— Какие ценности вы хотите ему отдать?
— Сидеть! — рявкнул Лёха и, убрав руку с талии заложницы, вытер катившийся по виску пот.
Дмитрий Викторович снова нехотя подчинился и, прищурившись, зло воззрился на Киру — он не желал расставаться ни с одной вещью Павла и Лизы.
Бегемот вытер потную ладонь о шорты и затих. Мысли в его голове тяжело заворочались — ему предлагали разрешение проблемы, и нужно было решить выгодно ли оно для него или нет.
В наступившей тишине вдруг очень громко скрипнула дверь гостиной, и на пороге столовой босой в распахнутом полосатом халате и белоснежных трусах возник Вячеслав Львович Бурмистров.
Он удивлённо оглядел сидящих за столом мужчин и, суетливо запахнув полы халата, поздоровался. Бледное лицо его украшала «боевая индейская раскраска»: красные пятна со сна от ладони и пальцев с одной стороны, ссадина на виске и начинающий расцветать всеми цветами радуги синяк под глазом с другой стороны.
Увидев Бурмистрова, Николай и Кира одновременно застонали, но у каждого из них был свой повод огорчаться.
«— Не уберёг! — обречённо подумал телохранитель и нахмурился».
«— Что обо мне подумают? — обмерла Кира. — Прощай репутация порядочной женщины!»
«Действие четвёртое: те же и полуголый король».
Если бы она только могла прекратить это затянувшееся представление театра абсурда…
Но повернуть время вспять нельзя! Ах, как жаль! Ах, как жаль…
Из трёх мужчин, сидящих за столом, двое смотрели на Киру с явным осуждением.
— Да-а… — многозначительно протянул Сергей, отодвигая в сторону торт, чтобы во всей красе рассмотреть нового участника криминального действа.
— Бордель! — презрительно бросил Дмитрий Викторович и демонстративно отвернулся.
Даже в страшном сне он не мог представить себе такого кошмара в Пашиной квартире: грабитель, размахивающий ножом, и полуголый любовник наследницы. Дмитрий Викторович ещё не успел разобраться, что больше его разозлило: опасная ситуация с грабителем или появившийся в распахнутом халате сонный мужчина, но одно ему стало ясно, что эта женщина недостойна ни его внимания, ни его заботы, ни полученного наследства!
— Ты кто? — увидев Бурмистрова, взревел похититель.
— Я гость… — хлопая заспанными глазами, ответил банкир и, машинально дотронувшись до раненного плеча, поморщился.
— М-м-м… — замычал Лёха, скрипя зубами. — Откуда вы все взялись, вашу мать?! В квартире никого не должно было быть!
И в это время раздался долгожданный звонок в дверь.
Кира с ужасом подумала, что её затея рухнула окончательно: на этот раз уж точно звонил Шмель — «ласковый» подельник Бегемота.
«— К ху-уду! К ху-уду!» — заухало у неё в голове пророчество домового, и она совсем сникла.
— Открой! — приказал Лёха Николаю и мотнул головой в сторону входной двери.
Телохранитель банкира встал, заботливо усадил Вячеслава Львовича в конце стола и только после этого вышел из столовой.
— Заходите, — пригласил он кого-то, громыхнув входной железной дверью, и все с ожиданием повернули головы к двери.
К несказанной радости Киры, это был не Шмель, а высокий, плечистый, синеглазый мужчина, пострадавший вчера от столкновения с ней, вернее, с кактусом на лестнице.
Телохранитель Сергей вдруг оживился, хотел заговорить, но, повинуясь быстрому взгляду вошедшего мужчины, стушевался и что-то возбуждённо зашептал на ухо своему «объекту охранения». Дмитрий Викторович с любопытством взглянул на нового гостя.
— Что вы здесь делаете? — нарушая всеобщее молчание, удивилась Кира, вспыхивая, как девчонка, от пронзительно синего взгляда незнакомца — ну, вот опять на нее действует его взгляд. — Решили всё же получить деньги за испорченную футболку? Неудачное вы выбрали для этого время, «дорогой товарищ-барин»! — и отстранённо подумала: «- Действие четвертое: те же и странствующий рыцарь в помятых, окровавленных доспехах».
Кира ещё раз извинилась перед всеми «гостями» — а она то думала, что эта квартира тихое безопасное место! — и, видя спокойствие и собранность широкоплечего мужчины, почувствовала себя в его присутствии намного увереннее.
Но, опустив глаза, она вдруг увидела на ногах «странствующего рыцаря» дорогие, остроносые туфли и сразу же вспомнила подозрительные следы на чёрной лестнице — значит, это он кругами ходил вокруг её квартиры! Зачем??? Появившаяся уверенность в положительном исходе случившегося быстро сменилась постыдной паникой.
Кто этот человек? Что он делал на чёрной лестнице в доме Шубина? И имеет ли он какое-то отношение к несчастному случаю, произошедшему с соседом Точилиным? И главное, что ему от неё надо?
Вопросы, вопросы, на которые Кира не знала ответов…
Не знала и поэтому не могла никому доверять и рассчитывать на их помощь! Окружающие её люди были к ней, в лучшем случае, равнодушны, и ей опять придётся всё решать самой!
А как иногда хочется спрятаться за широкую мужскую спину, переложить свои заботы на крепкие мужские плечи; хочется, чтобы и тебя иногда погладили по голове и прижали к груди, и пожалели, как маленькую девочку. Где же те настоящие мужчины, не языком, а поступками подтверждающие своё благородство и великодушие, свою силу и заботу?!
Стараясь не смотреть на понравившегося мужчину, Кира взяла себя в руки и попыталась трезво оценить степень опасности, исходящей от этого мужчины.
Ей очень не хотелось, чтобы именно он был причастен к её похищению — впервые за много лет в ней вспыхнула страсть к мужчине и захотелось насладиться его телом и быть с ним, пусть даже без любви, просто по обоюдной симпатии.
— Ты кто? — зашипел Лёха, медленно приходя в бешенство.
Но мужчина молчал. Смотрел на хозяйку квартиры и молчал.
То, во что он попал в квартире Шубина, было неожиданно, но то, что Кирой Дмитриевной Чичериной, о которой они с Павлом иногда говорили, оказалась именно та понравившаяся ему женщина, походило на предательский удар в солнечное сплетение. Доброта, беззащитность, нежность и одновременно сила духа и железная воля — сочетались в ней непостижимым образом — с ней можно не притворяться, просто молча сидеть рядом, держать за руку, гладить ее волнистые волосы, целовать эти манящие губы, а уж потом… Нет! Нельзя об этом думать! Эта женщина не должна для него существовать — ни в каком виде! Она не для него!
«— Похоже, и этот оценивает ситуацию, — разочарованно подумала Кира, видя «замешательство» нового гостя, и вдруг, догадалась, кто этот человек на самом деле и зачем пришёл в её квартиру. — Он пытался со мной познакомиться…»
— Ты кто? — повторил вопрос Лёха, сверля мужчину маленькими злыми глазками.
— Это же ваш драгоценный Мамочка, — мстительно подсказала Кира похитителю. — Ваш подельник собственной персоной.
Рука Бегемота дрогнула.
Острая боль проткнула кожу, и Кира вскрикнула, почувствовала, как что-то горячее тонкой струйкой потекло по шее. Она осторожно потрогала пальцами горячую струйку и, опустив руку, посмотрела на пальцы. От вида собственной крови всё вокруг заволокло розовым туманом. Тело её обмякло и безвольно повисло на волосатой руке похитителя…
— Что здесь происходит, господа хорошие, и как вы все попали в дом к моей любовнице?
Сквозь обморочный туман услышала Кира вопросы синеглазого, плечистого мужчины, ужаснулась чудовищной прозвучавшей во всеуслышанье лжи и заскулила от обиды и бессильной злобы:
— Неправда! Неправда! — застонала она, но никто из присутствующих ей не поверил.
Сидящие за столом мужчины ей не поверили.
Кира это видела и совсем сникла.