Эмилия
В два часа дня я прощаюсь с Сетом. Он идет на еще одну лекцию, которая проходит сегодня после обеда, а я еду на такси к доктору Дэниелсу. Китон даже купил мне машину, но я редко на ней езжу, потому что после ДТП с Сетом я боюсь сломать еще что-либо и Нью-Йоркское движение сводит меня с ума.
Сейчас машина стоит в студенческом гараже, который я снимаю, и я там практически не появляюсь. Всегда нахожусь у Сета. Потому что в общежитиях общие души, а это противно.
По пути к доктору Дэниелсу звоню Китону. Он берет трубку после первого гудка.
— Эмилия? — говорит он. Я люблю слышать этот голос. Он напоминает мне голос Мейсона и в то же время вызывает чувство доверия в моей груди.
— Привет, — тихо и осторожно отвечаю я.
— Что случилось, Эмилия? — сразу же спрашивает он. Когда мы созваниваемся, он звучит практически так же, как будто разговаривает с Мейсоном. А это значит, что я стала частью семьи.
— Ты сейчас работаешь, я мешаю? — отвечаю вопросом на вопрос и слышу, как закрывается дверь.
— Ты никогда не мешаешь.
— Ладно.
— Сраная жаба должна тоже периодически что-то делать, — шипит он. Я пытаюсь это игнорировать, но прекрасно понимаю, кого он имеет в виду. Как только представляю, что Мейсон, возможно, прямо сейчас находится в нескольких шагах от своего отца, во мне все сжимается.
— Ну… Я еду к доктору Дэниелсу, — осторожно говорю я.
— Эмилия… — Китон ненавидит, когда ходят вокруг да около. — Что случилось? — он звучит немного уставшим.
— У тебя все в порядке? — для начала спрашиваю я.
Его «ну да» звучит как угодно, но не в порядке.
— Что с тобой, Эмилия? — допытывается он. — И почему ты снова едешь к этому придурку доктору Дэниелсу? — я краснею до кончиков ушей. — Ты же знаешь, что я знаю, что…
— Да, я знаю! — перебивая, восклицаю я. Господи, такое ощущение, что я действительно разговариваю со своим отцом. Медленно у меня повышается пульс.
— Ну так, пожалуйста, постарайся держать свои ноги вместе, когда к нему приедешь, Эмилия!
— Да, хорошо! Я не поэтому тебе звонила! — раздраженно говорю я и получаю такой же взгляд от водителя такси, пакистанской национальности.
— Извините, — быстро бормочу я. — В общем, я снова еду к доктору Дэниелсу, потому что дневники больше не помогают. Он снова в моей голове, и он мне написал.
— Вот говнюк! — грохочет он. — Я же ему строго-настрого запретил это делать, Эмилия.
— Ты ведь знаешь, как он относится к запретам! Сейчас все вернулось, и я сбита с толку, поэтому мне нужен…
— Очередной засранец, конечно же.
— Я звонила тебе не для того, чтобы ты упрекал меня, па… эээ… Китон.
Я практически чувствую его улыбку.
— Хочешь приехать к нам на пару дней, чтобы отвлечься? Его здесь не будет, я позабочусь об этом. А ты могла бы с Оливией заняться девчачьими делами и немного расслабиться. Ты можешь взять своего нового говнюка с собой. Но при мне с ним не крутить шашни. Мне это не нравится, Эмилия.
— Вот же блин… — бормочу я. — Ладно, почему нет. Но только если его, пожалуйста, на самом деле не будет. Ты знаешь, что произойдет, когда мы снова увидимся.
— О, да. Я не против этого избежать!
— Эй, есть еще кое-что.
— Что именно? — спрашивает он.
— Ну… Эмм… Когда я приеду к вам с моим парнем… — я снова краснею, как помидор.
— Что потом, Эмилия? — спрашивает Китон.
— Вы могли бы вести себя так, будто и есть настоящие родители? Потому что… он как-то спросил меня о родителях, а я сразу подумала о вас. А потом просто сказала: «Они живут в Чикаго», и он поверил. Ну, а сейчас все как-то глупо.
Китон смеется, а обычно он смеется только когда речь идет об Оливии. Я люблю это.
— Думаю, все получится!
— Кстати… я возьму мою собаку с собой.
— Как хочешь, Эмилия, у нас достаточно места. Тем более Мисси все равно у… него.
— Хорошо, — тихо говорю я.
— Хорошо, значит, до встречи через неделю? Я скажу Оливии.
— Я позвоню, когда выеду.
Я кладу трубку и улыбаюсь. Я люблю Китона Джона Раш.
***
Доктор Дэниелс слегка озлобленно сверлит меня взглядом. Но какой мужчина в моей жизни не смотрит на меня со злостью?
Я не давала о себе знать на протяжении четырех месяцев, а сейчас сижу на приеме, и поэтому другие пациенты вынуждены ждать.
— Привет, — едва слышно говорю я. Он до сих пор зол. — Мне жаль. Появился Сет, он предложил мне встречаться, после двух месяцев раздумий я как-то сказала «да», и, скорее всего, именно поэтому пропустила все часы терапии, потому что не знала, как правильно поступить, доктор Дэниелс.
«Ох, Эмилия», — вздыхает Мейсон во мне, поедая виноград.
Доктор Дэниелс качает головой, но слегка улыбается. Он всегда говорит так, будто накурен, но он совершенно не курит, просто крайне расслаблен.
— Знаешь, в чем твоя проблема, Эмилия Салливан? Как только ты поняла, как много в тебе есть и насколько ты замечательная женщина, ты везде ищешь тому подтверждение.
— Дааа? — тяну я, почесывая затылок.
— Но так не пойдет. У других людей тоже есть чувства. — Он многозначительно смотрит на меня поверх оправы своих модных очков. Это ПКХТ-взгляд — папочка-скоро-надерет-тебе-адницу-взгляд, и я нервно ерзаю на сиденье, потому что он так пристально смотрит на меня своими серо-голубыми глазами.
Бл*дь, у меня действительно проблема.
Мейсон-проблема.
Слишком много сладких фруктов свисают с дерева, и я хочу их все.
Все, кроме вишен (Cherry — вишня, англ.) — их я ненавижу. И с тех пор, как он написал мне, я сбита с толку.
— У меня появился парень, как ты знаешь.
— Ага.
— И он правда замечательный.
— Ага.
— Я имею в виду, он делает мне латте с карамелью и я действительно… в общем, я так благодарна, что нашла свое «Я», но мне кажется, Мейсон вернулся.
Сейчас он не выглядит скучающим.
— Что, прости?
— Ну… Он мне написал, я его заблокировала. Потом посмотрела его фотографии, а потом у меня появилось странное чувство в животе. Сейчас он лежит в моей голове на черных простынях, ест виноград и разговаривает со мной. Кроме того, мне вчера снова снился тот сон. — «И я уже тысячу раз запрещал тебе видеть этот сон, Эмилия!» — взбешенно говорит Мейсон в моей голове.
Я распахиваю глаза.
— Видишь, он снова здесь!
— Что он говорит?
— Что я должна прекратить видеть этот сон, потому что он мне его запретил.
Доктор Дэниелс какое-то время смотрит на меня. Я не могу выдержать его взгляд и начинаю нервничать.
— Ну… возможно, ты переступила черту и нуждаешься в нем, чтобы он снова упорядочил твою жизнь. Потому что до сих пор он был единственным, кто командовал тобой. — «О, да, детка, именно это я и делал», — мой Мейсон в голове бросает виноградинку в рот.
— Я не хочу ни слышать, ни видеть его!
— Ты не можешь спрятаться от своих проблем, Эмилия. Даже при помощи секса. Ты просто закрываешь их у себя в голове.
— Возможно, я только и занимаюсь сексом, потому что он доставляет удовольствие, — отвечаю я.
— Ты уверена?
Смотрю в окно и пожимаю плечами.
— Что ты чувствуешь, когда спишь с мужчиной, Эмилия?
— Мы уже обсуждали это, я тебе даже показывала!
— Об этом мы не должны разговаривать, иначе тебе нельзя будет ко мне приходить. — Я беспокойно провожу по ключице вниз к грудной клетке, потому что все еще чувствую его щетину, царапающую мою кожу. Он следит за каждым моим движением и, конечно же, замечает, что я нервничаю.
— Я чувствую себя такой… желанной, как королева. Как будто у меня есть власть, хотя бы над этим, потому что не могу контролировать свои чувства… Я знаю.
— И как ты чувствуешь себя после секса? — тихо спрашивает он.
«Ох, Эмилия, не делай этого!» И такое ощущение, будто я именно поэтому всегда так и делаю. Потому что он так озлобленно смотрит на меня и потому что мне его чертовски не хватает. Проклятье.
«Господи, Мейсон, уйди прочь из моей головы!» — мысленно рычу я.
— Когда как… После секса с Сетом я чувствую себя хорошо. После секса с другими мужчинами чувствую себя дерьмово. Вот почему я этого хочу. Потому что всегда чувствовала себя с ним дерьмово. Потому что он трахал меня, а не я его. Потому что он использовал меня. Потому что он выплескивал на меня всю свою агрессию. Потому что ему было все равно, как я себя при этом чувствую, и потому что он наказывал меня. Иногда мне это все еще нужно. — Развожу руками. — Даже если я простила себя, за все, что произошло.
«Ты такая маленькая сучка, Эмилия», — рычит он в моей голове. Я самодовольно улыбаюсь и отвечаю: «Попробуй меня остановить».
Доктор Дэниелс прекрасно знает, чего я от него хочу. Он очень похож на Мейсона, даже если Сет выглядит, как он. У него крупное тело и отличная фигура. Его волосы черные, а зеленые глаза обрамлены небольшими морщинками, губы очень красивые и чувственные. Он настоящий мужчина, властный, еще и разбирается в моей психике. Все это довольно сексуально.
Я вздыхаю. Конечно, я знаю, что есть еще Сет. И действительно чувствую себя паршиво, что вообще так думаю о докторе Дэниелсе.
«Ты ищешь ситуации, которые тебе знакомы, потому что можешь контролировать их и чувствовать себя в безопасности. Новое пугает», — пронеслись в голове слова одного из наших сеансов, и я знаю, что это правда, потому что сейчас делаю это снова. Я делаю то, что делала с Мейсоном и Райли. Изменять. Почувствовать адреналин. И даже если моя жизнь и личность так сильно изменились, и я чувствую себя свободной, Мейсон все еще держит мою душу и сердце в цепях. Я стала более уверенной в себе, вижу мир более позитивным, я счастлива и чувствую себя комфортно в своем теле. Но все же во мне чего-то не хватает, что я пытаюсь заполнить. До Сета у меня постоянно был секс на одну ночь, потому что я не знала, куда деваться от моего обретенного сознания того, какая я потрясающая женщина, и мне просто нужно было это чувствовать. Я должна была почувствовать, что жива и желанна. В этом доктор Дэниелс тоже прав. Мне трудно было начать что-то серьезное с Сетом, поэтому ему потребовалось два месяца, чтобы завоевать меня. Даже сейчас я снова чувствую себя беспокойно, внутренне взбудораженной. Наверное, из-за этого я снова начала думать о Мейсоне и слышать его. Но почему, черт возьми, он написал именно тогда, когда я подумала о нем? Может быть, у нас все-таки есть связь друг с другом, несмотря на то, что я сожгла все мосты? Независимо от того, что связывает меня с его родителями? Но я не откажусь от них даже под угрозой смерти.
Кроме того, доктор Дэниелс говорит, что я хочу наказать всех мужчин за то, что сделал со мной мой отец. Он считает, что я перерабатываю его таким образом. И все, что помогает, законно, не так ли? Свою совесть я уже давно потеряла.
Я вздыхаю.
— Сет классный, — говорю я.
Он поднимает бровь.
— Ты уже говорила, мисс Салливан. — Мне нравится, когда он меня так называет. Тогда я чувствую себя плохой девочкой.
— Проблема с Сетом, — просто продолжаю я и заговорщически наклоняюсь в сторону доктора Дэниела, давая ему очень хороший обзор в мой топ. Его глаза остаются неподвижными, устремленными в мои. — Что он немного похож на Мейсона, ты не находишь?
— Эмм… — тянет он, и, качая головой, поднимает брови вверх. — Я ничего не знаю о Сете.
— Показать тебе фото? — воодушевленно говорю я, и он делает приглашающий жест.
— Пожалуйста, если хочешь.
Быстро достаю телефон и показываю ему последнюю фотографию, что мы сделали. Ту, что я выставила в инстаграм. Сет крепко держит меня в своих объятиях, я смотрю в камеру, мы лежим обнаженные под тонким одеялом, так что можно различить мои контуры.
— Ага.
— И? Что скажешь?
Он напряженно облизывает губы. Его глаза по-прежнему немного взбешенные, но в то же время совершенно равнодушные.
— Собственнический. Высокомерный. Ребенок. Действительно похож на твоего предыдущего партнера, чьи фотографии ты мне уже прказывала.
— Да! — вскрикиваю я. — Я же говорю. Как мне его забыть? Наверное, поэтому он снова в моей голове. Я имею в виду, у нас уже была напряженная история друг с другом. Он был… таким невероятно собственническим. Я никогда не смогла бы сидеть здесь с тобой. — «Ты не можешь этого делать и сейчас, сука», — говорит Мейсон в моей голове. — И если бы он знал, — продолжаю я, скользя кончиками пальцев по низкому столу, пока они не касаются его колена, — какими способами вы меня уже лечили, он убил бы нас обоих, доктор. Дэниелс. — Я прикусываю нижнюю губу и убираю руку.
Его лицо слегка покраснело, ноздри раздуты, а зубы стиснуты. На щеке подергивается мышца, как это всегда бывает с Китоном, когда он вот-вот потеряет контроль.
— Не имеет значения, что я делаю. Неважно, как часто и как жестко! — я театрально поднимаю глаза к потолку. — Такое ощущение, что я никогда не избавлюсь от этого чувства.
Он смотрит на меня отсутствующим взглядом, сжимая пальцами подлокотники кресла.
— Возможно, я просто сексуально зависима, — диагностирую я, закидывая ногу на ногу, при этом он получает короткий вид под мою юбку.
— Проклятье, — рычит он, бросает свой блокнот в сторону, встает и обходит стол.
Он опирается коленом на кушетку возле меня, хватает за волосы и говорит прямо в мои губы:
— Посмотрим, смогу ли я его выбить из тебя, Эмилия Салливан.