Периодически моргаю, зрение постепенно теряет фокус, и вскоре я засыпаю.
Переворачиваюсь на другой бок и замираю, когда боль между ног вырывает меня из объятий сна. Солнечный свет, проникающий сквозь шторы, заставляет меня несколько раз моргнуть, и требуется мгновение, чтобы вспомнить, почему мне так больно.
Джек. Вчера я занималась с ним сексом.
Приподнимаюсь на животе, когда возвращается паника из-за всех событий прошлой ночи. Я ожидаю увидеть Джека, но кровать пуста. Пробегаю пальцами по месту, где он спал ночью. Холодно. Утыкаюсь лицом в подушку и с облегчением выдыхаю. Я снова в его доме, в его постели.
― Как спалось?
Сердце пропускает удар, и я отбрасываю волосы с лица, судорожно поворачиваясь на звук его голоса. Он сидит в кресле за письменным столом, в белой рубашке, несколько пуговиц на которой расстегнуты, длинные ноги облачены в черные брюки, и мое сердце не может найти себе места: скачет так, будто за мной гонятся.
― Нормально, ― убираю прядь волос с лица. Джек переводит взгляд на мою шею, желваки на его челюсти дергаются, и он встает, выпрямляясь во весь рост.
― Я хочу, чтобы ты позавтракала со мной, ― говорит он, надевая черный пиджак.
― Я не голодна, ― зарываюсь в одеяло.
Джек смотрит на меня, и все, что я вижу, ― это безразличие.
― Мейв, это был не вопрос, ― оставляет он меня и скрывается в гардеробе.
Вот что происходит, когда Джек О’Риган добивается своего. Он взял то, что хотел, и теперь со мной будут обращаться как с одной из его шлюх, которая просто делает то, что ей говорят?
Джек появляется в проеме гардероба с красным галстуком в руке.
― Почему ты все еще в постели?
― Я буду убираться в клубе, драить туалеты. Я верну долг, даю слово, ― отбрасываю одеяло и встаю на колени. Хочу донести до Джека, что я не сбегу и верну каждый пенни, даже если на это уйдет вся жизнь.
Джек надевает галстук, подходит к кровати, остановившись у изножья, и мне приходится задрать голову, чтобы не отвести взгляд.
― Я в этом не сомневаюсь, Мейв. Но я уже озвучил тебе условия.
Стискиваю зубы, сдерживая дикое желание наброситься на него. Слезаю с кровати и отхожу от него подальше.
― Ты можешь хотя бы сказать мне, как долго собираешься держать меня здесь, ― терпеть не могу мольбу, звучащую в моем голосе. ― У меня колледж, мама переживает за меня, а еще я подрабатываю.
Хочется что-нибудь швырнуть в него. По выражению его лица я понимаю, что ему пофиг и его достали мои жалобы.
― Увидимся внизу за завтраком, ― и он уходит.
Падаю на кровать, и на секунду возникает мысль о том, что я не сдвинусь с места и пусть он там бесится. Но понимаю, что это ничего не даст; он утащит меня вниз. Я переодеваюсь в чистые джинсы и черный свитер, затем укладываю волосы. Умываюсь, чищу зубы и спускаюсь вниз. Он не сказал, в какой комнате мы будем завтракать, но я иду на кухню на запах оладий. Я думала, что увижу возле плиты его повара. Чего я не ожидала, так это Джека, который снова снял пиджак и закатал рукава своей белой рубашки.
Миска с тестом для оладий стоит на столе, пока он переворачивает один на сковороде.
― Тебе полить кленовым сиропом? ― спрашивает он, не оборачиваясь.
Завтрак накрыт на двоих. Обстановка интимная. Мой желудок сжимается, когда я взбираюсь на табурет. В маленькой вазе между ножами и вилками стоит одна роза.
― Нет, я ничего не хочу, ― отвечаю я, зная, что он не может заставить меня есть. Он продолжает готовить, наполняя тарелку. Джек наливает в две чашки кофе и несет их к барной стойке. Я не поднимаю глаз на него, когда он ставит чашку передо мной. Он уходит, возвращаясь с тарелкой оладий и ставя ее на стойку.
― Прошу, поешь, ― мягко говорит он, заставляя меня поднять голову. Желваки на его скулах приходят в движение. ― Мы можем поговорить о колледже.
Я беру нож и вилку, а плечи Джека расслабляются, когда он берет свою тарелку с оладьями и садится за стойку. Он слишком близко, пространство слишком ограничено. Я чувствую аромат его одеколона, смешивающийся с запахом печеных оладий.
Я сосредотачиваюсь на кофе и оладьях. Не спрашивая, Джек кладет мне кусочек масла и поливает кленовым сиропом. На протяжении всего завтрака я молчу, ем оладьи, запивая их кофе, и все это время чувствую на себе взгляд Джека, что заставляет меня пытаться сдерживать жар, опаляющий мои щеки.
― Позже я дам тебе ноутбук, чтобы ты могла продолжить заниматься онлайн.
Наши взгляды встречаются.
― У меня нет онлайн занятий. Я должна на них ходить.
Джек вытирает губы салфеткой и отпивает кофе.
― Я уже договорился с твоими преподавателями.
Собираюсь было расхохотаться и сказать ему, чтобы прекращал ерничать, но он серьезен.
― Джек…
― Мейв, я уже обо всем договорился. Твои учителя пойдут тебе навстречу, ― сообщает он, собирая тарелки.
― Что, если я не хочу заниматься онлайн? Что, если я хочу ходить на занятия?
Он останавливается, поворачивается ко мне и окидывает меня таким взглядом, который мог бы оленя остановить.
― Ты предпочтешь ездить на занятия, сидеть там со всяким сбродом тому, чтобы заниматься с комфортом у себя дома?
В его фразе слишком много ошибок.
― Сброд? Ты имеешь в виду моих одноклассников? И, кстати… ― я обвожу рукой пространство вокруг нас. ― Это не мой дом.
― Даю тебе полное право считать его своим.
― Значит, я могу ходить, куда захочу, и растащить его на кирпичи?
Он бросает на меня предупреждающий взгляд:
― Я думал, ты будешь довольна, ― с раздражением говорит он, как будто я веду себя неразумно.
Он относит тарелки в раковину, а я закрываю глаза, пытаясь справиться с паникой. Меня радует возможность вернуться к занятиям. Не прыгать из одного автобуса в другой и не мерзнуть холодным утром ― тоже бонус, но, все равно, все это кажется каким-то неправильным.
― Что ты сказал моим преподавателям? ― как он вообще смог устроить такое? Деньги ― вот и ответ. Они всегда правят миром.
― Сказал, что ты хочешь заниматься онлайн, ― в его ответе слышится скука.