Хлоя
Я не могу ему сопротивляться, и рассказать обо всем Лизи у меня тоже никак не получается. Если говорить честнее, то сопротивляться Райану мне не хочется, а рассказывать подруге я боюсь. Стоит только подумать о том, что вот он подходящий момент для признания, как рот наполняется невидимым клеем, а губы отказываются двигаться. Тело вступает со мной в конфронтацию и каждый раз выходит победителем.
Моя жизнь в доме Стилов превратилась в спектакль, разыгрываемый внутри другого спектакля. Мы с Райаном продолжаем изображать наставника и влюбленную в него ученицу, только теперь моя игра приобрела новые движения, жесты и выражения, о которых я раньше и не помышляла. А мой учитель мгновенно меняет безразличный взгляд на прожигающий всю меня насквозь, стоит Лизи отвернуться или оставить нас ненадолго вдвоем. Мое тело вмиг наполняется жаром и отвечает ему в ту же секунду.
Игра в невидимые прикосновения… Слегка, плавно, незаметно, нежно, жадно, мимолетно. Славно.
Главное правило — не попасться на глаза Лизи.
Каждый раз я испытываю дикий стыд перед подругой и наставляю себя собраться и признаться ей во всем. Но стоит его руке коснуться моей оголенной кожи, как совесть уходит в туманные дали.
— Не смей краснеть, — шепчет он мне в волосы. — Так ты нас выдашь. Считай это очередным уроком.
*
— Мне не нравится, что Клод трется здесь целых три дня в неделю. — недовольно говорит утром Райан, обнимая меня сзади, пока я готовлю нам с ним завтрак.
— Почему? — тихо спрашиваю я, когда его горячее дыхание обжигает мою кожу возле уха.
Мужские губы оставляют на моей шее несколько нежных поцелуев, а потом он разворачивал меня к себе и впивался в мой рот жадным поцелуем.
На мои слабые протесты лишь глухо отвечает:
— Не волнуйся, она еще спит.
Сильные руки прижимают к твердой мужской груди. Наши языки исследуют друг друга, а его ладонь проскальзывает под мою футболку.
— Вы уже внизу? — раздается сверху голос Лизи и моментально отрезвляет.
Пытаюсь отстраниться от Райана, но ему доставляет удовольствие меня мучить. Он крепко прижимает меня к себе, продолжая проводить языком по шее, сводя с ума нервными и будоражащими конвульсиями наслаждения.
К моменту, как Лизи появляется на кухне, наставник с бесстрастным лицом сидит за столом, изучая что-то в своем телефоне, а затем мило здоровается с сестрой. И если та подходит к холодильнику, то я удостаиваюсь его довольной ухмылки. Хотела бы я уметь так же быстро сменять на лице настроение.
*
— Давай расскажем сегодня Элизабет о нас, — спокойно предлагает Райан, когда подруга уходит на кухню за соком, а мы вдвоем остаемся сидеть в большой комнате на первом этаже. — Я же вижу, как ты мучаешься.
— Может, будет лучше, если я одна ей скажу?
— Нет, скажем вместе, и я поясню, что сам просил тебя молчать. Весь удар возьму на себя, — улыбается он мне. — Не переживай, Хлоя.
— Ла-а-дно… — нехотя соглашаюсь.
— Я вам тоже взяла по бутылочке, — радостно сообщает Лизи, переступая порог комнаты.
Брату отдает апельсиновый сок, мне достается персиковый, а себе она оставляет яблочный и садится на диван.
— Может, съездим сегодня куда-нибудь поужинать?
— Хорошая идея, — соглашается Райан. — Только вначале мы с Хлоей хотим тебе кое-что сообщить.
Сейчас? Прямо сейчас сообщить? Пульс начинает набирать нешуточные обороты.
Я надеялась, он имел в виду, что мы сверим нумерологические прогнозы и какие-нибудь календари друидов, чтобы выбрать наиболее удачный час признания… Но, как вижу, Райан настроен серьезно. И что он ей скажет?
— О чем это вы хотите мне сообщить? — усмехается Лизи.
Да, мне тоже интересно знать.
О том, что с момента его приезда наши тела всячески соприкасались, и он уже не раз доводил меня до ярких вспышек перед глазами, но при этом у нас еще ни разу не было того самого?
Почему-то каждый раз он уходит из комнаты?
А, ведь я чувствую его желание…твердость…
— Мы с Хлоей вместе. — с серьезным выражением лица говорит Райан. И так спокойно, словно в этом нет ничего сверхъестественного.
— Да, вы вместе создаете из нее обольстительницу, я в курсе.
— Нет, мы вместе. — повторяет ее брат. — И с сегодняшнего дня мы закрываем тему уроков по соблазну. Моей девушке они не нужны.
Его девушке? Он правда так сказал? А можно мы заново переснимем этот волшебный дубль, и он повторит эту фразу?
Мне срочно нужен сбой в матрице, чтобы возникло дежавю. Пожалуйста.
— Твоей девушке? — переспрашивает моя подруга и сводит брови.
Из расслабленной позы она немедленно перестраивается в позицию верховного лорда, готового карать ослушавшихся, и, поворачиваясь ко мне, уточняет:
— И давно это у вас?
— Н-нет… — чувствую на губах возвращение невидимого, но прочного клея.
— Райан, ты приехал на пару месяцев. — холодно произносит Лизи, и у меня возникает стойкое чувство, что даже моя ба не стала бы с ним так разговаривать. — Уедешь и забудешь? А что потом прикажешь делать моей Хлое?
— Мелкая, ты не находишь, что перегибаешь? — ухмыляется актер.
— Нет! Хлоя не одна из твоих шлюшек, и поэтому …
— Не одна. — перебивает он. — Она эксклюзив. Просто теперь не только твой, но и мой.
Поединок их взглядов длится для меня целую вечность. Я словно наблюдаю партию в теннис, перевожу взгляд с одного игрока на другого, при этом болею одновременно за обоих.
Первой звенящую тишину обрывает Лизи:
— И что, вы теперь намерены спать в одной комнате? — неожиданно другим, теплым и игривым голосом интересуется она. — Судя по красным пятнам на лице Хлои, право ответа за вами, Райан Лив.
Мой телефон, мирно лежащий на столе, начинает звонко вибрировать. Наследница Тру Голд тянется к трубке, находясь к ней ближе всех и, взглянув на экран, с удивлением передает мне сотовый.
— Вампиресса звонит. Девственницы, наверное, закончились, и она решила обратиться к тебе за подпиткой. Скажи, что опоздала…
Фразу: «Да, Мисс Дюкре» — я произношу, краснея до корней волос.
Та в свою очередь лавой выливает на меня информацию, не щадя и не заботясь ни о чьих эмоциях. Молниеносно и быстро. В конце выдыхает с чувством выполненного долга и отключается.
Когда кладу трубку, замечаю, что две пары глаз напряженно смотрят на меня.
— Ты побледнела, — обеспокоенно говорит подруга. — Она же не кровь просила?
— Вы что, состоите в какой-то секте? — хмурится ее брат.
— Да, в драмкружке, — машет Райану жестом «отстань». — Так, что она сказала?
— Сказала, что университету, наконец, выделили деньги на ремонт. Они не могут и не собираются ждать, поэтому, если мы хотим показать наш спектакль, то сроки следует изменить.
— И когда его нужно показать?
— Послезавтра.