— Привет.
Следующим из-за спины Винсента и Неро выскользнула Лейк.
— Ты убедился, что твой дом заперт, раз это теперь охраняемая
территория.
Чтобы уберечься от любопытных, маленьких засранцев…
— Почему я никогда не видела внутренности твоего дома? Ты был там, Неро? — Элль тоже вышла из-за спин мальчиков.
Наконец, Лука повернулся, прислонился к двери и скрестил руки. Он посмотрел на Неро, надеясь, что тот солжет.
Элль, Лейк и Адалин нетерпеливо повернули головы в сторону Неро.
Винсент тоже смотрел на него с сомнением.
Затем Амо тоже повернулся.
Неро с жалостью посмотрел на Лукку.
— Нет.
Я убью тебя на хрен. Его младший брат, на самом деле, не лгал за него.
— Это довольно странно…
Винсент схватил Лейк, чтобы заткнуть ее.
— Да…
Неро сделал то же самое со своей девушкой.
— Ты даже не пустил собственного брата к себе домой, — заявил Амо.
Лука сжал челюсть, уставившись на Амо. Перед ним возникла картина, как он выкалывает глаза Амо. Всего одно моргание заставило удовлетворенное жуткое видение исчезнуть, после чего он спокойно посмотрел на Элль.
— Он выглядит так же, как твой и Неро, только перевернутый. Нет причин видеть это.
— Я уверена, что он оформлен по-другому. Неужели никто не видел? — спросила Лейк, прожигая взглядом дыру в двери, как будто надеялась, что у нее вдруг появится рентгеновское зрение.
— Я видела, как Сэл выходил оттуда раньше, но только он один, и это было всего один раз, — сказала ей Элль.
— Может быть, у него есть второй вход? — ответила Лейк, как будто его там и не было.
Лука одарил Неро и Винсента взглядом смерти.
— Очевидно, что Лука любит уединение, и мы должны уважать это, — заявила Адалин.
Он слабо улыбнулся ей в ответ. — Спасибо, Адалин. — Услышав, возможно, пару обмороков, он начал идти к лифту.
Девушки последовали за ним, когда он вошел в лифт, пропуская одного из своих людей, который смеялся, глядя в пол.
— Мы пойдем в закусочную, чтобы перекусить, если ты голоден, — предложила Адалин.
— Нет, спасибо. Я приготовлю что-нибудь, когда вернусь домой.
Поторопись, мать твою. Он не успел ввести код достаточно быстро, чтобы доставить их на первый этаж, когда Амо, наконец, затащил свою задницу в лифт.
— Хм… Это странно, — прошептала Лейк достаточно громко, чтобы все услышали.
Черт возьми, что теперь? Казалось, что двери никогда не закроются.
— Что? — полюбопытствовала Элль вместе с Адалин.
— Наверное, то, что я сам готовлю свою гребаную еду, — проворчал он любопытным девушкам. Хлоя была практически шокирована тем, что он знает, как вскипятить воду.
— Нет. — Лейк улыбнулась слишком лукаво, прежде чем продолжить: — У тебя мокрые волосы. Кто принимает душ в одном из своих домов только для того, чтобы уйти в другой? Должно быть, ты сильно испачкалась… — хихикнула она.
— Хм… Что ты там делал? — Элль хихикнула вместе с ней.
Я сверну их маленькие гребаные шеи…
— Наверное, у него есть второй вход для его женщин, — сказал Амо низким тоном, но не настолько низким, чтобы они все не услышали.
Перед ним промелькнула мысль о том, чтобы перерезать слепому Амо горло своим перочинным ножом, но, к сожалению, исчезла после того, как он моргнул.
— Тебе стоит завести такой же, Амо, чтобы мне не приходилось видеть гребаный мусор, который ты приносишь к себе домой каждую ночь.
В лифте воцарилась гробовая тишина от его слов.
Амо не открывал рта, явно слишком разозленный и шокированный тем, что Лука узнал о девушках, которых он приводил домой посреди ночи.
Лука еще не закончил с ним.
Наблюдая за тем, как цифры мигают все ниже и ниже, он знал, что двери откроются в любую секунду. Он ждал до самого конца, прежде чем в последний раз посмотреть на Амо и спросить:
— Как там Хлоя?
В его мыслях можно было практически увидеть, как Амо убивает его, именно таким, каким он был. Это был вопрос, на который он не мог ответить, учитывая, что телефон Хлои был у Луки с тех пор, как он забрал ее. Бесчисленные сообщения и телефонные звонки Амо оставались без ответа.
Теперь Лука был рад, что не убил его. Это было гораздо лучше.
— С ней все хорошо. — Элль нервно пыталась снять напряжение между ними.
Наконец, двери начали открываться, и он дал свой ответ Амо, продолжая смотреть на него.