Эпилог
Октябрь на Сицилии был прохладнее, чем Марко ожидал, но это играло ему на руку. Лукреция хотела пляжный ленивый отдых, а он сейчас не разделял этого порыва, хотя тоже хотел сменить обстановку хотя бы на неделю.
Но уехать слишком далеко от Неаполя он не мог. Город не отпускал от себя на дальние расстояния. Сицилия казалась самым приемлемым вариантом. Задумавшись от альтернативе пляжного отдыха, Марко забронировал пару замков в Палермо, в которых можно было провести ночь, решив, что Лукреции придется это по душе. И не прогадал.
Кажется, для осени это было идеально. Природа постепенно засыпала. Прохладные ветра гоняли опавшие листья. Погода могла внезапно измениться, стоило солнцу скрыться за тучами. Сицилия в миг превращалась в нечто более темное и мистичное. И величественные замки из камня, хранившие в своих стенах многовековую историю, полную войн и интриг, завораживали Марко больше.
По вечерам они ужинали с Лукрецией в уютных ресторанах или замках. Пили вино. Говорили.
Занимались ночью сексом, а на следующий день садились в машину и ехали дальше. Минимум вещей. Полная свобода маршрута. Глоток свободы прежде, чем вернуться в Неаполь и продолжить контролировать каждый шаг.
Марко нравилось это состояние безмятежности. Такое редкое. Такое непривычное. Видимо, годы брали свое. Раньше его душа не терпела перерыва, жаждала борьбы, а сейчас он искренне наслаждался минутами затишья. Возможно, это было влияние Лукреции на него. Возможно, осознание, что он получил все желаемое.
Это был вечер в очередном замке. Они отъехали от Палермо на несколько километров. И как большинство замков, этот имел свою печальную историю. Он стал популярным благодаря драме, случившейся с баронессой Карини. В четырнадцать лет ее отдали замуж по договоренности. Как следовало догадаться, брак не удался. Юная девушка, жаждущая любви, нашла утешение в объятиях друга семьи, которому симпатизировала еще до замужества. Ее отец пришел в ярость, узнав об этом, и собственноручно зарезал дочь ножом.
Спасаясь бегством, она потеряла много крови и в момент слабости положила руку на стену одной из комнат. Девушка умерла а ее кровавый отпечаток так и остался на века в «комнате убийства». Говорят, что призрак баронессы все еще бродит по замку.
Эту историю выслушал Марко, когда пытался договориться об аренде. Эту историю он рассказал Лукреции, наблюдая за тем, как она рисовала что-то в альбоме. В гостиной, где они сидели, горел камин, потрескивали дрова, играли тени на стенах.
Лукреция посмотрела на Марко, оторвавшись от рисунка, и он залюбовался, как огонь осветил ее лицо. Словно его свет подчеркнул все красивые черты ее лица.
— В Италии слишком много историй о девушках, которых погубил брак. Как по договоренности, так и по любви, — заметила Лукреция.
Она смотрелась необычно домашней в кашемировом свитере с горлом и в джинсах. Распущенные волосы, небрежные и чуть кудрявые, на лице лишь легкий румянец, немного туши и неяркая помада.
— Поэтому я не рассматривал договорные браки. С тобой в том числе. Людская натура все равно вырвется наружу, — ответил Марко.
Лукреция опустила взгляд к рисунку. Марко стало даже интересно, что она вырисовывала на этот раз, так погрузившись в процесс.
— Кажется, мы как-то с тобой это уже обсуждали, — медленнее обычного, заговорила Лукреция, продолжив что-то выводить карандашом на бумаге. — Браки семей вроде наших — это… машина. Жесткая, бескомпромиссная и единая. Там нет «я». Вы либо заодно, либо вас нет.
Марко вспомнил этот разговор на свадьбе Санто. Вспомнил подарок, скамья со шляпами, который их на это побудил, и невольно улыбнулся:
— Шляпы все-таки сливаются, — заметил Марко. — Не издевка. Не предупреждение. Лишь напоминание, как выжить в нашем неспокойном городе.
Лукреция снова оторвалась от рисунка и улыбнулась уголками губ, видимо, тоже вспомнив подарок на свадьбе Санто.
— Ты к этому готова? — серьезнее спросил Марко.
— Да, — твердо ответила Лукреция. На миг она будто бы выпала из реальности. Словно ушла в воспоминания, прокручивая что-то в голове. Марко не стал ее тревожить, понимая, что часть воспоминаний наверняка не очень приятна. Он обернулся к огню, несколько секунд посмотрел на танец пламени и усмехнулся, вспомнив то, что утаил на свадьбе Санто.
— И, кстати, та скамейка была подарком моих родителей, — по-доброму усмехнулся Марко.
Взгляд Лукреции оживился. Она удивленно посмотрела на него, а потом улыбнулась.
— Я как раз шел по просьбе матери проверить, нормально ли все доставили, когда встретил тебя.
Лукреция чуть нахмурилась, видимо, пытаясь вспомнить, что она говорила тогда. Марко почему-то рассмешило ее столь задумчивое выражение лица. Он сунул руку в карман, чтобы достать телефон, но нащупал флешку, которую так и носил с собой. В которой все еще сохранились кадры связи Лукреции и Витторио.
Марко хотел рассказать Лукреции, что у него есть эта запись. Что она последняя из существующих. Что она была, чтобы сдержать Сандру. Пообещать, что не использует ее никогда. Но понял, что в этом нет смысла. Лукреция приняла свою роль. И вела себя соответственно. И без лишних слов Марко просто кинул флешку в огонь, уничтожая последнее неприятное воспоминание.
— Интересно, что она подарит на нашу свадьбу, — по-доброму усмехнулась Лукреция, вырвала из альбома лист и протянула его Марко.
Приняв его, он увидел свой портрет. Черно-белая гамма, тени, игра пламени на фоне. Но что привлекло Марко больше всего — взгляд. Живой. Сильный. Уверенный.
— Ты так меня видишь? — уточнил Марко.
— Чаще всего, — спокойно ответил Лукреция. — Но наедине ты мягче, и мне это нравится.
В комнате появился неприятная вонь жженого пластика. И Марко поднялся, после чего протянул руку Лукреции.
— Пойдем прогуляемся, — предложил он, помогая Лукреции подняться. — Я бы посмотрел и на вторую версию.
— Может быть, когда-нибудь, — игриво протянула Лукреция, сильнее сжав его ладонь.
Недолго думая, Марко тут же притянул ее к себе и впился в губы жадным поцелуем. Город его. Как и Лукреция. И новая цель теперь — все это удержать.
Тем временем
Неаполь
Киро нервно выкуривал сигарету и пытался унять дрожь в руках. В кабинете было уже душно, но он даже не думал приоткрыть окно. Просто курил. Просто смотрел на девушку, которая выдавала себя бежавшей от бойни проституткой из Испанских, просящий убежище в приюте. Которой он по дурости поверил. И из-за которой мог теперь прощаться с жизнью.
Ему хотелось позвонить Дарио. Попросить совета. Но он запретил себе это делать. Кто он такой, чтобы возвращать сюда человека, сумевшего получить свободу?
— Киро, — осторожно позвала она, но он лишь выставил руку с сигаретой перед ней, чтобы она ничего не говорила.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять, и она осознавала, в каком они дерьме. Что и ей тоже страшно. Что и она понимала все последствия.
Киро хотелось убить ее самой и защитить одновременно. И, снова сунув сигарету в рот, он сделал затяжку, а потом нервно рассмеялся, понимая, что этот вечер стал концом его прежней жизни…
Больше книг на сайте - Knigoed.net