Сел на пол у ее ног и с силой растер лицо, будто это могло помочь стереть все, что сейчас услышал, а хотелось прижаться к ней и чтобы своими пальчиками зарылась мне в волосы. Она и сама не догадывалась, как я в такие моменты кайфовал и готов был мурчать и подставляться под ее руки, как офигевший от ласки кот.
Вот только этого нет и я не представлял, что еще мне ей сказать? Словно долблюсь в наглухо закрытую дверь. Только было подумал, что появился просвет и вот снова плотное бесчувственное полотно перед носом.
— Ты выкинул, даже не дав тебе ничего объяснить. А сейчас говоришь, что любишь и любил, что не мог без меня, но тебя не было три года, — Юля встала из-за стола и заняла место у окна, где еще совсем недавно стоял я.
И говорила так тихо и спокойно, что… лучше б кричала.
— А тебе было бы легче, если б ты встретила мужчину, у вас бы все хорошо складывалось и тут я — “Здравствуй милая, я хочу тебя вернуть и плевать на то, что у тебя сейчас происходит в жизни”? — объясняться решил с последних ее претензий. — Так было бы честно по отношению к тебе, скажи?
Да, в итоге, ошибся, но Юля имела право попробовать жить и без меня. И сейчас уже не важно, как бы к этому отнесся я, важно, что она могла попытаться стать счастливой.
Юля не ответила. Так же молча смотрела в окно, только плечи опустились, будто на них свалили неподъемную ношу. И то, что било больнее всего — эту ношу скинул на нее я.
— Ну почему ты не мог тогда со мной поговорить? — простонала на грани крика. Подскочил к ней, обернул к себе, но было поздно, ее разбила истерика. — Выгнал. Не стал слушать. Кидался обвинениями в которых я ничего не понимала. Почему? Почему? Почему?
Она не плакала, она злилась. Одеяло слетело на пол, а Юля без разбора стучала по мне кулачками. Пыталась, чтобы я хотя бы физически ощутил ту боль, что была у нее на душе.
Мне это было знакомо… поэтому не сопротивлялся. Терпел удары и ждал, когда выдохнется. Ей это надо. По себе знаю, еще помню, как сам переносил это. Как едва выйдя из больницы пропадал то на работе, то возле боксерской груши. И отовсюду меня вытаскивал Дава, впрочем безрезультатно.
А Юля вообще позволяла себе выдохнуть? Подозреваю, что нет. Олеся хоть и рассказала мне многое, но далеко не все. Всю самую жесть, предчувствую, в своей душе Юля прятала и никому не показывала. А сможет ли мне когда-нибудь довериться и рассказать? Сложный вопрос. Доверие не простая штука, не строиться на пустом месте, легко разрушаема и сложно восстанавливаема.
Минута, пять, десять — не знаю сколько это продолжалось. Последний надсадный вздох и Юля уперлась лбом мне в плечо, уронив руки словно плети, а все тело обмякло. Прижал к себе, не давая упасть и зарылся лицом в ее волосы, на секунду позволяя себе насладиться ее близостью. Урвать хоть кусочек ее тепла.
Гладил ее спину, через гладкую ткань платья, пропускал через пальцы волосы давно растрепавшиеся из прически и просто дышал с ней одним на двоих воздухом.
— Ну почему ты со мной тогда не поговорил? — прошептала уже на грани слышимости.
А вот и час икс. Пора срывать замкии обнажать то, что за ними было спрятано. Думал, что вполне можно жить не выворачивая душу наизнанку, вот и поплатится. Тремя годами вдали от любимой женщины поплатился.
— Потому что струсил…
— Очень смешно, — выдавила Юля со слабой грустной усмешкой, отталкиваясь от меня.
Отпустил только на полшага, но рук от нее не убрал, чтобы могла глаза мои видеть. Видеть и смотреть на всё, что собирался ей показать.
— Это правда.
Чертовски хотелось закурить, только не мог отойти. Не сейчас.
Подхватил Юлю, усаживая ее на подоконник, зажав между своих рук, расставленных по обе стороны от ее бедер.
— Я боялся, что ты не выдержишь рядом со мной. Развернешься и уйдешь. С самой первой минуты, как понял, что хочу тебя себе не мог отделаться от этой мысли.
— Что? — изумленно воскликнула Юля. — Что за ерунда? Согласилась быть с тобой, чтобы тут же уйти?
Из ее уст звучало, как бред, а в купе с потрясенным лицом а-ля “дурак что-ли?”… я просто не мог сдержать улыбки, хоть и повод был совсем не подходящий.
Почему-то то, что я собирался произнести вслух, в голове звучало куда более адекватно. И вот сейчас, я не знал, как это сказать.
Я тоже обжегся в прошлом, не так как Юля, но так же ощутимо. Вот только Юля пострадала уже дважды и из-за того, что я прятал то, что горело внутри ото всех вокруг. А я, даже зная, как у Юли получилось с Антоном, не смог уберечь ее и сделал снова больно.
Юля появилась на моем пути, как чудо. В тот момент, когда я порядком потрепанный, собирался пожить вдали от кипиша цивилизации. Помочь отцу и уехать на пару месяцев в глушь, даже местечко присмотрел, было моим планом. Пожить отшельником, подумать, переосмыслить…
И ничего не предвещало беды, если бы не девушка, в шикарном платье, кажется идеальная во всем, начиная от пальчиков на ногах, заканчивая кончиками волос, но в глазах которой в тот момент была такая боль, которую я чувствовал физически, даже стоя в отдалении от нее.
Тогда в клубе, когда впервые увидел Юлю внутри что-то дрогнуло. Это отнюдь не любовь с первого взгляда — с первого взгляда было желание оберегать. Да и со второго тоже, когда на нее орал отец, а Арина, не смотря ни на кого, ластилась к Антону. Сам не понял, когда стало все меняться — не успел опомниться, как оказался уткнувшимся в колени этой женщины.
А там, на пороге клуба, еще в глаза ни разу не видев Юлю, был далек от этого, как северный полюс от южного. Ни о каких чувствах не могло быть и речи, когда я сам едва расстался с невестой.
Карина. Она была той, с кем я собирался связать свою жизнь.
Мои родители были примером семьи для меня. Я считал, что только так, как у них правильно и должно быть. Я хотел так же. И все складывалось. Я встретил Карину, ангельски красивую, нежную, милую, притягивающую к себе всех вокруг. После нескольких месяцев отношений, я сделал ей предложение.
Карина захотела красивую свадьбу, а я согласился. Почему бы и нет, если это ее порадует? Вот только на все подготовки, оказалось, нужно не меньше года. Платье от кутюрье, у которого запись на полгода вперед, старинный особняк для проведения свадьбы, который нужно резервировать за год до назначенной даты, именитый шеф-повар и медовый месяц, где я собирался отдохнуть вдоволь с уже обретенной женой от напряженного года. А он именно таковым и должен был стать — все, что мы с Кариной запланировали, требовало немало денег. Много денег равно много работы.
С этого все началось и стало камнем преткновения. Я мог уехать с утра, как обычно, на работу к восьми утра и пропасть на две недели. Разумеется, пропадал ни без вести — звонил и предупреждал, но все, что мы могли запланировать на эти две недели летело в тартарары — походы в клуб, праздники друзей, дни рождения, вечера наедине друг с другом. Одному Богу известно сколько их сорвалось за тот год, но командировки это часть работы, которой стало на порядок больше.
Я прошел весь путь от “конечно, милый, я все понимаю”, до “я, как дура, была там одна” и “ты со своей работой совсем не уделяешь мне время”. А однажды, возвращаясь из командировки, не застал Карину дома. Она вернулась ближе к ночи со свидания с бывшим поклонником с букетом цветов и в тот момент я перестал видеть в ней ангела.
Розовые очки могут разбиться не только у юных наивных девушек, у любого, кто решится поверить.
— Ты мне предлагаешь дома постоянно сидеть и ждать тебя? А мне нужно внимание, комплименты, мне нужна романтика и свидания, а не отписки, что тебя отправили в очередную командировку. Каждой женщине это нужно, иначе она зачахнет. Но чтобы ты понимал, я не изменяла тебе, даже поцеловать себя не позволила, просто провела хороший вечер в приятной компании. Неужели я этого не заслужила?
Конечно не обязана сидеть дома и наверное, заслужила, только меня это не устраивало.
Я тогда впервые понял, что Карина — это солнце. Красивая яркая звезда, которая для всех и которую не сделать только своей. Солнце не сможет светить только для одного, что ты для этого не делай…
Я не мог дать Карине то, что она хотела и в том количестве, в котором она хотела, а она не была готова согласиться на меньшее. И я отменил свадьбу.
Только слова “каждой женщине это нужно” плотно засели в голове. И проблемы, навалившиеся на фирму отца, вынуждающие меня торчать в офисе сутками, выкручивали по живому от тупого ожидания — еще немного и Юле это тоже надоест. Думал, что поехал крышей, когда вместо разноса за то, что не приехал к ней, как обещал, она сама приехала в офис и привезла кофе. В тот момент окончательно осознал, что отпускать ее нельзя.
Оказалось, что стакан кофе и нежные женские пальчики, мягко путающиеся в твоих волосах — это все, что нужно для того, чтобы сворачивать горы.
Только сейчас понял, что это он, тот момент, когда я окончательно и бесповоротно пропал в этой женщине.
Как оказалось мало нужно для счастья — просто понимание и поддержка. И как на них легко взлететь, словно за спиной появились мощные крылья и так же легко разбиться от одной фразы — “Бросай свою обожаемую Аришу Антон, и возвращайся ко мне”.
— А когда ты попросила поговорить, — усмехнулся, заканчивая свой рассказ, — так и представлял, что скажешь “ты мало уделяешь мне внимания, а женщинам оно так нужно”. Туда же плюсом наложились и ревность, и якобы доказательства твоей виновности в сливе информации… Прости меня.
И только сейчас понял, что Юля смотрела куда-то сквозь меня. Сцепил руки у нее на пояснице прижимая к себе ближе, но она не среагировала.
— Юль, я не ищу себе оправданий, да и быть их не может. И я не хотел тебя обижать. Просто так боялся потерять, что сам же и прогнал. Я потерял три года, которые мог бы провести рядом с тобой и поверь, я усвоил этот урок. Еще тогда понял, какую глупость сделал, но когда увидел тебя с племянницей на руках… на ее месте могла бы быть наша девочка. Я до одури хочу увидеть нашу с тобой дочь, — шепнул, наклонившись к самому ее ушку с удовольствием наблюдая, как по ее рукам побежали табуны мурашек.
А она все молчала. Думала и я ее понимал. Есть о чем. Осмыслить, понять и… принять. С каждой минутой ожидание становилось все тяжелее.
— Я не представляю, как оно все будет, — наконец подняла на меня свои подернутые дымкой глаза.
А мне чертовски понравилось ее это “как оно все будет”. Это ли не согласие?
Она дает шанс. Шанс же?
— Ну, точно не просто, — вздохнул прислонившись лбом к ее лбу, глаза в глаза. Врать и обещать небо в алмазах прямо здесь и сейчас, глупо, — Юль, я не хочу обманывать, я не ангел, есть вопросы в которых я не буду спрашивать, а буду делать и моя работа… командировки… это никуда не денется. Но, Юль, такую глупость, как в прошлый раз больше не совершу. Никогда больше не прогоню и не отвернусь. Я люблю тебя и это не пустой звук — просто поверь.
И я сам не понял, уговариваю ее быть со мной или отговариваю, но хотел чтобы она понимала к чему быть готовой.
— Что сказать, — вздохнула, когда я уже не надеялся услышать ответ и ее взгляд стал осмысленным. Улыбнулась. Теплая волна затопила меня всего с ног до головы, — Тебе придется смирится с неусыпным контролем моего отца. Готов?
— Ко всему готов рядом с тобой… — выдохнул и впился в ее губы, обезумев от радости и любви к этой женщине.
**********
Юля.
— Дочь, я так понимаю, ты простила? — я сидела в родительском доме на веранде с отцом.
Официальное знакомство Саши, как моего жениха — на меньшее он был не согласен — с моей семьей, больше напоминало допрос. Случилось оно правда только через полторы недели, после благотворительного вечера. Все это время мы сидела безвылазно в квартире — разговаривали, дурачились… знакомились заново.
Первым на экзекуцию к папе ходил Саша, а вот теперь, моя очередь.
— Да, пап, простила, — кивнула, расплываясь в счастливой улыбке.
— Уверена?
Уверена.
Кто-то порадуется за нас. Кто-то скажет глупость. А я? А я просто готова рискнуть.
В тот момент, когда я слушала его с Кариной историю, словно со стороны видела свою историю с Антоном. Да, вроде ничего общего, но все же есть сходство — и я, и он примерили опыт прошлых отношений друг на друга. С Сашей все очевидно, а я… услышала голос его бывшей девушки по телефону и все, больше связаться с ним не пыталась. А что я тогда услышала? Просто слова обиженной девушки.
Но это же глупость. Как глупость, что я могла после всего, что у нас произошло с Антоном вернуться к нему, так и то, как во время, неприятностей в фирме Саша потащился бы к Карине. Но ни Саша, ни я, об этом не подумали.
И еще одна причина, по которой я хочу попытаться построить отношения с ним снова — я точно знаю, что пожалею, если не дам нам шанс.
Мне хочется быть рядом. Не могу пройти мимо него, когда он на кухне готовит завтрак, чтобы не прижаться к его широкой спине, не могу заставить себя выбраться из его объятий, если просыпаюсь раньше его и не могу остановить себя, когда он целует и затягивает меня в свои объятья при каждом удобном случае. Просто я тоже его люблю.
— Я поддержу любое твое решение, но глаз с вас не спущу, — погрозил папа пальцем.
Усмехнулась — как будто я не знаю. А еще прекрасно понимаю, что как бы не сопротивлялся и не бурчал, Сашу он примет.
Просто я его люблю. Жизнь с этим мужчиной — мой выбор.