Попытки нарисовать вместе плакат.
— Что значит, тебе не нравится идея? — пытаюсь шепотом злиться я на Журавлева. Зная, что идет урок.
Зоя Максимовна отпросила нас с химии и отправила рисовать нас плакат к ней в кабинет. Нужно сегодня хотя бы накидать небольшой набросок. Но с Русланом это просто невозможно! Ему, видите ли, не нравятся мои идеи! Какой привередливый, оказался.
— Хотя бы какой-нибудь стих написать нужно. И к тому же зачем рисовать глобус? Это же прошлый век, — констатирует он, упираясь двумя ладонями об парту. Кажется с бараном проще разговаривать, чем с ним.
— Что значит прошлый век? — начинаю злиться я. — А стих то и им зачем? Если ты забыл, плакат повесят на главной двери в школу. И стих, они точно не будут там читать.
— Утром будут все учителя заходить в школу, и им будет приятно увидеть пожелания, — объясняет свою точку зрения Руслан. Но я как будто отклоняю все его идеи.
— Нет! Нет! И еще раз нет! — громко упрямлюсь, практически на весь класс, забывая, что Зоя Максимовна ведет урок восьмому «А».
— Эльвира и Руслан, давайте вы убавите свой голос на пол тонна, — требовательно обращается наша классная руководительница к нам.
— Слышал! — шепотом говорю Руслану, после ее слов. — Тебе еще и замечание делают!
Руслан усмехается и убирает руки с парты, скрещивая их перед собой.
— Давай так: одну половину рисуешь ты, а вторую я! А потом посмотрим, у кого лучше будет, — произносит он, а после разъединяет руки. Руслан подходит ближе к ватману и указывает пальцем на стороны. — Это твоя, а это моя.
— И что мы будем мельчить что ли? Вместе напишем надпись, и одно и то же нарисуем? — интересуюсь у него, переводя с ватмана на него взгляд.
— Давай тогда решим, что кто рисует, чтобы не повторялось.
— Хорошо. Раз ты рисовать не умеешь, ты пишешь, как ты и хотел. А я нарисую глобус и цветы, — предлагаю и замечаю, как Журавлев тянется за карандашом.
— Договорились, — соглашается тут же он и начинает обозначать середину ватмана. — Это середина, — прочерчивает линию посередине ватмана карандашом Руслан. Мы, придвинув стулья, садимся и приступаем к рисованию.
Насколько я помню, рисование в школе закончилось еще в седьмом классе. Несмотря на то, что я люблю рисовать на «Изо» я всегда ходила с трудом. В принципе, как и на остальные предметы. Помню, как мне даже поставили двойку, за то, что я не так нарисовала осень. Это же полный бред, что задание звучало, как «Зимняя осень», а я нарисовала практически лето. Просто она меня явно недолюбливала. Завидовала моему таланту.
Ватман мы перетягивали с самой же первой секунды. Конечно, развалился Журавлев на всю парту, а я рисую на каком клочке, что даже руку не положить.
Сначала мы пихали друг друга рукой. А потом я не выдержала и сказала:
— Я не могу так рисовать, когда ты все время мешаешься! — ною я. Его голова в пол оборачивается на меня, а карие глаза встречаются с моими.
— Не хочу спорить, но, кажется, это не я занял все пространство, — сквозь смех произносит Руслан.
— А кто? Я? — повышаю на него голос, но кажется никто в классе, не заметил шум, исходящий от нашей парты.
— И снова эта морщинка, — оборачивается Руслан полностью ко мне и снова дотрагивается до моего лба. Это злит меня еще сильнее. Я уже собираюсь высказать ему, как он продолжает. — Где ты умудрилась получить этот синяк?
— Там где надо! — язвлю я.
— Не знал, что синяки нужно получать, — спокойно произносит он.
— В твоем случае даже полезно, — не сводя с его глаз, произношу, не удержав ехидную улыбку.
— Не можешь ли ты подать мне вон те фломастеры, — указывает он рядом со мной. Ему уже лень протянуть руку, потому что они лежат совсем недалеко. — Пожалуйста.
— Ты уже совсем обленился что ли? — цокаю языком. — Возьми сам!
— Я думал, ты поможешь мне. Ну ладно, — говорит Руслан и тянется через меня к этим чертовым фломастерам. И, конечно же, задевает меня. Я быстрее него хватаю фломастеры и кладу рядом с ним.
— Они твои! — заявляю я. — Можешь не благодарить.
— Спасибо, — произносит он, и мои глаза скользят по его губам. Точнее по его появившейся улыбке. Но я тут же разрываю взгляд и ничего не отвечаю ему в ответ. Я должна дорисовать набросок своей половины плаката. Но перед этим отодвигаю свой стул подальше от Журавлева. Так, чтобы он не касался и не задевал меня случайно!
Этими фломастерами Журавлев, кстати, так ничего и не разукрашивал. Мы же только рисовали набросок…
***
— Чья вам больше понравилась сторона? — выпытываем мы у Зои Максимовне на перемене. Она переводит взгляд, то на его сторону ватмана, то на мою.
— Они обе хорошие. У вас здорово получилось. Только эту линию стереть, — указывает она пальцем. — И вот эту надпись сделать ближе к середине. А так все идеально. Можете завтра начинать раскрашивать.
Завтра суббота и я не рассчитывала, что я буду разукрашивать ватман с Журавлевым. Потому что не собиралась идти завтра совсем. В моих мечтах я хотела завтра прогулять уроки и выспаться за весь сентябрь. Да! Так и сделаю! Не пойду завтра!
— Завтра такие важные предметы, — начинаю говорить я. Хотя прекрасно помню, что один из них физкультура, на которой я занималась всего один за весь месяц. — Давайте в понедельник мы как раз разрисуем все, и во вторник у нас будет уже все готово!
— Успеете за один день все раскрасить? — поглядывает учительница в мою сторону, пока Журавлев качается на стуле. Он вообще ее слушает?
— Конечно, успеем! — поддакивает мой одноклассник, когда ножки стула с треском становятся ровно. — Тут делать, то ничего.
— Хорошо. Как знаете.
Странно, что Журавлев так быстро согласился со мной. Наверное, тоже не хочет идти завтра.
По дороге домой я жую детский орбит, на который ушли последние деньги. Забыла взять у родителей сегодня утром деньги на проезд и таким образом, мне пришлось идти домой пешком. Но я даже ни капельки не расстроилась. Прогулялась и подышала свежим воздухом.
Заходя в подъезд, глаза пробежались по новому утреннему рисунку. Короткие синие волосы, зеленое платье и в руке девушка держит мяч, похожий, как в боулинге. Сразу понятно, что это «Головоломка»[9].
Откуда у этого художника берутся идеи? Мне кажется, что скоро закончатся мультики. Но если посчитать, то рисунков всего девять. И еще так много нужно, чтобы раскрасить все стены.
— Ты что ль ему помогаешь? — послышался взрослый голос, чуть дальше меня. И я оборачиваю голову и вижу, как возле лифта стоит бабушка Наталья Григорьевна с пакетами в руках.
Она делает шаги ближе ко мне.
— Здравствуйте! — говорю ей. — Никому я не помогаю.
— А то черт вас знает! Передай ему, если на этой стене прибавится хоть один рисунок, то я заявление напишу! Что творится то?! Уже до подъездов дошли! — жалуется Наталья Григорьевна.
— Так вы знаете, кто он? — интересуюсь я. Бабушка ровняется со мной, и я замечаю в ее руках мусорные пакеты.
— А чего его не знать то! Шизофреник какой-то. Не удивлюсь, если по нем дурка плачет, — убавляя свой голос, произносит она. — Мой тебе совет не связывайся ты с ним. Нормальный не будет ночью прохлаждаться, рисуя непонятно, что и главное где!
— То есть вы не знаете, кто он? — снова задаю свой интересующий вопрос.
— Конечно, не знаю. А когда мне за ним следить то? По утрам у меня передача «доброе утро», потом «Модный приговор». Не смотришь? А надо бы, глянь в чем ходишь, — прихватывает она за рукав моей фиолетовой толстовки. — А дальше «Время покажет». Потом в пять часов я, значит, переключаю на Андрюшку Малахова. А потом вечером внучок Андрейка заезжает, кстати, теска его. А ночью я как нормальный человек сплю.
— Понятно, значит, не знаете, — делаю вердикт я.
— Но Андрюшка мне рассказывал, — убавляя тон, продолжает говорить Наталья Григорьевна.
— Малахов? — сведя брови спрашиваю.
— Да какой Малахов! Внучек мой! Что как-то видел его на улице с этими баллончиками. Темно, правда, было, не разглядел. Но сказал, молоденький был! Так что увидишь его, так и передай: я не собираюсь терпеть этот разукрашенный подъезд! И еще же краска воняет — приходится днем дверь открывать!
— Хорошо.
После разговора с ней информации о загадочном художнике не прибавилось. Но я теперь точно знаю, что это парень! Осталось только выяснить кто он! У меня как есть целых два выходных на это.
Утром я проснулась на час раньше своего будильника и стала искать информацию в интернете, как поднять температуру. А как еще отпроситься сегодня? Мама с папой заставят меня идти в школу! А так притворюсь больной.
Интернет сразу выдал несколько вариантов поднятия температуры и пока еще никто не проснулся, я пошла на кухню за кофе.
Первый вариант из интернета утверждает, что нужно съесть сухой кофе. Я попробовала только чуть-чуть, но он такой противный! Ужас! Так что я не стала рисковать. Еще в интернете есть вариант с грифелем. Поэтому я забежала обратно к себе в спальню и начала точить карандаши, чтобы вытащить стержень. И вуаля температура на несколько градусов поднялась. *
Через полчаса я прикинулась, что мне очень плохо и все моей актерской игре, несомненно, поверили. Именно так я сегодня и осталась дома. А сама начала придумывать план, как выяснить, кто же рисует граффити в моем подъезде.
Когда все моя семья разошлась по делам, Макар все еще оставался дома. Я подошла к двери и стала прислушиваться. Брат гремит на кухне посудой. Похоже, он совсем не собирается уходить на работу.
Конечно!
У него же сегодня выходной. Как я сразу об этом не вспомнила. Теперь весь план мой накрылся. Я легла в свою кровать и уснула. Хоть один плюс. Проснулась и сразу же взглянула на свои часы, лежащие на прикроватной тумбочке. И тут в мою голову врезался шикарный план! Я дошла до кухни, она оказалась пустой, после прямиком направилась в комнату к нему.
— Чем занимаешься? — заглянула я к Макару в спальню. Он сидел за рабочим столом за ноутбуком, как сразу же обернулся посмотреть на меня.
— График заполнял. Как себя чувствуешь? Мерила температуру?
— Ой, — актерски прикладываю я рукой ко лбу. — Кажется, есть. Плохо себя чувствую.
— Может чай тебе с лимоном заварить? — предлагает брат.
— Нее, не нужно. Если не сложно, сходишь в магазин?
— Что купить?
— У меня закончились жвачки. Я чувствую, что если бы они у меня были, то я бы сразу поправилась.
— Это у тебя зависимость.
На самом деле у меня в куртке лежит целая купленная вчера упаковка. Так что мне на все выходные хватит. Я даже и не планировалась закупаться. Просто Макара нужно срочно выгнать из дома.
Брат переводит взгляд на ноутбук, а после снова на меня.
— Если только через полчаса. Мне как раз еще нужно сходить в одно место, — произносит он.
— Отлично! — громко говорю я, а потом тише заявляю. — В смысле спасибо! Ты настоящий брат!
Макар ушел из дома минут через сорок, и тогда я сразу же переоделась из обычной одежды в голубые джинсы и бежевый кардиган. Взяла с полки ключи от квартиры и, закрыв дверь, пошла на лестничную клетку. Обход я решаю сделать с самого верхнего этажа. Поэтому поднимаюсь по лестнице на шестой этаж. Для маскировки я прихватила с собой красный ненужный блокнот, как бы фиксируя ответы жильцов.
Меня немного охватывает волнение, но моя уверенность берет вверх, и я звоню в квартиру под номером «48». Странно вот так узнавать, кто именно там живет. Да и какая вероятность, что мне вообще должны открыть? Чужим людям не принято открывать. Проходит пару минут, и я звоню снова, но так никто и не подходит. Эту квартиру раньше снимали, и кто в ней сейчас живет, я точно утверждать не могу. Поэтому с полным провалом я звоню в соседнюю и мне сразу же открывает тетя Лена.
— Здравствуйте, мне нужно провести опрос, — здороваюсь я с ровесницей моей мамы. Наверное, можно было ей даже не звонить, я уверена, что никто из них не стал бы рисовать на лестничной клетке. — Можете ответить всего на пару вопросов?
— Привет, — улыбается тетя Лена, вытирая руки о синий фартук, повязанный на ней. — В школе, что ли поручили?
План был, как мне кажется просто гениальным! Говорить всем, что мне нужно провести опрос и задать людям вопросы на определенную тему, которая мне нужна. По логике мультфильмы смотреть взрослый человек не будет, если в семье нет детей. А рисовать граффити в подъезде точно не каждый сможет. Так что круг заметно сужается.
— Ага, — киваю я краем глазом, перевожу в квартиру взгляд. Кроме немного виднеющейся прихожей я ничего не вижу.
— Ну, хорошо давай, — произносит она, и я перевожу на нее свои глаза. А после, опуская в блокнот как бы делая вид, что читаю вопрос.
— Сколько человек проживает в вашей квартире?
— Четыре.
— Умеют ли кто-то из них рисовать? Или кто-нибудь профессионально этим занимался?
— Ну, мама моя рассказывала, что в молодые годы увлекалась.
— Ваша мама? — переспрашиваю я. — Ей должно быть уже…, — предполагаю я.
— Восемьдесят три.
— Ого. Хорошо. Следующий вопрос, у вас в семье есть подростки или маленькие дети? — задаю вопрос, хотя знаю прекрасно ответ.
— Эльвира, ты чего? Владика моего, что ли не помнишь? Он же в университете учится на четвертом курсе. В этом году уже работать пошел, — спокойно рассказывает она.
— Значит, мультфильмы не смотрите в семье? — предполагаю я.
— Да зачем мне их смотреть? Я что маленькая что ли? Или стой ты про стену у нас спрашиваешь?
— Какую стену? — наигранно удивляюсь я. — Ааа, про стену. Нет, говорю же, поручили в школе провести опрос, смотрят ли сейчас люди современные мультфильмы. Тогда я не буду задавать вопросы по содержанию, раз вы не смотрите. До свидания. Извините за беспокойство.
— Обращайся, Эльвира. Родителям привет, — договаривает тетя Лена и захлопывает дверь.
Да уж! Минус один. Я приближаюсь к двери напротив и звоню в дверь. Насколько я знаю, там живет один пожилой мужчина. Поэтому дверь мне открыли только спустя пару минут. Опрос никакой он не согласился проходить, по всей видимости, ему не этого. Наверное, отвлекла его от очень интересной передачи. Да и насколько я знаю, он живёт один, так что ничего страшного.
На пятом этаже я не стала обходить своих соседей, так как знаю их всех. Кто мог бы их рисовать, там точно нет. На четвертом этаже мне открыли квартиру лишь двое, и то их подкупил лишь тот факт, что они меня знают. А так бы на вопросы не стали отвечать. Но в этом случае они мультфильмы смотрят, а рисовать не умеют. И кто же их может рисовать? Круг сужается уже на много.
Третий этаж мне никто не открыл квартиру. А к Зое Максимовне я не стала стучаться. Чего ее беспокоить, я же знаю, она одна живет, да и к тому же она на работе. Поэтому переместилась по лестнице на один ниже.
— Здравствуйте, не могли бы вы ответить на пару вопросом? — начала спрашивать я, как только квартиру открыла взрослая женщина. Видела ее всего лишь пару раз и то не знаю, даже как ее зовут.
— Зачем? — угрюмо начала спрашивать она.
— Мне нужно для школы — опрос на тему «Как хорошо вы знаете мультфильмы и умеете ли рисовать»
— Я не смотрю их. И мне не когда, — быстро тараторит она и захлопывает дверь перед моим лицом.
Просто класс! И как можно так? Это совсем грубо.
До первого этажа я так и не успела добраться, потому что спускаюсь по лестнице вниз, как замечаю около лифта Макара. Я тут же начинаю перешагивать ступеньки, поднимаясь к себе в квартиру. Быстро добежала и тяжело вздохнула, облокачиваясь на входную дверь. Скинула обувь, как через минуту в дверь позвонили, и я открыла ее.
— Представляешь, снова лифт не работает, — заходит в квартиру Макар, с большим пакетом в руке. Он ставит его на пол, а сам начинает разуваться. — Ты чего в одежде? Куда собралась? — поглядывает он на меня.
— Куда я могу собираться? Забыл, что ли я болею!
— А чего вырядилась так?
— А я что не могу дома прилично одеваться? — спрашиваю я и поднимаю пакет с пола, заглядывая внутрь. — Странный ты! Ты мне жвачки купил?
— Да, там в пакете. Заодно разбери, — говорит брат, и я несу пакет на кухню. Ставлю на стол и начинаю разбирать продукты, расставляя все по своим местам.
В самом внизу оказывается жвачка со вкусом огурца. Какой кошмар!
— Макар! Ты издеваешься?! — кричу я. — Почему жвачка со вкусом огурца?
— Ты же не стала, с каким тебе вкусом!
— Но не с огурцом же!
— Ты не уточняла, — проговаривает он, и я полностью разочаровываюсь.
[9] Головоломка — прим. Автора — Райли — обычная 11-летняя школьница, и, как у каждого из нас, ее поведение определяют пять базовых эмоций: Радость, Печаль, Страх, Гнев и Брезгливость. Эмоции живут в сознании девочки, и каждый день помогают ей справляться с проблемами, руководя всеми ее поступками. До поры до времени эмоции живут дружно, но вдруг оказывается, что Райли и ее родителям предстоит переезд из небольшого уютного городка в шумный и людный мегаполис. И в голове у девочки наступает полная неразбериха.
* — использование данных методов может навредить вашему здоровью. Не рекомендуется к использованию. Берегите себя!