Снег кружился белыми хлопьями и красиво падал на дороги, тротуары, деревья, закутывая их в белоснежное одеяние. Мороз начал отвоёвывать свои права у слякотной осени, щипая прохожих за щёки и нос, обещая покрыть ночью все окна затейливыми узорами. И вот я, обмотав длинный серый шарф вокруг шеи, в теплой шапке и в длиной куртке бежевого цвета, выбегаю в снежный плен вдохнуть свежего, морозного воздуха. Ну и запах свободы тоже.
Неумолимо приближались праздничные дни, намекая на главное новогоднее событие сотнями разноцветных гирлянд, которыми были украшены голые деревья, карнизы и заборы, создавая ореол сказки и волшебства на главных улицах. Почему-то радоваться, глядя на всю эту красоту, совершенно не хотелось. И не получалось. В душе пока ещё не было той атмосферы счастья, предвкушения и чего-то нового, что всегда сопровождала меня в преддверии Нового года.
Усталость укутала меня с головы до ног, которыми я еле передвигала. Немного болела голова от нехватки кислорода. И от новых тем, конечно же. Вернее одной темы, виновником которой был наш новый сотрудник. Коллеги делились друг с другом догадками на его счёт, создавая ощущение работающего вечного двигателя. Хотелось тишины. Не слышать шум машин, хотя бы немного. И поэтому в этот раз я решила срезать свой путь до остановки и завернула в полупустой проулок, освещённый редкими фонарями. А потом я засмотрелась на тёмно-серое небо, готовое подарить очередную партию снежинок, выискивая там звёзды. Выдохнула облако пара. Ещё одно. Головная боль начала постепенно отпускать.
И… поскользнулась.
Нет, звёздочки, что кружились перед глазами, не изменили моего отношения к предстоящему торжеству. Я не потеряла память, несильно ушибив голову, благо шапка с толстой вязкой смягчила удар. На меня не снизошло озарение. В общем — не пострадала. Почти.
Решив, что уже достаточно насмотрелась на небо, я попыталась подняться и поняла, что без посторонней помощи точно не обойдусь. Вот тут уже можно было начинать паниковать.
Голова гудела все больше, а помощь не приходила. Как назло, вокруг никого не было. Ещё минут пять я любовалась падающими снежинками, ловя их ртом, как в детстве, пока никто не видит, а потом повернулась на бок и попыталась встать в очередной раз. Но предательская обувь скользила по наледи, словно коньки, на которых я так и не научилась кататься. А ведь обещали в магазине, что ботинки скользить не будут. Как же! Хотя, если вспомнить, до этого момента и не скользили. Отчаявшись, я кое-как доползла до кованного железного забора, увитого редкой, золотистой мишурой, и снова стала подниматься. Шапка налезла на глаза, немного закрывая обзор, а гололёд всё не прекращался. Как будто днём специально каток сделали и снегом прикрыли.
Всё это начало сильно злить, а еще снег попал под воротник, и это несмотря на шарф, который, по идее, тоже должен был быть надёжным. Но, как оказалось, не в этот раз. Сговорились, наверное, с ботинками!
Медленно, но верно, я всё же принимала вертикальное положение — несмотря на то, что ноги разъезжались в разные стороны, пыхтя, подтянула свое тело к забору. Даже мысленно сравнила себя с парнокопытным созданием, которому на льду тоже некомфортно. Но мы лёгких путей не ищем. И, как бравые ребята, всегда идём в обход.
Нужно было поправить шапку, но я опасалась, что стоит мне только убрать руку и, я опять распластаюсь на скользком тротуаре.
Вот же дёрнуло сюда завернуть! И кто виновник моих бед? Вернее, одной беды, но очень качественной. Ругнулась пару раз, поминая нелёгкую, которая принесла этого… этого? Даже мозг уже отказывался генерировать обидные прозвища. Ну, ничего, у меня будет время ещё подумать, под тёплым пледом, когда буду дома. Только бы выбраться отсюда.
Спустя пять минут, а может и десять, моих мучений, впереди кто-то показался. По очертаниям, фигура была мужской и быстро приближалась. Я даже обрадовалась. Хотя, чему радоваться? В тёмном переулке ты и ещё кто-то. Опасно.
— Вам помочь? — спросил меня смутно знакомый голос.
Вот так и пропадают юные девы, услышав такой вопрос. Я кое-как прижалась к ажурному великолепию и смогла поправить шапку. Когда же я увидела, кто оказался передо мной, захотелось сразу сказать «нет». Это был наш новый сотрудник с отдела аудита — Кирилл.
Я бы, конечно, ответила «да!» и не стала бы кочевряжиться. К чёрту гордость, в такой-то ситуации. Но не успела, его постигла та же участь, что и меня. Решетов неловко взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие, и смачно шлёпнулся, приложившись головой об лёд. Даже успел тихо выругаться, вспомнив чью-то мать. И затих.
— Вы живы? — спросила я из вежливости, крепко держась за забор одной рукой, а второй поправляя шапку, опять съехавшую на глаза. И только после посмотрела в его сторону.
Распластанное на тротуаре тело признаков шевеления и барахтанья не подавало. Я окликнула его ещё раз. А в ответ — тишина. Как в той песне, вот только кричать не хотелось. Что называется, вспомни про человека, и он тут же нарисуется. Не сотрёшь.
Всемирный закон свинства какой-то!
Кирилл всё так же лежал в позе дохлой морской звезды. Ну не мог же так сильно удариться? Или мог? Вроде же не должен.
Я ещё минуты две сомневалась, а потом потихоньку сползла и на коленках приблизилась к мужчине. Глаза его были закрыты, в волосах поблескивал снег. Красивая картинка. Так и хотелось запечатлеть на холсте. О том, чтобы сфотографировать и потом продавать местным кумушкам — я не догадалась. А так бы точно озолотилась.
Но вместо этого, из-за сострадания, конечно, я потрясла его за плечо. Никакой реакции. Это меня немного испугало. Спешно сняла перчатку и ледяными пальцами принялась искать пульс на шее. В моих любимых сериалах так и проверяли, жив ещё человек или нет. Как вдруг эта сероглазая принцесса открыла глаза, выворачиваясь.
— Попрошу без рук! — его голос напугал меня и, не удержавшись, я всё же плюхнулась рядом. Хорошо, что не на него. А то было бы потом разговоров, что посягаю на честь и прочее.
— Не очень-то и хотелось, — тихо проворчала я, отодвигаясь от него по направлению к спасительному забору. А громче добавила:
— Не надо было притворяться.
— А я и не притворялся, — обиженно ответили за спиной и ещё айкнули. — Отключился на пару минут, а вы уже к моему горлу тянетесь.
— Да больно надо!
— А может и надо? — услышала я бурчанье недалеко от себя, и обернулась. А Кирилл тем временем, почти догнал меня, и тоже усиленно полз к забору. Его чёрная куртка была вся в снегу, шапки не было вовсе. Наверное, точно хорошо приложился. Я даже его немного пожалела. Мысленно.
— Мечтать не вредно, — ответила я, цепляясь за забор и медленно поднялась. Из-за него я теперь опять вся в снегу. С его стороны послышалось хмыканье, или мне показалось? — На помощь вас я не звала.
— Девицы в беде — моя слабость, — поделился он со мной, осматривая с головы до ног. — Особенно такие красивые.
Тоже мне «ценитель» отыскался! Мысленно я его уже пару раз испепелила. И обозвала.
— Учту на будущее, — ответила я, стараясь больше смотреть под ноги, чем на парня, проигнорировав его сомнительный комплимент.
— Будете теперь меня ловить на этом? — хрипло поинтересовался он, продолжая идти вдоль забора. Да и ещё меня подгонял. Ну, как подгонял? Подходил вплотную. А я не люблю, когда нарушают моё личное пространство.
— Я не доставлю вам такого удовольствия, — сквозь зубы прошипела я ему и, пыхтя, продолжила своё шествие чуть быстрее.
И вот, добравшись наконец-то до безопасного участка, я выдохнула с облегчением. Уже надоело нюхать его парфюм, с древесными нотками и ещё чего-то там. Раздражало жутко. И даже хотелось чихнуть, что я и сделала. Несколько раз.
— Будьте здоровы! — услышала я и опять чихнула.
— Спасибо, — поблагодарила и снова чихнула.
— Вы, наверное, простудились. Вам нужно обязательно выпить горячего чая! — посоветовал он участливо. — Здесь недалеко есть кофейня. По крайней мере, я её тут где-то видел.
И потянул меня в ту сторону, куда указывал. По всем законам жанра — в противоположную сторону от моей остановки.
— А вы, наверное, сильно ударились? — тоже проявила участие, правда не в той мере обеспокоенности. Вот не могла я просто поинтересоваться и не съязвить. Нет, ты посмотри на него! Даже не спросил, хочу ли я этого чая. Я тут домой, понимаешь ли, тороплюсь! К любимому. Сериалу. Поесть борща с чесноком. Приправив его сверху майонезом. А чай — это несерьёзно.
Он похмыкал, потирая затылок:
— Не сильно. Ну так что?
— Да нет, спасибо, — попыталась вежливо отказаться и освободить свой рукав. — Я тороплюсь.
— Но здоровье важнее! — решил настоять на своём Кирилл. Конечно важнее. Но слышать такие речи от того, кто ходит в такую погоду без шапки, было как-то странно.
— У меня аллергия, — обречённо выдала я, надеясь избавиться от его персоны и мысленно уже зашагала к остановке.
— Серьёзно?! И на что? — спросил он, хитро прищурившись, и наклонил голову чуть набок, не давая мне уйти.
— Определённо на вас, — ответила я, мысленно костеря свой язык. Всю неделю теперь придётся прятаться на работе, чтобы не узнал. В толпе же тогда не разглядел, надеюсь. А так, кто его знает, может он мстительный?
— Это определённо не аргумент, — улыбнулся Кирилл и накинул капюшон на голову. И опять не дал мне пройти мимо него.
— А если парень боксёр? — спросила я, немного злясь. Вот пристал!
— Избито! — было мне ответом со смешком.
— А трое голодных детей под лавкой? — продолжала я распаляться. Да когда же он отступит то?
— Банально! — Кирилл лишь шире улыбнулся. У меня даже сердце сделало лёгкий кульбит.
— Корова не кормлена! — выкрикнула я, потрясая руками. А потом мы вместе рассмеялись.
— Корова — это серьёзно! И какой породы?
— Никакой.
Я стояла и улыбалась, как дурочка. Хотя почему как? Я и есть дурочка. Стою тут с ним, под падающим снегом. Смеюсь. А по идее, должна была бежать отсюда со всех ног и как можно дальше. И позволила себя повести в кофейню. Благо куртка не испачкалась. Это была единственная трезвая мысль в моём сознании. На тот момент. А всё остальное было очень даже за, попить чаю с этим незнакомым человеком. Ну и что, что коллега. Увидела то я его сегодня впервые.