Последние ступеньки преодолеваю, почти не касаясь пола. На ходе пытаюсь достать ключи из бокового кармана сумки. Естественно, закон подлости не дремлет и они вываливаются из руки, летят на пол, звякают, а потом и вовсе сваливаются с площадки и, судя по звуку, приземляются этажом ниже.
— Чёрт!
Уже собираюсь лететь вниз за ключами, но дёргаю ручку двери и понимаю, что открыто.
Плевать на ключи, потом заберу!
— Мама!
Кричат в кухне. Я скидываю кеды, куртку, сумку и пакеты с пирожными и бегу по коридору и замираю.
Женька лежит на полу и тяжело дышит. Над ним незнакомый мужчина. Второй сидит за столом и спокойно наблюдает, как его друг со всей силы пинает моего брата.
— Вы охренели! — кричу я. — А ну свалил, урод!
Получается грозно. Даже очень. Не знаю точно, что со мной, обычно я не стала бы так резко. Да что там, я же вот только из магазина, где и слова поперёк трём пьяницам не сказала и чёрт знает, что бы со мной было, если бы не появился Артём, а сейчас? Это родные стены так действуют? То, что брат в опасности? Или после первого предупреждения судьбы я с чего-то решила, что бессмертна?
— А, Марина Сергеевна, — хмыкает тот, что сидит за нашим столом. — Вы сегодня рано.
— Что вы здесь делаете ублюдки?! Немедленно выметайтесь из квартиры!
— Пришли за платой, которая не поступила в этом месяце. Мы пришли узнать, в чём дело.
Коллекторы, ну конечно. От этих ублюдков нигде не спрятаться. Хорошо, что мать на работе и не видит этого.
— И как мы будем платить, если придётся теперь тратиться на лекарства для брата? Вы нормальные, нет? Убирайтесь отсюда, пока я полицию не вызвала!
— А разве это решит проблему? — поднимает бровь мужчина. — Слушайте, дети, вы не понимаете положения вещей и это ваша проблема. Деньги взяты? Да. Вернуть надо? Само собой. Не будете платить, будет происходить нечто, — он кивает на Женьку. — Подобное.
— Вы прекрасно знаете, что это не наши долги!
— Мне всё равно, чьи. Мне нужны деньги, которые числятся за вашей матерью, — безразлично шевелит плечом. — Потому и спрашиваем с неё.
— Вы избили моего брата!
— За дело и длинный язык. Детка, это не шутки. Будете упрямиться и дальше, придётся говорить по-плохому. У вас вроде машина есть. Можете её продать.
— Вы прекрасно знаете, что этого не хватит, чтобы расплатиться с долгом!
— Продавайте квартиру, — безразлично пожимает он плечами. — Детка, мне всё равно, как это будет. Хоть натурой всей семьёй торгуйте, но деньги отдать нужно.
Ага, конечно. Легко сказать. А жить потом в коробке на улице?
На наше с Женькой счастье, он поднимается и вместе с другом тащится к двери. Я вжимаюсь в стену и стараюсь казаться всё такой же смелой, но выходит у меня не очень. Проходя мимо тот, что бил Женьку, задерживается точно напротив меня.
Я хмурюсь, не понимая, чего ему надо. Старше меня лет на пять, может на десять. Комплекция примерно как у Артёма. Пока я задумываюсь над тем, почему вообще о нём вспомнила, мужчина усмехается.
— А ты ничего такая. Хочешь скину немного с суммы долга?
— Ты охренел?! — огрызаюсь я. — Вали отсюда! Пока я…
— Пока ты что? — он заинтересованно поднимает бровь.
И правда, что? Единственное, что приходит на ум — пока я не скажу своему вроде как знакомому и он не придёт, чтобы тебе всыпать.
Как жаль, что всё не так просто. И Артём мне не поможет.
— Дим, пошли, — басит из коридора его напарник. Нам ещё на завод ехать.
— Подумай, цыпа. Долг большой.
Я выдыхаю только когда они выходят из квартиры.
Чёрт. Чёрт!
— Женька! Ты живой?!
Бегу к брату, всё ещё валяющемуся в отключке. После ухода коллекторов воинственность с меня слетела как листва с деревьев осенью.
Выглядит Женька так себе. Комплекция у него сухая, так что двое крепких мужиков, явно не прогуливающих тренажёрку ему были не по зубам. Та троица, что пристала ко мне тоже. О чём я только думала?
— Вставай, Женька, — на глаза слёзы наворачиваются. — Я не знаю, что делать!
Он ворчит что-то неоднозначное, доказывая, что хотя бы жив. Всхлипываю и бегу в коридор за сумкой, нахожу телефон, а после набираю маму. Чёрт, ключи ещё забрать надо.
Мама отвечает не сразу. Я успеваю спуститься и забрать их, благо они никуда не делись и возвращаюсь в квартиру, надёжно заперев дверь. Телефон не отзывается. Чёрт…
Придётся в скорую. Проверять будут. Вопросы задавать. К маме опять же. Но, блин, а если у него что-то серьёзное? Только собираюсь сбросить и вызывать неотложку, как слышу голос мамы.
— Марин, ну что такое? Мне работать надо!
— Мам… тут эти были, всхлипываю я. — Женьке досталось. Он лежит, дышит, но не встаёт и не отзывается. Что делать?
— Били?!
— Да.
— Как долго лежит?
— Не знаю, может минут пять…
— Вызывай неотложку, — её голос на работе звучит так официально, но я рада. Врач. Я вот сейчас не способна мыслить здраво. — Назовёшь им номер нашей больницы, попросишь довезти. Я встречу. Документы его не забудь.
— Ладно, — смазываю слёзы. — Всё тогда, отбой.
Пока жду ответа от службы спасения, обвожу взглядом кухню. Избили брата, устроили беспорядок. Зачем? Запугивали? На кой чёрт он вообще к ним попёрся?! Зачем спровоцировал? Или они сами напали? А главное, что теперь делать?
И ведь не предъявить им ничего. Эти люди работают с банком или как у них делается. И долг действительно на моей маме, вот только не она взяла деньги, а отец. Он бросил нас ради другой женщины, с которой уехал в неизвестном направлении, прожигать, как выяснится позже, внушительную сумму. Мы остались.
Крутимся, как можем. Не сдаёмся.
— Здравствуйте. Мне нужна бригада по адресу… — я снова стираю слёзы со щеки.
Чёрт, хорошо, что Артём заставил меня уйти с работы сегодня. Неизвестно, что было бы с Женькой, если бы я пришла только утром. К счастью, обошлось.
— Да, спасибо большое! Жду!
Отключаюсь и ещё раз проверяю лежащего на полу брата. Живой, слава богу. С остальным справимся.
Так, хватит ныть. Нужно собрать документы и подготовить ему какую-то одежду для больницы.