25
Николай
«У нас проблема», — говорит Константин вместо приветствия, когда его лицо — более худощавая, более аскетическая версия моего, с очками в черной оправе на ястребином носу — заполняет экран моего ноутбука.
Я наклоняюсь ближе к камере, мой пульс ускоряется от предвкушения. — Что ты узнал?
Константин хмурится. «О, насчет девушки? Пока ничего. Моя команда все еще работает над этим». Не обращая внимания на острую боль разочарования, которую он только что доставил, он продолжает. «Это мой ядерный проект. Правительство Таджикистана только что отозвало наши разрешения».
Я вдыхаю и медленно выпускаю воздух. В такие моменты мне хочется задушить старшего брата. "И что?" Он должен знать, что мне плевать на его любимые проекты, особенно те, которые граничат с научной фантастикой.
Опять же, может быть, он не делает. Несмотря на свой гениальный IQ — а возможно, и благодаря ему — Константин может удивительно не осознавать, что происходит вокруг него, особенно если это касается людей, а не нулей и единиц.
— Значит, Валерий думает, что это Леоновы, — говорит он, блестя глазами за линзами очков. «Атомпром делает ставку против нас, и Алексей был замечен обедающим с главой комиссии по энергетике в Душанбе».
Блядь. Это все, что я могу сделать, чтобы скрыть вспышку ярости, обжигающую меня.
Я был неправ. Мой брат прекрасно понимает, что делает, вовлекая меня в это. Если бы это был кто-нибудь, кроме Леоновых, мне было бы наплевать — бизнес есть бизнес, — но я ни за что не позволю их вмешательству ускользнуть.
Не после Славы.
— А Валерий… — мрачно начинаю я, но Константин уже качает головой.
«Комиссия по энергетике отказалась с ним разговаривать. Какая-то чушь о том, как избежать неправомерного влияния. У Валери есть несколько идей, как действовать дальше, но я решил поговорить с вами, прежде чем мы пойдем по этому пути.
Я делаю еще один успокаивающий вдох и заставляю свои напряженные плечи разжаться. "Ты поступил правильно." Тактика убеждения, которую любит использовать наш младший брат, может привлечь ненужное внимание, и после того трюка, который Леоновы провернули два года назад, мы уже находимся на тонком льду с таджикскими властями.
Нужен более деликатный штрих, поэтому Константин обратился ко мне с этим.
— Я позвоню главе комиссии и назначу встречу, — говорю я. «Мы вместе учились в интернате. Он увидит меня.
Константин опускает голову. «Встретимся в Душанбе. Как скоро ты сможешь быть там?
"Завтра. Я вылетаю сегодня утром». Чем быстрее я покончу с этим дерьмом, тем скорее вернусь сюда.
Впервые с тех пор, как я покинул Москву, это тихое уединение в глуши волнует меня больше, чем любой другой город на свете.