Хлоя подняла свои серые глаза на его сине-зеленые.
— Это случается с каждым сотворенным человеком однажды. Я думал, что это случилось со мной, когда я впервые стал сотворенным, потом когда умерла моя мать, а потом когда я впервые увидела тебя. Но это тоже произошло не тогда.
— Когда это случилось? — спросила она, когда он не продолжил.
Лука провел пальцем по ее шраму.
— Может быть, когда-нибудь я тебе расскажу, но не сегодня, дорогая.
Она прижалась к нему, позволяя Луке исцелить ее разбитое сердце.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю, дорогая. — Закрутив прядь ее волос, он опустил их, чтобы прижать ее к себе. — Могу ли я что-нибудь сделать, чтобы ты почувствовала себя лучше? Я могу приготовить тебе что-нибудь.
На ее губах появилась медленная улыбка. Подняв голову, она игриво посмотрела ему в глаза.
— Что-нибудь?
***
Лука пристально посмотрел в глаза двум парням, стоявшим перед ним, — будущему этой семьи. Он затянулся сигаретой, давая концу ярко догореть:
— Вы двое у меня в долгу.
Неро и Винсент резко кивнули головами.
— У нас троих одна и та же проблема. — Он стряхнул пепел в поднос.
— Какая? — спросил Винсент.
Изумрудные глаза Неро сузились, точно зная, что это было:
— Наши женщины не итальянки.
Лука улыбнулся, видя, как крутятся колесики в их головах.
— Они поставят тебе ультиматум: они заставят тебя выбирать между семьей и твоей девушкой. Наши отцы делали это с другими людьми, которые обладали меньшей властью, чем мы, и в конце концов они заставят нас сделать выбор.
Неро и Винсент сжали челюсти, зная, что это правда.
Он видел, как эти два человека разрывались: один из них жил и дышал семьей Карузо, а другой нашел настоящую любовь. Заставить мужчину сделать выбор подобным образом — это, несомненно, убьет его, независимо от выбора.
— Я дал вам обоим девушку вашей мечты, а взамен вы выберете их, когда придется принимать решение. — На его лице заиграл злой огонек. — Как и я: тогда будущее Карузо будет разрушено.
Неро усмехнулся:
— Значит, ты перевернешь все и поставишь им ультиматум?
— Ультиматум с единственным выбором, с которым они смогут жить.
— Спасибо тебе, гребаный Бог. Я ждал того дня, когда ты, наконец, расправишься с моим отцом, — начал молиться Винсент, слеза, казалось, вот-вот скатится по его щеке. — И что еще лучше… Я помогу тебе сделать это.
Лука уставился на белокурого болвана, который, к счастью, хотя бы выглядел хорошо.
— Если ты думаешь, что будешь моим консильери, то ты — дерьмо.
Не повезло.
— Я буду твоим консильери, — добавила Мария, улыбаясь, листая журнал и постукивая каблуками.
Винсент насмешливо сказал:
— Как будто он выберет тебя, а не меня.
— Я бы выбрал тебя. — сказал он с уверенностью, уязвив гордость своего красавчика.
— При одном условии. — Мария улыбнулась. — Я не должна быть с мужчиной итальянской крови.
Затянувшись, он выпустил дым в ее сторону:
— Нет.
Ее дорогой каблук перестал стучать по земле:
— Посмотрим.
Сорок восемь
Это моя последняя цель
Максвелл налил еще одну щедрую порцию ликера в свой стакан. Он даже не смотрел, что пьет. Пока это давало ему достаточный кайф, чтобы спрятаться от жалкого беспорядка, который он устроил в своей жизни, это не имело значения.
Ему давно следовало пустить себе пулю в лоб, но он был слишком труслив. Он также мог бы развестись со своей стервой женой и не заботиться о политической власти, которой он наслаждался последние несколько лет.
— Максвелл? — Резкий женский голос заставил его поднять голову от стола, на который он облокотился.
— Что? — Он попытался сфокусировать взгляд на своей жене, когда она вошла в его кабинет. Чертова сука.
— Время ужинать?
Элейн скривила губы в презрении.
— Мы ужинали четыре часа назад.
Максвелл попытался вспомнить, что он ел, но ничего не вспомнил.