На работе я тоже взял отпуск, объясняя, что улетаю с Айрис. Мы никогда не скрывали отношений, поэтому никаких косых взглядов со стороны начальства. Взять отпуск впервые за четыре последних года ради неё, пару недель назад я о таком мечтал, мечтал что мы уедем куда-нибудь в уединённое место, только вдвоём и моя Айрис наконец откроется и вылезет из панциря.
«Моя Айрис» — нервным смешком прошлась мысль. Не моя и никогда ей не была. Я всегда это знал, ещё с того раза в университете, когда она мне отказала, но был последним эгоистичным засранцем, пытаясь урвать себе ещё кусочек. Когда наш взгляд впервые пересекся, тогда, в университете, одиннадцать лет назад, что-то в моей душе вздрогнуло. Я почувствовал как время остановилось, а мир окружил своим волшебством. Долго не решался заговорить с этим ангелом, лишь украдкой кидая взгляды. Её искрящийся смех стал для меня лучиком солнца в ежедневных мрачных буднях, а нежная улыбка — манной небесной на пути моих самых скрытых мечтаний.
Каждый раз, когда Айрис была рядом со мной, я ощущал, что мир оживает, заигрывая новыми цветами и ароматами. Её прикосновение окутывало мою душу легким трепетом, проникая в самые глубины. А я в первый раз, когда она сама меня поцеловала я познал истинное счастье и полное понимание — моя любовь к ней не угаснет. Если уж простой поцелуй вызывал столько переполняющих эмоций, то в первый наш секс — я думал сердце остановится, умру прямо в процессе от того, что сбылась моя главная мечта.
Все деньги, достижения, признание — ничего, я бы отдал всё взамен на её любовь. Как жаль, что жизнь это не любовный роман, в ней чудес не случается. Я видел как Айрис напрягалась, когда Витале непринуждённо говорил о Франко, видел как её сердце отчаянно билось в груди, словно клетке, от одного лишь его имени. Она любит его, возможно даже сама не признаёт, но любит. Наверное, я должен был бы разозлиться, начать сыпать угрозами и предъявами, но делать этого не хочется. Помогу несомненно, сделаю всё, что в мои силах, а дальше пусть сама решает чего конкретно хочет в этой жизни. Я знаю точно, что не позволю её обидеть.
— Итак, — тянет Витале, постукивая пальцами по рулю. — Может ты хочешь поехать на виллу с Айрис? Последишь, чтобы не натворила дел. Я приставлю охранника, но думаю вам обоим комфортнее будет, если это будешь ты, а не посторонний мужчина.
— Ну уж нет! — отвечаю с улыбкой. — И пропустить всё веселье? Да и пойми правильно, я вижу тебя второй раз в жизни, а то, что знаю из твоей биографии — не то, что бы выставляет тебя в хорошем свете. Тут на кону жизнь моей любимой женщины, я должен убедиться что всё пройдёт как надо.
— А не такие уж вы и разные с Франко, даже фразочки одинаковые используете, — рассмеялся Витале. — Ей вообще ничего не должно быть страшно с такими защитниками.
Под моим грозным взглядом, дававшим понять, что я не разделяю его шуток, Витале резко притих.
— Прости, Майк, должно быть тебе неприятно это слышать, — осекся он.
— Рад, что у тебя хорошее настроение, но давай не будем отвлекаться от дела. Айрис приедет с минуты на минуту, твои парни готовы?
— Да, вон та машина мои, — показал на внедорожник на углу дома, — вот это тоже мои парни, на улице рядом со входом в участок патрульные — тоже, ну и мы с тобой естественно.
Айрис немного задерживалась, что с каждой минутой всё больше начинало нервировать. Мы должны были убедиться, что парни Моретти снимут хвост за ней и отвезти её в ту виллу.
— Подозреваю, что с Миллеровскими шавками ты захочешь поговорить по душам? — нарушил тишину в салоне я. — Можно с тобой?
— С чего это вдруг? — недоумевающе спросил Витале. — Я обещал Ириске не убивать Миллера, но про его подручных разговора не было, и, если ты надеешься добыть материал, чтобы потом предъявить мне обвинения…
— Нет! — перебил. — Я вообще больше инженер, чем полицейский, да и нахрена мне тебя сажать? Хочу из первых уст узнавать информацию.
— О, так ты у нас матёрый крепкий орешек? — саркастично отметил Витале. — Чёрт с тобой, езжай, только не поубивайте друг друга с дядей Франко, Ромео недоделанные.
— Ничего не могу обещать насчёт последнего, — засмеялся я.
Тем временем, двери белой машины такси, припарковавшейся прямо у входа в полицейский участок, открылись, являя нам Айрис. Увидев её грустные глаза, захотелось резко выбежать и сгрести её в утешительные объятья. Айрис самая сильная женщина, которую я знаю, волевая, целеустремленная, пробивная, но всё же внутри хрупкая малышка, которую нужно беречь.
— А вот и наши подружки приехали, — заметил Витале, указывая подбородком на черный джип.
Забрав с панели рацию, он проговорил шифр, означающий начало операции. Пара мужчин в костюме патрульных подошли к джипу, постучали в тонированное стекло, приказывая открыть.
— Двое, вооружены, — информировал я, глядя в экран ноутбука. Само собой не обошлось без моих игрушек.
«Патрульные» приказали предъявить документы и покинуть машину, на что верзила с бородой, сидевший за рулём, громко рассмеялся. Второй, лысый с пассажирского места, протянул пару сложенных купюр по пятьсот евро, прося патрульного пойти покурить.
— Взятка сотруднику патрульной инспекции грозит сроком до шести лет лишения свободы и штрафом до тридцати тысяч евро, — спокойным голосом проговорил «наш». — Пока я не арестовал вас, благо до участка тут недалеко, я прошу вас выйти из машины.
— Звучит очень убедительно, а главное информация достоверная, готовились? — заметил я.
— Это настоящие патрульные, — хмыкнул Витале. — Зачем им штука, когда можно получить десять от меня. Не смотри на меня так, всех можно купить.
Лысый с бородатым нехотя подчинились и вышли из машины. Тут уже остальные наши подоспели, стараясь не привлекать внимание, тихо подошли сзади и тыча оружием в поясницы, повели в сторону машины. Сковав НАСТОЯЩИМИ наручниками, уж не знаю откуда они их взяли, усадили в машину и повезли в условленное место.
— Пошли, познакомишь меня с комиссаром, — задорно подмигнул мне Витале, словно только что на его глазах не было совершено федеральное преступление.