Весь обратный путь Рэй Гинсбет вел себя с демонстративным пренебрежением. Лилу была неприятно поражена его неуместными остротами, его агрессивной веселостью, его желчным сарказмом. «Что с тобой?» — хотелось спросить ей, но мысль, что причиной всему безумство матери — останавливала. Неудивительно, если Экла успела оскорбить Рэя, пока они были наедине. При дочери она вела себя примерно и даже не несла, как то бывало раньше, разного вздора. Она лишь тихонько покачивалась из стороны в сторону, играясь с музыкальной шкатулкой, точно дитя.
Но Рэй уже не был прежним Рэем. После знакомства с будущей тещей он стал сам не свой, он ожесточился.
— Рэй, при тебе мама не учудила ничего такого? — расхрабрилась Лилу по прибытии в город.
— А что она должна была «учудить»? — раздраженно откликнулся Гинсбет.
— Ну… — бедняжка совсем растерялась. — Раньше она имела особую странность… Всех мужчин в минуты опьянения она принимала за какого-то человека, не моего отца — это точно. Я не знаю, кого так хотела увидеть моя мать на протяжении лет, но только эта причуда едва не довела ее до помешательства. Папе с большим трудом удалось убедить ее в смерти того таинственного человека. Неясно, какие доказательства он употребил, но с тех пор мать перестала ждать незнакомца и замкнулась в себе. Она никого не посвящает в свои тайны. А отец… О Рэй, ты непременно должен с ним познакомиться! Сейчас мы поедем к нам домой. Папа будет очень рад тебя видеть.
Гинсбет приподнялся в автомобильном кресле.
— Твой отец, — начал он срывающимся голосом, — он неродной тебе? Ты имеешь в виду отчима?
Он ждал ответа с таким нетерпением и испугом, как если бы от этого зависела его жизнь.
— С чего ты взял, что я воспитываюсь отчимом? Вероятно, мама что-то наплела тебе. Она зла на отца — они давно в ссоре.
На миг Лилу почудилось, что Гинсбет готов зарыдать. Да, она знала, что у этого человека особо впечатлительная натура, но что могло так его взволновать? Лилу приписывала всё неуравновешенному поведению своей матери. Напрасно она оставила их наедине.
— Мы едем к моему родному отцу, — торжественно объявила девушка.
* * *
Это решительно много для одного дня! Не успев вернуться из одной поездки, Лилу тащила Рэя знакомиться с отцом. Наивной барышне не терпелось сгладить мутный осадок, оставшийся после встречи с ее матерью. Светская выправка господина Олсена должна была компенсировать недостатки его супруги.
Никто не знал, что Рэй Гинсбет находился теперь на грани нервного срыва. Впереди у него еще одна встреча с призраком из прошлого.
Наверное, в Даниэле осталось много ребяческой беспечности к середине четвертого десятка прожитых лет. Любя девушку, он совершенно не интересовался ни ее прошлым, ни настоящим, что характерно в основном для едва оперившихся юнцов. Он просто любил и просто мечтал об идиллическом будущем, пока все его стремления не обратились в тщету. Так значит, Олсен не был убит. Выходит, он выжил и, дознавшись обо всем, в отместку довел жену до помешательства.
Если по чистой случайности Даниэль был сведен лицом к лицу с Эклой и она не узнала его, то Олсен запросто мог признать в нем бывшего любовника. А вдруг?..
Буйство желчи сменилось в Рэе апатией, когда Лилу под руку повела его через уютный дворик к старинному дому на пересечении двух тихих улиц, где на первом этаже располагалась теперешняя квартира семейства Олсен. Вечер обещал быть душным. Тяжелые дымчатые облака, медленно кружа над землей, давили на пыльные улицы города; чахлые пальмы трепетали на ленивом ветру, а люди томились духотой в своих жилищах.
Ричард Олсен был заранее предупрежден о прибытии вечернего гостя, ибо Лилу по простоте душевной еще накануне рассказала отцу о своих планах. Тот был слишком занят финансовыми делами, чтобы переживать или лезть с советами — он вообще предоставлял девушке полную свободу, — но в этот раз не преминул заметить со скептической усмешкой: «Смотри, как бы твоя полоумная мать не испортила вам праздник!»
Деятельный и прагматичный по натуре, Олсен радовался перспективе скорой свадьбы своей единственной дочери, если, конечно, ее избранник будет человеком достойным. Забота о повзрослевшем ребенке тяготила его, хоть такая послушная барышня, как Лилу, доставляла ему весьма ничтожные хлопоты. Будучи самостоятельной особой, она при этом оставляла некую видимость родительской опеки, что, безусловно, было на руку вечно занятому отцу.