После Мытищ поток машин сильно поредел, и приметный белый «Ягуар» был как на ладони, но преисполненный гордости за удачно выполненную «операцию» Валентин Зайцев не замечал слежки.
65
Чёрный «Форд» следовал за молочно-белым «Ягуаром» на довольно приличном расстоянии — никто не отменял приказа охранять эту женщину, и машина «денно и ночно» дежурила у дома на Мясницкой, но в этот раз охранники, следившие за ней, были слегка озадачены.
— Похоже, наша дамочка играет в «сыщиков и воров» и преследует другую машину. Чем ей так не угодил Валентин Александрович?
Водитель пожал плечами и бросил взгляд на монитор с картой, по которому друг за другом двигались две красные точки.
— Это их дела и вмешиваться нам не надо. Может, у них роман с Валентином Александровичем, и дамочка решила проверить, куда это он отправился от неё. Меня больше волнует другое: должны ли мы сообщить ему о слежке за ним или просто написать в отчёте, что наша «дамочка» следила за нашим шефом. А может, вообще не писать о слежке? Мы же точно не знаем — следит она за ним или не следит — может, они просто едут в одном направлении. Если разобраться, то работаем мы сейчас на другую фирму, а не на агентство «Панцирь», и должны соблюдать договор о не разглашении фактов, узнанных во время работы.
— Выходит, с одной стороны Валентин Александрович — начальник, но подотчётны мы Ивану Степановичу — ему и доложим. А уж он пусть разбирается!
— Так-то оно так, но по-мужски жаль Валентина Александровича. Надо бы ему как-то намекнуть что ли.
— Хорошо бы, — согласился напарник, — но как…
Пока они гадали, что предпочесть: долг или мужскую солидарность, джип и «Ягуар» свернули с Осташковского шоссе на боковую дорогу.
66
«Ягуар» проехал по дороге мимо железных ворот, плавно закрывающихся за джипом Валентина, и остановился не вдалеке за деревьями.
Выйдя из машины, Кира перебралась через глубокую канаву — благо летом воды в ней не было — и осторожно пошла вдоль высокого бетонного забора, огораживающего территорию частного госпиталя — так гласила вывеска сбоку двери с открывающимся окошком.
Наступающий вечер подталкивал Киру к более решительным действиям, и она, отыскав щёлочку между плитами, припала к ней, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь интересное. Сначала она ничего не увидела: мешали кусты, но приглядевшись…
За высокими елями и зелёной листвой берёз от любопытных глаз прятались трёхэтажные санаторные корпуса, выкрашенные в пастельные тона. По асфальтовым дорожкам, лучами расходящихся по всей территории от корпусов, гуляли мужчины разного возраста с забинтованными руками и ногами, опираясь на палочки или костыли. Они садились на лавочки, отдыхали, разговаривали друг с другом. Медбратья в белых халатах неспешно катили по дорожкам коляски с безрукими и безногими молодыми парнями.
Зрелище было настолько удручающим, что Кира тут же оторвалась от созерцания инвалидов и вернулась в машину.
«— Зачем Валентин сюда приехал? С документами, с деньгами… Разумнее было бы отвезти всё это в офис. Он так старался убедить меня, что всё это срочно нужно для работы! А сам поехал сюда… В частный госпиталь. Чтобы это всё значило? Госпиталь… Не сюда ли он отвёз раненого похитителя?»
Кира достала из сумочки новый мобильный телефон.
— Дмитрий Викторович, это снова я. Можно мне поговорить с Арсеном.
— С Арсеном?.. — удивился пожилой мужчина, отодвигаясь от письменного стола. — Подождите.
Кира слышала, как Дмитрий Викторович говорит с секретаршей по селектору, как щёлкает зажигалка, как недовольно хлопают двери его кабинета.
— Это Арсен. Слушаю, Кира Дмитриевна.
— Извините, что отрываю вас, но мне очень нужно узнать, куда вы с Валентином Александровичем отвезли раненого бандита.
— Ну-у… — Арсен замялся, что было очень странно.
— Вам запретили говорить? — догадалась Кира.
— В общем, да…
— Я могла бы пожаловаться Дмитрию Викторовичу и получить от него нужную мне информацию, но я поступлю по-другому — сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться. Хотите, научу вас вольтижировке на лошади: с земли прыжком садиться в седло, управлять лошадью без рук и всяким другим «амазонским штучкам»? — Кира улыбнулась, вспомнив своего любимца Бурбона. — Конечно, для этого нужна особая лошадь, но я обязательно найду такую. Обещаю!
Арсен тряхнул головой и согласился.
— Сделаем так, — заговорщицки зашептала Кира в трубку, хотя её никто не подслушивал, — я назову вам место, а вы просто покашляйте, если отвезли именно туда: частный госпиталь на Осташковском шоссе.
Услышав кашель, она поблагодарила водителя и отключилась.
Теперь Кира точно знала, что Валентин отвёз раненого бандита именно в этот госпиталь, но вряд ли он отчитывался по телефону перед Бегемотом. Нет! Был кто-то ещё — кому Валентин обещал привезти деньги и документы.
Может, всё куда сложнее и ужаснее, чем они с Дмитрием Викторовичем предполагали и Мамочка с его подельниками это лишь часть заговора, и существуют люди более опасные и алчные, пытающиеся присвоить себе довольно процветающее агентство с лакомыми земельными кусками?
«— Как бы узнать, к кому и зачем он сюда приехал?»
И Кира вновь придумала «жалостливую историю».
Она надела чёрный парик, вытащила из-под шёлковой футболки «бриллиантовое солнышко» и, развернув машину, не таясь, подъехала к воротам госпиталя.
После второго звонка в железной двери на уровне её лица открылось небольшое окошко, и недовольный охранник довольно невежливо поинтересовался:
— Чего надо?
— Здравствуйте, — сладким голосом пропела Кира, стараясь не обращать внимания на грубость мужчины. — Это ведь частный госпиталь? Могу я переговорить с кем-нибудь об условиях приёма больного?
Охранник, окинув женщину придирчивым взглядом, хотел было отказать, но, увидев за её спиной новенький, сверкающий «Ягуар», передумал.
Вызванная охранником молодая грудастая медсестра повела Киру в главный корпус, в кабинет главного врача и, осторожно постучав в дверь, благоговейно спросила:
— Инна Валерьевна, к вам можно?
Моложавая профессорша — так гласила табличка на двери кабинета — в белоснежном халате и крахмальной шапочке на каштановых, коротких волосах, оторвалась от бумаг и подняла на вошедших усталые внимательные глаза.
— Вы хотите справиться о здоровье нашего пациента?
Без приглашения Кира опустилась в кресло, закинула ногу на ногу и, глядя прямо в глаза женщине, вызывающей столь благоговейный трепет у персонала, начала вдохновенно рассказывать сочинённую «жалостливую историю».
Она рассказывала о сыне двоюродной сестры своего мужа, в автомобильной аварии лишившегося обеих ног, о его муках и страданиях, о его нежелании обременять родных заботой о нём, о попытке самоубийства. О щедрости и благородстве своего мужа, взявшего на себя расходы по лечению совершенно незнакомого ему человека, о своём бескорыстном желании помочь найти клинику, в которой несчастному юноше помогут преодолеть депрессию, научат пользоваться протезами и вернут любящим родственникам возрождённого к жизни человека.
Что подумала о ней профессорша, Кира не знала, но по её изменившемуся взгляду — он стал ласково-заинтересованный, поняла, что половина дела уже сделана.
— Разрешите спросить, от кого вы узнали о нашем госпитале?
На секунду Кира задумалась.
— От Паши Шубина, — она специально сказала «от Паши», давая понять женщине, что близко знакома с этим человеком.