ОУЭН
Я закрываю дверь в подвал, запираю ее, затем выхожу через скрытую панель за кухней. Как только все возвращается на круги своя, я наклоняюсь и чешу Алфи за ушами.
— Готов приступить к работе по дому?
Он мурлычет, затем сильно потягивается и зевает.
— Приму это как за согласие. — Я выхожу через заднюю дверь и проверяю рассаду помидоров, которую я посадил в холодильную камеру. Они растут хорошо, как и огурцы и кабачки. У нас будет полно продуктов в кратчайшие сроки.
Лошади счастливы, что их выгнали на пастбище, утреннее солнце прогоняет небольшой туман, который задержался сразу после рассвета. Это будет еще один прекрасный день. Я плохо спал главным образом потому, что Мэгги танцевала в моем сознании, привлекая мое внимание. Как ворона, увидевшая что-то блестящее, я не мог отвести от нее взгляд. Она загадка, которую я хочу раскрывать шаг за шагом. Эксцентричная и изворотливая, она, без сомнения, самый интересный человек, которого я когда-либо встречал.
Когда я бегу трусцой вокруг сарая к своей солнечной батарее, я замечаю движение. Замедляя шаг, я оглядываюсь по сторонам. Все в порядке, кажется, все так, как я оставил вчера. Но я мог бы поклясться … Я отмахиваюсь от этого и продолжаю идти, солнце греет мне спину, когда я заворачиваю за угол сарая.
— Почему ты держишь белок в клетках? — Мэгги присела на корточки, уставившись на первую белку, которую я поймал в свою ловушку.
Ей удалось проскользнуть мимо моей сигнализации, хотя я уверен, что заснял ее на видео. У меня слишком много камер по всему дому, чтобы пропустить ее.
— Это еще одно из твоих странных хобби? — Она смотрит на меня с недоумевающим выражением.
— Садоводство и лошади странные хобби? — Я прислоняюсь к сараю и скрещиваю руки.
— Да. Я имею в виду, ты ведь не восьмидесятилетний, не так ли?
Я фыркаю от смеха.
— Нет, насколько я знаю, нет. Но поскольку мы обсуждаем пожилые темы, я также попробовал свои силы в вязании крючком.
Она морщит нос.
— У меня это плохо получалось. — Я поднимаю руки. — У меня слишком большие пальцы.
Она облизывает губы и поднимается на ноги, ее взгляд устремлен на мои пальцы.
— Это справедливая оценка. Чем еще ты здесь занимаешься? — Она подходит ближе, ее глаза сужаются. — Похоже, тебе понадобилось много денег, чтобы купить эту огромную собственность и иметь все эти вещи.
Алфи подбегает и трется о ее ногу, его мурлыканье уже отдается во всем теле.
— Ты завтракала? — Спрашиваю я.
— Нет. — Она встречается со мной взглядом. — Ты не ответил на мой вопрос.
Я не думал, что смогу пройти мимо этого вопроса, но я не думаю, что мы сейчас готовы к этому разговору.
— Давай поговорим за яичницей с беконом.
— А как насчет белки? — Она указывает на нее.
— С ней все будет в порядке. Накормленной арахисовым маслом и хлопьями Чириос. Чуть позже я отвезу его в другое место. А пока я бы с удовольствием приготовил тебе завтрак.
— Хорошо. Я любительница завтраков. Яйца не идеально круглой формы, поэтому я их уважаю. — Она на секунду прикусывает нижнюю губу. — Да, я бы хотела зайти внутрь. — Она снова встает, и я беру ее за руку, ведя к дому.
— Знаешь, ты могла бы остаться на ночь. — Я сжимаю ее теплые пальцы. — Тогда тебе не пришлось бы проделывать весь этот путь обратно этим утром.
— Весьма самонадеянно с твоей стороны. — Она останавливается, ее хватка становится крепче, когда она сердито смотрит на меня. — Ты часто приглашаешь женщин провести ночь?
— Нет.
Она сжимает еще сильнее.
— Никогда?
— Никогда. — Я стараюсь не улыбаться тому, как она пытается раздавить мои пальцы в своей нежной хватке. Так чертовски мило, когда она становится собственницей, почти невыносимо удержаться от смеха.
— И ты не будешь. Никогда. — Она бросает взгляд на сарай, а затем на мой сад. — Я бы не хотела, чтобы все это красивое барахло сгорело.
— Сгорело? — Я тяну ее к крыльцу.
— Да, это то, что я сказала — она прочищает горло, — ну, знаешь, в случае грозы, или несчастного случая, или еще чего-нибудь. Что-то непредвиденное, что с высокой вероятностью может произойти, если ты пригласишь другую женщину провести ночь.
— Совершенно расплывчато, но в то же время странно конкретно. — Я ухмыляюсь, открывая входную дверь и ведя ее внутрь, Алфи следует за ней.
— Я просто говорю о возможных непредвиденных обстоятельствах, вот и все. — Она пожимает плечами.
— Говори все, что хочешь. — Я подхожу к ней, прижимая ее спиной к двери. — Я просто рад, что ты вернулась. — Я целую ее, сначала нежно, с любовью. С ней я хочу всего и сразу. Она все, о чем я могу думать всю ночь напролет, и я отчаянно хочу большего от нее. Но я знаю, насколько она особенная. Напугать ее, это последнее, что я хочу сделать. Я боялся, что вчера, возможно, быстро зашел с ней слишком далеко, но я, блядь, ничего не смог с собой поделать.
— Я так рад, что ты здесь, — шепчу я ей в губы.
Она сжимает перед моей рубашки, сжимая ткань в кулак, и тянет меня вниз для более жесткого поцелуя, ее рот открывается, когда я облизываю ее, ища ту электрическую связь, которая каким-то образом существует, между нами. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного и не хочу подвергать это сомнению. Я просто хочу позволить этому проходить через меня, наполняя ощущениями.
Она стонет, когда я хватаю ее за задницу и приподнимаю, прижимаясь к ней, она раздвигает ноги и обхватывает ими меня. Когда я чувствую жар между ее бедер, я рычу, мой член напрягается под моими джинсами, я наклоняю ее голову в сторону, углубляя наш поцелуй. На вкус она как все, чего я всегда хотел, но никогда не имел. Черт, я не могу насытиться.
У нее урчит в животе.
Я замираю.
Она продолжает целовать меня, ее руки в моих волосах.
— Оуэн, — бормочет она.
Медленно я опускаю ее на пол, ее тело скользит по мне, пока я ощущаю каждый восхитительный изгиб.
— Ты голодна.
— Да, до этого члена. — Она прикрывает рот рукой.
Я смеюсь, переполненный весельем, когда она улыбается, прикрыв рот рукой. Она такая неожиданная и прямолинейная. Каждый поворот только приближает меня к ней.
— Давай, сначала позавтракаем. Потом мы сможем поговорить об остальном. — Я беру ее за руку и тащу на кухню, на моем лице все еще улыбка та, которая, возможно, застряла там благодаря ей.