— Свести тебя с ума, — шепчу я, потянувшись вверх и целуя его в губы, высовывая язык и дразняще облизывая их. Он поднимает голову, пытаясь снова завладеть моими губами, но я отстраняюсь от него, качая головой. — Чтобы заставить тебя кончить так же сильно, как ты заставил меня.
Он улыбается, весь такой наглый и самоуверенный.
— Хм, ты готова принять вызов?
— Смотри на меня, — шепчу я, вспоминая, как он сказал мне это, как будто целую вечность назад, в библиотеке. Я двигаю бёдрами, потираясь о его живот, и он закрывает глаза, его руки скользят вниз, чтобы схватить меня за задницу.
Я отстраняюсь от его прикосновения и сползаю вниз, тянусь к поясу его боксёров и тащу их за собой. Его член свободно выскакивает, чтобы поприветствовать меня, и я с удивлением смотрю на него, тихо выдыхая. Клянусь, он качается в ответ.
О. Блин. Он большой. Его член толстый, с прожилками, с расширяющейся головкой и слегка изгибается к животу. Я не отрываю от него взгляда, поспешно избавляясь от его нижнего белья, затем протягиваю руку и обхватываю пальцами основание.
— Чёрт, — бормочет он, закрывая глаза так крепко, что это выглядит почти болезненно. — Если ты продолжишь так прикасаться ко мне, то я сейчас взорвусь.
— Почему? — недоверчиво спрашиваю я. — Я едва прикоснулась к тебе.
— Я не был ни с кем другим с тех пор, как встретил тебя, — признаётся он, приоткрыв глаза. — И я так чертовски долго мечтал об этом моменте, что просто слышать, как ты говоришь, ощущать, как твои пальцы обхватывают мой член, это потрясающе, знаешь ли. Это подталкивает меня к краю. — Улыбка, которую он мне дарит, полна боли.
Я хочу избавить его от мучений.
Сжимая его, опускаю голову и целую самый кончик его члена. Сдавленный стон, который звучит низко в его горле, подбадривает меня, и я приоткрываю губы, беря головку в рот. Тристан шипит, когда я вытаскиваю его, провожу языком по кончику, дразня и облизывая, мой пристальный взгляд не отрывается от него.
Он тоже не отводит от меня взгляда. Его глаза так горят, что чувствую себя ободрённой его реакцией. Мне нравится, что ему это так приятно, и чувствую, что тоже завожусь. Его возбуждение разжигает меня, и я никогда в жизни не испытывала такого раньше. Никогда ни с одним парнем.
Только с ним.
Только с Тристаном.
Тристан
Я вот-вот всё испорчу. Просто кончу на её хорошенькое личико, и она разозлится и, возможно, уйдёт. Ну, я привёз её сюда, так что ей придётся найти попутку домой, но Джейд ей поможет. Шеп поможет ей. Они все подумают, что я полный придурок, и это было бы отстойно, но…
Но в подобной ситуации реагируешь слишком остро. Мне нужно успокоиться, чёрт возьми.
Она проводит языком по всей длине моего члена, исследуя каждую пульсирующую вену, её пальцы крепко сжимают основание. Я с удивлением смотрю на самую красивую девушку в мире, женщину из моих недавних фантазий, ту, которую я, кажется, не могу поколебать, как бы сильно ни старался, и вот она делает мне потрясающий минет.
Я раздвигаю ноги шире, когда она устраивается, губы изгибаются в лёгкой дразнящей улыбке, прежде чем она снова начинает лизать мой член. Прерывисто выдыхаю и протягиваю руку, убирая волосы с её лица, чтобы лучше видеть.
И я действительно хочу это видеть.
Её пальцы гладят, язык облизывает, и она берёт меня глубже, влажный жар её рта заставляет меня закрыть глаза и бороться с желанием кончить. Было бы так легко отпустить себя. Она делала это всё ради чего? Три минуты? И я готов взорваться. Я виню в этом волнение от того, что это она мне отсасывает. Я виню в этом тот факт, что уже несколько недель не был с девушкой. Я виню в этом тот факт, что в последнее время хорошо познакомился со своей рукой, и прикосновение языка и губ Александрии просто чертовски хороши, чтобы не поддаться.
Но на самом деле всё дело в девушке. В том, что она готова сделать это для меня, что она реально наслаждается этим, повышая тем самым мой фактор возбуждения. Невероятно возбуждает — смотреть, как девушка сосёт твой член и не имеет никаких ожиданий в ответ. Она делает это, потому что ей так хочется.
Не потому, что ей что-то от меня нужно.
Она мурлычет вокруг головки моего члена, вызывая вибрацию, которую чувствую до самых колен. Я приподнимаю бёдра, пытаясь направить свой член немного глубже, не желая, чтобы это было очевидно, и она полностью отстраняется от меня, по-прежнему крепко обхватывая пальцами основание. Её губы влажные, блестящие в тусклом свете. Волосы в беспорядке, золотое облако вокруг головы. И самое приятное, она голая. Вся обнажённая и раскрасневшаяся, её грудь выставлена напоказ, эти длинные ноги подогнуты под ней, она великолепна. Выглядит немного взволнованной, очень очаровательной.
— Не знаю, смогу ли взять тебя полностью в рот, — признаётся она, её лицо полно разочарования. — Просто… ты такой большой.
Каждый парень во всём чёртовом мире хочет это услышать. Да, да, мы также хотим, чтобы нас брали глубоко в горло, но, если твоя девушка не может этого сделать, потому что ты хорошо подвешен? Кто будет жаловаться на это?
— Просто продолжай делать то, что ты делаешь, — я колеблюсь, когда она хмурится. — Или… не продолжай. Мне безумно хорошо. Поверь мне.
— Правда? — Она крепко обхватывает мой член, и я сжимаю губы вместе, чтобы не закричать ей: «Сильнее!».
— Чёрт, да. Не стесняйся, — я прикасаюсь к её лицу, обхватывая ладонью щёку. Она наклоняется навстречу моему прикосновению, и я запускаю пальцы в её шелковистые мягкие волосы, наслаждаясь тем, как цепляются пряди. — Всё, что ты сделаешь, мне понравится, ангел. Поверь мне.
Её щёки розовеют, когда она улыбается. И затем, не колеблясь, она делает это всерьёз, обхватывая меня ртом, её голова качается вверх и вниз, её движения совпадают с тем же ритмом, что и её ищущие губы. Я стараюсь продержаться как можно дольше. Убираю её волосы, чтобы можно было наблюдать. Приподнимаю бёдра и наслаждаюсь видом моего члена, всё глубже погружающегося в её рот. Это визуальная перегрузка, сенсорная перегрузка, грёбаная перегрузка Александрией, и я больше ничего не могу сделать, чтобы выдержать это.
Я теряю всякий контроль.
Её имя срывается с моих губ дрожащим шёпотом, когда я выгибаю спину, ощущение покалывания, начинающееся у основания позвоночника, проникает в мои яйца. Близко. Я уже близко. Мне нужно предупредить её. Нужно сказать ей, чтобы она могла отстраниться или что-то в этом роде, но потом я чувствую это. Этот первый всплеск вылетает из меня и можно забыть об этом. Я кончаю. Я кончаю ей в рот, кончаю на её язык, и она ни на секунду не отстраняется, ни капельки.
Она глотает, как чемпион. Мой чемпион. Чёрт возьми, эта девушка хороша.
Я неудержимо дрожу и издаю звук, словно умираю, стону и продолжаю кончать. Она не успокаивается, пока я не заканчиваю, в последний раз проводя по мне языком, прежде чем отстраниться, вытирая рот тыльной стороной ладони. Я лежу там бесформенной кучей, не в силах пошевелиться, подумать, сказать что-нибудь, а она улыбается мне. Сексуальный изгиб губ, яркие глаза, розовые щёки, когда она убирает волосы с лица.
— Кажется, тебе это понравилось, — тихо говорит она, и становится очевидно. Чертовски очевидно.
Я обречён.
ГЛАВА 21
Тристан
Наступает утро понедельника, воздух свежий и холодный, небо голубое, и ни одного тёмного облачка не видно. Я просыпаюсь в шесть тридцать, практически выпрыгиваю из постели и принимаю долгий горячий душ, и, закончив свои дела, напоминаю Шепу, что нам нужно идти. Он всё ещё в постели с Джейд, ленивая задница.
Но это простительно. К нему прижимается милая тёплая девушка. С чего бы ему хотеть уйти?
Я терпеливо жду его внизу на кухне, потягивая кофе и расхаживая взад-вперёд. Я умираю с голоду, но хочу приберечь свой аппетит для закусочной. Какая бы ни была самая большая тарелка для завтрака в их меню, я возьму её. Мне нужно подкрепиться к сегодняшнему вечеру, когда увижу Александрию.
В субботу днём она работала. А вечером я был в игорном доме, пока она заканчивала работу, которую должна была сдать, хотя мы переписывались всю ночь. В воскресенье мы встретились за поздним завтраком. Никогда раньше не завтракал с девушкой. Это было приятно. Я сидел напротив неё за столиком в ресторане, окружённый множеством болтающих и флиртующих людей. В то время как всё, что я мог делать, это смотреть на её губы, вспоминая, как несколько ночей назад держал свой член между ними.
Да, я грёбаный извращенец. Ничего не могу с этим поделать.
В воскресенье вечером мы ничем не занимались. По крайней мере, ничем сексуальным. Мы тусовались в её комнате, и она заставила меня смотреть «Друзей» — я не против «Друзей», я могу признать, что вырос на этом дерьме. В некотором роде. Я вроде как обращал на них внимание.
Ладно, ладно, не совсем.
Я попытался сделать смелый шаг, поцеловав её, но она сказала, что не хочет торопиться. В её предложении не было ничего застенчивого, ничего фальшивого. Она сказала, что я ей нравлюсь, и ей кажется, что между нами есть связь, и пусть, что бы между нами ни происходило, это развивается постепенно. Я хочу выполнить её просьбу. Либо так, либо она сбежит. А я не готов к тому, чтобы она сбежала.
Она мне чертовски сильно нравится, чтобы позволить себе разрушить всё, что между нами есть.
— Какого чёрта ты такой жизнерадостный? — спрашивает Шеп, шаркающей походкой появляясь на кухне и выглядя, как самый большой ворчун в мире. Он одет, но в лучшем случае наполовину, словно только что скатился с кровати и накинул первое попавшееся под руку. К тому же у него немного затуманенные глаза, он ещё не совсем проснулся. — Ради бога, сегодня понедельник.
— У меня были отличные выходные, — пожимаю плечами.