О лучшем отдыхе я и не мечтал. В тишине, вдали от городской суеты, один на один со своей женщиной.
Пока Горинова ищут, у меня появляется время приручить свою кошечку к себе.
Отсюда ей меня не выгнать и самой не уйти. Идеальные условия для совместной притирки.
Даже если разругаемся в хлам, всё равно остывшие пересечёмся за обеденным столом.
Утром заставляю Иру выходить со мной на пробежку и делать упражнения. Завтраки и обеды готовим всегда вместе. Днём небольшой отдых. После обеда прогулка у реки.
Для разнообразия в ход идут даже настольные игры, привезённые на дачу моими родителями, чтобы развлекать Нюту на каникулах, когда мне приходилось вкалывать в поте лица.
Всё, как в лучшем санатории.
Здесь вся обстановка способствует больше времени проводить на свежем воздухе. Сидеть в доме изо дня в день становится просто скучно.
Поэтому королевна легко соглашается с установленным мной порядком.
— Ты даже не споришь? — На всякий случай уточняю я.
— Нет. — Спокойно отвечает Ира.
— Что это вдруг с тобой?
— Ты мне клизмой угрожал. Я впечатлилась. Буду ниже травы, тише воды. — Иронизирует королевна.
Улыбаюсь. Язва…
— Как легко вас прижать к стенке, Ирина Сергеевна.
— Против клизмы сложно что-то противопоставить. Звучит действительно устрашающе.
Наши ночи особенно меня радуют. Никто не мешает. Не появляется, как чёрт из табакерки.
Мы медленно узнаём друг друга. Наслаждаемся атмосферой счастья, что витает в воздухе. И хоть оба понимаем, что это лишь временное затишье перед дальнейшими неожиданностями судьбы, но стараемся взять от паузы по максимуму.
Созваниваясь с Тёмой, понимаю, что поймать и прижать Горинова им не удаётся. За офисом и домом Иры ведётся наблюдение.
На днях какие-то подростки нацарапали на капоте её машины нецензурные слова. Люди Тёмыча их скрутили, но на допросе они ничего вразумительного не сказали. Какой-то дяденька за хорошую пачку денег попросил нацарапать какую-то ерунду. Какой дяденька? Зачем? Им фиолетово. Бабло отвалил, и ладно.
Откуда ветер дует — понятно. Но опять получаются лишь наши догадки. А их к делу не пришьешь.
Закрывать малолеток не стали. Отпустили. Ире я ничего не сказал. Она только стала успокаиваться. День, когда по Гориновым должен был состояться суд, прошёл. Из развели. Её начальник подтвердил.
На коллегу, заменившего Иру, никто не выходил.
Всё тихо.
На днях Тёма должен подобрать среди своих сотрудниц ту, что визуально похожа на мою королевну. Она покатается по привычным для адвоката местам на машине Иришки, чтобы подразнить тигра.
Пока ждём новостей, налаживаю контакт со своей дикой несговорчивой рысью.
Приучаю к совместной готовке. Расслабляю натиранием спинки в душе.
Но натура Иры нет-нет, да сопротивляется.
Утром бужу её привычно на пробежку. Она отмахивается. Но моей настойчивости сопротивляться сложно.
Сонная… Тёплая… Гибкая… Такая домашняя…
Помогаю собраться. Веду к двери. Но звонок на моём телефоне путает все мои карты. Звонит Нюта. Просит передать трубку Ире. С ней хочет поболтать Лена.
И моя королевна съезжает с пробежки под благовидным предлогом, показывая мне язык и убегаю снова в спальню.
По опыту знаю, что это надолго. Пожалуй, самое сложное для женщин — это оторваться безболезненно от телефона.
Ладно…
Иду один. Дав необходимую нагрузку организму с последующими дыхательными упражнениями, возвращаюсь в дом.
Направляюсь сразу в душ. На встречу мне идёт радостная Ира.
Весело тебе? Кинула меня, засранка?
Мимоходом залепляю ей ладонью по заднице и рычу:
— Завтрак мне приготовь, лентяйка. Сытный.
И вижу в бушующих искрах её кошачьих глаз предвкушение возмездия. Ну невозможно прожить без этих искр. Это будет уже не рысь, а домашняя кошечка. Поэтому держу её в тонусе, время от времени аккуратно поглаживая против шерсти. И с наслаждением наблюдая, как эта самая шерсть встаёт дыбом.
Ну прелесть же! Надо было пойти в дрессировщики.
В приподнятом настроении принимаю душ. Заворачиваю вокруг пояса полотенце. Возвращаюсь на кухню.
Я уже предвкушаю, что же мне приготовила моя строптивая королевна.
А то, что она «приготовила», я даже не сомневаюсь. Она игривая и падкая на провокации, как любая из семейства кошачьих.
Захожу в столовую. Сажусь за стол.
— Надеюсь завтрак будет с мясом? — С надеждой спрашиваю я.
Я дяденька большой и питаюсь много. И завтрак для меня важнее любого другого приёма пищи.
— Конечно. — И что-то в её голосе меня настораживает. Пытаюсь сдержать улыбку.
Предсказуемые нотки в голосе.
Ира наигранно важно подаёт мне тарелку и заявляет, как официант:
— Овсянка, сыр, маленькая птица отряда воробьиных. Перемолотая… чтобы вам было легче жевать… возраст — это вам не шутки…
В тарелке овсяная каша. Терпеть эти сопли не могу. Я лучше ещё раз пробегусь, чем запихну в себя эту пакость, будь она хоть трижды полезной.
Зараза! Специально сделала. Знает, что ненавижу из завтраков именно этот. Но я бы удивился, если бы королевна меня послушалась.
Поэтому улыбка выходит сама собой.
— А сама чего не ешь? — Знаю, она тоже её не любит.
— Ммм… так я уже сыта по горло… — Опирается попой о столешницу рядом с раковиной. — Ты знаешь, я начинаю серьёзно задумываться над твоим предложением выйти замуж.
— Чего вдруг?
— Нашла один плюс — на пенсии будет кому стакан воды в морду плеснуть.
— Чудненько. Скучать нам с тобой точно не придётся. Я тебя буду веселить, ты меня — умывать. — И ржу над этой перспективой.
Кто-кто, а королевна точно плеснёт.
Встаю из-за стола и иду молча к варочной панели.
Нарезаю докторскую колбасу кусочками. Выкладываю на сковородку и разбиваю четыре яйца.
Ира стоит рядом и рисует ногтем по моей голой спине. У меня от её прикосновений волоски на теле встают дыбом. А полотенце на бёдрах нескромно топорщиться.
Провокаторша…
Слегка не доводя яичницу до готовности, выключаю конфорку.
Резко разворачиваюсь, перехватываю женщину и нежно укладываю её на стол спиной.
Она лишь в длинной бесформенной футболке и трусиках.
Ныряю пальцами под кружевной кусочек ткани. Мокрая…
Вся для меня! Готовая… ласковая… игривая…
Стягиваю трусики. Придвигаюсь к своей добыче, попутно задирая её футболку и открывая взору соблазнительную картину.
Её вкус и стоны все эти одинокие ночи в размолвке мне снились. И сейчас мне хочется наверстать упущенное.
Ира ловким движением ноги подцепляет узел на поясе, и полотенце падает на пол.
Мои руки добираются до её упругой груди. Наклоняюсь и впиваюсь в сосок ртом, одновременно подаваясь одним мощным движением в неё.
Королевна со стоном прогибается в спинке. Настоящая кошка…
Хватает меня за волосы, прижимая сильнее к груди, и тянется бёдрами на встречу.
Пытаюсь выбраться из захвата, но куда уж там…
Эта хищница уже вошла во вкус…
Стараясь перехватить инициативу, буквально натягивает меня на себя. Ну просто напрашивается на наказание.
Прикусываю сосок зубами…
Но она лишь стонет и сильнее впивается в мою шевелюру, царапая ногтями кожу головы.
Зажимаю руками её запястья, но Ира сопротивляется…
Немного поборовшись с ней, меняю тактику.
От такого беспредела резко выхожу и снова вхожу в неё на всю длину, вырывая вскрик.
Ещё раз… Резко… Сбивая ритм и нарастающее удовольствие…
Её глаза закатываются…
Тело подрагивает…
Руки расслабляются…
И как только мои волосы оказываются на свободе, отстраняюсь, снимаю женщину со стола, и развернув к себе спиной, кладу обратно животом, прижимая для надёжности рукой.
Второй шлёпаю по попе, чтобы знала наших.
Королевна не успевает возмутиться, так как я тут же оказываюсь в горячей бархатной глубине. До самого основания…
И уже вколачиваюсь в неё, не сдерживая себя.
Она уплывает, забыв напрочь об инициативе и лидерстве.
Я веду, она следует…
Захватываю её запястья, заводя за спину и сцепляя одной рукой.
Чтобы без шалостей мне…
И хоть она в первый момент против, но всё же ей нравится. Она ловит кайф. Растворяется в нашем безумстве.
— Какая же ты сволочь… — Вырывается из неё томно.
Наклоняюсь к её плечу, кусая за лопатку.
— Всегда им был…
Здесь нет победителей. В этой борьбе выигрывают оба.
Доходя до пика одновременно…
Жарко… Потно… Сбиваясь с дыхания…
Кусаясь… Царапаясь… Извиваясь…
Но так горячо, что можно сгореть дотла…