Райан
— Сестренка, — широко улыбаюсь, выходя навстречу к Элизабет. — Ты шикарно выглядишь!
— Райан? — изумленно произносит она.
Кладет ключи от машины на столик и обнимает меня, когда я оказываюсь рядом с ней. Но почему-то в голове возникает ощущение, словно она не так сильно удивлена моему неожиданному появлению. Правда, оно тут же рассеивается, когда сестра задает вопрос. — А ты разве не завтра собирался вернуться?
— Завтра, но успел соскучиться по тебе и решил подкорректировать планы. — ласково отвечаю и заинтересованно продолжаю, — Ну-ка, покажи ноготочки?
Беру в руку ее маленькую ладошку и внимательно изучаю ярко-розовый лак, а затем голосом маникюрного знатока объявляю:
— Очень красиво! Очень хороший мастер.
— Неужели? — ехидно уточняет маленькая засранка, ни капли, не проникаясь моей наигранной похвалой. — Только по мне соскучился? И, кстати, почему ты такой внезапно-довольный?
Потому что русалочка хочет меня, а не какого-то идиота Джорджа!
И я этому несказанно рад!
А еще я счастлив, потому что буквально пару минут назад она кончила, сладко выкрикивая мое имя!
Выкуси, хренов футболист!
Мне чужды и непонятны собственные эмоции, которые бурлят внутри меня. Я готов самозабвенно цитировать Гамлета и танцевать чечетку, подражая герою фильма «Танцующие под дождем». Единственный раз в моей жизни, когда меня переполняли похожие чувства, был, когда я получил главную роль в сериале «Сверкающий песок».
— Потому что я подписал контракт на потрясающий проект. — поднимаю сестру и начинаю кружить.
— Новый фильм, братик?
— Ага! Новый. И совершенно потрясающий!
На втором этаже слышатся шаги. Элизабет просит опустить ее на пол, а затем громко кричит подруге:
— Хлоя-моня, иди к нам! Смотри, кто приехал раньше положенного времени. У Райана какой-то новый проект и он светится, как новогодняя гирлянда. — подколы мелкой меня не задевают.
Я полностью занят разглядыванием той, которая недавно извивалась в моих руках от желания, а сейчас эффектно — уроки не проходят даром — спускается вниз по лестнице.
Она в свободных серых штанах и белой футболке, волосы собраны в смешной пучок.
Хлоя до того милая, что внутри простреливает острая необходимость подойти к ней заключить в объятия, но я сдерживаю свои нелепые желания и спокойно жду рядом с сестрой. Предвкушаю наблюдать за краснеющими щеками.
— Франк тебя чудесно покрасил! — улыбается русалочка, оказавшись напротив нас. — Привет, Райан! — приподнимает правую руку, обозначая тем самым приветствие. — Очень рада за твой проект. — улыбка котика и искренняя радость.
Никаких мечущихся в испуге глаз, краснеющих щек или полуобморочных состояний. Смотрит прямо мне в глаза и все настолько хорошо отыграно, что я в прямом смысле охреневаю. От восторга. И, кажется, у меня встает.
Я не раз подмечал имеющийся у нее талант на наших занятиях, но чрезмерное смущение каждый раз губило ее игру.
А сейчас…
То, что я вижу сейчас, не идет ни в какое сравнение с игрой многих моих знакомых актрис, гордо именующих себя звездами.
— Мне надо срочно пройти в одно место! — без тени стеснения сообщает Элизабет, — Иначе последствия могут оказаться плачевными. Я быстро вернусь, и тогда расскажешь нам подробнее, что у тебя за проект!
Как только она спешными шагами удаляется в коридоре, у Хлои сразу же опускаются плечи, словно она только что уронила с себя тяжелый груз. А стоит нашим взглядам встретиться, как лицо русалочки вспыхивает и покрывается румянцем.
— Потрясающе, — восторженно хриплю я.
Кладу руки на ее талию и прижимаю к себе, наклоняясь для поцелуя.
Мне жизненно необходимо ощутить эти сладкие и податливые губы. Она испуганно трепыхается в моих руках, но сама же льнет ко мне. А когда поцелуй обрывается, разочарование в ее глазах щедро разливает во мне неведомую радость.
— Не смей закрывать ночью дверь в свою комнату, поняла? — шепчу я, утопая в изумрудных глазах.
Она еще больше краснеет и робко кивает.