На пороге стоит уже знакомая парочка коллекторов. Те, кого я видела в прошлый раз и которые виновны в том, что Женька пострадал. Снова припёрлись. Мало было?!
— Надо же, — присвистывает один. — А ты у нас кто такой?
— А вы? В свою очередь вскидывает бровь отец. — Марина, это твои друзья?
У меня вырывается нервный смешок. Друзья, ага.
— Нет, пап. Это люди, из-за которых твой сын попал в больницу. Чего вам надо?
Мой вопрос игнорируют, заинтересовавшись новым лицом в нашей квартире.
— То же что и всегда, сладкая. Мы пришли за деньгами, которые вы так и не удосужились выплатить. Ничего не хочешь нам сказать?
— Нет!
— Тогда, возможно, твой отец будет сговорчивее?
Коллекторы входят в квартиру, и меня возмущает то, как это происходит. Они не стесняются никого и ничего, будто так правильно и так и должно быть, хоть это и не так. Как к себе домой, ей-богу!
— Валите отсюда! — возмущаюсь я. — Вы ранили того, кто обеспечивал регулярные выплаты! Сейчас он в больнице и вообще может умереть! На кой чёрт было так делать?!
Решившись на этот выпад, я хотела проверить две вещи.
Во-первых, вызвать на эмоции отца. Его ребёнка чуть не убили! Вот эти самые уроды! Что он будет делать? Предпримет что-то или нет? Его не было с нами так долго, что я просто не понимаю, чего стоит от него делать, а что бессмысленная и пустая фантазия.
Во-вторых, я хочу прощупать границы непрошеных гостей. Как они отреагируют, если поймут, что денег в ближайшее время не будет. Оставят нас в покое хотя бы на время? Дадут отсрочку? В конце концов, это из-за них и мы, и они остались без денег. Зачем было так делать?
Реакция удивила.
— Ну, не так уж сильно ему досталось, — кривится один из коллекторов. — Ему оставили предупреждение, только и всего. Это не отмазка.
— Предупреждение?! — вспыхиваю я. — Да его увезли в областную сегодня! Потребовалась дорогущая операция, без которой он мог умереть! Проваливайте отсюда! Деньги, которые мы Собирались заплатить вам, пошли на его лечение!
— А разве это наши проблемы? — скалится второй. — Последствия случились из-за вашей задержки. Хотите ещё? Ну и раз у тебя, крошка, нашлись деньги на операцию для брата, найдётся и ещё немного для взноса, верно? Папочка помог?
Внимание переключается на отца. Я тоже поворачиваю голову, не понимая, почему он просто стоит и ничего не делает. Ничего не говорит. Будто то вообще никак его не касается.
Впору думать, что это и не мой отец вовсе. Столько безразличия… На самом деле, если воспринимать его как злого брата-близнеца, будет легче.
— Не я, — хмурится тот.
— А кто тогда? Если эта семейка и правда бедны как церковные мыши, им неоткуда было взять деньги на лечение щенка. А значит девчонка звездит, что у неё ничего нет. Как врала и до этого.
— Вы в своём уме? Сами слышите, что несёте?!
— А что? Скажешь нет? Ты нашла деньги на лечение брата. Значит, найдёшь ещё и на оплату долга.
Я всё смотрю на отца и не понимаю, почему он ничего не предпринимает. Окей, я поняла, что он обижен на маму за что-то, но мы с Женькой-то в чём провинились? Я прямо говорю, что мой брат при смерти, вот те, кто с ним это сделал. Почему папа и усом не ведёт?! Ему всё равно на собственных детей? Мы как не родные…
— Так что, цыпа, — мужик, что в прошлый раз предлагал мне снизить цену долга, пытается приобнять меня за талию, но я отскакиваю, не позволяя это сделать. — Как будем рассчитываться?
— Послушайте, у меня, правда, нет больше. С работой пока ничего не ясно. На старом месте уволили.
— Продавай квартиру, мне-то что?
— Но… как же, — теряюсь я.
— Детка, я знаю, что ты не пять тысяч за лечение брата отдала. Или плати или мы заберём силой. Нравится — не нравится, а обязательства выполнять надо. Тебя саму-то совесть не мучает?
Я буквально захлёбываюсь своей беспомощностью.
— Вы издеваетесь?! Откуда я их возьму?!
— Оттуда же, откуда и те, что взяла на брата. Видишь, ты умеешь справляться, когда мотивация серьёзная. Заняла? Займи ещё раз.
Я понимаю, что влипла. Эти люди не остановятся никогда. Из долгов просто не вырваться. Никогда. Они присосались и не отцепятся, пока не отнимут всё, включая жизнь. Чувствую себя загнанным в ловушку оленёнком, которого вот-вот разорвут.
— Что у них за долги? — неожиданно спрашивает отец. — Сколько они должны?
— Много. Четыре мульта на сегодняшний день.
Он вскидывает брови.
— Сколько?
— А что ты удивляешься? — Вырывается у меня. Или не представляешь, сколько денег увёз, оставив маму с огромным долгом? Было больше!
— Что? — морщится отец. — Никаких денег я у вас не брал.
— Да что ты говоришь? Они пропали, да? — у меня вырывается нервный смешок. — Нам всем показалось, что ты бросил нас, забрал деньги и исчез?!
— Так она вам сказала, да? — криво ухмыляется он. — Что ж, я ничего другого и не ждал.
— Так, мы в семейные разборки не полезем, — возражает один из коллекторов. — Потом поворкуете. Кто будет выплачивать деньги за этот месяц?
— Он, — я киваю на отца. — Все деньги, которые вам нужны, забрал он, обманув мою маму и превратив в ад жизнь собственных детей!
Может и неправильно было подставлять его, но всё уже сказано. Угрызений совести я не испытываю. Дико зла на него. На то, что сделал и, главное, на то, что угрызений совести отец, судя по всему, не испытывает. Совсем. Вот и я не стану. Сколько боли он нам принёс… никаких денег мира не хватит, чтобы её приглушить.
— Значит пойдём и пообщаемся, папаня, — один из коллекторов кладёт руку на плечо моего отца и уводит его на кухню.
Тот не сопротивляется, фигурой он ощутимо мельче. Невольно сравниваю отца с Женькой, брат даже кажется немного крупнее. Если завяжется драка, думаю, исход решится не в пользу моего отца. Эта мысль задевает, начинаю жалеть, что ляпнула о нём. Может нужно было представить его соседом, который уже уходит?
Впрочем, нет. Пусть встретится с последствиями того, что натворил!
— Ну что, малышка, — второй, оставшийся со мной неожиданно шагает ко мне, вынуждая вжаться в стену. — Пока решаются вопросики, может покажешь мне свою комнату?
Я пытаюсь отступить, но по бокам от меня упираются его кулаки, заключая в ловушку.
— Это ещё зачем? — голос подводит.
— Ну как же, — его лицо оказывается неприлично близко. — Очевидно, что вам не выбраться. Ты в ловушке и пути отходов нет и не будет. В этой ситуации тебе стоило бы подумать о себе.
— Отвали от меня!
— Нет, цыпа, — мерзавец ловит меня за подбородок и заставляет смотреть на него. — Я знаю, что ты наколдовала из воздуха сотню косарей. Просто так такие деньги хорошим девочкам, которой прикидываешься, не достать, а значит, ты сделала что-то плохое, верно?
— Неправда! Я ничего такого не делала.
— Ну конечно. Слушай, а ведь моё предложение в силе. У тебя будет хорошая одежда, красивые шмотки, долг закроешь быстренько, — его ладонь скользит по моему бедру вверх. — Не отказывайся так сразу.
— Прекратите!
Я пытаюсь вырваться, но он упирает колено между моих ног, не позволяя двинуться. Щёки будто огнём обжигает. На что он намекает?!
— Отпусти!
Не слушает. Сжимает мою ногу так сильно, что останутся синяки. Становится страшно. Я упираюсь в его грудь, но проще будет сдвинуть несущие стены в нашем доме.
Не вырваться. Божечки, его рука ползёт выше.
— Ну же, малышка, — ухмыляется коллектор. — Если будешь покладистой и активной, быстрее спасёшь свою семью.
Его рука спускается с подбородка на мою шею, вжимая в стену и немного придушивая. Мне становится плохо, кружится голова, а к горлу подступает тошнота. Я зажмуриваюсь и чувствую, как щёки жжёт от слёз.
Нет-нет-нет… это не должно случиться так…
— Вот так, сладкая. Сейчас мы…
Договорить он не успевает. Кто-то хватает сзади и отбрасывает от меня так сильно, что коллектор ударяется в стену и сползает на пол. У меня всё расплывается, но я всё равно пытаюсь сфокусироваться. Ловлю взгляд ярко-голубых глаз и всхлипываю, почти задыхаясь.
Это сон? Очень похоже на него. Мой мозг просто отказывается признавать реальность всего этого.