Шэннон
Когда я вышла из своего автобуса, то с облегчением обнаружила, что двери колледжа Томмен были открыты для студентов в 7 утра, очевидно, для того, чтобы учесть разное расписание учеников и дневных посетителей. Я поспешила в здание, чтобы укрыться от непогоды.
На улице шел проливной дождь, и при любых других обстоятельствах я могла бы счесть это дурным предзнаменованием, но это была Ирландия, где дождь шел в среднем от 150 до 225 дней в году. Было также начало января, типичный сезон дождей.
Оказывается я не единственная ранняя пташка, которая пришла до начала занятий, вдалеке заметила, что несколько учеников уже бродят по коридорам и бездельничают в обеденном зале и местах общего пользования. Да, места общего пользования. В колледже Томмен было то, что я могла бы описать только как просторные гостиные.
К моему огромному удивлению, я обнаружила, что не была непосредственной мишенью для хулиганов, как в любой другой школе, которую посещала. Студенты проносились мимо меня, не слишком заинтересованные присутствием других, явно поглощенные своей собственной жизнью.
С замиранием сердца ожидала, что последует жестокий комментарий или выпад. Ничего не произошло. Переведенный в середине года из соседней государственной школы, я ожидала тирады новых насмешек и новых врагов. Но ничего не произошло. Кроме пары любопытных взглядов, ко мне никто не подходил. Ученики колледжа либо не знали, кто я такая, либо им было все равно. В любом случае, я была явно вне поля зрения в этой школе, и мне это нравилось.
Успокоенная внезапным покровом невидимости, окружившим меня, и чувствуя себя более позитивно, чем в последние месяцы, я нашла время осмотреть общую зону для третьекурсников. Это была большая, светлая комната с окнами до потолка с одной стороны, которые выходили во двор. Мемориальные доски и фотографии предыдущих учеников украшали стены, выкрашенные в лимонный цвет. Плюшевые диваны и удобные кресла заполнили большое пространство, наряду с несколькими круглыми столами и подходящими дубовыми стульями. В углу была небольшая мини-кухня с чайником, тостером и микроволновой печью. Я могла бы принести несколько ломтиков хлеба и выпить чаю с тостами в школе.
Срань господня. Итак, вот как жила другая сторона. Колледж Томмен был похож на другой мир. Альтернативная вселенная той, из которой я пришла. Вау.
Чувствуя себя немного запуганной, я выскользнула наружу и побродила по всем залам и коридорам, пытаясь сориентироваться. Изучая свое расписание заранее, запомнила, где находится каждое здание и крыло, в которых будут проходить занятия.
К тому времени, когда в 8:50 прозвенел звонок, сигнализирующий о пятнадцати минутах до начала учебного дня, чувствовала себя довольно уверенно. Я чуть не заплакала от облегчения, когда меня поприветствовал знакомый голос:
— О Боже мой! Боже мой! — громко завизжала высокая, пышная блондинка, имея улыбку размером с футбольное поле, привлекая внимание всех вокруг, пока пробиралась через несколько групп студентов в попытке добраться до меня.
Я была совершенно не готова к таким крепким объятиям, в которые меня заключили, хотя и не должна была ожидать чего-то другого от Клэр Биггс. То, что меня приветствовали искренние улыбающиеся, дружелюбные лица вместо привычных злых, было ошеломляющим.
— Шэннон Линч, ты на самом деле здесь! — Клэр наполовину хихикнула, наполовину задохнулась, крепко сжимая меня.
— Я здесь, — с легким смешком проговорила я, похлопывая ее по спине и безуспешно пытаясь освободиться от сокрушительных объятий. — Но не задержусь надолго, если ты не ослабишь хватку
— Вот черт. Извини, — засмеялась Клэр, немедленно делая шаг назад и отпуская меня.
— Я забыла, что ты не выросла с четвертого класса. — Она сделала еще один шаг назад и оглядела меня. — Или даже с третьего, — хихикнула она, а в глазах заплясали озорные огоньки.
Это не было издевкой. Простое наблюдение и факт. Я была исключительно маленькой для своего возраста, а в сравнении с моей подругой, рост которой 180 см, уменьшалась еще больше. Клэр была высокой, атлетически сложенной и исключительно красивой. Это не было сдержанной формой красоты. Нет, это отражалось на ее лице, как солнечные лучи.
Клэр была просто ослепительна с большими, щенячьими карими глазами и локонами светло-русых кудрей. У нее был жизнерадостный характер и улыбка, которая могла согреть самое холодное сердце.
Даже в четыре года я знала, что эта девочка другая. Всегда могла почувствовать доброту, исходящую от нее. Я ощущала это, когда она стояла на моей стороне в течение долгих восьми лет, защищая в ущерб себе. Она знала разницу между правильным и неправильным и была готова вступиться за любого, кто слабее ее.
Она была хранителем.
Мы отдалились друг от друга с тех пор, как пошли в разные средние школы, но один взгляд на нее, и я поняла: она все та же Клэр.
— Мы не можем все быть высокими, — добродушно парировала я, зная, что ее слова не должны были причинить мне боль.
— Боже, я так рада, что ты здесь, — она покачала головой и улыбнулась мне, после исполнила восхитительный счастливый танец, а затем снова обняла меня. — Я не могу поверить, что твои родители наконец-то поступили с тобой правильно.
— Да, — ответила я, снова чувствуя себя неловко. — В конце концов.
— Шэн, здесь все будет по-другому. То дерьмо, которое ты перенесла? В прошлом. — тон Клэр теперь был серьезным, глаза полны невысказанных эмоций. Она снова вздохнула, и я знала, подруга придержала язык за зубами и не высказала все, что хотела.
Клэр была там в начальной школе, являлась свидетелем тех дней. По какой-то неизвестной причине я была рада, что она не видела, насколько хуже стало после. Это было унижение, которое больше не хотелось испытывать.
— Я здесь ради тебя. Лиззи тоже, если она когда-нибудь решит вытащить свою задницу из постели и действительно прийти в школу. — проговорила Клэр.
— За то, чтобы начать все с чистого листа. — лучезарно улыбаясь, я отогнала своих демонов на задний план.
— Да, девочка! Новый старт с солнечной стороны! — сказала Клэр с большим энтузиазмом, слегка ударив меня кулаком в процессе.
***
Первая половина дня прошла лучше, чем ожидалось изначально. Клэр представила меня своим друзьям, и хотя было проблематично вспомнить имена большинства людей, с которыми встречалась, я была невероятно благодарна за то, что меня, осмелюсь сказать, приняли.
Вовлеченность была непривычной вещью, и я обнаружила, что усердно работаю, чтобы не отставать от постоянного потока разговоров и дружеских вопросов, направленных на меня.
Проведя много времени в своей собственной компании, мне было трудно снова интегрироваться в нормальное подростковое общество. Иметь других людей, кроме Джоуи и его друзей, которые были готовы посидеть со мной, поговоривать и прогуляться по школе, было потрясающим опытом.
Когда моя другая подруга, Лиззи Янг, в конце концов появилась в школе к середине третьего урока, обвинив в своем отсутствии посещение стоматолога, мы сразу же вернулись к привычной дружбе.
Лиззи прикатила в школу в мальчишеских школьных брюках и кроссовках, не слишком заботясь о внешности. Ее, честно говоря, не волновало, что подумают люди. Она одевалась в соответствии со своим настроением и излучала соответствующую атмосферу. Лиззи могла бы появиться завтра в юбке и с полным макияжем на лице. Она делала то, что хотела, когда хотела, не подозревая и не заботясь о чьем-либо мнении. Излучала ленивую уверенность в себе благодаря своим длинным темно-русым волосам, собранным в хвост и лицу без макияжа, подчеркивающему ее большие голубые глаза.
На всех наших занятиях Лиззи получала много мужского внимания, несмотря на мешковатые брюки и растрепанные волосы, которые она носила, доказывая, что вам не нужно раздеваться и красить лицо для привлечения противоположного пола. Искренняя улыбка и приятный характер сыграли важную роль.
Мои подруги во многом похожи, но все же многие моменты разительно отличают их друг от друга. Они обе длинноногие блондинки, высокие для своего возраста и до боли красивые. Но там, где Клэр общительна и временами чрезмерно возбужденная, действующая сразу, Лиззи была непринужденной и слегка замкнутой, ей требовалось время, чтобы принять решение о чем-то. Клэр всегда была безупречна, с полным макияжем и идеально подобранным нарядом для любого случая, в то время как стиль Лиззи был непредсказуем.
Между тем, я была миниатюрной брюнеткой, которая дружила с самыми красивыми девочками в классе.
Вздох…
— Ты в порядке, Шэн? — спросила Лиззи после большого перерыва.
Мы шли к нашему следующему классу, английскому языку в южном крыле, когда я остановилась на полпути, вызвав скопление учеников.
— Вот дерьмо, — пробормотала я, внезапно осознав свою ошибку. — Я оставила свой телефон в ванной.
— Иди и возьми его, мы будем ждать тебя. — повернулась и нахмурилась Клэр, находясь слева от меня.
— Ванная в научном корпусе, — ответила я со стоном. Томмен был смехотворно большим, и несколько занятий проходили в разных зданиях по всему обширному участку. — Я должна вернуть его, — добавила я, чувствуя беспокойство при мысли о том, что кто-то найдет мой телефон и вторгнется в мою личную жизнь. Сам по себе мобильный телефон ничего не стоил, он был одним из самых дешевых на рынке и даже не имел камеры, но он был моим. Он был заполнен личными текстовыми сообщениями, и мне нужно было его вернуть. — Черт возьми.
— Не паникуй, — вмешалась Лиззи. — Мы тебя проводим.
— Нет, — я подняла руку и покачала головой. — Не хочу, чтобы вы опоздали на урок. Пойду и принесу его. — Будучи новенькой в свой первый день, сомневаюсь, что учитель будет суров из-за опоздания. С другой стороны, Клэр и Лиззи не были новичками, и у них не было никаких оправданий тому, что они не были на своих местах вовремя.
Я могла бы это сделать. Мне не нужна была — или, по крайней мере, не должна была — няня, чтобы проводить через школу.
— Ты уверена? — Клэр нахмурилась, ее неуверенность была очевидна.
— Да, помню путь. — кивнула я.
— Я не знаю, Шэн. — Лиззи прикусила нижнюю губу — Может быть, одному из нас стоит пойти с тобой. — Пожав плечами, она добавила:
— Знаешь, на всякий случай…
Громко прозвенел второй звонок, сигнализируя о начале урока.
— Идите, я буду в порядке, — настаивала на своем, отмахиваясь от них.
Развернувшись, я поспешила по коридору ко входу, а затем перешла на бег, когда добралась до внутреннего двора. Потребовалось целых девять минут, чтобы пробежать под проливным дождем по переулку, огибающему несколько спортивных площадок, и добраться в итоге до научного корпуса — это нелегкий подвиг на каблуках. К тому времени, как добралась до туалета для девочек, я задыхалась и вспотела. К счастью, телефон оказался именно там, где я его оставила — на раковине рядом с дозатором мыла. Вздохнув с облегчением, я стащила его с раковины, быстро проверила экран, спокойно выдохнув, когда увидела заблокированный экран, а затем надежно положила в передний карман своей школьной сумки.
Если бы это случилось в моей старой школе, телефон, оставленный без присмотра в туалете, не прожил бы и пятнадцати секунд, не говоря уже о пятнадцати минутах. Теперь ты идешь плечом к плечу с богатыми, Шэннон, подумала я про себя. Им не нужен твой дерьмовый телефон.
Плеснув немного воды в лицо, закинула сумку на спину, используя оба ремня, как ботаник, которым и являлась. Пока что я не подходила к своему шкафчику, а в рюкзаке было много тяжелых вещей. Оба ремня были совершенно точно необходимы в данной ситуации.
Когда вышла из научного корпуса и посмотрела на длинный, непривлекательный путь обратно к главному зданию, где находился мой класс, я подавила стон.
Не получится снова бежать. Физически не могу. Вся моя энергия была на исходе.
Мой несчастный взгляд метался между отвратительной, идущей в гору дорожкой и тренировочными полями. Всего на этой стороне школы было три поля. Два небольших, аккуратно ухоженных, которые были пусты, и одно побольше, которое в настоящее время было занято примерно тридцатью мальчиками и учителем, выкрикивающим приказы.
Разрываясь на части, я обдумывала свои варианты. Если срежу через тренировочные поля, это сократит мою прогулку на несколько минут. Находящиеся там меня даже не заметили бы. Я маленькая и быстрая. Но также уставшая и встревоженная. Срезать дорогу было логичным решением.
Конечно, на дальней стороне поля был крутой, поросший травой склон, который отделял территорию от двора, но можно преодолеть его без каких-либо проблем.
Взглянув на часы, почувствовала волну разочарования, когда заметила, что уже пропустила пятнадцать минут из сорокаминутного занятия. Приняв решение, я перелезла через низкий деревянный забор, отделявший тренировочную площадку от пешеходной дорожки, и направилась к месту назначения.
С опущенной головой и яростно бьющимся о грудную клетку сердцем я поспешила через пустые поля, заколебавшись только тогда, когда добралась до самого большого из тренировочных полей — того, которое было заполнено парнями.
Огромные парни.
Грязные парни.
Злые на вид парни.
Которые смотрели на меня. Вот дерьмо.
— Что ты делаешь?
— Убирайся с гребаного поля!
— Иисус Христос!
— Чертовы девочки.
— Пошевеливайся, будь добра!
В панике я проигнорировала крики и насмешки, когда поспешила мимо них, явно мешая тренировке. Унижение просочилось сквозь мое тело, когда, ускорив шаг, перешла на неуклюжую трусцу. Земля была мокрой и грязной от дождя, поэтому не получалось двигаться так быстро, как мне — или тем парням — хотелось бы.
Добравшись до края поля, мне захотелось плакать от облегчения, ведь я уже ковыляла вверх по крутому склону. Однако мое успокоение было лишь кратковременным, мимолетным чувством, которое быстро сменилось жгучей болью, в момент прилета чего-то очень твердого и тяжелого в затылок, выбивая воздух из легких и ноги из-под меня.
Мгновение спустя я падала в свободном падении назад, кувыркаясь по илистому берегу, боль рикошетом пронзила мою голову, не давая мне ясно мыслить или предотвратить собственное падение. Последней связной мыслью перед тем, как я с глухим стуком упала на землю, и меня окутало густое облако тьмы, было следующее: ничего не меняется.
Но я был неправа.
Все изменилось после того дня.
Все.