Он замолчал, но продолжал крутить ее волосы. Затем его голос, наконец, достиг ее ушей.
— Ты хочешь поговорить с ней?
Повернувшись, она посмотрела на него, удивленная этим вопросом больше, чем всему остальному, что он сказал за весь вечер.
— Элль? Ты позволишь мне поговорить с ней?
Еще до того, как он произнес эти слова, она поняла, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. За все приходится платить.
— Да, дорогая… Но ты должна дать мне кое-что взамен.
Двадцать шесть
Проводит кончиками пальцев по шраму
— Чего ты хочешь? — прошептала она, жалея, что спросила.
— Ты должна позволить мне прикоснуться к тебе… — Отпустив прядь, которую он держал, он наклонился. Затем он поднял руку к шраму на ее лице и провел по нему пальцами на расстоянии нескольких дюймов. — Вот.
Ее колотящееся сердце стучало в ушах.
— Если я скажу «да», ты позволишь мне поговорить с Элль?
Откинувшись на спинку стула, он убрал руку, которая была в опасной близости от ее лица.
— Да, но только на несколько минут, дорогая.
— Почему ты мне разрешаешь? — В это было слишком трудно поверить, даже если он и получал от этого что-то. До этого момента Лука доказал, что все, что он хочет, он берет.
— Я достаточно долго отталкивал ее смс-сообщениями, а теперь она требует телефонного звонка. Она поймет, что что-то не так, если я не позволю тебе поговорить с ней.
— Я-я сделаю это.
Может быть, я смогу предупредить ее.
Он словно почувствовал, о чем она думает. Тогда его глаза потемнели.
— Я буду рядом и буду слушать, так что ты не сможешь ничего предпринять, Хлоя. Ты должна заставить ее поверить, что ты в Калифорнии. Ты понимаешь?
«Ты должна заставить ее поверить, что ты в Калифорнии». Она прекрасно понимала, что это значит, зная, что Лука не откажется навредить Элль.
— Д-да.
Его глаза снова изменились, смягчившись.
— Если ты сможешь это сделать, я позволю тебе говорить с ней время от времени.
— Правда? — Она не могла не почувствовать унцию надежды.
— Если это сделает тебя счастливой, — он провел пальцами по пряди ее шелковистых волос, — то да, дорогая.
Улыбаясь ему, она не могла поверить, что за то короткое время, что она провела здесь, она привыкла к тому, что он прикасается к ее волосам. Хлоя доверяла ему, даже когда он очень близок к ее коже.
Вытащив из кармана телефон, он набрал контакт Элль.
— Готова?
Нет!
Она как-то умудрилась кивнуть, молча надеясь, что у нее все получится.
Набрав номер, Лука передал ей телефон.
Держать мобильный телефон, к которому она не прикасалась несколько недель, у уха было почти непривычно. Она слушала звонок, ожидая, пока Элль возьмет трубку, и делала глубокие вдохи, пытаясь успокоиться. Наконец, на одном из последних возможных звонков трубку взял милый и счастливый голос, которого она не слышала уже слишком давно.
— Алло!
Она почувствовала, что призрачные слезы хотят упасть из ее глаз. Это было неописуемо, как она была счастлива.
— Хлоя…? — Волнение в голосе Элль начало угасать.
Хлоя боялась говорить: боялась, что голос предаст ее и встревожит Элль.
Она почувствовала, что ее волосы шевелятся, и, приглядевшись, увидела, что Лука накручивает прядь. Глядя на нее и чувствуя, как повторяющиеся движения успокаивают ее, она успокоилась настолько, что смогла заговорить.
— Привет, Элль.
— Я так рада, что ты позвонила мне, Хлоя. Я так по тебе скучала. — На другом конце провода Элль была очень эмоциональна.
Сосредоточившись на его руке, крутящей ее волосы, она держала себя в руках.
— Я знаю. Я тоже по тебе скучала. И до сих пор скучаю.
Элль фыркнула, а потом рассмеялась. — Как ты? Как учеба? Расскажи мне все!
— Все идет хорошо, — сказала она ей, не желая преувеличивать.
— Просто все по-другому, я думаю, и ты здесь не со мной, но у меня все хорошо. Учеба не дает мне скучать.
— Все относятся к тебе хорошо? — спросила Элль. Это было то, о чем она, очевидно, беспокоилась больше всего.
Хлоя подняла глаза к лицу Луки.
— Да, здесь никто не пристает ко мне и не называет меня уродиной.
— О, слава Богу. — Казалось, с ее подруги свалился груз. — Я так беспокоилась об этом.