Друг по переписке - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 20

18

Прежде чем я успеваю постучать, Эйдан распахивает дверь.

Он затаскивает меня внутрь, пинком захлопывает дверь, заключает в объятия и страстно целует.

Я целую его в ответ, отчаянно желая, чтобы он заставил меня забыть обо всем, кроме того, что я чувствую, когда его губы касаются моих.

Не говоря ни слова, он стягивает мою футболку через голову, швыряет ее на пол и снова целует меня.

На нем нет рубашки, так что мои груди прижаты к его обнаженной груди. Его кожа гладкая и горячая, и это ощущение прекрасно.

— Я думала, ты должен был рассказать мне, почему вчера ушел, не попрощавшись, — поддразниваю я.

Вместо ответа он поднимает меня на руки и несет в свою спальню. Я поражаюсь, что он может делать это с такой легкостью, потому что я и близко не миниатюрная. Но затем он опускает нас на матрас и прижимается своим длинным, твердым телом к моему, и я забываю о его силе, потому что слишком занята, наслаждаясь этим ощущением.

— Я люблю твой вес, — говорю я, задыхаясь, извиваясь под ним. — Ты такой твердый.

Я чуть не добавляю, что так я чувствую себя в безопасности, но вовремя прикусываю язык. Сейчас не время болтать о моем недавнем срыве после того, что произошло на кухне.

Целуя меня в шею, Эйдан говорит:

— Это номер один в списке вещей, которые тебе нравятся во мне?

— Это даже не входит в первую десятку. Пожалуйста, продолжай. Я люблю ощущение твоей бороды на моей коже.

Он хрипло говорит мне на ухо:

— Ты уже дважды произнесла слово «любовь», маленькая зайка, — когда я не отвечаю, он поднимает голову и смотрит на меня, изогнув бровь.

Дрожа, я шепчу:

— Ох. Ладно.

Он усмехается.

— Эй, если тебе может сойти с рук использование этого слова в разговорах, то и мне тоже.

— О, ты думаешь, к зайкам применимы те же правила, что и к большим злым волкам?

Его тон мрачен и горяч, и в глазах есть волнующий блеск опасности. Точно зная, что я делаю, я невинно моргаю.

— Я думала, зайки установили правила, которым должны следовать волки.

— Нет, ты так не думала. Лгунья.

Он переворачивает меня, стягивает джинсы с бедер и шлепает меня.

Когда все заканчивается, и я лежу там, тяжело дыша и дрожа от желания, Эйдан тихо спрашивает:

— Это было слишком?

— Нет.

— Подумай об этом дольше чем полсекунды, прежде чем ответить.

Вытягивая шею, я смотрю на него через плечо и встречаю горящий взгляд.

— Я знаю, ты беспокоишься, что причинишь мне боль. Спасибо тебе за это, но я люблю грубость.

Глядя на меня сверху вниз своими горящими темными глазами, Эйдан говорит:

— Нам нужно иметь стоп-слово на всякий случай.

— Что подразумевается под стоп-словом?

— Это слово, которое ты произносишь, чтобы остановить все.

— Хм. Как насчет «банально»?

Он приподнимает брови, ожидая объяснений.

— Потому что это банально.

— Нет, это необходимо. Нам нужно четко сообщать друг другу об этих вещах.

Я хмуро смотрю на него.

— С каких это пор ты мистер Беседа? Половину времени я едва добиваюсь от тебя ворчания.

Склонившись надо мной и поглаживая ладонью мою горящую ягодицу, Эйдан улыбается.

— Это забавно.

— О чем ты?

— Я разговариваю с тобой за один день больше, чем с кем-либо еще за неделю.

Я корчу ему рожу.

— В самом деле? Как ты все еще в бизнесе? Ты знаешь жестовый язык или что-то в этом роде?

Он наклоняется и кусает меня за задницу. Когда я вскрикиваю от удивления, Эйдан кусает другую ягодицу, смеясь мне в кожу.

— Такая болтливая маленькая зайка, — шепчет он, потирая бородой мой покалывающий зад. Затем скользит рукой между моих ног, и его голос становится резким, — И такая готовая для меня.

Я закрываю глаза и вцепляюсь пальцами в простыни, лежа неподвижно, пока он скользит пальцами по моей влажности. Он не торопится, лениво поглаживая мой клитор, пока я не начинаю задыхаться.

— Эйдан?

— Да, детка?

— Мне нужно больше.

— И ты это получишь. Когда я буду готов дать это тебе.

Я поворачиваюсь лицом к простыням и виляю задом, пытаясь поторопить его.

— Плохая зайка, — горячо шепчет он.

— Пожалуйста?

Его стон тихий. Эйдан теребит мой клитор, нежно сжимая его двумя пальцами, чтобы вызвать у меня вздох, а также еще больше просьб и покачиваний попой.

— Пожалуйста, Эйдан. Ну, пожалуйста.

Темным, чувственным голосом он говорит:

— Дерни этой задницей еще раз, и я решу, что ты хочешь, чтобы я ее трахнул.

Мое сердце ухает вниз. Тяжело дыша, дрожа всем телом, я говорю:

— Т-ты хочешь?

— Ты знаешь, что хочу. Знаешь, чего еще я хочу?

Я чувствую его запах на простынях. Землистый теплый мускус его тела, этот неизгладимый, опьяняющий аромат мужчины в расцвете сил.

Я хочу валяться на этих простынях, как собака в грязи, впитывая его аромат повсюду, окутывая свою кожу этим восхитительным запахом, чтобы я никогда не смогла смыть его со своего тела.

Я шепчу:

— Что?

Эйдан наклоняется к моему уху, так близко, что я чувствую жар, исходящий от него волнами.

— Все. Блядь, я хочу все, что ты можешь мне дать, Кайла. И я хочу, чтобы ты отдала это мне без колебаний. Без вопросов. И без сожаления.

Явное доминирование и желание в его голосе заставляют меня дрожать. Мои соски затвердели, а киска пульсирует, и я бы подписала документы на свой дом и все остальное, что у меня есть, прямо сейчас, чтобы только он поскорее трахнул меня.

Я выпаливаю:

— Хорошо.

К моему большому разочарованию, он говорит:

— Нет. Мы еще не дошли до этого.

— Я дошла!

Его выдох прерывистый, посылает поток теплого воздуха через мое плечо.

— Милая девочка. Мне нравится, что ты это сказала. Но это не так.

Он впивается зубами в мое плечо, заставляя меня содрогнуться от отчаяния.

— Когда мы дойдем?

— Время.

Эйдан скользит пальцем внутрь меня, надавливая. Я стону, наслаждаясь этим ощущением, но все еще нуждаясь в большем.

— И практика.

Он добавляет еще один палец, работая им внутри меня, пока я сжимаю простыни.

— Много практики.

Он засовывает свои пальцы внутрь и наружу, покусывая меня сильнее, пока трахает меня пальцами. Я приподнимаю бедра и развожу их шире, сердце бешено колотится, а тело реагирует на Эйдана, как будто он играет на нем, как на инструменте.

— О боже. Эйдан. Эйдан.

Он тихо командует мне на ухо:

— Умоляй меня позволить тебе кончить.

— Да! Пожалуйста, да, это именно то, что я собиралась сказать, пожалуйста, пожалуйста, позволь мне кончить?

Меня не волнует, что я болтаю. Мне все равно, как я выгляжу, бездумно извиваясь под ним. Меня даже не волнует, что все, что потребовалось, чтобы я захотела отдать Эйдану свои разум и тело, — несколько слов, произнесенных тем мягким, повелительным тоном, который почему-то сводит меня с ума.

Все, что меня волнует, — это огонь между моих ног, и мне нужно, чтобы он его немедленно погасил.

— Посмотри, как ты трахаешь себя моими пальцами, — рычит он. — Посмотри, как двигаются эти жадные бедра. Разве моя зайка не знает, что должна брать то, что я хочу ей дать?

Это вопрос, который не требует ответа. Что хорошо, потому что в любом случае в данный момент я не способна говорить.

Самым властным голосом, который он когда-либо использовал, Эйдан говорит:

— Здесь, в этой постели, происходит вот что: я отдаю. Ты берешь. Ты будешь брать и брать, пока не сломаешься, а потом будешь умолять меня сломать тебя снова.

На грани оргазма я всхлипываю.

— Не смей кончать без моего разрешения, — рычит Эйдан, просовывая эти длинные, твердые пальцы внутрь меня снова и снова.

Я издаю искаженный звук удовольствия и отчаянно трусь о его руку. Мои глаза закатываются.

И в момент, когда я собираюсь переступить через край, Эйдан вытаскивает из меня пальцы.

Игнорируя мой протестующий стон, он стягивает джинсы с моих ног и отбрасывает их. Затем поднимает меня на колени и наносит серию быстрых, жгучих шлепков по заднице, одновременно хватая меня сзади за шею, прижимая мою голову и грудь к матрасу.

Этого недостаточно. Я хочу сильнее, я хочу быстрее, я хочу, чтобы он погубил меня.

Я хочу, чтобы он заставил меня забыть мое собственное имя.

Эйдан перестает шлепать меня в момент, когда я стону.

Тяжело дыша, он говорит:

— Поговори со мной.

Единственное, что я могу выдавить, это хриплое и прерывистое:

— Еще.

Эйдан проводит рукой по моей горящей попке, затем наклоняется, чтобы поцеловать ее. Потом я слышу звук расстегиваемой молнии. Мгновение спустя головка его твердого члена толкается в мой вход.

Сквозь стиснутые зубы он говорит:

— Повтори стоп-слово.

— Банально.

— Хорошая девочка.

Схватив меня за бедра, он толкается в меня с гортанным рычанием.

На этот раз мой стон — стон благодарности.

Потом он трахает меня. Жестко и быстро, его пальцы впиваются в мою плоть. Я чувствую холодный укус металла на задней стороне своих бедер и понимаю, что он не стянул джинсы до конца, прежде чем взять меня.

Он тоже не мог больше ждать.

Эйдан наклоняется, протягивая руку подо мной, чтобы сжать мою грудь. Тяжело дыша и теребя мой твердый сосок, он безжалостно входит в меня, пока мои стоны не становятся такими громкими, что эхом отражаются от стен. Моя киска сжимается вокруг его члена.

— Не смей, — шипит он.

Предупреждение только заводит меня еще больше. Я изгибаю бедра в такт его толчкам, напрягаясь, чтобы он вошел в меня как можно глубже, пока внезапно он не замирает.

Тяжело дыша, Эйдан перемещает руку с моей груди вниз, между ног. Он скользит пальцами по всему телу, затем проводит кончиками пальцев взад и вперед по моему набухшему клитору.

Как он, несомненно, и предполагал, это мгновенно вызывает у меня оргазм.

Вскрикнув, я сильно дергаюсь. Моя киска содрогается в конвульсиях, сжимаясь снова и снова жесткими, ритмичными волнами.

— Давай, детка! Да, блядь, да, кончай для меня!

В его голосе звучит торжество.

Тогда я понимаю, что запрещение мне кончать было частью этой игры, что он знал, что каждая минута этой игры добавит удовольствия, когда я, наконец, отпущу себя. И я глупо благодарна за это, потому что это именно то, что мне было нужно.

Он знал, что мне было нужно.

Красивый незнакомец с тайнами в глазах и манерой смотреть на меня так, как будто он уже знает обо мне все, что только можно знать. Как будто я — книга, которую он прочел сто раз и уже знает наизусть любимые моменты.

Как будто он уже знает, чем это закончится.

Эйдан падает на меня сверху, толкая меня на живот и удерживая своим весом. Вцепившись обеими руками в мои волосы, он еще несколько раз сильно толкается, затем стонет мое имя.

Содрогаясь, он опустошает себя в меня.

Я закрываю глаза и готовлюсь к огромной волне эмоций, достигающей пика надо мной, затем отдаюсь ее бурлящей тьме, когда она обрушивается вниз и уносит меня, далеко-далеко.