Аврора
Помешиваю чай, который только что налила в чашку, смотрю, как чаинки кружатся, оседают на дно.
— Аврора. Я жду.
Боюсь оторвать взгляд от чашки и посмотреть на мужчину. Мне до сих пор не по себе, из-за того, что произошло сегодня.
Ожидала ли я, что лишусь девственности так?
В своих мечтах я представляла, это совершенно иначе. Представляла, как любимый человек будет ласкать меня, он будет нежным и конечно же, я не думала, что это будет так больно. До сих пор все саднит и жжёт, но я не жалею, всё могло быть намного хуже.
Если бы я осталась там, на вечеринке, меня бы точно никто не пожалел. Не успокаивал, не вытирал мои слёзы. Я благодарна Адаму, за всё.
— Я не помню, как попала в бордель, но точно помню, как мне делали это.
Начинаю говорить не поднимая взгляд, провожу рукой по лепестками красной розы.
— Это было очень больно. Мне было всего семь тогда. Помню, как Тамила говорила, что это знак того, что я принадлежу дому, в котором живу и с момента нанесения рисунка, больше никогда его не покину.
Делаю глоток горячего чая, вытираю непрошенные слёзы и продолжаю.
— Всю свою жизнь, я не видела ничего, кроме борделя, да и его тоже полностью не видела. Мы жили в отдельном корпусе, гуляли только во внутреннем дворе и то редко, пару раз в неделю.
Замолкаю, я не знаю, что еще говорить, но потом решаю продолжить.
— Я всегда хотела сбежать, мы мечтали с Машей покинуть это место. Я была младше и Маша решилась одна на побег, помню, как мы обнимались, она обещала вернуться, помочь мне. Но её поймали, привели обратно и убили, а нас заставили смотреть на это. Мне до сих пор снится её лицо, глаза полные ужаса и как три огромных собаки нападают, разрывая её на кусочки.
Больше я не могла говорить, из моего рта вырываются всхлипы, мне хотелось плакать и кричать. Не в подушку, как обычно, а во всё горло, чтобы выплеснуть всю боль.
Нам запрещали плакать, истерику никто не терпел, те кто не подчинялся быстро становились безвольными куклами, при помощи наркотиков.
Совсем неожиданно я чувствую, как сильные руки опускаются на мои плечи, мужчина поднимает меня и несёт в комнату, укладывает в кровать и ложиться рядом.
Сколько времени проходит, пока длится моя истерика я не знаю, но когда всхлипы прекращаются, Адам, выпускает меня из объятий, встает и приносит стакан с водой. Я принимаю его и выпиваю всё до капли.
— Спасибо.
Тихо благодарю мужчину, голос сел от крика.
— Прости.
Я не знаю, что ещё сказать ему, мне стыдно за свою истерику.
Мужчина берёт моё лицо в ладони и заглядывает в глаза, в них было столько эмоций. Злость, жалость, нежность.
— Аврора. Я прошу тебя, больше никогда не извиняться. Ты ни в чём не виновата. Это я должен просить прощения.
— За что? Ты спас меня. Ты подвергаешь себя опасности из-за меня. Они меня будут искать.
Только сейчас пришло осознание, что мужчину могут убить из-за меня. Мне стало страшно. Я не хочу, чтобы он из-за меня пострадал.
— Выкини всё из своей головы. Я не дам тебя в обиду. Ты совсем скоро будешь в безопасности. Три недели и ты у летишь в Россию. Понятно?
Киваю и не могу удержаться от вопроса.
— А ты? С тобой всё будет хорошо?
— Конечно. Я обещаю, что все будут наказаны, тебе больше нечего бояться, здесь ты в безопасности.
И я верила ему, каждому слову. Ведь кроме него у меня больше никого нет. Я снова заплакала, встала с кровати и обняла его, в объятиях Адама, спокойно и тепло, я знаю, что он правда не даст меня в обиду.
— Ну всё, прекрати лить слёзы. Лучше напиши список, что тебе привезти. Какие вещи, продукты, короче всё что тебе понадобится.
И вот, как мне не плакать? Поднимаю голову, заглядывают в мужественное лицо и говорю.
— Я… я не умею писать.
Лицо мужчины меняется, я понимаю, что он злится и не понимаю почему.
— А читать?
— И читать не умею.
Опускаю глаза, мне стыдно. Хотя понимаю, что это не моя вина.
Адам отпускает меня, отходит на несколько шагов и я дëргаюсь от того, что мужчина бьёт по стене кулаком. Вижу, как по разбитым костяшкам стекают капли крови. Срываюсь с места, практически бегу на кухню, беру аптечку и возвращаюсь в комнату. Адам так и стоит у стены, тяжело дышит и смотрит на руку.
— Давай обработаю.
С опаской приближаюсь к мужчине, дрожащей рукой беру его за раненую руку и тяну к кровати. Он не сопротивляется, даёт усадить себя и обработать раны. Когда заканчиваю, поднимаю взгляд и тону в его серых глазах, поддаюсь порыву и прислоняюсь своими губами к губам Адама. Я с первой встречи, мечтала это сделать.
Когда уже собираюсь отстраниться, он зарывается в мои волосы здоровой рукой и прижимает сильнее, дотрагивается до моих губ языком, раздвигая их, проникает в мой рот языком. Это мой первый поцелуй и я пытаюсь отвечать, не знаю насколько правильно это делаю, просто отдаюсь порыву, растворяются в поцелуе.
Не возможно описать словами, всё, что я сейчас чувствую. Мне так хорошо, я хочу вечность так сидеть, прижиматься к крепкой груди, чувствовать жар его тела, хочу принадлежать ему, полностью.
Тяну руки к джинсам мужчины, хочу расстегнуть ремень, добраться до горячего члена, хочу почувствовать его в себе. Хочу, чтобы он сделал меня своей. Но Адам перехватывает мою руку и отводит от паха. Не понимающе смотрю на него, просто не понимаю, что я сделала не так. Он вздыхает, закрывает глаза, потом открывает и улыбается, проводит пальцами по моему лицу.
— Не сейчас. Тебе нужно отдохнуть.
Снова теплота от его слов наполняет меня, сердце бьётся чаще, от того, что он думает обо мне, хотя я чувствую его желание.
Адам ложится на кровать и тянет меня за собой. Сегодняшний день был очень сложным и эмоциональным, мои глаза закрываются сами собой. Чувствую сквозь сон, как Адам отстраняется, укладывает меня на подушку. Тяну к нему руки, не хочу, чтобы он уходил.
— Останься…
Хочу сказать, чтобы не бросал меня, что только с ним мне хорошо, спокойно, что я боюсь больше не увидеть его. Но не могу ничего больше произнести, просто засыпаю.
Когда открываю глаза солнце уже светит, сквозь кроны деревьев пробиваются его лучи. Я лежу на кровати, одна. Встаю и обхожу дом, грустно вздыхаю.
Адам ушёл.
Сама не знаю зачем, иду к двери и поворачиваю ручку, я ожидаю того, что она закрыта, но вместо этого, она скрипнув открывается.
Еле сдержала радостный возглас и вышла на крыльцо. Осмотрелась вокруг. Как же красиво. Дом стоит посередине огромной поляны, а вокруг одни деревья. Сделала один шаг и наступила босой ногой в прохладную, влажную от утренней расы траву, сделала ещё шаг и расставив руки в стороны, стала кружиться.
Можно ли быть ещё счастливей?
Что может быть лучше свободы?