Сессия — нервная дрожь для студентов и неофициальный источник прибыли для преподавателей. В это время стены университетов вновь наполняются бесконечным потоком людей, гулом и желающими проявить себя или просто схватить халяву. Свет в окнах общежитий не гаснет до самого рассвета, а их жители превращаются в шаманов, гадалок и зубрил. Огромное количество бумаги используется для шпаргалок, заметок и напоминалок; много учебных материалов берется в библиотеках; результат же труда можно легко прочесть по лицам выходящих на крыльцо студентов, спешащих обратно в свои пенаты, чтобы пополнить знания и тщательно подготовиться к новому экзамену.
Самойлова не была исключением и трудилась не покладая головы на подушку в течение всей первой в ее жизни сессии. Экзамены оказались намного проще, чем девушка себе представляла. Экзаменаторы хорошо знали возможности своих студентов, безусловно, с примесью личного отношения, потому оценку скорее выводили из общего арифметического балла за весь семестр, чем за нагло списанный со шпаргалки текст в сданном листике. За первые два экзамена Ксюша и вовсе получила «автомат», а вот перед последним пришлось попотеть, потому что предмет давался ей нелегко. Единственная пустая строчка в зачетке была напротив английского языка. Одногруппницы очень удивились, когда Ксения перестала посещать предмет, но она просто не могла пересилить себя и снова посмотреть в глаза англичанину.
В ту ночь она еще долго сидела на лестничной клетке темного университета и только когда окончательно замерзла и успокоилась, начала медленно приводить одежду и волосы в порядок. Кое-как застегнув блузку и пригладив волосы, девушка пустилась в обратный путь, чутко прислушиваясь к окружающей тишине на предмет подозрительных звуков. Она еле слышно прошла по широким коридорам, в это время суток казавшимся зловещими, с замиранием сердца миновала злополучную комнату и вышла в опустевший холл, где уже заканчивали уборку служащие. Видимо, Ксюша выглядела не лучшим образом, так как завидев ее, женщины в темных халатах бросили свой инвентарь и направились к ней. На все вопросы о произошедшем Ксюша отвечала лишь, что заблудилась, но по лицам сочувствующих было понятно, что ей не поверили. Как бы там ни было, ей помогли одеться и проводили до дверей общежития, где суровому коменданту разъяснили ситуацию и попросили без скандалов пропустить девушку в комнату. Там ее ждала подруга с телефоном наперевес, даже не подумавшая ложиться спать.
— Ты где была?! Я уже в больницу собралась звонить! — засыпала она соседку вопросами, но увидев размазанную по всему лицу тушь и красные от слез глаза, тут же подбежала и помогла раздеться. — Что с тобой случилось?! Где твой телефон?!
— Я заблудилась, — еле слышно произнесла Ксюша и принялась расстегивать блузку онемевшими пальцами.
— Заблудилась? В трех соснах? — вытаращилась на нее Юля и, заметив багровый засос на шее, отвела в сторону всклокоченные волосы. — Господи, а это что?!
— В темноте обо что-то ударилась. Я очень устала. Давай спать.
Юля не стала больше расспрашивать подругу, надеясь, что та наутро сама все расскажет, лишь помогла раздеться и уложила спать. Ксюша заснула моментально от свалившегося на нее стресса и усталости и проспала практически до вечера следующего дня. Проснувшись, она обнаружила, что в комнате одна, и это было только на руку, потому что расспросов бы не выдержала. Воспоминания о событиях минувшей ночи хлынули нескончаемым потоком и в очередной раз больно ранили девушку. Она совершенно не ожидала, что Аверин способен себя вести как грубое, неотесанное животное. Он был настолько пьян, что совершенно ничего не соображал и чуть не изнасиловал ее в той грязной подсобке. Как он мог подумать, что она согласится на подобное? Неужели принял ее за какую-то шлюху, готовую на все ради ночи с самовлюбленным самцом? Зачем она вообще пошла за ним, неужели его намеки были непонятны с самого начала? Такой униженной себя девушка чувствовала лишь однажды и надеялась, что те чувства никогда ее больше не посетят. Но в еще большее смятение приводил тот факт, что насильник был ее преподавателем, которому она доверяла и считала другом. Он даже нравился ей. Их беседы и занятия за закрытыми дверями его комнаты всегда производили на нее наилучшее впечатление. Тогда он казался ей теплым и чутким человеком, надевающим маску прожигателя жизни, выходя на улицу. Она даже жалела его, узнав про учебу вдалеке от дома. Выходит, человек все это время тщательно скрывал свое истинное лицо и, возможно, надевал маску именно добродетели, находясь рядом с ней, а в стенах университета показывал себя настоящего. Как ей теперь приходить на занятия? А получать зачет? Что он скажет, увидев ее? Сделает вид, что ничего не произошло? Возложит всю вину на нее или снова начнет приставать? А может, он и вовсе по пьяни забыл? Как бы там ни было, но явиться на его занятия она так и не смогла, и плевать ей на то, что в зачетке строка останется незаполненной.
Рассказывать Юле она ничего не стала. Да и какой был в этом смысл? Соврала снова, что не туда свернула и потеряла телефон, заблудилась и испугалась. Вывели ее обратно технички и проводили к общежитию. Но было видно, что подруга ей не верит, то и дело посматривая на спрятанную под высоким воротом водолазки шею, но Ксюше было все равно. Это Юля еще не видела ее тело, все в синяках от цепких пальцев и в засосах. Родителям Ксюша поведала ту же историю, порадовавшись, что мать не видела ее расхристанного состояния в ту минуту и не знала о смертельной усталости и апатии, накативших после. На праздники она решила поехать домой и там постепенно начала приходить в норму. Девушка решила, что в новом семестре ходить на занятия к англичанину не будет, а попросится свободным слушателем в другую группу. Экзамен потом сдаст как-нибудь и не имеет значения, что подумают сокурсницы. С началом сессии девушка всеми правдами и неправдами старалась избегать столкновения с Авериным, а завидев его высокую фигуру в толпе, тут же меняла траекторию движения. Неизменно трепетное сердечко тут же подпрыгивало в груди и ускоряло ритм, обдавало жаром и начинали дрожать колени. Обида и горечь жгли изнутри, заставляя выступать слезы на глазах, но позволить себе столкнуться с ним она не могла. Случалось это нечасто, потому что на свою кафедру она не поднималась, поэтому к концу сессии девушка начала чувствовала себя в университете более-менее спокойно.
Новое расписание повесили на стену за две недели до начала нового семестра и возле него часто толпились студенты, переписывая и фотографируя стенд. Самойлова не была исключением и пробралась к самой стене, чтобы лучше рассмотреть новые предметы и понять, к чему готовиться. Поглощённая изучением новой информации, она не заметила приближения объекта ее страхов и испуганно подпрыгнула, когда цепкие пальцы взяли ее за локоть. В нос ударил знакомый запах туалетной воды, горячее дыхание коснулось шеи, и паника моментально накрыла девушку, заставив дернуться в сторону. Но сделав это, девушка наткнулась на твердую мужскую руку, упёршуюся в стену, заключив свою жертву в ловушку.
— Спокойно, — раздался над головой тихий голос. — Не скандаль на людях. Я пытался тебе дозвониться и не смог. Давай встретимся в парке возле Ленина в субботу около трех дня и обо всем поговорим. Прошу тебя! Я буду ждать и никогда больше не обижу.
И так же внезапно он пропал из-за спины, оставив Ксению одну в толпе с кружащейся от волнения головой и бешено колотящимся в груди сердцем. Все мысли пришли в сумбур, колени дрожали, а по спине текла тонкая струйка пота. Перед глазами все плыло, когда она с опаской оглянулась, но Аверина среди людей не увидела. Позабыв, для чего она вообще забралась в самую гущу, Ксюша протолкалась к выходу, спешно забрала из гардероба пуховик и выбежала на морозный воздух, даже не подумав застегнуться. Добежав до конца аллеи, она повернула за угол и привалилась к стене, глотая воздух и приводя чувства в норму. Кто бы мог подумать, что близость мужчины так повлияет на нее? Его запах, его голос до сих пор витали где-то рядом, приводя в смятение и туманя разум. Зачем он хочет с ней увидеться? Его голос был наполнен раскаянием и надеждой, или ей показалось? Значит, он ей звонил и не дозвонился, что неудивительно. Хорошо, не заявился в общежитие, иначе как бы она это объяснила соседкам? Надо успокоиться и забыть Аверина, не реагировать на его слова и уж точно не встречаться с ним. Пусть она и в людном месте, но совершенно неизвестно, что на уме у этого типа. Отдышавшись и запахнув плотнее куртку, девушка прижала общую тетрадь к груди и двинулась к общежитию, зорко осматривая толпу, словно за ней мог гнаться сам черт.
***
Сколько глупостей совершают люди, поддавшись порыву и зову сердца? Сколько обжигаются, доверившись другому человеку, раскрывая свои души и помыслы? И хоть говорят, что в одну и ту же воду не войти, все же часто это происходит неосознанно, ведь надежда на лучшее неизменно преследует людей, даже если они стараются переубедить себя и окружающих в обратном.
Большие снежные хлопья кружились в воздухе и покрывали землю новым слоем белого ковра, укутывали деревья, создавая на ветках пушистые шапки, оседали на головы и плечи пешеходам, так удачно оказавшимся в этот момент на улице. Особенно контрастно снег смотрелся на темных елях, возвышающихся стройными рядами на пустынных аллеях центрального парка. И дедушка Ленин, по-прежнему являющийся главным украшением улицы города, выглядел впечатляюще под тонкой паутинкой инея. Аверин смотрел на кружащиеся в воздухе снежинки, чуть подняв голову вверх и нахмурив брови, словно думал о чем-то тревожном, а не просто созерцал красоту природы.
Ксюша нервно выдохнула и велела себе успокоиться, перестать царапать чехол телефона ногтями и наконец подойти к нему, вместо того чтобы пялиться из-за угла. Прошло два дня после их столкновения в коридоре университета, в течение которых девушка не находила себе покоя. При воспоминании о горячем шепоте, раскаленным пламенем опалившем затылок, у нее начинала кружиться голова и дрожали конечности. Все мысли были направлены на размышления о том, стоит ей идти на встречу или нет? Здравый смысл и чувство собственного достоинства криком кричали сидеть в комнате и готовиться к последнему экзамену. Но маленький чертенок соблазна уговаривал принять предложение и выслушать все, что преподаватель собирался ей рассказать. Ее мысли пребывали настолько в разобранном состоянии, что она даже общаться ни с кем не могла. Юля с интересом поглядывала на подругу, пыталась вытянуть на разговор, но та вести беседу дольше двух минут не могла и полностью уходила в свои мысли. Спать у девушки тоже практически не получалось: ее фантазия рисовала разные варианты исхода встречи. В одних они расходились друзьями и все становилось как прежде, в других доходило до угроз, скандала и новых приставаний. Ложась спать в пятницу вечером, Ксения окончательно решила никуда не ходить, но на следующий день то и дело поглядывала на часы, стрелка которых упорно стояла на месте. В конечном итоге девушка не выдержала и начала одеваться, наплевав на гордость.
— Куда это ты? — удивленно посмотрела на нее соседка, попивая чай с печеньем. — Ты вроде читать собиралась.
— Передумала, — недовольно пробурчала себе под нос Ксюша.
— Может, расскажешь, что происходит? В последнее время ты какая-то странная.
— Кокос на голову упал, вот и схожу с ума.
— Что?
Последний вопрос девушки остался без ответа, потому что Ксения, боясь передумать, уже выскочила из комнаты, натягивая на ходу пуховик. Но вся ее решимость испарилась, как только она увидела его. Аверин стоял в условленном месте и терпеливо ждал. Его темные волосы и плечи, обтянутые черным пальто, медленно покрывал снег, руки он спрятал в карманы и практически не шевелился, замерев на месте подобно тому же памятнику. Мужчина выглядел спокойным и совершенно безобидным. Девушка никогда бы не подумала, что это именно тот человек, который так бесстыдно к ней приставал и нахально лапал. Наверное, это и успокоило ее в этот раз, заставив выйти из укрытия и подойти к нему. Заметив приближение Ксюши, мужчина оживился и медленно пошел навстречу. Его карие глаза внимательно осматривали ее лицо, словно пытаясь понять настроение, а подойдя на расстояние вытянутой руки, он слабо улыбнулся и тихо произнес:
— Я рад, что ты все-таки пришла.
— Зачем вы меня позвали? — неуверенно спросила Ксюша.
Она выглядела напряженной и испуганной, словно пришла на свидание с диким зверем. Золотистые волосы рассыпались по плечам и уже успели намокнуть от тающего снега, хмурое лицо без тени косметики было поднято к нему, в руках она нервно крутила телефон. Алексей ждал ее уже полчаса и каким-то шестым чувством знал, что она придет. А увидев ее тонкую медленно приближающуюся фигурку, мужчина почувствовал, как в груди что-то ухнуло. Такой растерянности он не испытывал давно. И с чего начать разговор, просто не знал. Девушка кусала губы, рассматривая его лицо, а Леша никак не мог подобрать слов, чтобы выразить свои чувства. Он ощущал себя в эту минуту странно и неловко, словно школьник, впервые пытающийся признаться в любви, и очень надеялся, что она его простит.
— Как ты? — выдохнул наконец Алексей.
— Офигительно, — кивнула Ксюша.
— Вот, возьми, — протянул ей Аверин сложенные в несколько раз бумажные купюры.
— Что это?
— Деньги за пропущенные занятия.
Девушка горько усмехнулась и покачала головой, но все же забрала их и сунула в карман вместе с телефоном. Да, худшего начала Алексей придумать не мог, но так он хоть привлек ее внимание.
— Это все? — с вызовом спросила Ксения.
— Нет, — покачал головой Аверин и прямо посмотрел своей студентке в глаза. — Я хочу принести извинения за свое недостойное поведение и очень надеюсь, что инцидент останется между нами.
Сухое и ни к чему не обязывающее предложение, которое Леша долго обдумывал и пытался запомнить. Именно это он и должен был сказать. Ни больше ни меньше. Он вообще не имел права к ней приближаться и разговаривать на личные темы, но почему-то на душе стало еще хуже после этих слов. На лице Ксении отразилось разочарование, и она отвела от мужчины подозрительно заблестевшие глаза.
— Не волнуйтесь, — хрипло произнесла девушка, — я никому не расскажу.
А потом отвернулась и зашагала прочь. На этом месте они должны были расстаться, поставить точку и забыть обо всем навсегда, но что-то не позволяло это сделать. Не позволяло Алексею выдохнуть с облегчением, спокойно уйти восвояси и заняться подготовкой к новому учебному году. Внутри все сжималось и болело, и причиной тому были вовсе не муки совести. Поддавшись порыву, мужчина в пару шагов преодолел разделяющее их расстояние и взял девушку за локоть:
— Ксюша, постой!
— Не прикасайтесь ко мне! — вырвала руку девушка, пытаясь продолжить свой путь.
Ее сильно ранили его холодные слова и равнодушный тон. Она не знала, чего ждала от встречи, но только не отстраненного, циничного извинения. Оно словно раскаленной кочергой прошлось по раненому самолюбию, нежной душе и юному сердцу. Ксюша вновь ощутила себя униженной малолеткой, словно это она вешалась к нему на шею, а он, мудрый, зрелый преподаватель, наставительно ей говорил, что нужно сначала подрасти и только потом пытаться понять значение слова “любовь”. Из глаз текли слезы, ноги утопали в глубоком снегу, но она все равно старалась убраться из этого парка подальше от этого мужчины. Тот хватал ее за локоть, пытаясь остановить и сказать что-то еще, но Ксюша не желала слушать, мечтая поскорее добраться до своей комнаты и забиться в угол. Внезапно преподаватель преградил ей путь и взял в ладони лицо.
— Ну прости меня, слышишь?! — горячо заговорил Аверин, стараясь заглянуть в глаза. — Я не знаю, что на меня тогда нашло! Я очень много выпил и почему-то мне показалось, что наша симпатия обоюдна.
— Поэтому потащили меня в кладовку? — подняла на него глаза Ксюша, но из-за слез увидела лишь размытый контур. Стало вдвойне обидно, что ее приняли за легкодоступную шлюху.
— Не плачь, пожалуйста, — взял ее за плечи Алексей. — Я знаю, что напугал тебя и повел себя как идиот. Но прошу, дай мне шанс все исправить.
Девушка зажмурилась и спрятала лицо в ладонях, горько заплакав. Мужчина беспомощно гладил ее плечи, стараясь успокоить, и в итоге, наплевав на их положение и здравый смысл, обнял и прижал к себе. Ксюша не сопротивлялась и продолжала всхлипывать у него на груди, совершенно позабыв, где они находятся и кто перед ней.
— Тихо, милая, — шептал Аверин ей в макушку, — успокойся. Я себе места не находил все это время, пытался до тебя дозвониться. Ты занесла мое имя в черный список?
Его объятия были осторожными и теплыми, от пальто пахло свежестью и туалетной водой с древесным оттенком. Длинные пальцы перебирали ее волосы, гладко выбритая щека прижималась к виску. Его тон и мерное покачивание успокаивало, даря ощущение близости и единения. Происходящее казалось странным и каким-то нереальным, а с души словно свалился тяжелый груз, сковывающий льдом все это время. Аверин вдыхал запах ее волос и не собирался выпускать из объятий, чувствуя рядом с ней уют и тепло. Ксюша оторвала красный нос от его груди и прерывисто вздохнула:
— Я телефон тогда потеряла.
— Ах вот оно что, — слегка отстранился Алексей и достал из кармана носовой платок. — Держи. Если честно, я даже не помню, как домой попал тем вечером.
— Зато я все прекрасно помню, — буркнула Ксения, отступая от мужчины на шаг и сморкаясь в предложенный кусок ткани.
— Сильно тебя напугал?
— И синяков наоставлял.
— Прости, — вновь извинился Леша, боясь даже представить, как чувствовала себя девушка в тот момент. Сейчас ее снова хотелось обнять и приласкать, но вновь притягивать Ксюшу к себе он не рискнул. — Соседка не задавала вопросов?
— Я сказала, что свернула не туда и заблудилась.
Успокоившись и вздохнув свободнее, Ксения подняла заплаканные глаза на мужчину. Тот внимательно изучал ее с виноватым выражением лица, временами покусывая нижнюю губу, словно что-то обдумывал. Девушка просто молчала и рассматривала его лицо, словно увидела впервые. Этого человека Ксюша знала только как своего преподавателя, внезапно открывшегося для нее с другой стороны, теперь она и вовсе не знала, чего от него ждать. У нее и мысли никогда не возникало, что такой мужчина может ею заинтересоваться, да она и сама не знала, какие чувства испытывает к нему на данный момент.
— Мне, наверное, не следует этого говорить, — прервал молчание Алексей, — но раз уж так случилось… Может, сходим куда-нибудь?
— Куда? — растерянно спросила Ксюша.
— В кино, ресторан или просто погуляем.
Подобного поворота Ксения точно не ожидала, поэтому недоуменно захлопала глазами, безмолвно открывая и закрывая рот. Быстро заморгав длинными ресницами, она постаралась взять себя в руки, привести разбежавшиеся мысли в порядок и озвучила самый важный на данный момент вопрос:
— Как на свидание?
— Если ты не против, — кивнул Аверин. — Или у тебя есть кто-то?
— Никого у меня нет.
— Тогда завтра увидимся? Пока выходные?
Сердце девушки снова сделало кульбит, а перед глазами все поплыло от волнения. Она не знала, как реагировать на подобное предложение. Стоит ли идти на свидание с мужчиной, который чуть ее не изнасиловал? Он намного старше и безумно привлекателен; бабник высокой марки, судя по его поведению и количеству женщин, которые прошли мимо ее окон с ним под ручку; еще и преподаватель. Здравый смысл снова молил дать отрицательный ответ, разворачиваться на сто восемьдесят градусов и чесать в общежитие, забыть о преподавателе и его предложении, но язык жил своей жизнью, и девушка робко пробормотала:
— Хорошо.
— Отлично, — искренне улыбнулся в ответ Аверин. — И не волнуйся, я руки распускать не стану, хочу улучшить о себе впечатление, — попытался он пошутить и снова стал серьезным. — Я провожу тебя?
— А если нас кто-нибудь увидит? — поинтересовалась девушка, медленно поворачивая в сторону общежития.
— Безусловно, у меня будут крупные неприятности, если кто-то узнает, что я себе позволяю, но просто прогуляться нам никто запретить не может. Как праздники провела?
Постаравшись перевести разговор на другую тему, более легкую, Алексей, тем не менее, чувствовал напряжение, исходящее от его спутницы. Она явно была растеряна и смущена поворотом их встречи. Да и сам парень еще не до конца понимал, на что решился.
Только желание узнать девушку в неформальной обстановке было непреодолимым. Она ему нравилась все больше, а в последнее время и вовсе стала навязчивой идеей. Он еще не знал, куда поведет ее завтра, но постарается сгладить негативное впечатление о себе. Впервые в жизни ему не только хотелось удовлетворить низменные потребности организма, но и завязать настоящие долговременные отношения, несмотря на их разницу в положении и возрасте.