— Кира Дмитриевна, идите сюда, — позвал он, очень гордясь собой. — Отпечаток ботинка что надо!
Осмотрев след, Кира побежала в квартиру, нашла в столе в кабинете чистые листы бумаги, карандаш, линейку и вернулась к телохранителю Бурмистрова. Очень точно она срисовала след ботинка, измеряя длину и ширину отпечатка, перенося на бумагу и отпечаток подошвы.
— А теперь что? — заинтригованно спросил Николай — хотя все бабы и чокнутые, но с этой «бабой» ему было очень интересно.
— По этому рисунку мы определим рост неизвестного мужчины.
Поднявшись в квартиру, Кира тщательно — на замок и стальной засов — закрыла дверь чёрного хода. Она повела Николая в кабинет, отыскала на полке учебник по криминалистике, и они устроились за письменным столом, внимательно читая главу «Трасология» и подставляя свои значения в формулу определения роста подозреваемого по длине следа.
— Ох, не нравятся мне эти остроносые ботинки… — озабоченно шептала Кира, отчёркивая пунктирной линией заострённый мыс следа.
Несколько минут они увлечённо высчитывали «рост подозреваемого».
— Сто девяносто три! — с гордостью подытожил блондин-каратист, отодвигая в сторону исписанные листочки. — И откуда вы столько знаете о следах подозреваемых?
— У меня был хороший учитель, — печально улыбнулась Кира и погладила раскрытый учебник по криминалистике, принадлежащий Павлу Шубину.
— Так какой мы сделаем вывод из нашего расследования: несчастный случай или убийство?
— Не знаю, — снова пожала плечами Кира, — но не самоубийство уж точно. Скорее всего, несчастный случай — посторонних следов на нашей лестничной площадке мы так и не нашли, а выбежавший из подвала человек мог вообще не иметь отношения к случившемуся — вышел покурить, посмотрел вниз, а там… Найденный нами на лестнице след вряд ли имеет отношение к сегодняшней трагедии — следы идут по самому краю ступеней и нельзя определить, когда они были сделаны, к тому же дорогие туфли у этого мужчины, чтобы быть участником коммунальных разборок.
— Согласен, — поддакнул секъюрити, — ботиночки что надо!
— Не нравятся эти остроносые мужские туфли на пыльных ступенях чёрной лестницы! Лучше бы нам с вами разбудить Вячеслава Львовича и уехать всем отсюда побыстрее…
Истошный женский вопль потряс старый дом до самого основания.
«Сыщики» уставились друг на друга и бросились к двери чёрного хода.
Спасаться бегством было уже поздно!
Труп соседа на чёрной лестнице уже обнаружили!
22
Оказалось, что кормить по утрам привередливого богатого мужчину дело не лёгкое и неблагодарное!
Проснувшись рано утром, Бурмистров почувствовал себя «зверски» голодным, и Киру вежливо попросили сходить в магазин за продуктами.
— А где же Кира Дмитриевна? — мимоходом поинтересовался Бурмистров у «обслуги», брезгливо рассматривая полосатую рубашку — ему на выбор было предложено несколько запечатанных пакетов с рубашками Шубина.
Удивлённо похлопав глазами, Кира хотела покрутить пальцем у виска — вот же она перед самым его носом, но вовремя вспомнила про свой злосчастный, чёрный парик и крутить пальцем у виска передумала.
— Кира Дмитриевна — это я! — с пафосом сказала она и сделала глубокий реверанс, будто представлялась королевской особе.
Банкир удивлённо вскинул брови, разглядывая стоящую перед ним молодую русоволосую женщину со светло-карими смеющимися глазами — на спасшую его от братков «училку-батаничку» она была смутно похожа, но только похожа.
— Может быть, я, что-то путаю, но вчера мне показалось, что Кира Дмитриевна постарше и с чёрными волосами.
— Вовсе нет, — Кира взбила пальцами волнистые русые волосы и состроила постную мину, — просто к вечеру я всегда старею и чернею — ночь, знаете ли, время призраков и преображений.
— Странная у вас тенденция, — хмыкнул Бурмистров и тут же догадался, что вчера вечером не давало ему покоя — искусственные чёрные волосы «училки»: для брюнетки у этой женщины были слишком светлая кожа и глаза, понял, успокоился и опять уставился на рубашку, осторожно щупая материал двумя пальцами. — А другого ничего нет? — капризно спросил он, отложив рубашку в сторону к куче других распечатанных рубашек.
— Вам что-то не нравиться? — озабоченно поинтересовалась Кира: мужчина был её гостем, а гостям принято угождать. — Размер не подходит?
— Размер? Да они же все с синтетикой! — Бурмистров с таким презреньем посмотрел на рубашку, что она немедленно должна была сгореть под его испепеляющим взглядом. — Неужели в этом доме нет нормального шёлкового или хлопкового белья?
— Ну, почему же? — мстительно оскалилась Кира, про себя называя банкира снобом и привередой. — В кладовке висит поношенный тренировочный костюм с вытянутыми коленками — чистый хлопок! Если вас и он не устроит, — она выразительно развела руки в стороны и снова оскалилась, — придётся вам ходить голышом по квартире!
Оставив Бурмистрова приходить в себя от такой неуважительной иронии, можно сказать наглости, к его запросам, Кира сочла за лучшее сбежать из дома — что она и сделала, отправившись в ближайший супермаркет.
— Ты слышала, душечка, что ночью произошло? — налетела неугомонная Татьяна Ивановна, лишь только Кира вышла из квартиры на лестничную площадку. — Муж Виолеттки Точилиной с чёрной лестницы упал и разбился! Я всегда говорила — пьянка до добра не доведёт!
— Да-а, — вяло поддержала разговор Кира, закрывая входную дверь на все замки, — водка — это зло.
— Ну, с этим абсурдным утверждением можно поспорить, — и соседка пустилась в долгие рассуждения о пользе национального напитка: он де и для согрева, и для веселья, и для растирания первейшее средство. — Во всём надо знать меру, а не напиваться до чёртиков, как Васька Точилин!
— И полиция приезжала? — осторожно поинтересовалась Кира, пряча ключи в замшевый чехольчик и кладя связку в карман бежевого летнего пиджака.
— А как же! И полицию вызывали. Они всё осмотрели, сказали: «несчастный случай» и велели всем расходиться.
— И никакого расследования?
— Чего расследовать то? Говорят тебе — несчастный случай! Никто не виноват, что Васька напился и вниз свалился! Вчера Виолетта детей ужином накормила, как водится, приняла с мужем по маленькой, бутылку с оставшейся водкой убрала и уснула у телевизора, а ночью проснулась — нет его в квартире. Вышла на лестницу — мужики всегда на чёрной лестнице курят, а там только его тапочка валяется, да бутылка недопитая стоит! Глянула Виолетта вниз… Насилу её от Васьки оттащили. А уж голосила! Весь дом на ноги подняла. И как это ты, душечка, не слышала?
— Спальня далеко от дверей.
— Да-а, Елизаветины хоромы это тебе не наши коммунальные клетушки. Повезло тебе, душечка! А вот Лидке Петровой и Виолетке Точилиной не повезло: одна в реанимации на ладан дышит, другая мужика лишилась… — и, потянув Киру к себе за рукав лёгкого пиджака, Татьяна Ивановна жарко зашептала ей в ухо: — Ты, душечка, про обещанные мне вещи Лизаветы не забыла?
— Не забыла.
— Вот, и хорошо — зайду вечерком и вещи заберу.
Кира согласно покивала головой и стала спускаться по лестнице.
— Вера, деточка, — слышался за её спиной скорбный голос соседки, — несчастье то какое!
«— Да, трагедия, — мысленно согласилась Кира — Но был ли это несчастный случай? Теперь мы этого уж точно не узнаем: следы затоптаны. А может, просто разыгралось моё нездоровое воображение».
Она остановилась на том самом месте, где столкнулась с высоким, плечистым мужчиной, вспомнила его сердитые, синие глаза, затягивающие в глубину его вспыхнувшей страсти, сильные руки, умеющие подчинять и носить, его мускулистое тело, глядя на которое захватывало дух от восхищения и желания ощутить его на себе и внутри себя, вспомнила свое радостное волнение, которое испытала при его близости, и безумное желание попробовать на вкус его губы и язык, и, испугавшись этого наваждения, потрясла головой — нет, нет, нет — думать надо о другом мужчине: о высоком в остроносых модных ботинках.
«— А какие ботинки были у того синеглазого… Зря я не посмотрела…»
«— Пялилась ты совсем на другое место, — усмехнулся ее внутренний голос»
«— Не ври! Не пялилась! — обиженно возмутилась Кира и покраснела от собственной лжи. — Ну, один разочек… Он такой привлекательный мужчина — сильный, мужественный… хотелось увидеть его… без одежды…»