Александр.
Разочарование. Вот и все, что ощущаю, глядя на то, что происходит. Смотрю на сестру, на разношерстную публику, собравшуюся на ее дне рождения и едва сдерживаю разочарованный вздох.
— Веселишься? — поинтересуюсь, смотря на ее скисшее лицо.
Арина отрывается от разглядывания гостей, поворачивается ко мне и натягивает на лицо улыбку. То, что она ее именно натягивает, видно невооруженным глазом — я все еще помню, как она улыбается, когда по настоящему счастлива. Хотя скоро и это забуду. В последнее время младшая сестренка больше показывает недовольство и высказывает претензии.
— Да, веселюсь. — отзывается с наигранным энтузиазмом. — Смотри как здорово? — раскидывает руки, обводя площадку перед нашим домом, оформленную под праздник.
Вижу.
Высокие столики с маленькими букетиками цветов, снующие официанты, разносят шампанское и вино, длинный фуршетный стол с легкими экзотическими закусками.
Есть только одно “но”, никому не весело. Совсем.
— Тебе надо было выбирать другую профессию сестренка, за несколько дней изменить полностью программу мероприятия… у тебя талант, — не сдержанно язвлю.
Сестра дуется и скрещивает руки на груди, так же как в детстве, когда не получала, что хотела. И сейчас не получила. Сегодня тут все должно было быть по-другому, а Арина все изменила и вот день рождения, праздник, который она всегда обожала, превратился в полнейшую скуку.
Там, чуть дальше за столами, должен был стоять мангал и жарить шашлыки, а с другой стороны дома, в беседках, вся эта компания, которая сейчас щеголяла в костюмах и коктейльных платьях, веселиться, попивая пиво и участвуя в конкурсах, придуманных сестрой.
— Здесь очень здорово, — тяну с сарказмом, — зачем ты все это устроила? — спрашиваю уже серьезнее.
И сам же отвечаю на свой вопрос, выловив глазами в толпе ту, от которой не могу отвести взгляд.
Юля…
Она стоит в кругу своих подопечных из отдела и чему-то улыбается.
Гордая осанка, сияющие, подобно драгоценным камням, глаза и сногсшибательная улыбка — сегодня она такая. Когда вышла несколько часов назад ко мне из подъезда своего дома — у меня в груди взорвалась по меньше мере водородная бомба. Платье в пол с длинным разрезом спереди, с каждым ее шагом, то открывало, то скрывало шикарные ноги. Собранные в прическу волосы, и рукава держащиеся на предплечьях, открыли глазам шею и узкие плечи.
Черт знает почему, но притягивали взгляд именно плечи. Расправленные, покатые, с нежной светлой кожей, которые хотелось сжать в руках, просто поглаживать, ощущая этот бархат, к которым хотелось прижаться губами.
“Черт, плечи? Серьезно?” — усмехаюсь от собственных мыслей. — “Кажется у меня едет крыша”.
Юля….
Нежная, чертовски красивая, страстная… Меня от ее поцелуя, тогда у больницы, где лежала ее сестра, просто контузило. Будто со всей дури впечатался в стену. Это было совсем не то, что я чувствовал, когда сам ее целовал. Она порхала своими нежными губами по моему лицу и я поплыл. Столько нежности подарить могла только она. И черт возьми, этот ее поцелуй, стоил всех ожиданий. Ее отклик того стоил. Как держался все это время, не представляю.
В одном уверен, когда доберусь до нее, уже больше не отпущу. Уже сейчас не готов отпустить, а потом… не сдохнуть бы от счастья. Остаться бы живым после проведенной с ней ночи. Потому что, кажется, дорвусь до нее и не смогу остановиться.
И будет, как в анекдоте “и жили они счастливо и умерли в один день. От оргазма. Она с утра, он ближе к вечеру”.
Но не подпускает. Пока. Вижу, как ее ломает вечерами, когда надо возвращаться в пустую квартиру, но упорно молчит. А у меня ломается мозг — так сложно признать, что нужен? Так сложно попросить, чтобы остался? Предлагал ведь. Засмущалась, отказала. А сейчас жду, когда решится.
Вариант — переспать, а уже потом решать “что и как” не для меня. Этот вариант подходит, когда просто хочешь сбросить напряжение. Но Юля однозначно не для этого, поэтому жду. Даю ей время. Не давлю. Но сегодня подтолкну к решению, однозначно. Думается мне, что сомневаться, смущаться и еще много всего бесполезного она может делать еще долго. Вроде все решила, там у больницы, но тут же выстроила стены, будто обороняется, будто защищает себя и… свое сердце. Да и просто боится.
Девочка, она такая “девочка”.
Смотрю как она ведет плечиком, пробегает глазами по гостям и когда доходит до меня, перехватываю ее взгляд. Держу, не даю отвести глаза и любуюсь. Замирает, слегка приоткрывает алые губы, делая глубокий вдох и щеки пылают румянцем, закусывает губу и отводит взгляд.
Какая же она…
Смущается. Для нее не удивительно. Я почти раздел ее глазами и она это чувствует.
Если б знала какие мысли блуждают у меня в голове, наверное, вообще бы сбежала.
И все это представление, здесь на празднике, устроено специально для нее.
Должны были быть веселые посиделки, а в итоге официальное скучное мероприятие. Арина хотела показать, что Юля не вольется в наш круг, но испортила собственный праздник. Хотела подружиться с коллегами в отделе, позвав их сюда, а как результат, поставила их в неловкое положение. Аня, простая обычная девушка, которая не знает, как подступиться ко всей той ерунде, что выставили на стол, назвав это едой. Сергей, зависающий весь праздник в планшете и Варя, мать-одиночка, договорилась с соседкой, чтобы та посидела с ее сыном, пока она позволит себе один вечер провести, как ей хочется, а вынуждена слушать про новые модные тенденции и сплетни “из спальни” местных бизнесменов, на которые ей глубоко плевать.
И это я еще молчу про друзей самой Арины.
Да, они знают, как подступиться к моллюскам и рыбе фугу, вот только подобные мероприятия в их жизни не самая приятная обязанность и очередной праздник, на котором они могли отбросить условности и перестать быть детьми богатых родителей, а стать просто веселыми ребятами, стал для них вечером условностей и ограничений.
— Да что вы все в ней находите? — прихожу в себя от визга сестры.
Благо мы стоим в стороне от всех и нас никто не мог услышать. Она не слепая, прекрасно видит на кого я смотрю. Отрываюсь от Юли и перевожу взгляд на сестру. Надутая, с поджатыми губами, сжатыми кулаками. Арина ненавидит Юлю.
— Кто “все” Арина? — разговоры, подобные этому, ведутся с дня рождения Давы и уже откровенно поднадоели. Самое интересное “она мне не нравится” считается в таких разговорах весомым аргументом, но только не для меня. — Ты же не ждала, что я буду до старости жить один и исполнять только твои прихоти?
Разговор явно не к месту, но не я его начал, а отмалчиваться точно не собираюсь. Сестре придется либо принять мой выбор, либо смириться.
— Ничего я не ждала, — снова взвизгивает Арина. — Но почему она?
— Потому что я ее люблю, — пожимаю плечами.
Сам не ожидал, что произнести эти слова так просто. Как само собой разумеющееся. Как сказать, что Земля вращается вокруг Солнца. Это не оспоримый факт. То, что доказано. И Юля — мое солнце.
— Она… ты ее… неееет, — она смотрит на меня, будто я по меньшей мере, убил человека. Такого ужаса на ее лице мне не доводилось видеть никогда. — Ты любишь эту стерву, которая с моим Антоном…
— Замолчи, — обрубаю на корню, — она не виновата в вашем расставании с Антоном. Ты его бросила сама и когда они начали встречаться, оба были свободными людьми. Юля не виновата, что он выбрал ее. Как и не виновата в том, что ты ревнуешь его к ней.
Хватило пары необоснованных нападок на Юлю со стороны Антона и пары серьезных внушений Антону от меня, чтобы он пересмотрел свое к ней отношение. И то, что он открыто не показывает своей к ней неприязни сестру бесит. Только я точно знаю, что Юле до него нет больше дела.
— Она все еще хочет его вернуть. Я уверена, — на этот бред ревнивой женщины я даже отвечать не собираюсь. А Арина бесится еще больше — Я не могу поверить, ты бросил Кару ради этой вот… Я надеялась ты одумаешься, вы помиритесь, а ты…
Сам не понимаю откуда вдруг всплывает имя моей бывшей девушки Карина, а когда осознаю последнюю сказанную сестрой фразу, все встает на свои места.
— Что значит ты надеялась, что мы помиримся? Арина, — я буквально рычу. Наверное только сейчас в полной мере осознаю какую эгоистку, не способную слышать ничего и никого вокруг, мы с отцом вырастили.
Сестра бледнеет. Я никогда так с ней не говорил и ей не доводилось видеть меня таким. Отступает на шаг, но я хватаю ее за локоть и дергаю на себя.
— Я… я пригласила ее к себе на день рождения. — лепечет, а потом будто очнувшись, выдергивает локоть из моих рук и вздергивает подбородок. — Ты сам говоришь, что я взрослый человек и вольна делать, что захочу.
Усмехаюсь.
“Дожился, ожидаю любой подлости от собственной сестры. В доме, в котором родился и вырос, не могу расслабиться”
Пригласила на день рождения? Ерунда. Она с Кариной с самого начала были дружны и своим поступком Арина только потеряет еще одну свою подругу, потому что действовать по ее плану не собираюсь. Этот вечер я проведу с той женщиной, которую выбрал сам.
— Тебе придется выбрать — я или она? — кричит Арина, самодовольно задрав подбородок.
Замираю. В груди разливается горечь. Самое последнее чего я ожидал — это то, что мою любовь к себе, Арина будет использовать против меня. Это нож в спину.
Шантажировать, получать все, что хочешь, перешагивая через семью — в кого же превратилась моя сестренка-Ангел?
— Взрослый человек не только делает, что хочет, но и несет ответственность за свои поступки, — разворачиваюсь и ухожу к той, рядом с которой сейчас хочу быть.
Арина, пусть сама разбирается. Находиться больше в этом цирке не собираюсь, как и оставлять здесь Юлю. Для нас с ней этот “праздник” закончен.
Юля все так же стоит возле своих подопечных. К ним успел присоединиться Дава и сейчас веселит девчонок.
Подхожу к ней со спины, обнимаю ее за талию, притягивая к себе и опускаю подбородок на ее обнаженное плечо.
Она мой якорь, мой стопор. Та, которая удерживает меня на спокойной волне, та, которая может меня успокоить и усмирить бунтующие эмоции. С ней рядом спокойно и хоть на секунду, но отступают все беспокойства. Тихая гавань. Тот Дом, куда возвращаешься изо дня в день, потому что там уют и спокойствие. Потому что тебя там любят и ждут. Юля — Мечта. Та, от которой не готов отказаться.
Женское тело в моих руках замирает и мгновенно напрягается. Юля даже дыхание задерживает.
“Прости милая, но прятаться мы больше не будем”.
Тру о ее плечо подбородком и довольно усмехаюсь, видя как по нежной коже бегут мурашки.
— Пойдем со мной, — шепчу ей на ухо, прикусывая мочку.
По женское коже бегут мурашки.
Юля смущается. Пробегает нервным взглядом по собравшимся и рефлекторно отступает назад, прижимаясь еще сильнее — все понимающе улыбаются, смотря на нас.
— Вы идите, идите, я обещаю — девчонки со мной не заскучают, — машет рукой Дава.
Киваю другу и, подхватив тонкое запястье своей скромняшки, иду на выход.
Юля не сопротивляется. Все мои планы “не давить” и “дать время” летят в тартарары, но я все равно чувствую себя котом обожравшимся сметаны. Юля мой персональный деликатес. К черту все и всех, больше не хочу тянуть и терять время.
Оборачиваюсь бросая взгляд на девушку, идущую за мной. Во всем этом меня напрягает только одно — она все это время, с момента, как я подошел и обнял, молчит. И сейчас, придерживая подол платья, спешно перебирает ногами в туфлях на каблуках, смотря под ноги и молчит.
Торможу, резко разворачиваюсь и прижимаю к себе, растерянную от внезапной остановки, девушку.
— Юля, — обхватываю ладонями родное лицо, заставляя посмотреть на меня. С румянцем на щеках, блестящими глазами, она великолепна. Не удержавшись, касаюсь манящих губ. — Я краду тебя, слышишь? Больше не могу ждать. Ты мне нравишься и я принял решение. Знаю, что и ты уже приняла, но боишься, — провожу большими пальцами по нежным женским скулам и прислонился своим лбом к ее. Глаза в глаза. Душа в душу. — Тебе придется принимать решение уже рядом со мной, — шепчу в самые губы и снова целую.
Нежная, буйная, такая разная и… родная.
— Юля, котенок мой ершистый, скажи уже что-нибудь, — пшепчу
Пульс сбивается, сердце долбит, будто пробежал кросс. Хваленая выдержка, которая мне всегда помогала, дает сбой от предвкушения или от ожидания провала. С ней всегда так, не знаешь какой шаг и к чему приведет. Чувствую себя сумасшедшим, но мне это нравится.
— С чего ты взял, что я против? — фраз, способных свести с ума мало. Юля произносит одну из них.
Радуйтесь недруги, теперь я самый счастливый сумасшедший!