший, то ему и соль не нужна.
— А где ты кашу берешь, такую? — Кассте внимательно жевал кашу. — Каша вообще какая-то просто волшебная.
— Ну, кашу я не выращиваю, каша у меня по знакомству. Есть пока еще пара мест, где можно найти нормальную кашу.
— А где? — подскочила на стуле Лета.
— Так я тебе и сказал, — усмехнулся Отшельник. — Это страшный секрет. Лучше спроси у меня, в чем Тайна мира... Ладно, давайте по делу. Понимаешь, в чем здесь особенность, — Отшельник задумчиво пожевал репу. — Волшебная книга волшебная тем, что открывается каждому по его мыслям. Понимаешь, Тайна мира одна, но одна сама по себе. А для нас с тобой она уже будет разная.
— Вот этого я, честно сказать, до сих пор полностью не пойму, — отозвался Кассте расстроенно. — Как вещь может быть одновременно одна и ее может быть одновременно несколько?
Лета от интереса даже перестала жевать. Она замерла с ложкой в руке и оглядывала Кассте с Отшельником.
— Ты жуй давай, — покосился на девочку Кассте. — Остынет. Кашу нужно есть пока она горячая, а то это уже не каша.
— Вот ты сам и ответил на свой вопрос, — кивнул Отшельник. — Пока каша горячая, она вкусная. Когда остынет — невкусная, но по существу она по-прежнему каша?
— Ну да... — задумался Кассте. — По существу она по-прежнему каша.
— Только уже другая! — подхватила Лета. — Холодная и невкусная. Но ведь кашу и подогреть можно!
— Что за вздор, — рассердился Кассте и даже отложил ложку. — Вот гретая каша — это точно уже не каша! Не болтай чепухи.
— Нет, почему же... — смутилась Лета и порозовела. — Но ведь греют же кашу...
— Кто греет? — спросил Кассте сурово.
— Люди...
— Люди греют, потому что привыкли питаться помоями! Каша должна быть явной! Сварил — съел! Греть кашу — кощунство!
— Ладно, ладно, — примирительно вмешался Отшельник. — Кашу на самом деле лучше не греть. Гретая каша на самом деле уже не каша. Все в мире имеет свое место и время. Если каша остыла, значит остыла, выбрасывай, а лучше снеси в курятник и забудь про нее. Сейчас будем пить чай с Зельем истины.
— Ага! — оживился Кассте. — Ты все-таки его сварил! Бывает, люди не врут, получается?
— В семье не без урода, говорю же, — Отшельник поднялся и стал собирать пустую посуду.
— Дай сюда, ты не умеешь! — подскочила Лета.
Она забрала у Отшельника тарелки, чугунок, плошку, ложки и унесла в угол, где у Отшельника стоял чан для мытья посуды.
— Только умеете умничать, а посуду со стола собрать — руки кривые.
— Она мне сегодня весь день хамит, — отозвался Кассте. — И привыкнуть-то не привыкнешь — хамит каждый раз по-новому.
— Любишь кататься, — усмехнулся Отшельник, — люби и саночки возить. Сколько ты за нее заплатил?
— Сто золотых.
— Ну вот и терпи теперь на сто золотых.
Отшельник прошел в другой угол и вернулся с красивой стеклянной бутылкой. В бутылке плескалась темная жидкость.
— А оно без спирта? — подскочила Лета, вытирая руки холстиной. — А то я не буду!
— Без спирта, — усмехнулся Отшельник. — Истинное волшебство не бывает на спирте.
— А как же «истина в вине»?
— Начиталась?
— Лета, замолчи и садись пить Зелье! — рассердился Кассте и хлопнул ладонью по столу.
— А то я не буду... — Лета снова порозовела. — Я не пью ведь...
Она уселась на свое место и уставилась на бутылку. Отшельник разлил по глиняным чашкам ароматный чай.
— Мята, мелисса, чабрец, корица... — Кассте втянул носом запах. — И что-то еще? Не пойму...
— Горный хрен. Осталось вот немного, с прошлого года, а так весь ушел, в этом году почти ничего не собрал.
— Хрен?! — подскочила Лета. — Хрен, и в чай?! Да еще с Зельем истины?!
— Лета! — Кассте пристукнул ладонью. — Во-первых, это горный хрен. Во-вторых, причем здесь Зелье истины?
— Ну как причем... — растерялась Лета. — Хрен ведь... Как же хрен с истиной?.. То есть истину с хреном...
— Лета, — улыбнулся Отшельник, сверкнув лысиной в свете лампы, — успокойся. Это горный хрен, все нормально. Поверь старику. На вот, попробуй...
Он налил чая и пододвинул Лете. Девочка с недоверием понюхала горячий янтарный напиток.
— Пахнет, — признала она чуть не плача. — Но как же так? Ведь хрен же... В чай, и хрен?..
— В чай еще не то можно засунуть, — сказал Кассте сурово. — Так что пей давай и не бойся. Здесь все свои.
Лета с опаской отхлебнула ароматного чая.
— Эх ты, как вкусно... — она в ужасе посмотрела на Отшельника и Кассте. — Как же так?
Отшельник разлил Зелье по маленьким хрустальным стаканчикам. Сочно-багровая жидкость заискрилась в уютном свете лампы. Лета завороженно смотрела на Зелье.
— А я думала, ты его в чай?
— Лета! — рассердился Кассте. — В какой чай? Кто мешает истину с чаем? Зелье истины пьют только отдельно. Запивать, конечно, можешь чем хочешь, это уже твое личное дело.
— А почему оно пахнет дубовой корой? — Лета взяла свой стаканчик и осторожно повела носом.
— Зелье истины лучше варить на дубовой коре, — Отшельник пригубил свой стаканчик. — У нее крепящий эффект.
— А, знаю, читала! Дубовую кору пьют от поноса!
— Так что пей, не бойся, — кивнул Кассте и отпил из своего стаканчика. — Спать будешь спокойно.
— Оно горькое! — удивилась Лета, отпив глоток вязкой жидкости. — Не скажу, что противное... Даже наоборот как-то... Но ведь горькое просто ужасно!
— Разумеется, — кивнул Отшельник. — Ты что, думала, Зелье истины будет сладким? Я таких рецептов не знаю.
— А если добавить, например, меда побольше... Или испортится? По рецепту нельзя?..
— По рецепту нельзя, — сказал Кассте сурово. — Пей до дна! У нас завтра Книга, не забывай.
— А сколько оно действует? — Лета держала перед собой стаканчик и смотрела на него нерешительно.
— Всю жизнь, — ответил Отшельник. — Это истина.
— То есть, — прошептала Лета, — если я сейчас выпью этот стаканчик, то-о-о...
— Тебе захочется еще стаканчик, — кивнул Кассте. — Это истина. А потом еще стаканчик.
— А мне плохо не станет?..
— Только не выпей всю бутылку за раз.
— Не станет, — отозвался Отшельник. — Всю бутылку за раз выпить и не получится.
— Почему? — Лета поднесла к губам стаканчик и остановилась.
— А ты попробуй.
Лета сделала глоток и зажмурилась.
— Ой, — прошептала она через минуту. — Мне, кажется, хватит... Ой-ой-ой...
— Ну как?
— Мне хватит... Пока... Потом я, конечно, выпью еще глоточек... Или два, может быть... А пока хватит... — Лета, не разжимая век, нашарила кружку с чаем и, обжигаясь, выпила половину. — Ужасно вкусно, — прошептала она, разжмурив глаза. — Но это просто ужасно... И что теперь будет?
— А что должно быть? — усмехнулся Отшельник.
— Ну как... Это же истина... Она ведь действует на желудок? Как-то?
— Действует еще как, — кивнул Отшельник. — Только на каждого по-разному. Что именно будет с тобой — не знает никто. Я, например, когда сварил себе первую чашку, стал лучше видеть.
— У тебя было плохое зрение?
— Обычное. Смотришь, смотришь, и ничего не видишь.
— А откуда ты взял рецепт? — Лета еще раз понюхала недопитый стаканчик и отставила в сторону. — В Книге? Ты ведь ее читал!
— Книга здесь ни при чем. В Книге таких вещей нет. Рецепт этого Зелья ни для кого не секрет, просто сварить сумеет далеко не всякий. Даже если тысячу раз прочитает рецепт и тысячу раз попробует. И потом, самое главное, рецептов-то на самом деле много. Открой любую книгу по волшебству, штук десять обязательно будет. А лучше будет, конечно, если ты составишь для себя рецепт сам.
— И как же так? — удивилась Лета и осторожно допила чай. — Истина ведь одна?
— Истина, конечно, одна, — ответил Отшельник, собирая стаканы и чашки. — Но рецептов Зелья может быть миллион. И у каждого будет свой.
— Ой... — зашептала Лета, схватившись за край стола. — У меня, кажется, живот заболел... Ой-ой-ой...
— Не выдумывай, — разозлился Кассте. — Утром ели в трактире такую гадость, и все было нормально?
— Не горячись, — отозвался Отшельник из угла. — Сначала бывает. Потом-то привыкнет... Ладно, давайте спать, завтра вставать рано.
* * *
Утро выдалось еще мрачнее и холоднее, чем день накануне. Низкие облака царапались о верхушки застывших деревьев. Ветер злобно шумел окоченевшими ветками. Вороны, которые каркали вчера весь день до вечера, спрятались и ждали солнца (изредка, впрочем, перекаркиваясь из невидимых гнезд). Было холодно, тоскливо, противно.
— А у тебя нет ничего, кроме этого твоего плащика, — Кассте с неудовольствием оглядел Лету.
— А твоя куртка? — обиделась Лета и погладила куртку, натянутую поверх плаща. — В ней ведь тепло, знаешь как!
— Знаю, что это не куртка, а чепуха на растительном масле, — хмыкнул Кассте и пощупал тонкую ткань. — Так, от ветерка просто.
— Ну и нет! — обиделась Лета. — В ней очень тепло и уютно. А ты дурак и ничего не понимаешь.
— Сейчас в глаз дам, — отозвался Кассте, оглядывая долину.
— А ну-ка дай... — Лета тоже вгляделась в угрюмую даль. — А потом я тебе так двину... Ой, смотри, это и есть наш Замок, куда мы идем? — она протянула руку к холодному горизонту. — Где лежит Книга?
— Попробуй двинь только, — кивнул Кассте. — Я за тебя сто золотых заплатил, не забывай.
— Вот и получишь на сто золотых, — ответила Лета вредно. — И даже в два раза больше.
— Почему?
— Потому что ты принц.
— И что?
— У принцев работа ответственная. Им мозги вправлять нужно в два раза чаще.
— Но я сейчас не работаю. Я вообще-то в изгнании.
— Ну и что? Ты ведь принц в изгнании, или кто в изгнании? Так что заткнись.
— Ладно, заткнусь, — Кассте хмыкнул. — Дело требует жертв... Пошли, нам туда, — он махнул рукой в пасмурную долину. — За мной, — он начал осторожно спускаться по влажным камням.
— Слушай, — радостно сказала Лета, вприпрыжку спускаясь за ним. — А зачем тебе вообще нужна эта Тайна мира?
— Ты не грохнись смотри, — отозвался Кассте с неудовольствием, оборачиваясь. — Ты мне нужна живая-здоровая, хотя бы до вечера.
— Ничего со мной не будет, — отмахнулась Лета. — Не пропадут твои денежки. Ну так зачем? Не увиливай!
— Как зачем? Ты что, не хотела бы знать Тайну мира?!
— Нет, а зачем?
Кассте даже остановился.
— Как это нет?..
— А так! — Лета подскочила к Кассте и поправила ему воротник. — Зачем она мне нужна? Да еще за такие деньги.
— За какие?..
— Сто золотых!!! Да я бы за сто золотых... У меня бы все дома сверкало! Как золотое... — Лета даже расстроилась.
— Ну, во-первых, дома у меня нет, — сказал Кассте сердито. — Я живу в башне по знакомству. А во-вторых, ты дура и ничего не понимаешь.
— Если заплатил за девочку сто золотых, — обиделась Лета, — это не значит, что можно на нее обзываться. Дурак.
— Ладно, проехали, — Кассте отвернулся и зашагал по едва заметной тропинке.
— А еще принц! — крикнула Лета в спину.
— Да ладно, проехали, говорю! — закричал Кассте в небо.
— Волшебник несчастный... Вот как не буду читать что тебе надо, и хоть тресни.
— Только попробуй.
Кассте остановился и обернулся. Лета, весело бегущая вслед, налетела на Кассте, и они стукнулись лбами.
— Ай, ты что!
— Это ты ай, ты что! — Лета отскочила, потирая лоб. — У меня искры из глаз!
— У меня тоже, — Кассте тоже стал тереть лоб. — Знаешь что, иди впереди лучше. Мне так легче тебя контролировать. Сто золотых все-таки.
— Что у тебя за воротник такой дурацкий! — рассердилась Лета, подскочила к Кассте и снова стала поправлять воротник. — Откуда у тебя эта куртка?
— А что, не нравится?
— Ужасная! Ты в ней как попугай драный какой-то.
— Это почему драный? — рассвирепел Кассте. — Почему драный-то?!
— Потому что! — разозлилась Лета. — Кто так шьет?! — она дернула за воротник, который чуть не оторвался. — Это что за ерунда лохматая? Это что, по-твоему, воротник?
— Я так шью, и по-моему да! — Кассте отцепил Лету от воротника и отпрыгнул в сторону. — И вообще заткнись, тебе говорят! Твое дело идти, сопеть в трубочку и прочитать Книгу, когда мы до нее дойдем. Если мы до нее дойдем...
— Ты?.. — Лета растерялась. — Ты сам сшил?.. Такая хорошая куртка... Так здорово получилось...
— Ну вот и замолчи тогда, — Кассте отвернулся, поддернул за плечами мешок и зашагал дальше.
— Ой, прости... — Лета побежала вслед. — Я же не знала... Если бы ты сразу сказал, что сам сшил...
— И что? — отозвался Кассте в мрачное небо. — Тогда бы я не узнал твоего истинного отношения к этой куртке. А теперь-то я все знаю.
— А я наврала, — Лета всхлипнула. — Куртка с самого начала была отличная. Я просто тебя побесить хотела.
— Зачем же?
— Что бы ты знал.
— Что бы я что знал?
— Просто.
— Так, значит, куртка хорошая? — усмехнулся Кассте.
— Обалденная.
— И ты, значит, врунья?
— А ты дурак и ничего не понимаешь.
— А что я должен понять? Что ты врунья страшная?
— Ах ты гад! — вспыхнула Лета, скачком догнала Кассте и треснула его по затылку. — Если заплатил за девочку сто золотых...
— Да я не про это! — Кассте в ужасе отскочил. — Я не это имел в виду!
— А что ты имел в виду, хам такой?!
— Ты меня теперь до гроба будешь попрекать этими деньгами?
— Да! Купил, так теперь...
— Все! — Кассте замахал руками. — Проваливай! Я тебя отпускаю! Вали куда хочешь! Куртку можешь оставить себе.
— Нетушки! — Лета погладила куртку. — Поздно! Идем читать Книгу! — она подскочила к Кассте и дернула его за воротник. — Ну что стоишь? Ты что, не хочешь познать Тайну мира?
— Я, кажется, ее уже знаю... — Кассте с трудом отцепился от девочки. — Ты мне весь воротник оторвешь!
— А ты шей лучше, — всхлипнула Лета. — Грубиян. Я не страшная! И умею читать. А ты вообще хам. И вообще, не умеешь шить — не трогай иголку. А то без пальцев останешься.
— А ты умеешь?
— Получше некоторых.
— Ну вот и сшей мне куртку.
— Еще чего. Я тебе белошвейка, что ли?
— За такие деньги я мог бы купить пять белошвеек минимум!
— А что же не купил тогда? — разозлилась Лета. — Ходил бы хотя бы как человек, — она снова подскочила к мальчику и дернула за обвислый рукав. — Тайна мира, Тайна мира, а на самого посмотреть стыдно! И не стыдно тебе самому, кстати, познавать Тайну мира в таком виде?
— Что ты понимаешь, дура! — рассвирепел Кассте еще больше, с усилием разжимая пальчики. — Причем здесь Тайна мира и куртка? И говорят же тебе, я в изгнании! Мне такой вид полагается!
— Кем же он тебе полагается? — Лета вцепилась в другой рукав. — Первый раз слышу, что в изгнании полагается ходить как из помойки!
— Интересное дело, — возмутился Кассте. — А как же еще ходить в изгнании?! Ты что, дура, не понимаешь, что такое изгнание?! Ты что, правда не понимаешь?!
— Не понимаю! — Лета треснула Кассте по затылку. — Причем здесь изгнание? Ты принц, или кто? Как принцу можно ходить в отребьях?
— В чем?
— Ну в лохмотьях, какая разница. Ты принц, или кто?
— Я волшебник! У меня важное дело! Я копил деньги на дело, а не на какие-то тряпки!
— Еще не хватало, чтобы ты копил деньги на тряпки! — Лета еще раз треснула Кассте по затылку. — А нормальную одежду можно купить и недорого! На шесть медяков можно вполне прилично одеться!
— И где же можно прилично одеться на шесть медяков?!
— Места надо знать... — Лета отцепилась от рукава и снова поправила Кассте воротник. — Да стой ты, не дергайся... Вот, хоть на человека теперь похож, хоть как-то... Познаем Тайну мира, сразу купим шерсти, локтей шесть, я тебе сошью нормальную куртку. Дурак... Да стой, не дергайся, говорят тебе.
— Да стою, стою, — Кассте перевел дух. — Не было печали... Купила бабка поросенка.
— Какой ты все-таки хам необыкновенный. Одно слово — принц.
— Да говорят тебе, я в изгнании!
— Если человек дурак, он и на Луне будет дурак. Это не отговорка. В изгнании он.
— Ладно, проехали. Ты мне все настроение сбила, — Кассте махнул вперед, где в пасмурном сумраке рисовалась серая громада Замка. — Как я теперь буду читать заклинания, с таким настроением?
— А причем здесь настроение?
— Как причем?!
— Заклинания на чем написаны?
— На волшебном языке, на чем же еще?
— Ну вот? Причем здесь настроение и волшебный язык? Он что, от настроения изменяется?
— Нет, ну...
— Буковки они что, от настроения переворачиваются?
— Нет, но...
— Ну и заткнись тогда! — Лета треснула Кассте по затылку. — Нашел отговорку! Плохо выучил заклинание, а теперь все вокруг виноваты!
— Ты дура, ничего не понимаешь! — рассвирепел Кассте вконец. — Да что ты понимаешь, дура!
— Хам.
— Куда ты суешься, несчастная! Это же волшебство! Вол-шеб-ство, понимаешь?! А ты лезешь! Со свиным рылом в калашный...
Лета двинула Кассте так, что он отлетел, споткнулся о камень и грохнулся на тропинку.
— Я сейчас уйду... — Лета вытерла слезы и отвернулась. — А ты иди, познавай Тайну мира свою дурацкую. Волшебство, волшебство... Зачем меня покупал тогда? Да еще за такие деньги. Хам.
Она медленно пошла обратно. Кассте вскочил, догнал девочку, схватил за руки, повернул.
— Ну ладно, ладно, проехали... — он прижал Лету к груди и стал гладить по встрепанным волосам. — Не злись. У меня последнее время с нервами что-то... В изгнании, знаешь, не сладко...
— Сам ведь ушел... — прошептала Лета Кассте в плечо. — Не жалуйся...
— А я и не жалуюсь. Это вообще в первый раз. И то только тебе.
— Ну ладно... — Лета вздохнула Кассте в плечо. — Мне можно. Но только никому больше. Пошли, — Лета отвернулась, вытерла слезы, вгляделась в пасмурный горизонт. — Нам еще идти вон сколько.
— Часа через три будем. Тропа здесь напрямик, сейчас через эти камни, а там, считай, на месте уже.
Кассте поддернул мешок и зашагал по тропинке дальше. Лета уныло побрела вслед.
— Слушай, — сказала она через пару минут. — А правда. Зачем она тебе нужна, эта Тайна мира? Тебе что, правда без нее не живется?
— Понимаешь, какая штука... — отозвался Кассте еще через пару минут. — Тайна мира — это то, зачем ты живешь на свете. Я ужасно хочу узнать, зачем я на самом деле живу. Что я должен делать, ну и так далее.
— А ты что, не знаешь?
— А ты что, знаешь?
— А зачем мне?
— В смысле? — Кассте остановился, обернулся и оторопел. — Ты что?.. Не хочешь знать, зачем ты живешь?.. На свете?..
— Ну ты же сам говоришь, — Лета пожала плечами, — не было печали? Купила бабка поросенка?
— Ты что, правда?.. — Кассте почесал затылок. — Не хочешь знать?.. Зачем здесь живешь?
— А зачем мне?
— Но как же так... Ты же умеешь читать?!
— Еще как!
— И не хочешь?
— А зачем мне, правда? — Лета еще раз пожала плечами. — Живу себе и живу. Я и без того знаю, что мне надо делать.
— И что же тебе надо делать?
— Жить.
— Вот так вот просто — жить?
— Ну да, а что? Как же еще? Жить себе и жить — как живется. И не лазить в подвал за трудностями.
— В какой подвал?..
— Откуда я знаю... Просто я тут прочитала несколько книжек, про приключения. Там какие-то дураки нет чтобы просто поехать и сделать что надо, по дороге обязательно залезут в подвал. А там или привидение, или мертвец какой-нибудь оживает. Причем подвал-то вообще не по дороге! Они — мало того что всегда опаздывают, дураки, еле-еле успевают в последний момент, — так еще не знаешь, как живы останутся. Почему они там все такие придурки, не знаю. Лазят в подвал за трудностями. И так каждый раз, из книжки в книжку, и не знаешь, кто больше дурак — автор или дураки эти.
— А если не получается?
— Что?
— Жить?
— То есть как это — не получается жить? — Лета с удивлением посмотрела на Кассте. — Как так может не получаться жить?
— Ну, если в жизни ничего не получается?
— А что должно получаться?
— Ну вот я, например, в изгнании. В изгнании, знаешь...
— Ну ты же сам пошел в изгнание? — Лета хлопнула ресницами в недоумении.
— Ну я же не от хорошей жизни! — рассердился Кассте. — В изгнание от хорошей жизни не ходят!
— А от какой жизни ходят в изгнание?
— От никакой! Что ты за дура така... Ладно, проехали, все, молчу.
— Жизнь — она и есть жизнь! Как она может быть хорошая или плохая? — Лета хмыкнула. — Не понимаю! Как небо может быть хорошее или плохое? Оно что, хуже, когда с него капает дождь? Я-то вообще-то думала, что ты ушел в изгнание, чтобы не мешали дегенераты. Практиковать волшебство. А ты — от какой-то жизни. Ну, ищи теперь свою Тайну мира. А я жить хочу. Просто.
— Значит, уходишь? — Кассте угрюмо посмотрел на девочку.
— Нет, — Лета вздохнула. — Куда я пойду? Да и потом, ты ведь денег за меня заплатил. Столько... Как же я тебя брошу? Пошли, вон Замок уже.
* * *
Однако попасть в Замок без дальнейших приключений не получилось. До Замка оставалось около получаса ходьбы, когда из-за кучи камней возникла толпа вооруженных разбойников. Они окружили Кассте и Лету и стали грозно сверкать ножами и ятаганами.
— А ну стой! — свирепо сказал разбойник с самым длинным и кривым ятаганом. — Стой смирно, сейчас мы будем вас грабить!
— А у тебя есть полномочия? — с возмущением воскликнула Лета. — Кто ты такой, чтобы нас грабить?
— Я — Главный разбойник! И вообще, девчонка, молчи! — разбойник подошел и повертел ятаганом у Леты перед лицом. — Когда тебя грабят, нужно молчать. А то поколотим, свяжем и заберем деньги.
Разбойники окружили ребят и стали еще суровее сверкать ножами и ятаганами.
— А у нас и забирать нечего, — расстроилась Лета. — Несколько медяков осталось.
— А ну дай посмотреть, — приказал Главный разбойник сурово.
Кассте достал из-за пазухи тощий мешочек и протянул Главному разбойнику. Тот взял мешочек, аккуратно развязал его и, прищурившись, заглянул внутрь.
— Правда, — сообщил он обступившим его разбойникам, показывая внутренности мешочка. — Шесть медяков. И как вы жить собираетесь? — он аккуратно завязал мешочек и вернул его Кассте. — На шесть медяков?
— Будем думать, — вздохнул Кассте. — Вот, Книгу прочтем и что-то, может, придумаем. А откуда вы тут взялись, кстати?
— В каком смысле?
— Ну, кого тут грабить, вообще?
— Ха-ха-ха! — расхохотался Главный разбойник, а за ним все его люди. — Ты думаешь, один такой умный? Думаешь, тебе одному нужна Тайна мира? Знал бы ты, сколько народу сюда приходит!
— И что? — оживился Кассте. — Кто-нибудь прочитал Книгу?
— Откуда я знаю, — равнодушно ответил Главный разбойник. — Мне не докладывают, да и зачем мне? Сегодня просто погода плохая, с утра только вы первые. Мы тут уже замерзли ждать, пока кто-нибудь появится.
— Мы тоже замерзли! — Лета подпрыгнула и потерла ладошки. — Мы уже с утра по этой пустыне тащимся. И устали ужасно, хорошо вон пришли уже.
— Ну тогда пошли чай пить, — Главный разбойник спрятал ятаган за пазуху. — Вы издалека вообще?
— Я из Перелесья, а он принц из Долины! — Лета стукнула Кассте по спине. — Только в изгнании!
— Так говорят ведь, тебя променяли Дракону?
— Это я сам такой слух пустил, — отозвался Кассте с неудовольствием. — Чтобы не доставали.
— Да кому ты нужен, если у тебя денег нет! — расхохотался Главный разбойник. — Да еще в изгнании.
— Ну мы идем пить чай, или как? — Лета подпрыгнула и потерла коченеющие ладошки. — А то я замерзла уже вообще!
— А ты кто, тоже принцесса?
— Нет! Я ассистент!
— Интересное дело, — покачал головой Главный разбойник и переглянулся со своими людьми. — Зачем это принцу вдруг ассистент? Да еще в изгнании.
— А ты что, не знаешь, — отозвался с раздражением Кассте, — что Волшебную книгу можно прочитать только с девочкой, которая читает так же, как ты?
— Да слышал что-то, — кивнул Главный разбойник. — Так она у тебя что, умеет читать?
— Еще как! — воскликнула Лета. — Он за меня заплатил сто золотых!
— Согласен, — Главный разбойник кивнул еще раз, — безопасное вложение капитала... Так бы мы вас ограбили и, может быть, даже зарезали бы. Ладно, пошли. Там, кажется, уже закипело.
Они обошли груду камней и остановились у костерка, на котором весело булькал закопченный котелок.
— Присаживайтесь, — Главный разбойник обвел руками голую влажную землю и разбросанные осколки камней. — Где-то тут у нас была мята... Янтарный зверобой, драконий огонь, горный хрен...
— Опять хрен! — возмутилась Лета так, что подпрыгнула, едва присев. — Без хрена уже нельзя, что ли? Обязательно хрен надо куда-нибудь сунуть.
— Так это же горный хрен, — успокоил Главный разбойник. — Так что сиди спокойно. А что? Что значит «опять»?
— Да было вчера, — пояснил Кассте, скинув с плеч мешок. — Ночевали тут у Отшельника, он нас Зельем истины угощал. Так у него чай тоже с хреном.
— А как же еще, — покивал Главный разбойник, наливая дымящийся кипяток в железную кружку. — Как же чай без горного хрена?
— Дай сюда! — подскочила Лета. — Ну кто так заваривает чай! Тем более с горным хреном.
Она отобрала у разбойника котелок, отставила в сторону, аккуратно поболтала заваркой, внимательно посмотрела внутрь, взяла котелок и стала тонкой струйкой наливать воду.
— Надо вот так, невежа. Вода должна насытиться кислородом. А ты плюхаешь! Деревня.
— Одно слово, умеет читать, — усмехнулся Главный разбойник. — В общем, ты уже понял, что купил?
— Наука требует жертв, — отозвался Кассте с раздражением. — Или не знаешь?
— Ничего подобного, — хмыкнул Главный разбойник. — Жертв требует не наука, а искусство. Или не знаешь?
— Наука тоже искусство.
— Наука не искусство.
— Почему?
— Потому что от науки может быть польза.
— А от искусства не может?
— Ха-ха-ха! — расхохотался Главный разбойник, а за ним все его люди. — Слушай, не смеши честных людей. Давай лучше чай пить, Кажется, уже заварилось, — он втянул носом ароматное облачко, выползающее из кружки.
— Нет, правда! — Лета разлила всем заварку, тщательно, чтобы не нарушить пропорцию, разбавила кипятком и присела между Кассте и Главным разбойником. — Почему от искусства не может быть пользы?
— Давай начнем с того, что искусства не существует как такового, — отозвался Главный разбойник. — Уж мне поверь, девочка.
— А почему я должна тебе верить? Кто ты такой, вообще?
— Вообще я бывший профессор. Работал в школе искусств, на Побережье.
— Правда? — Лета вскочила, едва не расплескав чай. — Настоящий?
— Ну да, а что?
— Не знаю я никакой школы искусств, на Побережье, — Кассте с недоверием оглядел Главного разбойника. — Я там был. Нет там никакой школы искусств. Ты самозванец.
— Разумеется нет, ее ведь продали уже давно. Сам знаешь, кризис, деньги нужны.
— Ну, это еще ничего не объясняет, — заупрямился Кассте. — Если продали школу искусств, это еще не значит, что само искусство никому не нужно. Да и потом, может быть оно не нужно только тем, кто продал школу?
— Какой ты оптимист. Молодой еще... В общем, во-первых, от искусства не может быть никакой пользы, во-вторых, искусства собственно не существует. Точка. Уж мне-то поверьте.
— Да вот ты заладил: поверьте, поверьте! — Кассте вскочил. — Что ты пристал со своим искусством? Жили без него, ничего себе, и дальше проживем!
— Ладно вам, хватит! — Лета толкнула Кассте, чтобы он сел. — Пейте чай, а то остывает!
— А что он ко мне пристал со своим искусством?
— Это ты к нему пристал со своей наукой! — Лета треснула Кассте по взъерошенному затылку. — Разговаривать с людьми не умеешь! А еще принц.
— Я в изгнании, — огрызнулся Кассте и отпил чаю. — А вы все неучи и невежи.
— Не хами профессору! — Лета еще раз треснула Кассте.
— Да ладно, — усмехнулся Главный разбойник. — Я уже не профессор давно, говорю ведь. Ты мне лучше скажи, что собираешься делать, когда познаешь Тайну мира?
— Пока не знаю, — вздохнул Кассте и сделал еще глоток. — Может быть, как раз и узнаю.
— Ну смотри, — Главный разбойник отпил из своей кружки, зажмурился. — Чай превосходный... Если что, приходи к нам. У нас тут, конечно, не золотые копи, но каждый день что-то бывает. Правда, коллеги?
Он оглядел свою команду. Разбойники радостно загоготали, достали ножи, ятаганы и снова стали ими сверкать.
— Повезет с погодой — так по золотому на брата выходит, в день.
— По золотому?.. — Лета чуть не подавилась. — В день?
— В день, — кивнул Главный разбойник. — Я же говорю, тут таких как вы... Ну посуди сам, ты ведь принц, народ знаешь. Семьдесят процентов — мозги набекрень. Думают, что Тайна мира — это как получить миллион золотых. Причем не заработать, а получить, это понятно... Вот мы их и перехватываем.
— Хорошо быть разбойником, — сказала с уважением Лета.
— Есть, конечно, свои недостатки, — вздохнул Главный разбойник и отпил чаю. — Приходится резать много народу, а это работа неблагодарная.
— И много?.. — Лета порозовела. — Резать людей?..
— Я говорю не «людей», а «народу». Не путай.
— А-а-а... А то я уже испугалась совсем. Ужас какой — людей резать, за деньги.
— А за что еще резать? — хмыкнул Главный разбойник.
— Ну как за что... — смутилась Лета. — Вон дураков сколько вокруг...
— Всех не перережешь, — покачал головой Главный разбойник. — Уж мне поверь, девочка.
— Да верю, верю, успокойся. Но вы их все равно тут, побольше.
— Да мы бы с радостью, — вздохнул Главный разбойник. — Только дуракам Тайна мира не требуется. Они ее и так знают, причем лучше всех.
— Да я уже давно понял, — отозвался с раздражением Кассте, — что дураком выгодно быть.
— Ну так за чем дело стало?
— А ты сам пробовал?
— А мне и в разбойниках хорошо. Вон, с принцем можно запросто чаю попить.
— Он в изгнании, — напомнила Лета.
— Ну и что? Он от этого что, принцем быть перестал?
— Вот заладили, оба теперь, — Кассте допил чай и вздохнул. — Папаша, царствие ему небесное, воспитывал-воспитывал, пока ноги не протянул. Потом дядюшка все кишки вымотал. А у самого ума палата — продать девчонку на Побережье, этим кретинам. Ой, прости...
— Кретинам, кретинам, — покивал Главный разбойник, допивая свой чай. — И что, все-таки продал?
— Не то слово. Можешь представить, что с ней там будет?
— Не то слово.
— Ну а теперь вы вот. Сначала она вот, а теперь еще ты, профессор. У тебя что, мало было всяких придурков, мозги им вправлять?
— Слушай, — Лета дала Кассте очередной подзатыльник, — что хамишь специалисту? Специалистам нельзя хамить.
— Да ладно, — усмехнулся Главный разбойник. — Он ведь в изгнании. Можно понять...
— Нет, нельзя! — разозлилась Лета. — Если в изгнании, так теперь что, всем хамить нужно? Ладно, профессор, не обижайся. Я с ним еще разберусь.
— Не сомневаюсь, — кивнул Главный разбойник. — В общем, приятно было познакомиться. Пойдете обратно, заходите на чай. Приятно пообщаться с образованными людьми. Которые умеют читать, в смысле.
— Ладно, нам и правда пора, — Кассте поднялся, закинул за плечи мешок. — Нам еще Книгу читать. А сначала ее найти нужно.
— Не надо ничего искать. Она валяется на самом видном месте. Заходишь, берешь, читаешь.
— Да прям уж? — рассмеялась Лета. — Книга, в которой Тайна мира, да на самом видном месте?
— Во-первых, ваша Тайна мира никому не нужна. Во-вторых, ты попробуй ее прочитай.
— Мы вдвоем, — сказал Кассте серьезно. — И она читает так же, как я. Так что мы ее прочитаем.
— Ну, тогда тем более заходи. Тайну мира можешь не выдавать, она мне не нужна даром. Просто будет интересно побеседовать с человеком, который познал Тайну мира.
— Как это никому не нужна? — вскинулась Лета. — Ты за всех не расписывайся! Сам говоришь, за этой Тайной тут столько каждый день ломится.
— Они просто думают, что она им нужна. Понимаешь разницу?
— Так может быть, — Лета обернулась к Кассте, — тебе она тоже не нужна, взаправду? Вбил себе в голову — Тайна мира, Тайна мира.
— Не болтай чепухи, балда! — вскинулся в ответ Кассте. — Думай, что говоришь! Такими понятиями не разбрасываются! Что за кощунство!
— Какими такими понятиями!
— Речь идет о Тайне мира, дура!
— И вот так уже целых два дня, — Лета вздохнула и обернулась к Главному разбойнику. — Не принц, а обычный хам.
— Давай я его зарежу?
— Потом. Пригодится пока. Принцы не на каждом углу валяются. Даже в изгнании.
— Ну, сама решай. Если что, напиши письмо, я приеду и его зарежу.
— Обязательно, — Лета взяла Кассте за руку. — Ладно, нам правда надо идти. Нам еще Книгу читать. А скоро уже стемнеет.
— У меня фонарь, — отозвался с раздражением Кассте.
Они вышли из каменной россыпи, прошли двадцать шагов, обернулись. Лета замахала рукой.
— Ну, счастливо, удачи! Может, кого сегодня еще ограбите!
— Вряд ли, — крикнул в ответ Главный разбойник. — Погода ужасная, а скоро уже стемнеет. Вот завтра — наверняка!
— Только людей много не режьте! А то ужас просто какой.
— Людей мы не режем, я же тебе говорю. Мы люди как бы культурные... Вот, подожди-ка! — Главный разбойник подбежал к ребятам, обхлопал себя по карманам, вытащил два золотых. — Возьмите. На дорожные траты.
— Спасибо, — Кассте взял деньги, достал мешочек, спрятал звякнувшие монеты. — Вряд ли отдам скоро, но как только появится...
— Отдашь когда будет. Все, счастливо!
Главный разбойник отвернулся и побежал к своим.
* * *
— Вот это и есть Замок? — Лета с разочарованием оглядела невысокое каменное строение. — Такой какой-то не замок вообще.
— В каком смысле? — Кассте хмыкнул. — Чем же он тебе не нравится?
— Невнушительный. Стены какие-то хлипкие. Стукнешь кулаком — развалятся.
— Во-первых, — сердито отозвался Кассте, — иди-ка и стукни. Во-вторых, я тебя сам скоро стукну. Ты меня уже начинаешь бесить.
— А ты не бесись, — улыбнулась Лета. — Это вредно для желудочно-кишечного тракта.
— Для чего? — оторопел Кассте.
— Для желудочно-кишечного тракта.
— Это что еще такое?
— Это то, для чего вредно, когда бесишься. Ну, мы идем, или как? Пошли давай.
Лета схватила Кассте за руку, и они начали осторожно спускаться с крутого склона. Через пятнадцать минут они вышли к железным воротам. На воротах висела табличка с надписью «Стучать». Они подошли, прочитали табличку, переглянулись, и Кассте три раза стукнул в ворота. Прошло пять минут, и ничего не произошло.
— Не открывают, — разволновалась Лета. — Давай еще раз?
Кассте стукнул в ворота еще три раза. Тяжелый гул разнесся за стеной и растворился в сыром полумраке. Прошло еще пять минут, и по-прежнему ничего не происходило.
— Не открывают, — разволновалась Лета еще больше. — Что будем делать? Как будем входить?
— Странное дело, — озадачился Кассте. — Ведь по всем последним известиям, Замок работает. Все должно быть нормально.
— По каким последним известиям?
— В научных кругах.
— Мало ли что болтают в научных кругах?
— Ну, не знаю... — Кассте отошел от ворот и, задрав голову, оглядел каменный парапет. — Во всяком случае, когда три месяца назад я был в Предгорьях, то говорил с человеком, который здесь был.
— А если он врал?
— Да вроде не должен был.
— Почему ты так думаешь?
— Ну... — Кассте замялся, вернулся к воротам, — не знаю. Смысла врать ему не было, в той конкретной ситуации.
— А может быть, ему просто захотелось поврать? В той конкретной ситуации?
— Лета, оставь меня в покое, пожалуйста. Мне сейчас и так тошно. Да еще и не открывают.
Кассте вернулся к воротам и постучал снова. Эхо долго блуждало за стеной, пока наконец не угасло и над долиной не воцарилась угрюмая тишина.
— Что будем делать? — Кассте почесал затылок.
— Слушай, — Лета задумчиво оглядела ворота и стену. — А почему ты думаешь, что нам кто-то должен открыть?
— Ну как же? — рассердился Кассте. — Написано ведь — стучать!
— И что?
— Как что? Стучишь — тебе открывают.
— Ну, не знаю, — Лета подошла к железной поверхности и осторожно потрогала. — Если ты принц, тебе, может быть, и откроют. И то если ты не в изгнании.
— На самом деле, — кивнул Кассте. — Беда просто с этим изгнанием.
— Так вот я и говорю. Ведь если сюда попадают обычные люди, должен быть способ попасть внутрь и для них. Ведь сюда попадают обычные люди?
— Разумеется, — отозвался Кассте сердито. — Говорю же тебе, я даже с такими беседовал. Все они как-то попадали же внутрь.
— Это если они не врут!
— Все?
— Да, все! А что? Почему бы им не наврать, говорю? Может быть, они тоже. Притащились сюда из тмутаракани, — Лета оглядела долину, которая уже почти погрузилась в вечерний сумрак. — Стучат-стучат, стучат-стучат, стучат-стучат. А им не открывают. Ну, они уходят, и им стыдно. Перед собой. Стучите, мол, вам откроют, мол. И вот они врут.
— Это, конечно, логично, но ведь существует закон. Помнишь, Отшельник что говорил?
— Про бочку дегтя в ложке меда?
— Да. В смысле, среди тысячи врунов должен быть хотя бы один не врун.
— Ну, это среди тысячи, — Лета подошла к Кассте и поправила воротник. — Если ты поговоришь с тысячью, закон твой дурацкий, может быть, и сработает. А ты со сколькими беседовал?
— Ну, честно говоря, тысячи там, конечно, не было...
— Ну вот. Так что ну ее, эту Книгу. У нас есть два золотых, поехали обратно в город, купим человеческой шерсти, сошьем тебе нормальную куртку.
— Тогда тебе тоже сошьем.
— А мне и в этой нравится, — Лета погладила тонкую ткань.
— От этого она не теплее, — отрезал Кассте. — Только вот жалко. Тащились-тащились. И вот тебе. Не открывают.
Он еще раз трижды ударил в холодный металл. Тяжелое эхо в очередной раз прогудело во мраке и успокоилось.
— Да еще сто золотых на меня потратил, — вздохнула Лета.
— Ну да, — вздохнул Кассте. — Получается теперь — напрасно.
Лета снова подошла к воротам и оглядела табличку.
— Слушай. Если в книгах все врут?
— То что?
— Как что. В книгах написано «Стучите, и вам откроют». Так?
— Ну, написано. И что?
— А почему они обязаны нам открывать? Мы ведь денег за это им не дадим?
— И не подумаем. То есть ты хочешь сказать...
— Ну да! Давай попробуем сами открыть!
Кассте еще раз оглядел ворота, подошел к правой створке и осторожно потянул за ручку. Ничего не произошло. Но затем в ручку вцепилась Лета, и створка бесшумно открылась. За ней растворялся в сумерках каменный двор. Огромные шестиугольные плиты простирались мрачным ковром.
— Везде сплошное вранье, — Кассте вздохнул еще раз. — Все надо проверять самому.
— А как же еще, — радостно покивала Лета. — Все надо пробовать самому. Правда, это опасно...
— Еще как. Можно так отравиться, что...
— Ну а что еще делать? Все надо самому делать. Даже книги надо самому писать, потому что читать ничего не возможно. Везде сплошная фикция.
— Сплошная что?
— Фикция!
— Это еще что такое?
— Дрянь.
Оглядывая стены по сторонам, они двинулись по мрачным каменным плитам и через минуту оказались у входа в Башню. Кассте точно так же потянул на себя ручку двери, которая сначала не открывалась, но открылась сразу же, как только в ручку вцепилась Лета.
— Видишь, как у нас с тобой все здорово получается! — Лета подпрыгнула и потерла ладошки. — Ой, я уже опять замерзла! Доставай фонарь! А то уже ничего не видно.
Кассте достал из мешка шар-фонарь, дернул за рычажок; кремень ударил в кресало, фонарь загорелся мягким желтым огнем.
— Масло уже на исходе, — покачал головой Кассте. — Надо быстрее найти Книгу, пока светит хоть как-то.
— А у тебя что, больше нет? Отправлялся на такое дело, и...
— Лета, ну не беси. Это старинный фонарь, ему лет уже триста. Не буду же я лить в него всякую гадость, которая сейчас продается? Чтобы он сразу испортился? Вот теперь масло еще искать, тоже проблема.
— А сам свари! — Лета отобрала у Кассте фонарь и стала любоваться мягким искристым огнем. — Какой обалденный! Вот ведь делали раньше. Какой свет чистый и мягкий.
— И экономный очень, — Кассте забрал фонарь обратно. — А масло я уже думал сварить. Но это тоже проблема. Во-первых, где взять нормальный рецепт? Учитывая все вранье, которое в книгах. Во-вторых, где взять нормальные ингредиенты? Сырье сейчас сама знаешь какое. Полная фикция.
— Сами придумаем! Читать умеем. Ну, а где вранье, а где правда, как-нибудь разберемся.
— Это как же? Ты такая простая.
— Не хами опять, — Лета треснула Кассте по затылку. — Все перепробуем и разберемся. Жизнь — это постоянный эксперимент и поиск. Пошли, пока светит.
— Эксперимент. Поиск. Разберемся. Сто золотых.
— Пошли, говорят! — Лета схватила Кассте за локоть и потащила во тьму. — Пока светит! Ты вообще знаешь, где она хранится, Книга? Куда идти?
— Прямо, — отозвался Кассте сердито. — Куда еще?
— Ты вообще хоть как-нибудь к делу готовился? Может быть, она там в ящике под замком?
— Лета, хватит меня нервировать, — Кассте отцепился и сердито пошел рядом. — Какой замок? Зачем этой книге замок? Говорят тебе, она валяется на самом видном месте. Подходи, читай. Если сумеешь.
— Откуда ты знаешь, что она валяется на самом видном месте? Профессор сказал, разбойник какой-то?
— Знаю, и все. Замолчи, а то я тебя, наконец, стукну.
— За что сейчас-то?
— Чтобы заткнулась!
— Это не причина.
— Лета, не нервируй меня!
— Ну ладно, ладно... — Лета снова взяла Кассте за локоть. — Не буду. Давай идти рядом, так светлее.
— Я и так в изгнании, а тут еще...
— Ну ладно, ладно... — Лета прижалась к Кассте. — Смотри внимательно — может быть, она уже лежит, где-нибудь.
— Ты смотри налево, я буду направо... Как меня все достали, не представляешь...
— Почему не представляю? Опять хамишь.
— Ну откуда ты представляешь?
— Откуда я умею читать так же, как ты? Слушай, меня твой воротник уже вымотал! — она остановилась и снова поправила Кассте воротник. — У меня уже сил никаких нет.
— Ну оставь ты его в покое, сейчас-то!
— Он меня бесит! Сейчас-то я его оторву!
— Слушай! — Кассте вырвался и отскочил. — Давай сначала дело сделаем, а? Пока фонарь хотя бы работает.
— Сделаем, конечно, только потом я его оторву! — Лета снова схватила Кассте за локоть и потянула во мрак. — Смотри внимательно!
Они продолжали идти в пустой призрачной тьме. Теплый свет фонаря кольцом высвечивал шестиугольные плиты пола, и больше вокруг ничего не было. Звуки шагов падали на каменный пол тут же, как будто ребята были не в каком-то огромном объеме, а в маленькой тесной комнатке.
— Слушай, — сказала Лета, задумчиво оглядывая беспросветную тьму, окружавшую кольцо уютного света. — Замок-то вроде бы небольшой, так ведь?
— Ну?
— А где эхо? — Лета пошаркала башмаком по камням: звук осыпался и исчез. — Куда оно делось?
— И правда, — Кассте остановился и тоже огляделся в холодный мрак. — Как будто стен вообще нет.
— И сколько мы уже идем?
— Минут десять.
— И ни одной стены, ни одной лестницы?
— Лета, это волшебный замок. Волшебные замки изнутри могут быть намного больше, чем снаружи.
— И сколько же нам идти тогда? — хмыкнула Лета.
— Не знаю. Я знаю одно — что нужно просто идти прямо, и все. Книга будет лежать на виду, не пропустишь.
— Ну пошли тогда, — хмыкнула Лета еще раз и крепче вцепилась Кассте в локоть.
Они продолжили путь. Бесконечные шестиугольные плиты медленно уплывали назад, вокруг стояла прежняя бесплотная тьма, и больше ничего не было.
— Слушай, — наконец испуганно зашептала Лета и остановилась. — Ведь мы уже полчаса идем, так?
— Лета, это волшебный замок...
— Ну да, волшебные замки изнутри могут быть намного больше, чем снаружи. Это ты уже говорил. Но ведь мы уже полчаса идем!
— И что? — прошептал Кассте так же испуганно.
— А то, что полчаса для такого невнушительного волшебного замка все-таки, наверное, слишком?
— То есть ты хочешь сказать...
— Ну да, — Лета поправила Кассте воротник. — То есть если бы тут что-то было, мы бы это уже нашли.
— Ты уверена?
— Конечно. Ну сам подумай. Это ведь волшебство. Оно на дураков все-таки не рассчитано. Поэтому шевели мозгами.
Кассте скинул мешок, расправил плечи, прошелся вокруг, оглядывая призрачный мрак.
— Тогда что будем делать?
— Давай попробуем еще раз.
— То есть?
— Выйдем и снова войдем.
— В смысле, если тут что-то не завелось, с первого раза...
— Ну да. Это же волшебство, техника сложная?
— Ты, Лета, конечно, балда и ничего не понимаешь... — Кассте задумался и почесал затылок. — Но в чем-то ты, конечно, права. Пошли обратно.
Он подхватил мешок, закинул за плечи, схватил Лету за локоть и повел обратно. Они не прошли сорока шагов, как буквально выпали из дверей и очутились во дворе, под небом.
— Вот тебе раз, — Кассте с раздражением хмыкнул. — Стоило столько идти, неизвестно куда, чтобы и не уйти никуда?
— Так вот я и говорю! — обрадовалась Лета, подпрыгнула и потерла ладошки. — Давай выйдем и снова войдем!
— Похоже, ничего больше не остается.
Они вышли из ворот, отошли от Замка на полсотни шагов, затем снова тщательно подошли и тщательно открыли ворота. Снова миновав каменный двор, они снова подошли к Башне, тщательно открыли дверь и снова погрузились в бесплотный мрак.
— Слушай, — сказала Лета через неопределенное время. — Может быть, ну ее все-таки, эту Книгу? Мы ведь еще больше идем, минут уже сорок! И ничего — камни, холод и мрак. Может быть, ее все-таки не существует?
— Как же не существует! — рассвирепел, наконец, Кассте, остановился и топнул. — Ведь про Книгу упоминает вся волшебная литература!
— А что именно упоминает про Книгу вся волшебная литература?
— Очень много чего... Но главное, — Кассте скинул мешок и расправил спину, — что в Волшебной книге написано, в чем заключается Тайна мира. А Тайна мира — это то, для чего ты живешь на свете, это Смысл твоей жизни. Существует, может быть, какое-то очень маленькое дело, какой-нибудь сущий пустяк, но вот тебе нужно его сделать, и в этом Смысл твоей жизни. Может быть, просто кого-нибудь встретить, сказать пару слов, буквально... Но если это Смысл твоей жизни, тебе обязательно нужно узнать, что это за пустяк, и его сделать.
— Конечно, красиво, — покивала задумчиво Лета, оглядывая пустой мрак. — Ну а, допустим, что мы ее не нашли, Книгу твою дурацкую. И как тогда жить?
— Ну... Не знаю. Жить, не зная Смысла жизни... Как-то не то, как-то не так.
— Слушай, — сказала Лета решительно. — А почему ты думаешь, что Смысл твоей жизни кто-то должен тебе рассказать? Это же смысл твоей жизни, не какого-то кретина на Побережье?
— И что?
— А то, дурак! Думай сам про свой смысл жизни.
— Да, но...
— И вот еще, сам подумай. Если Книга... Если она все-таки существует, конечно... Тебе не открылась, то значит, может быть, ты уже нашел? Свой этот Смысл жизни дурацкий? Уже познал свою Тайну мира?
— Откуда? Когда бы я успел?
— Ты ведь давно волшебством занимаешься, например? Может быть, уже успел, просто не заметил? Ведь ты говоришь, это может быть просто пустяк?
— Это не я говорю, это так пишут.
— А ты, дурак, веришь!
— Знаешь что, — Кассте еще раз задумчиво оглядел беззвучный мрак, — давай еще раз попробуем. В третий раз. Потратим еще минут сорок, но если уж в третий раз...
— Я устала уже тут болтаться без толку. Да и в третий раз будет то же самое!
— Ты уверена? Почему?
— Потому что заканчивается на «у»! Сам ведь подумай! — Лета устало дернула Кассте за воротник. — Сколько мы уже тут протащились? Штук двести замков, вдоль и попрек! И по диагонали.
— Умная какая, — отозвался Кассте устало, уселся на холодный камень рядом с мешком и поставил фонарь между ног. — По диагонали.
— Это слово такое есть, если не знаешь, — Лета плюхнулась рядом и вздохнула. — Ну, давай еще раз попробуем. Только потом — сразу назад. Я замерзла и есть хочу. Зайдем к профессору, чаю хотя бы попьем горячего.
— Да подожди ты со своим профессором. Я вот думаю: может быть, правда — я уже нашел то, для чего тут живу? Для чего появился на этот дурацкий свет?
— Конечно, нашел, — Лета прижалась щекой Кассте к плечу и закрыла глаза. — Поэтому и Книгу тебе не показывают. Она тебе не нужна нафиг теперь. Если она вообще существует, конечно.
— Ну и что же это такое? — Кассте откинулся на мешок и тоже закрыл глаза. — Да, чаю бы сейчас чашечку...
— С горным хреном... — вздохнула Лета.
— Ну и что же это такое? Как же мне это узнать?
— Слушай, я уже устала думать сегодня. Пошли назад. Ну ее нафиг, эту Книгу твою дурацкую. Если хочешь, давай попробуем, только не сегодня уже. В следующий раз. Ты ведь не будешь меня продавать, дарить или выкидывать? Завернешь в рогожу и положишь в чулан. Смотри — обещал! А потом возьмешь и еще раз сходим. Я ведь не испорчусь за это время. Не разучусь ведь читать. Так же, как ты.
— Если честно, я тоже устал. Я уже полгода скитаюсь по всему Плоскогорью. Знаешь, как я обрадовался, когда тебя купил! — Кассте взял Лету за руку. — Ну, думаю, все — дело в шляпе. Тайна мира моя. Наконец буду знать, зачем я здесь нужен.
— Ну и пошли домой. Никуда она не денется, Тайна мира твоя дурацкая. Обязательно ее узнаешь, как-нибудь. И я тебе еще пригожусь, обязательно. Так что не переживай, деньги не зря потратил.
— Ладно, пошли, — Кассте поднялся, подтянул Лету, закинул мешок за плечи, поднял фонарь. — Отшельник говорил, с той стороны часа два — и дорога, а там еще час — и деревня, переночуем.
— Дай мне фонарь понести.
Лета отобрала у Кассте фонарь и пошла назад. Кассте, устало понурившись и опустив глаза в пол, побрел вслед.
— А где выход? — сказала Лета через десять минут. — Ведь должен быть сразу?
— По идее, да... — Кассте забрал фонарь и поднял над головой. — В прошлый раз, во всяком случае, был.
— Что за дурацкое волшебство такое, — разозлилась Лета, отобрала фонарь и сама посветила вперед. — То есть, то нет, то одно, то другое!
— Волшебство — штука тонкая, — вяло отозвался Кассте. — Зависит от многих факторов...
— Дурацкая штука твое волшебство, — еще больше разозлилась Лета. — Любая нормальная вещь должна быть понятной и предсказуемой! Неамбивалентной.
— Начиталась.
— А что, разве не правда?
— А ну-ка, подожди... — Кассте всмотрелся во мрак. — Ну-ка... Видишь? — он указал рукой.
Лета также всмотрелась в бесплотную тьму.
— Там что-то есть!
Кассте, схватив Лету за руку, устремился вперед. Через минуту фонарь выхватил из стылого мрака каменную плиту, на которой лежала большая книга. Книга была раскрыта на самой первой странице.
— Вот она, твоя Книга, — обрадовалась Лета, подпрыгнула и хлопнула в ладошки. — Давай читать!
— Да! — воскликнул Кассте с восторгом. — А ты тут умничала, балда!
— За балду сейчас схватишь, — Лета подошла к плите и посмотрела в Книгу. — Тут уже что-то написано... Ерунда какая-то... Посвети!
Кассте подошел сбоку и поднял фонарь над Книгой. Лета перелистала Книгу, но все страницы оказались пусты, и только на самой первой была короткая надпись.
— Слушай, что за ерунда ведь какая-то.
— Что? — Кассте едва сдерживался от нетерпения. — Дай посмотреть!
— Подожди! — Лета отпихнула Кассте. — Я первая... Но тут ерунда ведь какая-то! И, и, е, о, о.
— И все?
— Ну да. И, и, е, о, о.
— А ты... Уверена?
— Что?
— Что это именно «и, и, е, о, о»?
— Хам! Я умею читать так же, как ты! Еще какие вопросы?
— А ну-ка... — Кассте оттолкнул Лету и сам склонился над Книгой. — Ничего не понимаю! Во-первых, никаких «и, и, е, о, о» здесь нет.
— А что же там есть? — разозлилась Лета.
— Дэ, тэ, дэ, эм, и краткое.
— А ты уверен?
— Что?
— Что это именно «дэ, тэ, дэ, эм, и краткое»?
— Лета, прости... Но ты тоже дура.
Кассте устало опустился на пол, прислонился мешком к плите и поставил фонарь между ног. Лета так же устало присела рядом и положила голову Кассте на плечо.
— Получил свою Тайну мира, — сказала она и вздохнула.
— Ну да, — хмыкнул Кассте устало. — Стоило столько тащиться.
— Да еще сто золотых заплатить.
— Да ладно, — Кассте закрыл глаза. — Не в деньгах счастье.
— Какая скверная штука, оказывается, волшебство, — сказала Лета и невесело усмехнулась. — Представляешь, как подло тебя обманули? Как сопляка какого-то.
— Не то слово. Я со злости не знаю, что делать просто. Просто хоть бери из изгнания возвращайся.
— А толку? Кто тебя ждет?
— Никто.
— Ну и находись в изгнании. Вернуться успеешь еще. Слушай... — Лета вскочила, подпрыгнула и хлопнула в ладошки. — Мы дураки!
— Да ладно.
— Надо же вместе читать! А не по очереди!
— Ну, давай попробуем, — вздохнул Кассте и, кряхтя, поднялся.
Лета поставила фонарь рядом с раскрытой Книгой. Они взялись за руки и склонились над загадочной надписью.
— И это все? — Кассте выпрямился и посмотрел на Лету в глубоком недоумении.
— «Идите домой»... — прочитала вслух Лета, выпрямилась и озадаченно посмотрела на Кассте.
Они, не выпуская рук, еще раз наклонились над Книгой и еще раз прочитали вслух, вместе:
— «Идите домой».
— Ну и пошли, — сказала Лета после долгого молчания.
— Как мне все это надоело, — вздохнул Кассте и забрал у Леты фонарь. — Постоянно что-нибудь не работает. Постоянно что-нибудь барахлит. Постоянно что-нибудь да не так.
— Ну и дело с концом! Пошли домой, хватит ерундой тут страдать, — Лета схватила Кассте за локоть и потащила в сторону выхода.
Шагов через сорок они вышли из ворот и очутились во дворе, под небом. Не оборачиваясь и не оглядываясь, они дошли до ворот и вышли из Замка. Створка глухо клацнула за спиной.
— Вот тебе раз!.. — Кассте округлил глаза. — Ты что-нибудь понимаешь?
— Нет... Это мы где? Откуда оно взялось?
Они стояли на вершине холма. Внизу впереди в долине мерцали городские огни. На горизонте в ясном свете Луны серебрился снежный хребет. Небо над головой было черное, бездонное и блестящее; искры звезд мерно мерцали в холодной бездне.
— Это же мой город, — Кассте выдохнул клуб белого пара и озадаченно почесал затылок. — Столица Долины.
— Ой, как холодно! — Лета подпрыгнула и потерла ладошки.
— Разумеется — Долина три дня дороги на север... А у тебя куртки нет теплой!
— Ну пошли быстрее тогда! Завтра пройдемся по лавкам, купим что надо. У нас ведь есть два золотых. У тебя тут есть какие-нибудь друзья, переночевать? Изгнанник несчастный.
— Пара человек вроде осталась...
Кассте потушил фонарь, спрятал в мешок, и они, взявшись за руки, заторопились по склону.
* * *