Мертвое тело на земле безразлично смотрело в небо, а Лука и Сэл смотрели вниз на своего павшего солдата. Лука держал сигарету между губами, присев на корточки, чтобы проверить тело на наличие других признаков смерти. К сожалению, пуля в его черепе сказала им все, что нужно было знать.
Данте глубоко вздохнул, вдыхая холодный воздух и пытаясь успокоить кровь, которая начинала закипать внутри него. Затем он разорвал тишину между ними своим холодным тоном.
— Сэл, пойди посмотри, что можно найти на камерах.
Сэл кивнул, прежде чем исчезнуть.
— Мог ли Ангел сделать это? — спросил Данте, когда Сэл ушел, не желая говорить об этом в его присутствии.
Факт был таков: биологическим отцом Сэла был Люцифер. И хотя Данте забрал его с улицы, Ангел все еще был его братом. Между ним и другими детьми Люцифера никогда не было братских уз, но кровь есть кровь.
Лука крепко сжал сигарету во рту, все еще сидя на корточках и внимательно осматривая тело.
— Я еще не знаю.
— Даже если это был не Ангел, — он уставился на тело, которое принесли на заднюю аллею его отеля-казино, — вероятность того, что это был Лучано, чертовски высока, особенно учитывая, что мы только что уничтожили Люцифера.
Встав на ноги, Лука начал уходить, нуждаясь в выяснении того, что произошло.
— Надеюсь, она того стоит, — тихо сказал ему Данте, не в силах больше сдерживаться.
Лука мгновенно остановилась, когда он повернул голову назад.
— Что ты только что сказал?
— Что после Драго, — он посмотрел вниз на тело одного из своих лучших людей, — и теперь Тома, я надеюсь, что она того стоит.
Развернувшись, Лука начал преследовать отца, приближаясь все ближе и ближе, пока не оказался в нескольких сантиметрах от него. Затем он вынул сигарету изо рта и выпустил дым прямо в лицо отцу, а окурок затушил прямо на груди пиджака Данте.
— Я убью тебя на хрен, если ты еще хоть раз заговоришь со мной в таком тоне. И мы оба знаем, что я не буду колебаться.
Сине-зеленые глаза, смотревшие на Данте, были такими же ледяными и многообещающими, как и голос его сына. Вопрос о том, сделает ли он это, не стоял. Он не понаслышке знал, на что способен Лука.
— Пойми, что, несмотря ни на что, Хлоя всегда будет того стоить. Даже если мне придется всадить чертову пулю в мозг собственного отца и похоронить тебя под землей, я это сделаю. — Бросив окурок на землю, он стряхнул пепел с пиджака своего отца, обнажив прожженную дыру в дорогом итальянском костюме. — Я могу забрать у тебя все. Твою семью, твоих людей, этот город. Я могу забрать все это завтра, если захочу, и никто не станет меня спрашивать. Они пойдут за мной, потому что знают, какой может стать эта семья, если я ее возглавлю.
Челюсть Данте сжалась, когда он уставился на свое творение, на то, что он принес в этот мир.
— Ты стареешь, отец… — Лука слегка улыбнулся. — Скажи мне, каково это — знать, что твои дни сочтены? Знать, что я могу положить конец твоему правлению в любую секунду?
Пока он смотрел, как его сын уходит, он чувствовал это. Корона, которую он носил на голове большую часть своей жизни, начала сползать.
***
Ангел был разбужен посреди ночи парой злобных сине-зеленых глаз. Он ждал, когда лезвие перережет ему горло, зная, что это должен быть конец.
Смерть никогда не пугала его. Она пугала только тех, кому было что терять.
— Вставай, — шипел Лука.
Что за…?
Он быстро встал, набросив на себя одежду.
— Давай, садись, — скомандовал Лука, доставая из кармана Zippo.
Пока Ангел занимал место напротив Луки за маленьким столиком с двумя стульями, вошел Сэл, переворачивая предметы и обшаривая комнату и свое дерьмо.
Черт.
Стараясь сохранять спокойствие, он начал перебирать в уме способы выпутаться из этой ситуации.
— Ты не спросишь, почему мы здесь?
Ангел смотрел в ответ, не боясь инкриминирующего взгляда Луки.
— Я ждал, что ты мне скажешь.
— Что ты делал сегодня, Ангел?
— Я делал то, что делал каждый день до сих пор. Я проснулся, а потом мы с Томом заехали за Адалин. Мы едем в школу, высаживаем ее, а потом возвращаемся сюда. Я был в своей комнате с тех пор, как вернулся.
Когда его матрас был сброшен на пол, и то, как тщательно его осматривали, он начал понимать, что что-то случилось.
— Что происходит?
Лука не сводил с него глаз, пока он подносил сигарету к губам и чиркал зажигалкой, не желая пропустить ни одного выражения на лице Ангела. — Тома нашли в подворотне с пулей между глаз.
Черт.
— И, насколько нам известно, ты был последним, кто видел его живым.
Это было не то, что кража гребаного кольца. Это было убийство надежного, уважаемого и любимого члена семьи. Черт, даже у него не было проблем с Томом.
Ангел был чужаком, кем-то, кому здесь не место, членом семьи, чья ненависть к Карузо была глубока. Это было какое-то колоссальное дерьмо, которое извергалось на него, такое, что могло заставить Лучано прекратить свое существование после того, что сделал Люцифер. Их доверие еще не было оказано, и мост между ними еще даже не был построен.
Ангел сжал переносицу, начиная вспоминать события сегодняшнего дня, чувствуя тяжесть семьи на своих плечах.
— Он высадил меня на парковке. Когда я оставил его там, он был жив… — Глядя в глаза Луке, он впустил его в себя, надеясь, что тот увидит правду. — Клянусь Богом, он был жив, когда я его оставил.
— Ты уверен в этом? — Лука выпустил дым в комнату.
— Да. Какого хрена мне убивать человека, которому ты поручил следить за мной? — Ангел закрыл от него глаза, дав ему достаточно насмотреться. — Ты не глупый, Лука. Я знаю, что ты бы меня раскусил. Ты знаешь, что я умнее. Что если бы я хотел убить Карузо, я бы не стал подбирать Тома или подбрасывать его к твоему порогу. И мы оба знаем, что я бы не сделал это с помощью гребаной пули.
— Нет, думаю, нет. — Лука знал, что оружие — не его стиль. — Но Доминик мог, не так ли? Пуля прошла прямо через затылок и вышла спереди. Это был чертовски меткий выстрел из пистолета. — Он поднял палец, указывая прямо между глаз Ангела. — Такой я видел только у одного человека с расстояния в сотню ярдов.
— Доминик этого не делал, — заверил Ангел.
— Откуда ты знаешь, если тебя там не было?
Ангел улыбнулся.
— Потому что он бы застрелил его спереди.
Сбрасывая пепел на пол в гостиничном номере, Лука сделал долгую, сильную затяжку.
— И кто же, по-твоему, это сделал?
— Я должен был бы задать этот вопрос тебе. Если кто и знает, так это ты. Я видел тебя, — он сделал паузу, вспоминая, — на противоположной стороне путей, наблюдая за нами. Ты наблюдал за нами годами, еще до того, как стал боссом, до того, как стал бугименом.
Это замечание заставило Сэла прерваться от перебирания одежды Ангела, чтобы послушать.
— Ты молодец, Лука. Я бы не увидел тебя, если бы ты мне не позволил.
Он изогнул один кончик губ: он исчез почти раньше, чем появился. — Я не знаю, о чем ты говоришь.
В комнате на мгновение воцарилась тишина, прежде чем голос Сэла нарушил ее.
— Он чист. Я ничего не могу найти.
— Обязательно проверь мой телефон. Я не хочу, чтобы вы что-то пропустили, — сказал Ангел, желая, чтобы они знали, что ему нечего скрывать.
Сэл широко улыбнулся ему.
— Я проверил еще до того, как вошел в комнату.
— Конечно, Сэльваторе. — Ангел вытащил его имя, глядя на своего сводного брата, единственного сына Люцифера, который вышел из этого состояния в здравом уме. Иронично для того, кто вырос на улице и был взят под крыло Данте. Это было поэтично, правда. Сын, которого его отец никогда не хотел видеть, в итоге стал тем, кого он всегда хотел, от рук своего врага. Ангел задался вопросом, знает ли Сэл, кто его отец, и что он смотрит прямо в лицо своему собственному брату.
— Меня зовут просто Сэл.
— Это не то, под чем тебя знает весь остальной мир, — сказал он, прежде чем Сэл вышел из комнаты, оставив их наедине.
Повернувшись к Луке, он не мог не спросить, зная, что он, как никто другой, должен знать правду:
— А он знает?
Лука стряхнул на пол еще больше пепла.
— Почему бы тебе не спросить его?
— Ему лучше не знать, не так ли? — Это был не столько вопрос, сколько факт между ними.
Потушив сигарету о стол, Лука предупредил:
— Будь осторожен, Ангел. Любая мелочь, которую ты делаешь, будет осуждаться с этого момента. Найдутся Карузо, которые обвинят тебя в этом, даже если твое имя будет очищено.
Когда Лука начал уходить, Ангел почти не мог в это поверить.
— Так ты мне веришь?
Голос Луки был смертоносным.
— Думаешь, ты бы еще дышал, если бы я хоть на секунду подумал, что это сделал ты?
Ни на секунду.
Когда Лука ушел, Ангел оглядел растрепанную комнату, пока его взгляд не остановился на тумбочке, где раньше лежало кольцо. Если бы они нашли его, это могло бы стать поводом для войны. Это отродье каким-то образом спасло его гребаную жизнь.
Вот дерьмо.