24
Хлоя
Со стоном я переворачиваюсь на спину и закрываю глаза рукой, чтобы защитить их от солнечного света. Мне потребовалось несколько часов, чтобы заснуть после ухода Николая, и я чувствую себя полной развалиной. Все, что я хочу сделать, это закрыться от дурацкого солнечного света и…
Подожди, солнечный свет?
Я резко выпрямляюсь, щурясь на яркий свет, льющийся из окна.
Черт.
Я опоздал на завтрак?
Я окинул комнату лихорадочным взглядом, но часов нет. Однако на потолке свисает телевизор, а на тумбочке я замечаю пульт. Я хватаю его и нажимаю кнопку питания, надеясь, что это не один из тех сложных домашних кинотеатров, для работы с которыми требуется степень в области компьютерных наук.
Включается телевизор, удобно настроенный на новостной канал, и я облегченно вздыхаю.
7:48 утра
Если я потороплюсь, я успею спуститься вниз вовремя.
Я бегу в ванную и быстро выполняю утреннюю рутину, а затем мчусь к своему шкафу. Телевизор все еще включен, ведущий новостей бубнит о предстоящих выборах, а я хватаю одну из своих новых джинсов и мягкую на вид рубашку с длинными рукавами — еще одно новое приобретение. Судя по информативной синей полосе в нижней части экрана телевизора, сегодня утром температура около пятидесяти градусов, что значительно ниже, чем вчера. Кроме того, мне не помешает прикрыть еще не заживающие струпья на руке — прошлой ночью я видел, как Николай на них глазел.
Я выхожу из шкафа полностью одетым в 7:55 и, как последнюю мысль, хватаю шкатулку с кулоном и серьгами и сую в карман, чтобы вернуть ее Алине. В новостной программе сейчас показывают отрывок из вчерашних предварительных президентских дебатов, в котором один из лидеров, популярный сенатор от Калифорнии, уничтожает своих оппонентов шквалом искусно сформулированных фактов и цифр. Я не особо слежу за политикой — моя мама считала всех политиков отбросами земли, и ее мнение передалось мне, — но этот парень, Том Брэнсфорд, достаточно известен, и я знаю, кто он такой. В свои пятьдесят пять лет он является одним из самых молодых кандидатов в президентской гонке и настолько красив и харизматичен, что его сравнивают с Джоном Ф. Кеннеди. Не то чтобы у него было что-то на моего работодателя.
Если бы Николай баллотировался в президенты, всему женскому населению США потребовалась бы смена трусов после каждых дебатов.
Время на экране меняется на 7:56, и я выключаю телевизор. Может быть, сегодня вечером у меня будет возможность посмотреть что-нибудь, желательно легкую веселую комедию. Впрочем, ничего романтичного — мне нужно отвлечься от Николая и запутанной ситуации между нами, а не вспоминать об этом.
Я не хочу еще одной бессонной ночи, когда мое тело болит от возбуждения, а мои мысли зацикливаются на ролике с рейтингом X, воспроизводя его грязные обещания и темные, горячие образы, которые они вызывают в воображении.
К моему удивлению, Николая не было за столом, когда я спустился туда ровно в 7:59. Его сестра, однако, и Слава тоже. Ребенок одаривает меня яркой улыбкой, которая контрастирует с гораздо более спокойной улыбкой Алины, и я улыбаюсь им обоим в ответ, хотя мысль о том, что Алина видела прошлой ночью, вызывает у меня желание улизнуть и никогда больше не показываться в этом доме.
— Доброе утро, — говорю я, садясь на свое обычное место рядом со Славой. Заманчиво избегать взгляда Алины, но я полон решимости не поддаваться своему смущению.
Ну и что, если она застанет меня целующимся с ее братом? Не то чтобы я была гувернанткой в викторианские времена, которую видели ласкающей хозяина поместья.
"Доброе утро." Тон Алины нейтрален, выражение ее лица тщательно сдержано. «Николай на вызове, так что он не присоединится к нам за завтраком».
"Ох, ладно." Я снова испытываю эту странную смесь разочарования и облегчения, как будто тяжелый тест, к которому я готовился, был перенесен. Хотя сегодня утром я старалась не думать о Николае, должно быть, я подсознательно настраивала себя на то, что увидела его здесь, потому что чувствую себя опустошенной, несмотря на ослабление напряжения в плечах.
Сунув руку в карман, я достаю шкатулку с драгоценностями и передаю ее Алине. «Спасибо, что одолжил мне это прошлой ночью».
Ее длинные черные ресницы опускаются, когда она берет его у меня. "Без проблем. Какая — нибудь гречка ? — спрашивает она, указывая на горшок с темным зерном, стоящий рядом с ней. Завтрак здесь, кажется, намного проще: к основному блюду прилагается только банка меда и несколько тарелок с ягодами, орехами и нарезанными фруктами.
Кивнув с благодарностью, я протягиваю Алине свою миску. — Я бы хотел немного, спасибо. Я более чем счастлив, что она ведет себя нормально. Надеюсь, оно продолжится.
Когда она возвращает миску мне, я пробую ложку зерна, которое она называла «гречка». Он получается удивительно ароматным, с насыщенным, ореховым вкусом. Подражая тому, что делает Алина, я добавляю в миску свежие ягоды и грецкие орехи и поливаю все это медом.
«Это жареная гречка, — объясняет она, пока я копаюсь в ней. — Дома ее обычно едят в качестве пикантного гарнира, часто смешивая с жареной морковью, грибами и луком. Но мне нравится так, больше похоже на овсянку».
«Я думаю, что это вкуснее, чем овсянка».
Алина кивает, отсыпая Славе его порцию зерна. «Вот почему я люблю его на завтрак». Она насыпает в тарелку Славы ягоды, орехи и щедрую порцию меда и ставит ее перед мальчиком, который тут же сует ложку. его дыхание.
Я ухмыляюсь, понимая, что наконец-то вижу, как он играет со своей едой, как нормальный ребенок. Перехватив его взгляд, я подмигиваю и начинаю складывать ягоды черники друг на друга, словно строю башню. Я добираюсь только до второго уровня, прежде чем ягоды скатываются друг с друга и приземляются на часть зерна, слипшегося от меда.
Я гримасничаю, изображая испуг, а Слава хихикает и начинает строить свою ягодную башню. Получается намного лучше, чем у меня, так как он использует мед в качестве клея и подпирает свою чернику нарезанной клубникой.
— Очень хорошо, — говорю я с впечатленным выражением лица. — Вы действительно прирожденный архитектор.
Он улыбается мне и с гордостью зачерпывает ложку гречки вместе с кусочком своего ягодного творения. Запихивая его в рот, он торжествующе жует, а я хвалю его за то, что он такой умный. Воодушевленный, он строит еще одну башню, и я снова заставляю его смеяться, заставляя одну из моих ягод ежевики гоняться за черникой, которая все время откатывается от моей ложки.
— Ты действительно любишь детей, не так ли? — бормочет Алина, когда мы со Славой устаем от игры и продолжаем есть. Выражение ее лица заметно потеплело, ее зеленые глаза наполнились странной задумчивостью, когда она посмотрела на своего племянника. — Для тебя это не просто работа.
"Конечно нет." Я улыбаюсь ей. «Дети потрясающие. Они могут заставить нас увидеть мир таким, каким мы когда-то его видели… заставить нас испытать то чувство радости и удивления, которое уносят уходящие годы. Они ближе всего к машине времени или, по крайней мере, к окну в прошлое».
Ее ресницы снова опускаются, скрывая выражение глаз, но нельзя не заметить внезапное напряжение, сжимающее ее рот. «Окно в прошлое…» В ее голосе звучит странно ломкая нота. — Да, это именно то, что Слава.
И прежде чем я успеваю спросить, что она имеет в виду, она меняет тему на сегодняшнюю прохладную погоду.